Переезд |
|
Если однажды |
Опять.
Все это уже столько раз было.
Ты "где-то там", ты далеко,
и я не буду тебе звонить,
а если и позвоню -
тебя ведь все равно
не будет
дома.
Ну и не надо.
Только ведь...
Я больше не могу
просить прощения...
|
Как это выглядело бы у известных поэтов |
Вот, нарыла на одном из дневников техников, так что вряд ли вы это читали. Мне понравилось. Надеюсь, вы тоже останетеь довольны:).
Сева на древо за вишней полез,
Сторож Матвей вынимает обрез.
Выстрел! Раздался пронзительный крик...
Сорок второй! - ухмыльнулся старик.
Какой бы она была, если ее напиcали бы известные поэты?
В. Шекспир
Любовь и смерть близки как две руки,
Но думал ли о том несчастный Сева,
Когда, морали общей вопреки,
Тайком полез за вишнями на древо?
Да, он любил! Любил их нежный вкус,
Их аромат, их сладкий сок и мякоть.
Но вынести не смог любовный груз,
И проиграл... О нём не надо плакать.
От бурной страсти обретя покой,
Лежит теперь он в зарослях шалфея,
Сражённый справедливою рукой
Сурового апостола Матфея.
По-разному приходит к нам любовь,
Но плата за неё известна - кровь.
М. Басё
Меток Матвей-сан.
Кровь юного самурая
Словно сакуры сок...
И. Крылов
Проказник Сева, малый лет семи,
Считал, как говорят, себе на горе,
Что вишни слаще на чужом подворье.
Подобное случается с детьми.
Хоть маменька по десять раз на дню
Твердила: "Бог воров накажет строго" ,
Но Сева все слова про Бога
Воспринимал как болтовню.
Решив откушать вишен всласть,
К соседу - шасть!
В саду он, с ловкостью медведя,
Залезть на дерево сумел,
Но так при этом нашумел,
Что всполошились все соседи.
И вот, уже, из-за ветвей,
На Севу смотрит дед Матвей.
Он, паутинку сняв с лица,
Одним движеньем быстро, ловко
Из-под полы достал винтовку
И взял на мушку стервеца.
Дуплет! Посыпалась листва,
И старец хмыкнул: "Сорок два".
Мораль: не хочешь пулю в свой живот -
Не разевай на плод запретный рот.
А. Пушкин
Июльским солнышком согретый
Благоухает старый сад.
Мне с детства дорог запах лета
И спелых вишен аромат.
Читатель, ты, наверно, тоже,
Когда был малость помоложе,
Любил в соседский сад залезть,
Чтоб ягод с дерева поесть.
Вот точно так же юный Сева,
Увидев пышные сады,
И соблазнившись на плоды,
Решил отведать вишен с древа.
И ранним утром, словно вор,
Тайком полез через забор.
Не знал шалун, что спозаранку
Колхозный сторож дед Матвей,
Покинув тёплую лежанку,
В саду укрылся меж ветвей
И прихватил с собой берданку,
С которой в грозную "гражданку"
Уже командовал полком,
Слыв "Ворошиловским стрелком" .
Он на непрошенного гостя
В прицел оптический глядит -
Хлопок! - и Сева вниз летит,
Ломая сучья, ветки, кости.
Убит воришка. Сторож рад,
Зарубку ставит на приклад.
М. Лермонтов
Скажи-ка, дядя, как так вышло,
Во всех садах пропали вишни
На целую версту?
И лишь у нас вокруг беседки
От спелых вишен гнутся ветки,
И смотрят с завистью соседки
На эту красоту.
Ох, любопытен ты, Ванюша!
Но если хочешь знать, послушай -
В деревне тут, у нас
Шпана шалила этим летом.
Нагрянут ночью, а к рассвету
В саду следа от ягод нету.
И так из раза в раз.
Сначала жители роптали
И письма-жалобы писали,
Прося шпану унять.
Но от начальства мало толку,
И вот тогда я втихомолку,
Достав из подпола двустволку,
Стал вишни охранять.
Да, нелегко достались вишни.
Бандитов сорок, даже с лишним,
Поймали мой жакан.
Последней жертвою был Сева.
Его я срезал прямо с древа.
А не захаживай налево,
Отпетый хулиган!
Зато теперь у нас порядок,
Никто в садах не топчет грядок
И ягоды не рвёт.
Вздохнули люди с облегченьем.
А я тебе на день рожденья
Сварю вишнёвое варенье
И сделаю компот.
