DoppelgangeR - VIVO

svedenborg

Разве не говорят: кто сделал что-нибудь хорошего, полезного и достопамятного, если не с той целью, чтоб снискать почет и славу между людей или стать высоко во мнении других? Откуда, говорят, происходит это стремление, если не от пылу любви к славе и чести и, следовательно, от любви к себе? Из этого следует, что в мире неизвестно, что любовь к себе, рассматриваемая в себе самой, есть та любовь, которая царствует в аду и образует в человеке ад.

Огонь, или любовь адская, происходит от того же начала, от которого происходит и огонь, или любовь небесная, но этот огонь становится адским через тех, которые принимают его. Ибо всякий свет, сходящий из духовного мира, изменяется, смотря по тому, как он принимается. Действием этого тепла на леса и травы развивается растительность, но это же самое тепло, действуя на падаль и извержения, производит гниль и зловоние.

Таким же образом и свет, происходящий от того же солнца, производит в одном предмете цвета прекрасные и привлекательные, а в другом некрасивые и противные. Когда тепло, или любовь, попадает на злых, то производит обратное действие, ибо зло душит или извращает его. Свет, влияя на ложь зла, превращается в безумие. Таким образом, его действия везде согласны с образом его принятия.

Так как виды зла постоянно дышат желанием уничтожить и умертвить тех, кого люди этого зла почитают за врагов своих и против которых они пылают ненавистью и мщением, то и удовольствие их жизни состоит в желании уничтожать и убивать противников своих, а когда они этого не могут, то в желании портить, вредить им и свирепствовать против них.

 Адский огонь, будучи не чем другим, как любовью к себе и к миру, есть, следовательно, и всякая страсть (cupido), принадлежащая этой любви, потому что страсть есть любовь в ее постоянном действии (in suo continuo): что человек любит, он того и желает постоянно. Страсть есть также и удовольствие, потому что, когда человек получает любимое или желаемое, он находит в этом удовольствие; его душевное наслаждение не от другого источника.

Итак, адский огонь есть страсть и удовольствие, истекающие от этих обоих видов любви как от своих источников. Виды зла, принадлежащего этой любви, суть презрение к другим, неприязнь и вражда к тем, которые нам не благоприятствуют; зависть, ненависть и мщение, а потому насилие и жестокость; относительно же Божества, отрицание и потому презрение, осмеяние и поругание всех самых священных, к церкви относящихся предметов; это самое после смерти, когда человек становится духом, обращается в гнев и ненависть против них.

Такой огонь, или такое тепло, чувствуется людьми, живущими в любви к себе и к миру, потому что дух их, даже покуда они живут на земле, невидимыми узами привязан к тому аду, где царствует такая любовь. Должно, однако, знать, что живущие в аду не находятся в огне, но что огонь есть только одна видимость, ибо они не чувствуют там никакого жжения, а только жар, как бывало и прежде в мире. Огонь же видится по соответствию, потому что любовь соответствует огню, а все, что представляется в духовном мире, представляется там по соответствию.

Никто в духовном мире не может устоять против своих страстей, потому что страсть человека принадлежит его любви, любовь - его воле, а воля - его природе или нраву; живет же там всякий по своему нраву. Вследствие чего, когда дух по доброй воле своей или с полной свободой прибывает в свой ад или входит туда, он сначала принят как друг и потому уверен, что находится между друзей, но это продолжается всего несколько часов: меж тем рассматривают, в какой степени он хитер и силен. После того начинают нападать на него (infestare), что совершается различным образом, и постепенно с большей силой и жестокостью. Для этого его заводят внутрь и в глубь ада, ибо чем далее внутрь и вглубь, тем духи злее. После нападений начинают мучить его жестокими наказаниями и не оставляют это до тех пор, покуда несчастный не станет рабом.

Постоянные споры и состязания между разными видами лжи (falsorum) и, следовательно, между теми духами, что живут в этих родах лжи. К этим спорам и состязаниям присоединяются презрение к другим, вражда, осмеяние, издевка, которые точно так же причиняют разного рода жестокие схватки, ибо каждый ратует за свою ложь и говорит, что это истина. Эти споры и состязания слышны вне ада, как бы скрежет зубов, и даже переходят в действительный скрежет, когда истина наитствует на них с небес. В таком аду живут все те, что признавали природу, а в самом глубоком - все те, что утвердились в таком понятии. Так как они нисколько не могут принять в себя света и, затем, хоть сколько-нибудь видеть истину внутри самих себя, то они большей частью плотски и чувственны, т.е. верят в то только, что видят глазами и осязают руками. Поэтому всякий обман чувств есть для них истина, а из этого возникает новый спор. Их споры слышны как бы скрежет зубов, что всякая ложь в духовном мире издает звук, подобный скрежету, и что зубы соответствуют как последним, низшим, началам в природе, так и последним, т.е. чувственно-плотским, началам в человеке. Самые худшие из всех духов те, которые жили во зле, происходившем от любви к себе, и которые вместе с тем внутренне поступали обманчиво, потому что обман (dolus) проникает глубже в мысли и намерения, заражает их ядом и, следовательно, уничтожает всякую духовную жизнь в человеке. Их удовольствие состоит в том, чтобы делаться невидимыми, летать, подобно призракам, около других и внушать им тайно зло, которое разливается вокруг них, как яд змеиный. Те же, напротив, которые жили во зле по любви к миру и называются духами: зло, которым они полны, не такого рода, т.е. это не такая ненависть и жажда мщения, как у тех, которые жили во зле по любви к себе, - следовательно, в них нет ни такого коварства, ни такой хитрости; вот почему и ад их не так жесток. Ады так отчетливо расположены, согласно оттенку каждого рода зла, что ни в чем не может быть большего порядка или отчетливости; из этого можно видеть, что ады бесчисленны, возле или вдали друг от друга, смотря по различию видов зла вообще, в частности и в особенности.

Все, что в этом сочинении сказано о мире духов и об аде, покажется темным для тех, кто не находит познания, но ясным для тех, кто любит (sunt in affectione) истину ради истины, т.е. за то, что она есть истина, так как все, что человек любит, входит вместе со светом в понятия духа его, в особенности же когда любимый предмет - есть истина, ибо всякая истина есть свет.

Эммануил Сведенборг