Цитата сообщения Парашутов ЖЗЛ (ВЕЛИКИЙ ТИЦИАН. БИОГРАФИЯ В КАРТИНАХ ЧАСТЬ 4)



Глава 20. Чечилия (попытка женского романа)

Вернувшись из Феррары, Тициан был приятно поражен произошедшими там переменами: чистота, тепло, уют и возбуждающие аппетит запахи из кухни, откуда вышла поприветствовать хозяина улыбающаяся Чечилия, смущенно вытирая руки о передник.
От неожиданности Тициан смутился, как мальчишка.

За ужином Франческо поведал, как он повстречался с девушкой и откровенно рассказал ей об их главной надобности: доверить дом со всем имуществом честной, терпеливой женщине, чтобы возглавила хозяйство. Чечилия будет иметь все, что может желать честная женщина: стол, достойную своего положения одежду, плату и комнату.
Вначале Чечилия даже покраснела от неожиданности, но тут же взяла себя в руки, выпрямилась и, молча выслушав Франческо, попросила дать ей подумать. Нужно было соблюсти все правила.
Затем Франческо встретился с отцом девушки. Цирюльник Алоизий Сольдано, простой и скромный человек, обладавший красивым звучным голосом и потому певший в церковном хоре, мог, разумеется, и отказать, но хитрец поначалу, явно набивая цену, пустился в рассуждения об опасностях и соблазнах, на каждом шагу подстерегающих девушку в большом городе. Но дочь решительно прервала разглагольствования родителя и заявила о своем согласии отправиться в Венецию.

В венецианский дом Тициана девушка вошла, утомленная дорогой, и тут же скрылась в кухне, словно кошка, нашедшая убежище, отказавшись сесть за стол, хотя Франческо пригласил ее. Ей предстояло еще привыкнуть к городской жизни, торговым лавкам и разговорам местных женщин.




В воскресенье с утра братья, наняв лодку, повезли ее на службу в собор Сан Марко. Сметливый гондольер тут же понял, с кем имеет дело, и затянул привычную баркаролу о влюбленных, вогнав в краску Чечилию. Сидевший напротив Тициан от души потешался над ее милым смущением.
Как и подобает, литургия в соборе прошла торжественно при большом стечении прихожан, со многими из которых Тициану пришлось раскланиваться. Все это произвело на Чечилию сильное впечатление.
Привыкший иметь дело с венецианками, Тициан не переставал удивляться, приглядываясь к этой статной светловолосой девушке. От нее исходило передаваемое ему спокойствие, а в ее поступи и плавных движениях чувствовалось неподдельное благородство.

Однажды в знак благодарности за выглаженную вовремя рубашку он неловко обнял ее. Как знать, может быть, тогда ему вспомнилась бытующая и по сей день в Италии народная мудрость: Moglie e buoi dei paesi tuoi - «Жену, быков, семью ищи в родном краю».
Дня через два он провел ее по торговым рядам у моста Риальто, останавливаясь у лавок с выставленными женскими нарядами и украшениями.
В их доме иногда бывают именитые люди, и Чечилии надлежит быть одетой подобающим образом. Но, к его большому удивлению, от предложений что-нибудь ей купить Чечилия вежливо отказывалась, повторяя, что у нее все есть.

Отныне у него прибавилось и забот по дому, ибо он нес ответственность за живущую у него девушку, хотя верным подспорьем ему был брат, тепло и по-отечески относившийся к Чечилии. После тяжелого ранения Франческо заметно изменился и стал более сдержанным и рассудительным. Видимо, он уже осознал, сколь велика разница между его скромными возможностями живописца и редким даром младшего брата. Он искренне радовался, видя, как Тициан преображался в присутствии Чечилии, становясь на удивление разговорчивым и полным обаяния. Сам же он часто замыкался, а по вечерам поднимался к себе или шел коротать время у мозаичистов братьев Дзуккато, оставляя брата наедине с Чечилией.

Тициан понимал причину подавленности брата. Он всегда испытывал к нему самые нежные чувства и, чтобы ободрить его, нередко предлагал кое-что подправить на своих картинах. При этом он делал такие предложения крайне осторожно, стараясь не обидеть и не задеть самолюбие Франческо. Теперь он редко задерживался в мастерской. Его тянуло к дому, где ждали накрытый стол, тепло и приводившая в умиление улыбка Чечилии.

Она продолжала краснеть при его появлении, обращалась к нему на «вы» и наотрез отказывалась садиться вместе ужинать. По вечерам он засиживался за столом, думая о завтрашнем дне. Франческо рано уходил в свою комнату, а Чечилия еще возилась на кухне. Вот и ее не слышно. Тогда он брал свечу и шел к себе, но, проходя мимо комнаты девушки, всякий раз останавливался и прислушивался, словно ожидая желанного зова.

