Аборт еще не разу никому не помог!

Напрашивается вопрос: как же люди могут не считать аборт убийством?
Под каким предлогом они это делают?

Вот ответ г-жи Марангопулу:

"Аборт уже не является преступлением, так как не затрагивает элементарных нравственных чувств общества, поскольку совершается столь большим числом женщин".

Но ведь это возврат к временам варварства, когда позволялось болезненных детей сбрасывать в пропасть, а здоровых калечить, чтобы использовать потом для попрошайничества.
Уже известный нам профессор И.Лежен пишет:

"Стоит заметить, что для сторонников искусственного прерывания беременности все ценности переворачиваются вверх дном! Превыше всего свобода и спокойствие! Если под угрозой психическое спокойствие (матери или семьи в целом) - убивают ребенка! Если страдает физическое здоровье самого ребенка - убивают ребенка!"

Ценность жизни человека не зависит ни от чьих убеждений. Общечеловеческое сознание принимает жизнь как высшее благо. Каждый человек имеет право верить во что пожелает и разделять любое импонирующее ему мнение. Но вместе с тем он не должен исповедовать тоталитарных взглядов, навязывать их кому бы то ни было и действовать в ущерб другим.
Во Всемирной Декларации прав человека (принята на сессии ООН 10.12.48) в 3-й главе говорится:
"Каждый человек имеет право на жизнь, свободу и безопасность своей личности".
В 7-й главе добавляется:
"Все равны перед законом и имеют право на защиту со стороны закона" (ЮНЕСКО, Право быть человеком, т. 2, с. 662).

Что же должно быть защищено в первую очередь?
Жизнь человека, то есть. зародыша или право женщины делать все, что она хочет? Известный профессор Н.Андрулидакис считает:
"Эмбрион есть некое самостоятельное психосоматическое бытие. Это существо, защищаемое в первую очередь Конституцией Греции ($ 5 Конституции определяет, что человеческая жизнь, безусловно, должна быть защищена, и $ 2 уточняет, что человеческая жизнь неприкосновенна и защита ее есть первая обязанность государства)".
Следовательно, прерывание беременности не может являться единоличным правом беременной.Общество имеет право и обязанность вмешиваться и не позволять отдельным людям убивать самых беззащитных и невинных своих членов, неродившихся младенцев.

Несказанно велика ценность жизни каждого человека: и калеки, и умственно отсталого, и младенца, и эмбриона. Но эта ценность попирает-
ся. В некоторых странах в ограниченном количестве (как следствие внебрачного зачатия), в других - неограниченно аборты разрешены. В странах, где узаконены аборты (СССР, Куба, Румыния), число их на 60% превосходит рождаемость. В Польше на 1 млн. абортов приходится лишь 702 тыс. рождений,) В Северной Америке четверть зародышей убивается до своего рождения. В последние десять лет было преднамеренно лишено жизни 370 миллионов нерожденных младенцев.

Профессор юридического факультета Салоникского университета Манитакис пишет, что "закон решил вопрос слишком упрощенно и тот факт, что находящийся во чреве матери ребенок еще не является личностью, не означает, что его можно уподобить вещи, сделать объектом собственности, игры настроений, объектом продажи. Это также не означает, что беременная мать может свободно располагать зародышем, как может располагать любой частью своего тела. Эмбрион - это не вещь или объект, но клетка жизни, жизни в развитии, связанной с жизнью беременной женщины".
Эту чудесную особенность эмбриона, который становится человеческой жизнью и существует как потенциальная личность, никто не может отрицать, поэтому правосудие должно его защищать как нечто самостоятельное. Наличие особой законодательной системы защиты эмбриона есть сегодня первая необходимость.

Противоречие, которое нас буквально потрясает, состоит в том, что люди, с одной стороны, активно выступают за права человека, а с другой, - попирают, совершая такое гнусное преступление, как аборт, самое элементарное право невинного и незащищенного человеческого существа!
Ужас охватывает, когда видишь, что от имени человечества, во имя права на жизнь отменяется смертная казнь и узаконивается аборт!
Ужасно, что мы, с одной стороны, жалеем преступника, а с другой, - нас абсолютно не волнует убиение ребенка, который еще даже не родился. Мы чувствуем омерзение к той матери, которая после рождения своего ребенка бросает его в мусорный ящик, и несем цветы другой, которая выбрасывает свое дитя в благообразной обстановке операционной!

