Началась она, как и следует всем подобным историям, весной. Тридцать первого марта… Две тысячи второго года…
Началась – сначала – с крошечной фотографии в программке «Норд-Оста». Фотографии, сначала меня, честно говоря, шокировавшей. И совсем неудивительно! Ведь эта роль… Эта… Роль Ромашова – одна из самых сложных в этом спектакле, должно быть – а, пожалуй, и самая сложная (ведь отрицательных героев вообще играть сложнее)… И кому ее… Ну пусть, судя по вложенному листочку, только сегодня, но все-таки – кому же ее поручили? Ему? Этому «молодому…» Да что там «молодому» - он же… Видно же ведь – он еще совсем мальчик! И… Ладно бы только это! С возрастом-то еще можно смириться – в конце концов, сначала-то герои школу заканчивают! Но вся его внешность… Да даже и не столько сама внешность, сколько выражение лица на фотографии… Особенно эти глаза… Он же со всей страницы на себя внимание притягивает! Причем внимание не просто из любопытства, нет – из сразу же появляющейся симпатии… Такую же, как он на момент той съемки явно испытывал ко всем, кто будет изучать эту программку… Программка… Ну почему так написали полностью его имя – «Константин Кабанов»? Да, со всеми остальными фотографиями полные имена актеров хорошо сочетаются, но с ним… К нему, еще даже не будучи знакомым, сразу хочется обратиться просто «Костя»…
И такому человеку играть подлеца? Нет, что-то тут не так! Куда смотрели эти авторы… Как их там? А-а, вот, в программке, на первой же странице написано – «Иващенко и Васильев»… Но, как такое в голову-то могло прийти? Или он им просто с самого начала не понравился? Точнее, не сначала – тогда бы его попросту не взяли, - а в процессе репетиций?
Нет, ну я же заранее была уверена, что ничего хорошего из этой идеи все равно не выйдет! И так уже этот роман «Два капитана» и этот жанр «мюзикл» - «две вещи несовместные», а тут… Вот и пожалуйста! А ведь еще только программку не открыла!
Так я думала тогда, в тот короткий промежуток времени, пока не начался спектакль. Во время первой же сцены эти мысли пришлось, правда, откинуть подальше, чтобы смотреть и слушать само это «явление» - «Норд-Ост»… Меня трудно в чем-нибудь переубедить, но тут… Уже в антракте меня не только тянуло побыстрее обратно в зал, нет – я уже тогда захотела в ближайшем будущем снова прийти на спектакль… Но речь сейчас пойдет не о нем в целом.
Речь сейчас пойдет все о том же самом Косте Кабанове. Появился он на сцене только во второй половине первого действия, как и полагается – в сцене взросления главных героев… Но тогда я еще «правильно» смотрела больше на Саню и Катю, а вот уже сцена «драки в спальне»… Мало того, что именно на нее пришелся тот «великий перелом», после которого я начала смотреть на происходящее на сцене с искренним, а не скептическим интересом… Так именно после этой сцены я поняла, что почему-то уделяю очень много внимания не главным героям, как следовало бы, а… Ромашову. Как же так? И ведь это именно я! Я, прекрасно знающая роман – первоисточник с 9,5 лет… Что бы, интересно, подумал сам Каверин?
Конечно, как я понимаю теперь, мне на самом-то деле стыдиться было нечего – обращая так много внимания на Костиного героя, я ведь его в то же самое время нисколько не оправдывала» Но тогда еще мне казалось, что и просто смотреть – это уже сочувствовать, а значит, как-то неправильно… И ведь, в то же самое время, смотреть и слушать-то хочется!