Наступил день, когда Аурелио принес долгожданную радостную весть, что отныне он, Тициан Вечеллио, утвержден официальным художником республики святого Марка.
Важное событие было отмечено в кругу семьи, из посторонних пригласили только братьев Дзуккато.
Тициана особенно поразила Чечилия, которая веселилась за столом и радовалась, как дитя, не скрывая своего восторга и гордости за него. В ее искрящихся глазах он прочел то, что сам к ней давно испытывал.

Когда наступила жара, Тициан выкроил время, чтобы немного остыть и навестить родителей. Чечилия наотрез отказалась с ним ехать. Ее можно было понять - девичья гордость не позволяла ей объявиться в родных краях в качестве подруги-содержанки известного земляка. От одной только этой мысли у нее навертывались слезы. Не помогли никакие увещевания, и пришлось оставить ее на попечение Франческо.

Однако весть об объявлении Тициана официальным художником республики уже долетела до родного городка, вызвав там большое оживление. Тициан передал нехитрые подарки и гостинцы отцу Чечилии, заверив родителя, что дочери в Венеции живется неплохо, и она там ни в чем не нуждается.

Прибыв домой, он увидел появившуюся на пороге комнаты Чечилию, которая сконфуженно пробормотала несколько слов в ответ на приветствие Тициана. Она была в сером платье с белым передником и руки в муке. В смущении от своего вида она тут же скрылась.
За ужином Чечилия сообщила ему, что Франческо ушел, так как срочно понадобился мастерам Цуккато, и ужинать дома не будет. Он просил передать брату свои извинения: нужно было помочь Цуккато что-то сделать в Сан Марко. Тициан поднял голову от тарелки, но сдержался и ничего не ответил. Она, кажется, тоже поняла, что они остались вдвоем в целом доме, потому что вдруг сделалась неразговорчивой и подавала еду молча.

Наступила жаркая, безветренная ночь. Повсюду раздавались шаги Чечилии, которая расхаживала из двери в дверь и закрывала ставни. Он прислушался и, держа над головой зажженную свечу, неспешно направился по коридору. Дойдя до конца, остановился перед дверью и взялся за ручку. Чечилия в своей постели приподнялась на локтях. «О!» - только и сказала она. Тициан поставил свечу на столик. Умоляющие и одновременно счастливые глаза Чечилии были полны слез. Он протянул руку, стал гладить ее волосы, лицо и, когда пальцы его осторожно коснулись полуоткрытых губ, ощутил чуть заметный поцелуй. Одежда полетела на пол...

Отныне Тициан выходил из мастерской с желанием скорее очутиться подле робевшей в его присутствии Чечилии. Ему стоило больших усилий не выдать своих чувств к ней, чтобы ничего не заподозрил брат, уверенный, что девушка находится под его надежной защитой в их доме.

Венецианское лето действовало на Франческо угнетающе.
- Хочу съездить в Пьеве на несколько недель. Заодно наведаюсь в Ченеду к Марко Сальгаро, он просил расписать небольшую доску. Здесь я пока что не нужен. Джироламо Денте сумеет распорядиться подмастерьями, а дом в руках Чечилии...
И он уехал.

Вечером Чечилия и Тициан неожиданно взглянули друг на друга: он - удивленно, заметив, что девушка собирается покинуть его, она - с опаской, в самом деле собравшись укрыться где-нибудь в кухне или кладовой.
Звучный, властный голос мужчины остановил ее на пороге: это Тициан распорядился приготовить стол на двоих, накрыть вышитой скатертью и поставить бокалы из Мурано. Поинтересовавшись, что будет на ужин, он принес из кладовой белого вина и старался держать себя как можно непринужденнее, чтобы не испугать Чечилию. Негромко заговорил о чем-то, откупорил бутылку. Усевшись на обычное место за столом, пригубил вино:
- А ну-ка, Чечилия, не убирайте так далеко ваш бокал и пододвиньте ближе свои тарелки. Несите ужин на стол да садитесь рядом.
Она в замешательстве сновала между буфетом и кухней и лишь после повторного приглашения тихонько проскользнула в кресло.
- Выпейте. Полезно для желудка, - сказал Тициан, наполняя ее бокал.
- Только чуточку, а то в голову ударит, - тихонько попросила Чечилия. Когда она подносила бокал к губам, ее рука дрожала.
- Чечилия, - сказал он, - вы столько раз в Пьеве сидели за столом вместе со всеми...
Она кивнула.
- Что случилось?
- Здесь я с вами одна, это другое.
- Нет, не другое; мы прежние люди, и наши отношения не изменились, - заявил Тициан не допускающим возражения тоном.
Он отломил себе кусок жареной рыбы, нетерпеливо вытащил кости и принялся с аппетитом есть, закусывая свежей веленью и запивая большими глотками вина.
Время от времени он делал вид, что не обращает внимания на Чечилию, молча жевал, брал то рыбу, то хлеб с сыром, отпивал терпкое вино из бокала, но через минуту снова заводил разговор:
- Я так привык видеть вас под своей крышей, что мне кажется, вы живете здесь много лет.
Она улыбнулась.
- Чечилия, а вам хотелось бы съездить в Пьеве, как Франческо?
- Ему, видно, это нужно, а мне здесь больше нравится.
«Вот тебе раз, - подумал он. - Надо немедленно сказать ей, что я уже женат на живописи...».
Однако неожиданно доверительно сказал:
- А знаете, Чечилия, что я за человек? Мне безразлично все, что не касается живописи. Из меня выйдет никудышный муж.
Она подняла глаза на его хмурое лицо и тихо ответила:
- Я не просила вас жениться на мне.
Тициан подошел к ней и ласково обнял за талию.
- Стало быть, - сказал он с улыбкой, - вы не хотите, чтобы я на вас женился?
Она отрицательно покачала головой.
- Ну а если дети?.. - с внезапной живостью спросил он.
Ничуть не смутившись, Чечилия ответила:
- Я буду любить и воспитывать их.
Тициан ощутил себя так, будто она развязала узел, стягивавший ему горло.
Они вошли в комнату, где была его первая мастерская.
Он зажег фонарь свечу на столе и приблизился к Чечилии.
- Ой, нет, погодите! - воскликнула она и, отпрянув в испуге, села на скамью.
- Вот! Сидите так и не двигайтесь! - в свою очередь воскликнул он. - Я хочу на вас смотреть!
Поискав на столе, он нашел перо.
Измятый лист бумаги стремительно покрывался штрихами. Тициан смотрел на Чечилию, рисовал ее, а она, подложив под спину подушку, устроилась поудобнее, словно в изнеможении. Было жарко, и она приоткрыла грудь. Тяжесть летнего безветренного дня сморила ее. Закрыв глаза, Чечилия задремала.
Корсет не давал вздохнуть, кружилась голова. Она распустила завязки. Дышать стало легче.
Из-под прикрытых век Чечилия увидела занавески, освещенные первыми рассветными лучами. Она не помнила, как очутилась на этой широкой постели и как заснула.
Стараясь не шелохнуться, она тихонько рассматривала спящего рядом с ней Тициана.