Высказывается мнение, что легализация абортов снимает многие крупные проблемы. Мы не должны забывать, что так же мыслил Гитлер.
В своей речи перед студентами в Варшаве кардинал Вышинский сказал:
"Мы - могильщики, ибо позволили вновь заработать в нашей стране крематориям. Сегодня в одной из больниц Польши существует печь, где сжигаются тела детей, еще не успевших родиться... Мы не имеем права проклинать оккупантов, разжигавших печи крематориев в Польше, так как сегодня сами делаем то же. Давайте прекратим говорить о тысячах погибших от рук врагов, ибо число убиенных нами в последнее время во много раз превышает число жертв концлагерей".

А не напоминает ли гитлеровские времена тот факт, что в некоторых клиниках Германии и Франции платят женщинам за то, чтобы они делали аборты кесаревым сечением для извлечения живого эмбриона, нужного для проведения опытов и изготовления косметических средств?
Не ужасает ли нас это крайнее зверство?

В одном американском журнале рассказано о женщине, попавшей в клинику и преждевременно родившей ребенка, которому было 22 недели (5 месяцев). Мать хотела, чтобы ребенок выжил. Вся больница была поднята на ноги для его спасения. Трудились самые опытные врачи, выделены были крупные денежные средства. И в тот же день, в ту же минуту, в той же самой больнице другая женщина может сделать аборт, потому что не хочет иметь еще одного ребенка. Как же возможно, чтобы в одной комнате зародыш воспринимали как человека, а в соседней - как кусок мяса?

Известный итальянский юрист Рафаэль Баллестрини писал 100 лет тому назад:
"Самым верным доказательством полного нравственного падения народа будет то, что аборт станет считаться делом привычным и абсолютно приемлемым".

Но аборты не просто свидетельствуют о нравственном разложении, падении или загнивании общества, они являют собой и первопричину этого разложения и падения.

Особого внимания заслуживает высказывание врача Филиппа Нея, профессора медицинского факультета университета города Отаго в Новой Зеландии:
"Врачи знают, что существуют силы, направленные против жизни. Одна из этих сил, новая и, возможно, самая мощная, - это массовые аборты. Их сумели представить как дело очень легкое, безвредное, безболезненное и полезное. В то время как в действительности это самая трагическая ошибка, которая когда-либо допускалась человечеством".

У людей есть врожденная надежда на лучшую жизнь. Без этой надежды человечество не имело бы будущего. И важнейший источник надежды - дети. Они представляют собой двигатель прогресса. Без детей мир будет становиться все более и более пессимистичным, все более саморазрушительным. В наше время при легком обладании противозачаточными средствами объектом и целью родовой жизни стало удовольствие.
Когда-то дети представляли собой самое большое счастье для супругов. Сегодня они мешают, становятся препятствием в стремлении к сексуальному удовлетворению; и, когда после такой связи наступает беременность, ее прерывают, чтобы освободиться от неудобств.

Пособничество в совершении аборта есть пособничество в убийстве.
Святитель Иоанн Златоуст говорит:
"Для чего сеять там, где сама нива усиливается погубить плод? Где множество средств против рождения? Где прежде рождения совершается убийство; так что ты блудницу не только удерживаешь в разврате, но еще делаешь убийцей? Видишь ли, как от пьянства происходит блуд, от блуда - прелюбодеяние, от прелюбодеяния - убийство; ибо не знаю, как и назвать это. Здесь не умерщвляется рожденное, но самому рождению полагается препятствие. Что скажешь в свое извинение? Не значит ли это, что ты ругаешься даром Божиим, встаешь против уставов Божественных, гоняешься, как за благословением, за тем, что есть проклятье, сокровищницу рождения делаешь сокровищницей убийства, женщину, сотворенную для деторождения, располагаешь к детоубийству" (из речи к римлянам, слово 24).