И потом, после того спектакля, я много раз замечала, что именно Костя – один из тех двух (второй была Ирина Линдт), о ком именно я в первую очередь думаю и говорю, когда думаю и говорю о «Норд-Осте»… Теперь, конечно, многое из того, что я успела передумать до спектакля, казалось мне глупым… Одно только осталось неизменным для меня – это сам Костя, его… Думаете, я напишу «его талант»? Нет, не об этом пойдет сейчас речь. Талант – он и есть талант, конечно… Но в «Норд-Осте» других и не держат! Я говорю о самом Косте, о том, что я так хорошо прочувствовала еще лишь на фотографии, о том, что, видимо, и приковывало мое внимание на спектакле… Ведь тот интерес не был просто «ИНТЕРЕСОМ» обычного зрителя, не было и интересом «рецензента»… Нет, это – уже тогда – было чем-то бОльшим…
Второй раз на «Норд-Ост» я ходила уже вечерний спектакль 28 сентября 2002 года. Был уже основной так называемый «звездный» или «премьерный» состав во всех главных ролях. И тогда же… Хотя тогда мне и понравился больше в роли Ромашова Олег Кузнецов… Костю я из-за этого вовсе не разлюбила! Наоборот, на том спектакле мне очень его не хватало! Ведь тогда он, как и чаще всего, играл только свои маленькие, ансамблевые роли – могло ли это быть достаточным для меня? Разумеется, нет! Тем более, что, как написано все в той же программке, Костя еще и Вальку иногда играет… Да, это очень хорошо было бы – попасть как-нибудь и на такой спектакль! Отчасти из-за этого я и решила обязательно сходить еще…
«Приготовьтесь – сейчас будет грустно…» - писал в одной из своих песен Высоцкий. Вот и я готовлю вас так к следующей части моего рассказа… Что только не готова была сделать я, чтобы ее не было ни здесь, ни вообще – в новейшей отечественной истории! Но не было у нас тогда никакой возможности «приготовиться» - ведь ничего подобного никогда прежде в Москве не случалось… Мы не относились к проблеме слишком легкомысленно, за что можно было бы осуждать – нет, мы не могли себе даже и представить ее возможность!
И точно такие же чувства были у меня и в тот вечер 23 октября… Услышав по телевизору слова «захват заложников», я перебирала в уме много вариантов того, где это могло произойти. Ну что такое аббревиатура «ДК», в конце концов? Всего лишь «Дворец культуры». Наверное, кинозал какой-нибудь, или дискотека, ли концертный зал, маленький, вроде нашего Химкинского… Да даже если и театр – говорят же ведь о каком-то «театральном центре»… Мало ли в Москве малоизвестных «второстепенных» театров и антреприз?
«Истину» я не отбрасывала – ведь она ни в коем случае не являлась ни одной из моих версий. Не придумать тогда было более кощунственного словосочетания, чем «Норд-Ост» и террористы…
Но когда я узнала, «что есть истина»… Можно было бы, конечно, решить, что самое страшное для меня уже началось. Но…
Сначала – сразу после этого – я узнала, когда все произошло. Оказалось – в начале второго действия, сразу после песни летчиков «Крыло мое»… Значит, кто сейчас ТАМ – уже понятно. Я снова внимательно изучала ту программку. И прочла там очередные страшные слова:
«Константин Кабанов – ансамблевые роли…»
Почему я сразу подумала про самое худшее? Не знаю… Но, раз Костя играл эти самые роли, значит, и в этот вечер он мог играть и кого-нибудь из летчиков…
И в тот вечер, и на следующий день, 24-го, у меня была еще надежда на то, что все закончится благополучно… Как бывает это во всяких американских фильмах. Вот ведь, кого-то уже отпустили…
25-го, после неудавшегося митинга на Красной площади, надежда исчезла. Теперь я уже… Нет, не могу сказать «смирилась», смириться как раз с таким невозможно! Но… Когда ты хочешь только, чтобы твой любимый актер… чтобы… чтобы, когда случится то, что случится… это хотя бы не было больно… И это не через много лет, а, может быть, в следующую же секунду.. А спасения ты уже не желаешь, потому что не веришь в него…
А ведь Косте не было тогда и тридцати, не говоря уже о том, что выглядел он еще моложе… И та самая фотография в программке… Она, казалось, начисто отрицала любую возможность того, что произошло… Оставалось только? Да что же мне оставалось? Только разве что поцеловать саму эту фотографию…
И утро тоже не принесло облегчения. Да, того, что «должно было», чего все и боялись, не случилось, но страшные кадры по телевизору… А потом не менее страшные цифры… Десять… Тридцать… Шестьдесят… Да сколько же можно?!?
Тогда, в первые дни, конечно, было много противоречивой информации. И только через два дня я прочла в Интернете то, что заставило меня облегченно вздохнуть… Хотя бы по этому поводу!
Во «взрослой» труппе «Норд-Оста» живы все! В том числе, значит, и Костя… Да, но как же он все-таки это перенес? Он же ведь такой милый… Такой светлый… Такой обаятельный… А так… За что только?!?
Вскоре я, правда, узнала, что и тут у меня не была на самом деле причин для беспокойства. В «тот самый вечер», Костя, оказывается, играл Ромашова… И вместе со всеми остальными, кого только не было в тот момент на сцене, оказался на свободе уже в первый день…
Конечно, понятно, что эти несколько дней все равно были очень тяжелыми для него, как и для всех нас… И все-таки, это легче, чем могли бы они быть…
Можно было бы, конечно, так много об этом не писать, раз это такой тяжелый момент… Но, во-первых, что было, то было, а во-вторых…
Собираясь в третий раз посетить «Норд-Ост» 29 марта 2003-го года… Нет, не только и не столько «на Костю» я шла, было еще много причин и поводов для этого.