Н. Некрасов
В каком году - не ведомо,
В каком краю - не сказано,
В деревне возле озера
Жил старый дед Матвей.
Росла у дома древняя
Развесистая вишенка -
Одна отрада дедушке,
Души не чаял в ней.
Но как-то тёмной ноченькой
Соседский отрок Всеволод
Незваный и непрошенный
Прокрался словно тать.
Решил по злому умыслу
Затеять штуку скверную
И с вишенки Матвеевой
Все ягоды сорвать.
Достал с заветной полочки
Старик свою двустволочку
И жахнул метким выстрелом
Злодею прямо в лоб.
А труп упрятал дедушка
В могилку возле вишенки
И сверху посадил ещё
Петрушку и укроп.
И. Северянин
Это было в деревне в середине июля,
Когда сочные вишни созревали в саду,
Когда вечером синим пела песни зозуля,
И лягушки ей хором подпевали в пруду.
Ах, пурпурные вишни - квинтэссенция лета,
Вы - магнит для поэтов и мечта поэтесс.
И поэтому Сева, несмотря на запреты,
На Матвеево древо грациозно полез.
В тишине грянул выстрел, и смертельная пуля
Погубила поэта, погасила звезду...
Это было в деревне в середине июля,
Когда сочные вишни созревали в саду.
С. Есенин
Плач тальянки еле слышен,
А на огненной заре
Заалели гроздья вишен
У соседа во дворе.
На скамейке возле хлева
Парень девке подмигнёт -
Жди, подруга-королева,
Сева ягод принесёт.
Вечер бархатный спустился,
А в тени густых ветвей
С карабином притаился
Хитрый сторож дед Матвей.
В чарах звёздного напева
Мотыльки пустились в пляс.
Не дождётся девка Севу -
У Матвея меткий глаз.
В. Маяковский
В самом
разгаре
лето.
В саду
у деда
Матвея
Густо
висят
на ветках
Вишни,
кровью
алея.
Кто там
словно
разбойник
Тайно
лезет
на древо?
Сорок
второй
покойник -
Сева!
Сева!
Сева!
Б. Пастернак
Писать об этом нелегко,
Но было дело:
Алела вишня высоко.
Одна алела.
Рассудок Севе говорил:
"Не лезь! Не близко",
Но дух упрямства победил,
Хотелось риска.
Направо бросил цепкий взгляд,
Потом налево,
Забыл лишь посмотреть назад,
К несчастью, Сева.
Он вверх по дереву тайком
Полез несмело.
Алела вишня высоко.
Одна алела.
Наверно Севе на беду,
Назло Морфею
Не спится сторожу в саду,
Стрелку Матвею.
Заметил "гостя" и узнал
Повадку вора.
И прозвучал в тиши сигнал -
Щелчок затвора.
Сверкнул как стеклышко очков
Зрачок прицела.
Алела вишня высоко.
Одна алела.
И вот уж Всеволод достиг
Желанной ветки,
Но грянул выстрел в этот миг
И очень меткий.
Так, нитку жизни оборвав
На верхней ноте,
Матвей пометил: "Сорок два"
В своём блокноте.
На землю сорванным листком
Летело тело.
Алела вишня высоко.
Одна алела.
А. Барто
Не укрыла Севу ветка,
Дед Матвей стреляет метко.
От воришек вишни спас
Сторож сорок с лишним раз.
Р. Рождественский
Об этом, товарищ, не вспомнить без слёз.
Стоял возле речки богатый колхоз.
Там в пышном саду, что у края села,
Высокая вишня,
Высокая вишня,
Высокая вишня привольно росла.
Сынок председателя, шустрый малец
Решил, пока занят на поле отец,
Залезть в этот сад и ни свет ни заря
Общественных вишен,
Общественных вишен,
Общественных вишен поесть втихаря.
На дерево Сева стремительно влез,
Но сторож заметил и поднял обрез.
Взметнулись вороны как чёрный салют:
А люди решили,
А люди решили,
А люди решили - ученья идут.
Стоял председатель в глубокой тоске,
Сползала скупая слеза по щеке.
Но сторожу он, несмотря на печаль,
За верную службу,
За верную службу,
За верную службу повесил медаль.
Л. Филатов
Из знакомых мне людей
Рыжий Севка-прохиндей,
Заявляю фицияльно,
Был ворюга и злодей.
Подтверждаю, энтот гад
Трижды лез в Матвеев сад,
Тырил ягоды мешками.