Глава 21. Триумф «Ассунты». 1518 год

А в работе наметился аврал.
Объявился посол Тебальди с напоминанием о том, что герцог Альфонсо д'Эсте полон нетерпения и ждет не дождется «Подношения Венере», равно как и других заказанных аллегорий.
Работа над «Битвой при Кадоре» не продвигается, Наваджеро несколько успокоил Тициана, заверив, что в окружении дожа наслышаны о заказе францисканцев из Фрари и понимают значение и важность этой работы.
Но и с батальной картиной не стоит слишком медлить, поскольку терпение правительственных чиновников не бесконечно и дело может обернуться крупным скандалом.

Работа во Фрари была сопряжена со множеством неудобств.
Если старые монахи были постоянно заняты молитвой или грелись на солнышке во внутреннем дворике, то молодые братья частенько заглядывали в зал, где трудился Тициан, о чем-то перешептывались и даже посмеивались, узрев что-то смешное на картине.
Больше всех досаждал настоятель Джермано с его вздохами и бесконечными вопросами.
Он обладал тяжелым характером, был властным и нетерпеливым человеком. Подписав контракт и уплатив задаток, он стал требовать от Тициана непрерывной работы, всячески теребить его: то подсылал к нему служку с вопросом, привезли ли киноварь из Сирии, то другого с молитвенником, дабы художник черпал в нем вдохновение, изображая непростой сюжет вознесения Мадонны.



Церковь Santa Maria gloriosa dei Frari

Отца Джермано пугали фигуры апостолов на картине, лишенные, по его мнению, не только святости, но и благородства, поскольку они были облачены в простые посконные одежды.
Никакие увещевания Тициана, что многие из апостолов в миру были простыми рыбаками, не убеждали сомневающегося настоятеля.
- Все это весьма выразительно, но живопись - лишь одна сторона дела, - торопливо проговорил падре Джермано и тяжко вздохнул, как бы ухватывая в воздухе слова.
- Что вы имеете в виду, падре?
- А то, что верующие, мои собратья, не поймут смысла. Эти ваши страшные люди, похоже, ссорятся между собой?
Теперь уже Тициан не знал, что ответить, и святой отец наседал на него:
- Разве нельзя было как-то облагородить облик апостолов?
- Зачем? Разве не были они простыми рыбаками?

Наступил долгожданный день 18 марта (по другим данным - 19 мая) 1518 года.
В день святого Бернардино, алтарный образ «Вознесение Богоматери» или «Ассунта», то есть «Вознесшаяся», как картину потом станут называть, помещенная в раму над алтарем, ожидала своего открытия для публики.
Церковь Фрари была полна людей. Тициан с Чечилией и Франческо расположились на монашеских хорах, откуда было лучше видно. На кафедру поднялся падре Джермано с красноречивой проповедью. Он уже почти завершил свою речь, как вдруг раздались изумленные восклицания: освещенная вспыхнувшими факелами, «Ассунта» предстала собравшимся во всем своем великолепии.
Слышались возгласы: «О, диво! Какое мастерство! Будто живые!»



