"...- Сходки по воскресеньям говоришь?- я киваю, говорю угу. И смотрю в его глаза. Какой то жутковатый взгляд. -..Покажешь мне пальцем кто, я разберусь.- я сразу начинаю говорить, что мне никто ничего не сделал. А ведь правда - я рассказывал про сходку чисто просто так. Не намекая на персоновских. А папа какой то странный. Когда у него такой взгляд, мне страшно..."

"...сижу около компьютера на диване, положив голову и руки на стол. Не могу не смотреть на порез у него на руке. По телу пробегают мурашки. Мне больно смотреть на это. Я никогда не делал таких глубоких надрезов. Ненавижу лезвия за это. А отец увлечен. Что то щелкает в сети. Потом смотрим фотографии в контакте. Меня пугают его натянутые громкие восклицания. Вся эта веселость кажется такой плохой игрой, а внутри ему плохо. И мне грустно. Очень грустно..."

"...когда он направляет меня куда идти я вздрагиваю. Заметил он или нет? Но нет. Я пытаюсь понять в чем дело. Меня пугает его поведение. Есть в нем что то... близкое к срыву. И не знаю чего я боюсь больше. За него или его самого. Пробую успокоится. Но все равно тревожно..."

"...-...может я и правда баба? И они правы...- я сижу на балконе, отец обнимает меня. Положив голову ему на грудь я смотрю далеко, до горизонта. - Почему? С чего ты это взял? - спрашивает он. Я опускаю глаза. - Плачу постоянно, нервничаю по каждому поводу...- А он говорит - Тебе выпало гораздо больше чем им. Не стесняйся своих слез..."

"...сидим на кухне. Наверное, это уже традиция. Я пью кофе, а отец говорит. Как всегда о женщинах. Интересно, сколько процентов от общего количества мыслей уделяется мыслям о девушках? Но что я тем более не понимал - какой совет я могу дать? Я совершенно ничего не понимаю в девушках. Да и особым умом я не отличаюсь..."

"...подводит меня к зеркалу и показывает что повесил мне на шею. Мини-вариант молота Тора на цепочке. И мне стало так смешно. Смеюсь и спрашиваю у отца - Это что, детсткий вариант?-. А он говорит, что я заслужил это носить. И рассказывает как однажды этот кулон спас ему жизнь. А мне так тепло на душе, ведь его мне дал отец..."

Отец все же понял способ как можно на меня повлиять. Теперь меня крепко держит этот шантаж. Я не могу резать себя после того как увидел что он сделал тоже самое. Я то ладно - боевых шрамов у меня никогда не будет. После боя меня разве что вперед ногами... Но папа. Ему не идет это самобичевание. Прекрасный воин, одинист, такой прекрасный человек. Ему не идет этот позорный порыв.
Надеюсь, в скором времени у меня не будет истерик. Потому что теперь я не знаю как останавливать их...