Вон, под вишней компромат.
Ну, Матвей-то не дурак,
Сам всё знает - что да как.
Сел с ружьём в саду в засаду,
Чтоб пресечь сей кавардак.
Видит - Севка словно тать
Лезет вишню обметать.
Он и выстрелил навскидку.
В чём промблема, вашу мать?
Да, конфуз на этнтот раз
Приключился здесь у нас:
Целил в задницу и солью,
А попал-то пулей в глаз.
Не пойму, ядрёна вошь! -
Сорок раз одно и то ж.
То ли мушка покосилась,
То ль он в снайперы не гож?
|
Анкета, мэм! :) |
Вот перенимаю эстафету от AJ.
ТРИ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ МНЕ НЕПОНЯТНЫ:
1. Высшая математика.
2. Человеческая глупость.
3.Эээээ… Что-то трудно… а, знаю! Почему Лев Толстой – великий писатель, вот!
ТРИ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ МЕНЯ ПУГАЮТ:
1. Ножи и вообще острые предметы.
2. Старость. И даже не старость, а вообще – интеллектуальная деградация в любой форме.
3. Бездетность, наверное.
ТРИ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ Я НЕНАВИЖУ:
1. Попса (не только в музыке).
2. Предательство.
3. Подлость.
ТРИ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ Я ЛЮБЛЮ:
1. Книжки.
2. Кагор.
3. Рок.
ТРИ ВЕЩИ, КОТОРЫМ БЫ МНЕ ХОТЕЛОСЬ НАУЧИТЬСЯ:
1. Заняться большой физикой (несбудующаяся мечта).
2. Хорошо играть на гитаре (тоже, видимо, несбудующаяся…).
3. Раздваиваться. То есть в физическом смысле раздваиваться.
ТРИ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ НА МНЕ СЕЙЧАС НАДЕТЫ:
1. Кольца!
2. Носки.
3. Майка какая-то.
ТРИ ВЕЩИ, ЛЕЖАЩИЕ НА МОЁМ СТОЛЕ:
1. Фарфоровая кукла.
2. Куча дисков и DVD.
3. Пустая кружка чая (она всегда на моем столе – пустая или полная:)).
ТРИ МИНУСА МОЕГО ХАРАКТЕРА:
1. Деспотизм.
2. Политика двойных стандартов (во всяком случае, так говорят:))
3. Излишняя чувственность.
ТРИ ПЛЮСА МОЕГО ХАРАКТЕРА:
1. Доброта.
2. Отзывчивость.
3. Язвительность.
ТРИ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ Я ДЕЛАЮ ЧАЩЕ ВСЕГО:
1. Учусь.
2. Читаю.
3. Как и AJ, «в последнее время сижу в Сети».
ТРИ МЕСТА, КУДА Я ХОЧУ ПОПАСТЬ:
1. Прага.
2. Варшава и вообще Польша.
3. Тибет. Горы...
ТРИ ИМЕНИ, КОТОРЫЕ Я ИСПОЛЬЗУЮ ЧАЩЕ ВСЕГО:
1. Ната.
2. Ритта и Ритта_2006.
3. Клара.
ТРИ ЧЕЛОВЕКА ОТВЕТЯТ НА ТЕ ЖЕ ВОПРОСЫ У СЕБЯ В ДНЕВНИКЕ:
1. Йохамбе.
2. Соль Бесоль.
3. Decouvert.
|
Самая последняя сплетня |
О ужас! Все катится в пропасть, не иначе!
Я созванивалась сейчас с Костеревой – и что же? Она сообщила жуткую весть, вернее жуткий слух: бабушка Холод, наш бессменный декан, «старейший декан ВУЗа» (в прямом и переносном смыслах) ушла-таки на пенсию! Такая инфа ходила давно, но я не верила – люди вроде нашего декана уходят с боевого поста только в могилу... Но на сей раз инфа вроде как точная...
Кошмар, ужас! Как будет родной филфак без бабушки Холод – не представляю. Нет, правда. Кто будет встречать нас по утрам в холле, пристально оглядывая на предмет макияжа и одежды, и выгонять домой переодеваться, если макияж или юбка не соответствуют гордому званию студента филфака? Кто будет орать, если ты не встал, когда препод прошел мимо? Кто, в конце концов, будет учить нас жизни?! (Между прочим, все вышесказанное отнюдь не шутка.)
В конце концов, из элитного женского монастыря мы можем превратиться в самое обычное заведение... Со студентками в коротких юбках, с глубокими декольте и – самое страшное! – с открытыми животами!!!!! Нет, положительно Апокалипсис недалек...