Тициан Assumption of the Virgin 1516-18 г.г. Santa Maria Gloriosa dei Frari, Венеция

Картина как бы делится на три части с постепенно меняющейся по мере удаления от земли градацией цветовой гаммы, в которой преобладают красные, синие, зеленые и золотистые тона.
В нижнем земном ярусе сгрудились охваченные волнением гигантские почти трехметровые фигуры одиннадцати апостолов, которые прощаются с возносящейся к небу Богородицей.
Всю среднюю часть картины занимает сопровождаемая ангелами и херувимами Богоматерь, спокойно и величественно устремляющаяся в лоно Бога-Отца.
В заоблачных далях пребывает в ожидании и наблюдает за происходящим на земле Всевышний с двумя ангелами.
Внизу на камне с сидящим апостолом надпись: Ticianus.

С годами картина стала покрываться копотью и чернеть. Не прошло и двух десятков лет, когда впервые увидевший ее Вазари отметил, что картина «плохо содержится и еле различима».
В 1816 году картина впервые покинула церковь Фрари и оказалась неподалеку в недавно созданной Академии художеств, где попала в руки художника Куэрены.
В течение ста лет «Ассунта» была выставлена на обозрение в одном из залов Академии.
Там ею любовались и русские люди, среди них герои тургеневского «Накануне».
Как пишет автор в заключительной главе романа, «сама Мадонна - прекрасная, сильная женщина... поразила и Инсарова, и Елену».
Наконец после Первой мировой войны в 1919 году «Ассунта» была установлена во Фрари на прежнем ее месте после столетней разлуки.

Глава 22. Болезнь Тициана и рождение сына

Спустя месяц после освящения «Ассунты» Тициан был вызван во Дворец дожей, где от него потребовали дать объяснения по поводу затянувшейся работы над батальной картиной. Чтобы как-то успокоить правительственных чиновников и доказать им, что работа не прекращается, он был вынужден развернуть перед ними ряд листов с эскизами будущей картины.

21 июня 1521 года скончался дож Леонардо Лоредан. На долю его за годы двадцатилетнего правления выпали суровые испытания, и он с честью с ними справлялся.



Джованни Беллини Портрет дожа Леонардо Лоредана 1501 г.

Венецианцы уважали его за мудрое правление и одновременно побаивались его сурового нрава. Через неделю с небольшим новым дожем был избран восьмидесятисемилетний Антонио Гримани.
Тициану по должности предстояло написать портрет вновь избранного дожа для зала Большого совета, к чему душа явно не лежала.
Вскоре ему пришлось повстречаться с дряхлым дожем и взяться за его портрет.
Видимо, новому дожу хотелось во время аудиенции потолковать кое о чем с молодым официальным художником, но речь давалась ему с трудом из-за одышки, и он то и дело вытирал слезящиеся глаза. Неожиданно у него началось головокружение. Дож хотел привстать и потерял сознание. Прибежали врачи, и сеанс был перенесен.
Когда же на следующий день художник вновь объявился во дворце, его попросили повременить, пока дож окончательно не придет в себя. Прошла еще неделя, вновь явился посыльный с приглашением проследовать во дворец.

Одновременно Тициан был приглашен давним заказчиком, постаревшим, но не утратившим силы и бодрости епископом Якопо Пезаро в его величественный дворец на Большом канале. Он чуть не силой вручил упиравшемуся художнику аванс и заказал Тициану пятичастный полиптих для церкви Святых Назария и Цельса в Брешии, откуда он был родом.

В те дни Тициан старался побольше быть рядом с Чечилией, тяжело переносившей беременность.
Ранним утром 8 мая 1523 года раздался набатный звон, оповестивший город о кончине дряхлого дожа Гримани.

Недели две спустя снова зазвенели колокола, на сей раз возвещая об избрании нового дожа. Вопреки всем ожиданиям им стал Андреа Гритти, прославленный воин и победитель ненавистного германца Максимилиана. Новому избраннику было под семьдесят, но выглядел он молодцом и был полон сил.
По статусу Тициану надлежало присутствовать на торжественной церемонии вступления в должность нового дожа. Увидев рослого Андреа Гритти с волевым лицом знающего себе цену политика, который бодрой уверенной походкой подошел к креслу на возвышении и занял почетное место, Тициан мысленно прикинул, какие черты должны быть выделены на портрете нового правителя Венеции.
Гримани распорядился, чтобы Тициан немедленно выполнил его портрет на условиях, обозначенных в договоре о должности государственного посредника.