Хотя теперь была возможность заранее узнавать составы на конкретный день, но вот на этот дневной спектакль их несколько раз меняли… И только накануне я узнала все-таки, что Костя будет играть Ромашова…
Узнала и сразу же решила, что в любом случае буду заранее относиться к Косте доброжелательнее, чем в первый раз, и как бы оно там не было на спектакле, все – и игру, и вокал – буду оценивать мягче, чем если «по справедливости»… И на форум в любом случае напишу положительный отзыв… Все потому, что эту же роль он играл и в тот злополучный вечер…
Конечно, он теперь играет ее не в первый же раз после перерыва, но все равно, можно ли так быстро преодолеть последствия такой травмы? И можно ли после нее требовать чего-то большего?
Но, как и в первый раз, уже в первом действии я убедилась, что опять думала неправильно… Надо и на Костю (да и вообще на всех) смотреть… по-доброму, конечно, но все же объективно… справедливо, как и раньше. Так я и оценивала теперь его игру – безо всяких снисхождений и скидок на октябрьскую трагедию. Потому что…
Потому что Костя в них нисколько не нуждался!
С того, что было годом раньше, не произошло никаких изменений, которые можно было бы объяснить теми событиями… Сейчас я уже не могу по-настоящему сравнить два эти спектакля, потому что мало что помню из первого… Но и в этот раз я уделяла Косте столь же большое внимание – не сознательно, из любви к нему, нет, он сам притягивал к себе это внимание…
Правда, в тот день, 29 марта, я сделала еще одно открытие…
Как оказалось, так «привязавшись» к Косте, второй раз сходив на спектакль с ним в этой роли (без того, чтобы второй раз побывать и на спектакле с Кузнецовым)… я сама же лишила себя возможности оценивать его так же, как остальных актеров, более того – в чем-то лишила себя и возможности объективно смотреть на саму историю… Конечно, я не оправдывала для себя его героя, но точно обращала много внимания… А может, это не так уж и плохо?
В конце концов, я пришла к выводу: чтобы определиться точно, мне надо еще раз сходить на спектакль с Кузнецовым… А потом снова с Костей… И после – как получится… Но, обязательно, несколько раз! Увидеть, наконец, Костю и в других ролях… Одним словом – ходить, ходить и еще раз ходить!
Но, увы, увидеть московскую версию «Норд-Оста» мне больше не удалось…
После того закрытия НО Костя стал играть в новом тогда мюзикле «12 стульев». Но там я сама ни разу не побывала… Нет, конечно, я его не разлюбила, причины такого моего решения не имели никакого отношения к нему… Но я стала изучать сайт и форум мюзикла, смотреть, что там пишут про моего «любимчика»… Благодаря этому я еще и узнала побольше о его биографии… Но именно в «театральном» плане очень соскучилась по нему.
«Неужели не настанет такого времени, когда мне интересно будет пойти на какой-нибудь спектакль с его участием? – думала я, - Неужели не будет возможности выбрать заранее и прийти в день, когда он точно будет играть? И играть не какую-нибудь крошечную ансамблевую роль, а полноценную, одну из главных?»
И вот в 2004-м году мое желание исполнилось…
На сцене Театра Оперетты поставили нашу версию французского мюзикла «Ромео и Джульетта»… Конечно, возможно, я пошла бы на него в любом случае – нужно же, как интеллигентному человеку, посмотреть хотя бы одну сценическую версию повести, «печальнее которой нет на свете»… Но дело могло бы так и ограничиться одним разом. Ведь реализовывало-то эту постановку «Метро Энтерте ймент», у которого с самого начала были не очень хорошие взаимоотношения с коллективом «Норд-Оста»… И потому я как-то заранее ожидала мало хорошего!
Но все изменилось, как только я узнала, что в этом мюзикле будут играть и «наши» актеры, а в том числе и Костя… Теперь я уже внимательно следила в Интернете за всем, что его касалось…
Составы действительно оказалось возможно узнавать заранее, но, поскольку Костя был во втором составе на роль Тибальта, выбор для меня оказался невелик…
Сходила я в тот первый раз на «Ромео и Джульетту» 18 июня 2004-го года, в Костин тридцатый день рождения… «уж тогда-то точно он будет играть!» - рассуждала я, выбирая дату.
Я сходила на этот спектакль 18-го июня… И ходила его смотреть потом еще четыре раза. Почему так много? Это ведь даже больше, чем на «Норд-Ост», который я в принципе люблю намного сильнее!