А о новом декане – некоей Грицкевич – мне, увы, почти ничего не известно. Но она вроде молодая... Поставили бы нашу Петрову, которая ПКРЯ вела, отличная тетка, но она в декрете... Хм. Эта Грицкевич – темная лошадка, еще даст всем прикурить, надо думать...
А если серьезно – жалко. К порядкам нашего заведения можно привыкнуть (а, все равно к концу 1 курса дожило60%, если не меньше, не всем и привыкать-то приходиться), жили же люди при тоталитаризме – и мы живем. Многим даже нравится – этакий «твердый кулак», настоящая «железная леди»... Между прочим, действительно многим помогала. Но уж если испортишь с Холод отношения – можешь и в церковь не ходить, так или иначе вытурят.
Нет, не представляю родимый филфак без нее. Как-то тоскливо станет... Скучно... Как у всех...
И не дай бог еще и с уборщицами такой же бардак начнется, как в главном корпусе...
|
Р. Д. Гонсалес Гальего. Белое на черном |
Рубен Давид Гонсалес Гальего, как явствует из издательской аннотации, русский писатель, живущий в Мадриде. «Черное на белом» - его первая книга, автобиографический роман в рассказах.
Рубен Давид Гонсалес Гальего – инвалид, чье детство прошло в детских домах, больницах и даже одном престарелом доме России. ДЦП. Детский церебральный паралич. Очень страшная штука (когда я родилась, мне поставили тот же диагноз, но в легкой степени. Спасибо маме, спасибо бабушке – бабушке в особенности, - если бы не она, я, вполне возможно, никогда не стала бы нормальным человеком. Пол моего детства - это поликлиники, врачи и стремление забиться в угол, когда сверстники начинают играть в мяч или еще какие-нибудь подвижные игры. Сейчас от этого почти ничего не осталось – только воспоминания, но их хватит с головой.)
Рубен Давид Гонсалес Гальего рассказывает о своей жизни. Его стиль похож на стиль Аготы Кристоф – практически полное отсутствие «выразительных средств» (само их отсутствие становится средством, как правильно написали в какой-то рецензии), простые, короткие предложения, минимум оценочных определений. Холодное, даже суховатое изложение фактов. Но Агота Кристоф, несмотря на всю приближенность к реальности своих повестей, все-таки выдумывала. Р. Д. Гонсалес Гальего рассказывает правду.
Эту книгу дала мне почитать одна моя подруга и однокурсница, большая поклонница Льва Николаевича Толстого. Она предупредила «Это очень страшная книга». Я присоединяюсь к ее словам. Но, кроме этого, это еще, несмотря на всю парадоксальность этих слов, и очень добрая книга. Страшная добрая книга о маленьком испанце, брошенном матерью и всю свою жизнь прожившем в России. Между прочим, повзрослев, этот мальчик побывал в Америке. Для меня лично его рассказ об этой стране заставил посмотреть на нее другими глазами.
Русский испанец начинает свою книгу такими словами: «Я – герой. Если у тебя нет рук или ног – ты герой или покойник. Если у тебя нет родителей – надейся на свои руки и ноги. И будь героем. Если у тебя нет ни рук, ни ног, а ты к тому же умудрился появиться на свет сиротой, - все. Ты обречен быть героем до конца своих дней. Или сдохнуть. Я герой. У меня просто нет другого выхода.»
И он говорит правду. Дай нам Бог хотя бы десятую часть того мужества, что нашел в себе этот человек.
Если вам попадется эта книга – не пройдите мимо.
|
Кошмар |
Я вот тут подумываю ник сменить - мой-то ведь, как и весь дневник вообще, был явлением очень случайным... Это ужас какой-то! Все, что мне нравится, уже занято, даже то, на что я сама никогда бы не подумала!
Кошмар, кошмариус! Вот теперь сижу с мифологическим словарем и печалюсь.
|
Фраза дня |
|
ИДИОТия и не ради красного словца! |
|
ИДИОТизм |
|
Стяжаем лавры Зоила |
|
Ты моя религия |
|
Быт |
|
Две стороны Сладкой N |
|
Без заголовка |
|
Размышленческое |
|
Стих |
|
Результат теста ":: Ваш "психологический" возраст ::" |
|
Цитата |
|
Сон про Надьку |
|
Геометрия |
|
Разлюбить |
|
Как любая нормальная баба |
|