Когда Тициан вернулся домой, с ним неожиданно случился приступ тошноты. Франческо и Чечилия уложили его в постель. Обессилевший и весь в поту, он промучился до рассвета.
Франческо бросился к хирургу Маньо, который явился во время повторного приступа и внимательно осмотрел Тициана, заглянув в горло и под веки. Вполне возможно, что речь шла о свинцовой лихорадке. Врач прописал отвар и миндальное масло понемногу внутрь, запретив принимать пищу в течение двух дней. Приступы лихорадки следовали один за другим. Изнуренный тревогами, тяжко дышавший, Тициан совершенно обессилел. По утрам он просыпался с посиневшим лицом и черными кругами вокруг глаз.
Перепуганная насмерть Чечилия не отходила от Тициана, который очень ослаб и часто бредил. По городу уже пополз слух, что мастер при смерти. Он чувствовал, что умирает, и не понимал, почему Франческо до сих пор не позвал священника. Попросив брата сесть рядом, еле выговаривая слова, он открыл ему свою любовь к Чечилии. Женщина была беременна, и, значит, необходимо было жениться на ней до наступления родов.
Франческо просто ответил ему, что такое решение достойно их семейства.
Докучливая тайна свалилась тяжким камнем с души Тициана.
Николо Аурелио, которому сообщили о тяжкой болезни Тициана, вызвал из Падуанского университета самого Барбариго. Здоровье художника беспокоило его светлость. Барбариго немедленно прибыл с двумя ассистентами, посоветовал прекратить диету, есть побольше фруктов и пить вино, чтобы набираться сил.

Через несколько дней Тициан пришел в себя и тут же потребовал подать ему бумагу и карандаши.
Работал полулежа, держа картон перед собой. Рядом постоянно была Чечилия, которая угадывала малейшее его желание. Она была счастлива, ибо сейчас он нуждался только в ней и ее материнской заботе.
Как-то утром он позвал к себе Чечилию.
- Мне уже лучше, - сказал он слабым голосом и добавил: - Налейте-ка мне моего вина.
Она прибежала с вином, и он, отхлебнув глоток из стакана, сказал, что вскоре начнет новую картину, где рядом с Мадонной изобразит женщину, поддерживающую младенца, и что этой женщиной будет она, Чечилия. В траве у ног Мадонны поместится корзинка для рукоделия, а чуть поодаль - белый кролик как символ чистоты и смирения.

Под радостный перезвон колоколов и шум праздничных шествий Чечилия счастливо разрешилась от бремени, родив мальчика, которого при крещении нарекли редким именем Помпонио.
Тициан был счастлив, что все завершилось удачно и муки Чечилии позади. Чечилия поражала его тем, что умело справлялась с младенцем, словно крикун Помпонио не был у нее первенцем, и мужественно переносила бессонные ночи. Он никак не мог привыкнуть к этому маленькому запеленатому существу, а вот Чечилия испытывала к нему такую нежность, что у Тициана возникало порой чувство ревности при виде той заботы, которую она проявляла об орущем младенце. После родов Чечилия еще больше расцвела, похорошела, и Тициан не мог на нее налюбоваться.

Тициана в очередной раз вызвали во дворец. Зная о любви нового дожа изысканно одеваться, он внял советам Чечилии и надел любимый ею бархатный синий сюртук. Дож просто и радушно принял художника, сказав, что хорошо помнит его покойного деда Конте и отца.
Затем он поинтересовался, над чем работает художник и каковы его планы. За разговором Тициан сумел сделать набросок карандашом и договорился о следующей встрече.



Тициан Portrait of Doge Andrea Gritti 1545 г. Национальная галерея, Вашингтон

В молодости Гритти был преуспевающим коммерсантом, занимаясь торговлей зерном. В Константинополе у него было свое представительство, через которое по заданию сената республики Святого Марка он сумел наладить работу разветвленной шпионской сети, собиравшей ценные сведения о турках. Но вскоре Гритти был изобличен. Турки упрятали его в тюрьму, откуда ему удалось бежать не без женской помощи. Поговаривали, что он был сердцеедом и пользовался успехом у женщин. В Османской империи у него осталось трое внебрачных сыновей, что припомнили противники его избрания на пост дожа. До самой старости дож сохранил вкус к изысканным одеяниям и дорогим перстням, что найдет отражение в его портретах кисти Тициана.
За свою долгую жизнь Тициан успел написать с десяток портретов дожей для зала Большого совета, но все эти работы погибли во время пожара.

Как-то Франческо попросил Тициана повнимательней отнестись к Чечилии. Молодая женщина, будучи хозяйкой его дома и матерью его сына, чувствовала себя одиноко. Тициан сразу все понял и с живостью согласился с братом, однако заметил, что неверно думать, будто он не любит Чечилию; просто - брат тому свидетель - совершенно не остается времени приласкать ее или поиграть с сыном. Она же не только ни на шаг не отходила от малыша, но и готовилась принести второго ребенка.

Глава 23. Феррара 1523 г.

Посол феррарского герцога Тебальди напомнил о том, что подходят к концу сроки выполнения заказа для Альфонсо дЭсте. Для картины нужна была обнаженная модель, но Тициан не мог и в мыслях допустить, чтобы его Чечилия позировала на потребу ценителям искусства. Красота ее дивного тела принадлежит ему одному, и никто не должен ею любоваться.
Еще в первый приезд в Феррару Тициан написал Аллегорию Любви, для которой позировала любовница Альфонсо - Лаура Дианти.



