Музыка лилась из динамиков, пронзая насквозь. Так, что чувствовалась под кожей, в каждой клеточке тела. Чувствовалось, что ты и сам есть этот поток музыки, которая лилась водопадами, без конца. Лазеры чертили замысловатые фигуры, вытанцовывая дикий танец в такт музыке. Игра света и теней, где почти невозможно было увидеть четкие контуры, но всегда можно было увидеть его...

Самого лучшего, самого стильного, самого пластичного и самого красивого. Его... Его любили молоденькие нимфетки, о нем мечтали вдовы, жены, женщины, студентки и школьницы. О нем мечтали все от мала до велика, о нем мечтали лучшие представители обоих полов, его хотели затащить к себе на показы почти все модельеры. Но он просто приходил, что бы танцевать всю ночь. Он приходил и поражал всех своими движениями. Подобных ему на танцполе не было. И, возможно, не будет никогда. Его звали в самые крутые заведения, но он отказывался. Он просто танцевал... как никто другой.

Из притона вырос шикарный клуб. Но их фирменный коктейль "Ночь" так и не научились делать правильно. И каждый вечер, каждая ночь, все это было проклято запахом корицы, шоколада и алкоголя. Проклято тонким силуэтом, танцующим в свете лазерных лучей. Цветок, каждую ночь раскрывающийся на танцполе поражал своей красотой и манил на свой запах. Вынуждал приходить снова и снова. Только что бы увидеть его снова, но не приближаться. Видеть как вокруг него копошаться черви, готовые пресмыкаться у его ног, послушные сучки, яростно пытающиеся соблазнить его. Но он не замечал их, он обходил их стороной. И исчезал, не оставляя адреса и телефона. Это сводило с ума, не давало покоя, но лишь до следующей ночи, когда он снова появлялся.

Когда в подворотне послышалась возня, это бы не привлекло внимания, если бы там не было слышно его голос. Мерзкие люди, самые отвратительные верзилы, хотели затолкать в машину. Его голос звучал возмущенно, а потом и вовсе задрожал от страха. Такое нельзя было простить. Нельзя было допустить, что они достойны прощения после того, как напугали его.
Всего несколько быстрых шагов, окурок упал на землю и с шипением затух в луже грязи, прямо за этим всего одно движение, выверенное до рефлекса, отточенное как идеальная схема. И совсем незаметно, почти не ощущаемое движение. Грохот. Два оглушительных удара громом по барабанным перепонкам. А тела этих тварей падают на землю. На черном мерсе остались брызги их мозгов с кровавым соусом. С таким хладнокровием я еще никогда не нажимал на курок.

Но стоило мне поднять взгляд, как я увидел его глаза. На его прекрасное лицо попала кровь. Кровь этих омерзительных тварей. Но что еще ужасней - то, как он смотрел на меня. В его глазах был ужас. Взгляд его бегал, как пуганная птица, то ко мне, то к вытянутой руке, в которой я держал пистолет.

...Это меня он так боится? Я... из за меня он напуган. Из за меня на его прекрасное лицо попала кровь.
Но в следующее мгновение... все стихло. Все, кроме этого взгляда. Только теперь я увидел пустоту. Всеобъемлющую пустоту, которая была в этих глазах. Дикий животный страх, ужас и ничего кроме, ни тени той красоты, что была снаружи. Ни единого намека на те качества души, что хвалит мир. И в этот момент рука сама направила оружие.

В свете неона не было видно пустоты этих глаз. В огромной толпе не было заметно, что у него есть лишь красота. Но не было души. Не было того, за что действительно можно было любить. Всего лишь кукла...

И никто больше не попадется на этот крючок. Никто больше не станет жертвой красивой обложки. Больше никогда... Но когда он уже был мертв, когда кукла была сломана, внутри оказалась пустота. Любить столько лет красивую куклу, не глядя, не думая. Дуло пистолета, еще горячее, прислонилось к виску. Уже не ради чего было жить. Не за чем. Из глаз покатились слезы. Жизнь была разбита вдребезги ради куклы.
Палец нажал на курок, но в этот же момент что то навалилось сзади, роняя на землю, прогремел выстрел.