А все дело в том, что Костя… Я не буду говорить «хорошо пел» или «хорошо играл» - все эти слова, конечно, правдивы, но банальны… и, что еще важнее, не отражают всей сути дела… Ведь ими обозначаются только какие-то итоговые моменты творчества! А для меня важнее написать сейчас про то, что было на другом, предыдущем этапе его работы, про то, что меня и заставило снова и снова приходить на спектакль… Я говорю сейчас о самом Костином герое, о том, каким он получился в мюзикле…
Традиционно литературные и театральные критики всегда относили Тибальта к отрицательным героям, с чем я и раньше, читая Шекспира, никогда не была согласна. И вот то, ЧТО именно сыграл Костя… Тут я окончательно все поняла, смогла все для себя сформулировать…
Костя сделал своего героя именно ТРАГИЧЕСКИМ, причем с трагедией не меньшей, чем у главных героев. Трагедией, с одной стороны, самой жизни, сознательно искалеченной старшими Капулетти ради только «защиты чести рода», с другой, характера, которому, несмотря на внешнее признание, все же, на самом деле, не место в Вероне… Ведь тут и способность любить – любить своих близких, желать сделать что-то для них, и своя мораль… Пусть с нашей, современной, точки зрения, она и была во многом дикой и еще очень несовершенной, но она была… И объясняла многие поступки Тибальта, то, почему он, желая «разобраться» с Ромео, выбрал честный поединок, а не интриги… Хотя слово «выбрал», тут, пожалуй, даже и не годится, ведь для него и не был возможен никакой другой путь… То, почему он при виде умирающего Меркуцио понимает, ЧТО только что совершил… и так переживает это, молча, не пытаясь ни перед кем оправдаться, и отмахивается от «друзей» ,желающих его отвлечь… Почему он остается в это время на площади, тем не менее, понимая, ЧТО может сейчас произойти…
Конечно, каждый раз, сидя на спектакле, мне было грустно оттого, что Кости уже на середине спектакля нет на сцене… То есть, понятно, на поклонах он выйдет… Но я же не на это смотреть прихожу, а на игру… Вот, на «Норд-Осте»-то я могла хоть не все время, но все же большую часть второго действия наблюдать за ним! А здесь…
Здесь, в «Ромео и Джульетте» конец истории меня не так уже волновал… Нет, я, конечно, очень внимательно смотрела и слушала, в этом мюзикле было еще много чего хорошего – музыка, игра остальных актеров… Но именно такого эмоционального состояния, как на сценах с Костей, у меня уже не было…
С другой стороны, нашлось в «Ромео и Джульетте» и преимущество, связанное, впрочем, не с самим спектаклем, а как раз с Костиной ролью в нем… То, что я писала выше про Тибальта… Да, тут я могла сочувствовать ему – Костиному герою – совершенно открыто. И не просто могла – у меня было само желание посочувствовать! Тут мне не приходилось разрываться между этим желанием и неприятием, обусловленным всем – не только «подачей» образа, но и им самим, тем, каким сделал его автор, и сложившимся «общественным мнением», как это было в «Норд-Осте»…
Кстати, мое желание увидеть Костю и в других ролях в том же нашем любимом «Норд-Осте» отчасти все же исполнилось – уже в этом, 2006-м году… На концерте – открытии фестиваля «Музыкальное сердце театра» в феврале. Это была песня «Крыло мое» и, хотя роль тут у Кости была небольшая… Сказать, что его нельзя было не заметить – это ничего не сказать!
Пожалуй, так дорог мне этот концерт потому, что, как ни парадоксально это прозвучит, но мне кажется, что Костя там никого даже и не играл – на сцене был он сам, со своим… нужного слова, пожалуй, даже и нельзя тут искусственно подобрать – со СВОИМ взглядом – каким-то особенно светлым, доброжелательным по отношению ко всем зрителям… Нет, не «ко всем» - лучше и правильнее будет сказать «к каждому», именно лично!
Именно с такой же целью – посмотреть на самого Костю поближе – я и начала с третьего своего похода на «Ромео и Джульетту» после спектакля отправляться к служебному входу Театра Оперетты… Я вовсе не хотела выглядеть какой-нибудь глупой фанаткой, мне нужно было никакого особенного его внимания… Нет, для полного счастья мне было достаточно и того, чтобы только увидеть его «в жизни»… Да ведь, таким образом, я же и самому Косте приятное делаю!
...
... Только 8-го ходила и как же хотелось еще... А так только на "Маму Мию" в октябре идти придется... Хоть я и не уверена, что мне понравится это. Но, с другой стороны - я ведь и на "Норд-Ост" когда-то, в самый свой первый раз не хотела идти... А что было бы, если бы я так и не сходила...