Тициан Allegory (модели, возможно, - Alfonso d'Este and Laura Dianti)

Позже художник видоизменил композицию и написал несколько вариантов картины, назвав ее "Дама с зеркалом" и "Красота".



Тициан Woman with a Mirror 1512-13 г.г. Лувр

Итак, Тициан подолгу засиживался в мастерской, рассматривая рисунки обнаженных натурщиц.
И тут его внимание привлек стоящий у стены небольшой холст, который он хотел предложить герцогу Альфонсо д'Эсте. Что-то помешало этому, и он решил оставить работу у себя.



Тициан Venus Anadyomene 1520 г. Национальная галерея Шотландии, Эдинбург

На картине Тициан с нежностью и любовью в простой непринужденной позе и естестве изобразил Чечилию, но она, случайно увидев холст на мольберте, разразилась рыданиями и умоляла ее не позорить. Художнику пришлось изменить черты лица Венеры, чтобы она не была похожа на Чечилию.
Сюжет почти законченной картины был навеян беседами с поэтом Ариосто об античном мире.
В частности, он рассказал Тициану любопытную историю со знаменитой картиной Апеллеса «Афродита Анадиомена». В нижней части картина оказалась сильно поврежденной, но, как отметил Плиний Старший в своем сочинении «Естественная история», никто из древнеримских живописцев, так и не осмелился притронуться к его картине и взяться за ее восстановление.
Рассказ Ариосто подзадорил Тициана, и он решил бросить вызов живописцам античного прошлого, дерзнув написать выходящую из воды Венеру, причем обрезал ее фигуру чуть выше колен, как бы повторяя изъян на картине Апеллеса.
Но Тициан придал поэтическому мифу жизненное правдоподобие и материальную осязаемость. Его Венера, едва выйдя из воды и крепко стоя на ногах, естественно и чисто по-женски принимается выжимать обеими руками намокшие волосы, а напоминанием о мифе служит у него все та же морская раковина.

В тот же период, памятуя о беседах с Ариосто, он написал превосходную картину «Наемный убийца» или, как ее еще называют, «II Bravo» (Вена, Музей истории искусств).



Тициан The Bravo 1516-17 г. Вена

В ходе подготовительных работ к выставке работ Тициана во Дворце дожей в 1990 году, исследователи окончательно подтвердили авторство картины и установили ее литературный источник - эпизод «Вакханок» Еврипида. В нем повествуется, что правитель Фив Пенфей резко выступил против распространения культа Вакха в своем царстве.
Тициан запечатлел на картине сцену пленения Вакха по приказу царя Пенфея, который жестоко поплатился за эту дерзость и был растерзан разъяренными вакханками и сатирами. На темном фоне ярко выделяется прекрасное лицо Вакха. В его взоре и полуоткрытом рте читается не испуг, а изумление тем, что какой-то смертный дерзнул коснуться рукой божества. Профиль наемника остается в тени, высвечены лишь мощная шея и правая рука, ухватившая Вакха за ворот, в то время как левая готова выхватить из-за спины кинжал.

Пока он неспешно завершал работу над мифологическими картинами, посол Тебальди получил от своего обеспокоенного хозяина грозное послание.
«Сдается нам, - пишет в нем герцог, - что художник Тициан совершенно не считается с нами. Немедленно отправляйтесь к нему и передайте наше крайнее недоумение тем, что заказанные картины до сих пор не завершены. Пусть он ускорит работу, чтобы не вызывать наш гнев. Да будет ему известно, что он играет с нами плохую игру, которая может для него жестоко обернуться. Если в самое ближайшее время он не закончит картину, нам придется всерьез подумать о том, каким образом заставить его выполнить обещанное».

Чтобы не переполнять чашу терпения разгневанного герцога, Тициан закончил работу над двумя из трех заказанных ему картин: «Подношение Венере» и «Вакханалия» (обе Мадрид, Прадо).



Тициан The Worship of Venus 1516-18 г.г. Музей Прадо

На привольной лужайке резвятся пухлые амурчики, над которыми возвышается Венера в виде мраморного изваяния на пьедестале. В правой руке она держит раковину, а левой придерживает ниспадающее покрывало. Справа в картину вторгаются две прекрасные вакханки, одна из которых протягивает богине зеркало. Позже обе эти вакханки органично перейдут на другое полотно - «Вакх и Ариадна».
Рассказывают, что когда в 1637 году «Подношение Венере» отправлялось из Италии в дар испанскому королю, то, узнав об этом, работавший тогда в Неаполе художник Доменикино горько заплакал.

Аллегория «Вакханалия» или «Праздник на острове Андрос» изображает безудержную оргию пьяных жителей острова, где был силен культ Вакха, и вино лилось рекой.



Тициан Вакханалия на Адриатике 1523-24 г.г. Музей Прадо

Чтобы придать больше естественности и правдоподобия мифологической сцене, рядом у ног безмятежно спящей обнаженной красавицы художник поместил пухлого карапуза, который, задравши рубашонку, справляет малую нужду. Рядом на земле лежит раскрытая книга с нотами и начертанным по-французски двустишием:

Тот, кто пьет и снова пьет,
Без вина не проживет.

Упаковав две картины, Тициан стал собираться в путь. Руководила сборами Чечилия, настоявшая на том, чтобы он взял в дорогу с собой нарядный камзол для великосветских приемов в Ферраре.
Альфонсо д'Эсте был в неописуемом восторге от картин. Вечером в замке был устроен большой прием с фейерверком и пушечной пальбой, на который собралась местная знать, горя желанием увидеть вновь прославленного венецианца и полюбоваться его новыми творениями.
Всякий раз из поездок Тициан возвращался усталый и окончательно вымотанный. Особенно утомляли разговоры с заказчиками. Но едва он переступал порог дома, где его радостно встречала Чечилия, и силы вновь возвращались к нему. С каким восторгом он слушал бесхитростные рассказы подруги о ее житье-бытье в его отсутствие!

Вскоре Альфонсо д'Эсте в категоричной форме потребовал дослать третью из заказанных аллегорий.

В ноябре 1523 года Тициан вновь отправился в Феррару с готовой картиной «Вакх и Ариадна».
По случаю приезда знаменитого мастера Альфонсо д'Эсте вновь устроил грандиозное празднество на пленэре с охотой на кабанов.



Тициан Вакх и Ариадна 1520-22 г.г. Национальная галерея, Лондон

В картине «Вакх и Ариадна» (Лондон, Национальная галерея) Тициан изобразил триумфальное возвращение Вакха из Индии на остров Наксос, где тосковала покинутая Тесеем Ариадна. Известно, что еще в 1517 году эта картина была заказана Рафаэлю, который поначалу проявил интерес и загорелся идеей. Он прислал даже в Феррару эскиз будущей картины. Однако, узнав, что суетливый Альфонсо д'Эсте обратился одновременно с тем же предложением к некоему второстепенному художнику (Тициану), великий мастер счел себя оскорбленным и от заказа отказался.

Несмотря на успех аллегорических картин, Тициан надолго отойдет от мифологии. Причин тому немало. Недавно взошедший в Ватикане на папский престол фламандец Адриан VI открыто призвал к гонениям на поклонников языческой древности.

Тем временем Венеция готовилась к традиционному празднику регаты, который проводится каждое первое воскресенье сентября. Полюбоваться красочной феерией на воде прибыли Альфонсо д'Эсте со своей любовницей Лаурой Дианти. При первой же встрече Тициан вручил герцогу обещанный ему ранее портрет, на котором Альфонсо изображен по пояс, положившим руку на одну из любимых им мортир.



Тициан Portrait of Alfonso d'Este 1523-24 г.г. Музей Метрополитен, Нью-Йорк

Альфонсо специально привез Лауру Дианти в Венецию на праздник, чтобы она немного развеялась после утраты любимого пажа-арапчонка. Еще при жизни жены Лукреции, герцог преподнес Лауре подарок: арапчонка, привезенного с Нила в Египте. Она привязалась к нему, наняла учителя грамматики и отдала мальчика на попечение прислужниц в своем доме на берегу По. И вот арапчонок сорвался с берега в бурное течение По, и даже тела его не нашли.



Тициан Laura dei Dianti 1523-24 г.г. частная коллекция

Посол герцога Тебальди уговорил Тициана пририсовать арапчонка к почти готовому портрету морганатической супруги. После продажи в конце XVI века всей художественной коллекции д'Эсте портрет Лауры Дианти в модном тюрбане (Торгау, собрание Кистерса) переходил из рук в руки. Одно время даже считалось, что это портрет турчанки, жены султана Сулеймана Великолепного. На авторской копии, которая ныне хранится в музее д'Эсте в Модене, на рукаве платья Лауры различим автограф Тициана, внесший ясность в вопрос о происхождении картины.

Глава 24. Второй сын. Женитьба 1525 год

Пока Тициан находился с феррарским герцогом и его окружением, он вторично стал отцом –
Чечилия вновь разрешилась мальчиком, которого окрестили в соседней церкви и нарекли Орацио. Крестным отцом вызвался стать оказавшийся в Венеции Ариосто, который и внушил родителям мысль дать сыну имя великого Горация. Как обнаружится позднее, младший сын Орацио не оправдает данного ему имени и поэтом не станет, а пойдет по стопам отца.

Исхудавшая, с застывшим в глазах страхом, Чечилия лежала в постели.
Тициан, мельком взглянув на сына в руках кормилицы, бросился к жене и осторожно присел на ее постель. Она в отчаянии стиснула его большую руку.
Подошел Франческо и сказал, что наблюдавший за ней хирург Маньо рекомендовал длительный отдых, так как во время родов произошла большая потеря крови.
При этих словах лицо женщины ничуть не изменилось, только по щекам потекли слезы.
- Вы рады мне? - спросил Тициан хриплым от волнения голосом.
Чечилия не могла говорить. Она глазами пыталась сказать ему, что бесконечно счастлива видеть его рядом с собой. За детей ей не было страшно, она знала, что мальчики вырастут добрыми христианами и Помпонио составит гордость семейства Вечеллио. Всевидящий и всезнающий отец малыша научит его жизненной премудрости и убережет от невзгод.
Тициан ласково провел рукой по ее лицу и осторожно встал.
- Франческо, - сказал он, выйдя в соседнюю комнату, - Что с Чечилией? Ее лицо меня пугает.
- Она едва не умерла, - ответил тот печально. - Повитуха спасла и ее и ребенка. Потом уж прибежал Маньо. Я сказал ей, как подлечитесь, отправлю вас в Пьеве. Там дело быстро пойдет на поправку. А она - ни в какую. В Пьеве, говорит, ни за что не возвращусь.
Тициан не оставил мысль о женитьбе, но решил немного повременить, чтобы Чечилия окончательно стала на ноги.
Как христианин, Тициан не мог допустить, чтобы оба его сына считались незаконнорожденными и стали бы изгоями в обществе. Ему вдруг вспомнилась своя недавняя тяжелая болезнь, и он с ужасом представил, что будет с Чечилией и детьми, если он вдруг умрет.
Осталось только получить родительское благословение.
Оставив дом заботам нянюшек и кормилиц, помогавших Чечилии, а мастерскую на попечение Джироламо Денте, Тициан отправился в родные края.
Мать восприняла весть с радостью, а отец удивился, узнав, что успел дважды стать дедом, и пожурил сына за нехристианское поведение и непростительную затяжку с женитьбой.
Отец невесты цирюльник Сольдано чуть не лишился дара речи, когда понял, что вскоре окажется в родстве со знатным родом Вечеллио, а его любимица Чечилия станет законной женой прославленного художника.

С чувством выполненного долга на обратном пути он остановился в городке Конельяно, где у Тициана было дело к настоятелю братства Санта-Мария Нова, которому когда-то было обещано расписать фресками недавно отреставрированный фасад монастырской церкви.
Договорились, что сразу после женитьбы художник приступит к работе, а по ее завершении настоятель вручит ему в оплату за труды дарственную на дом с большим виноградником, фруктовым садом и оливковой рощей в живописном селении Арфоссо, раскинувшемся среди зеленых холмов. Тициан осмотрел хозяйским глазом добротный каменный дом и земельный участок, откуда открывался великолепный вид на холмистую гряду и синеющие отроги Альп. Приближаясь к пятидесяти годам, художник почувствовал, что в нем взыграла хозяйская жилка и сказалась привязанность истинного кадорца к земле.

Слух о предстоящей женитьбе Тициана быстро распространился по Венеции.
Весть о женитьбе Тициана дошла и до дожа Гритти, который в качестве свадебного подарка подписал распоряжение о назначении отца жениха Грегорио Вечеллио главным управляющим серебряных и железнорудных копий Кадора.
Поскольку Чечилия была еще слаба после перенесенной болезни, само венчание с разрешения церковных иерархов скромно прошло на дому в ноябре 1525 года. Обряд совершил отец Паоло из церкви Сан-Джованни Ново. Свидетелями со стороны жениха и невесты были Франческо Вечеллио и Джироламо Денте.



Софонизба Ангвишола Портрет Тициана с женой Галерея Дориа Памфили, Рим

С наступлением жары в городе нечем было дышать. От нестерпимой духоты особенно страдала Чечилия, и Тициан решил отправить жену и детей к родителям в горы, чтобы там на приволье переждать самую жаркую пору. Франческо вызвался их проводить, чем оказал брату неоценимую услугу. Ведь помимо алтаря Пезаро предстояло закончить пятичастный полиптих для Аверольди и продолжить работу над эскизами для батальной картины.

В конце сентября доминиканцы собора Святых Иоанна и Павла приняли решение увековечить память почитаемого святого Петра Мученика, ставшего инквизитором и убитого еретиками-сектантами в 1252 году по дороге в Милан.
Был объявлен конкурс, в котором, помимо Тициана, приняли участие Пальма Старший и Порденоне. Представленные эскизы были выставлены на всеобщее обозрение в соборе. По решению конкурсной комиссии победу одержал Тициан и его рисунки были признаны лучшими.
В который раз Тициану удалось доказать, кто по праву в Венеции первый художник.

Теперь можно подумать о жене и детях, оставленных на попечение родителей.
С первым дилижансом он отбыл из Местре в Пьеве ди Кадоре. За лето Чечилия окрепла и порозовела, да и малышей было не узнать.

Год оказался знаменательным для Тициана - женитьба, рождение второго сына, выполнение всех обязательств перед феррарским герцогом, возможные заказы для мантуанского двора и победа в конкурсе на написание картины для собора Иоанна и Павла.

Материалы отсюда .

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...