Давно я не писала дневников, последний раз, наверное, лет в шестнадцать. Ну что ж, это приятно - вспомнить юность, почувствовать себя такой чистой, наивной...

На работе долгожданное затишье – лето! И можно спокойно брать накопленные за долгую зиму отгулы. Что ж, будем пользоваться :)

Сегодня мне захотелось посмотреть старые фотографии - давно не доставала, а сейчас почему-то… Большой альбом в шкафу – пухлый от вложенных снимков, я вытерла с него пыль, открыла и увидела первую. И сразу же навеяло, нахлынуло, пахнуло давним и милым.

Вот было бы здорово вставить сюда, в дневник, не только фотографии, но и звуки… и запахи… Но нет, нет возможности, к сожалению. 

Ладно, все-таки попробую. Вот:

Лето. Огромный некошенный луг. На небе сгущаются тучи. Воздух розовато-сиреневого цвета, влажный, густой. Пахнет травой и дождем. На краю неба посверкивают беззвучные молнии. Предвкушение чего-то. Что-то будет, и от этого становится немножко волнительно. 

Легкий сарафан, по голым рукам пробегают мурашки и сразу же - гусиная кожа… Взгляд девушки на фотографии открытый и какой-то выжидательный, как будто она хочет спросить – а что дальше?...

Фото черно-белое, не очень хорошего качества – кажется, снимали «Сменой». Но я все помню. Мне здесь почти шестнадцать, я на каникулах у бабушки. 

(Нет, не случайно именно это). 

Альбом у меня запущенный – дети гостей когда-то расшвыряли снимки, и они до сих пор лежат в творческом беспорядке. Никакой хронологии – детские вперемешку со свадебными, друзья, не друзья, а этих уже и не помню, отжившее, отболевшее, цветное и не очень, давнее и не совсем…

Лучше по порядку. Если это можно назвать порядком, конечно. А, плевать! Сейчас уже на все наплевать, и от этого настроение – бесшабашное. 

Что-то вроде счастья.

То лето особенно запомнилось. Я познакомилась с мальчиком – он тоже приехал к бабушке в деревню – и это была моя первая «взрослая» любовь. Боже мой, как трепетало сердечко, когда он целовал меня в садике за клубом!

Клуб был эпицентром жизни деревенской молодежи, и мы, приезжие, конечно каждый вечер ходили в кино. Почему-то, как правило, индийское – «Рам и Шиам», «Бродяга», «Господин 420», «Месть и закон»…

Все помню, надо же. Радж Капур. Наргис. Песня про Хатубу.

А после фильма – танцы, где мы с девчонками большей частью стояли у огромной побеленной печи и смотрели, как танцуют «взрослые». А затем – звездная ночь, по всей деревне перелаиваются собаки, темень такая, что никогда не бывает в городе. И объятия, от которых кровь бросается в голову, и становится жарко… неловкие поцелуи…

Парень очень скромен и не позволяет себе ничего лишнего. Впрочем, я и сама девочка «правильная» и в свои пятнадцать целомудренна, как одуванчик. И в делах и в мыслях, что примечательно. 

Я приходила с танцев и бабушка подозрительно смотрела на мои горящие щеки и светящиеся, как у кошки, глаза, вздыхала и неизменно спрашивала: «Ты там не безобразничала, случаем?»

Я смеялась и отвечала, что конечно, бабуля, безобразничала – мы с девочками подожгли клуб и голышом плясали при свете пожара, разве ты не видела зарево?  «Болтушка!» - зевала бабушка, - «Ложись уже спать, гулена». А я с замиранием сердца думала, что мне удалось ее ловко провести, ведь на самом деле я безобразничала, да еще как безобразничала, знала бы бабуля…

Мы с девчонками часто ходили купаться, и там встречали мальчишек, но компании не смешивались – они сами по себе, мы сами, и оставалось лишь переглядываться украдкой и ждать в томлении вечера… Что бы я не делала, все мои мысли были об этом – ну, быстрее же, солнце, быстрее, садись давай!

Я вхожу в тень старой ивы и остановливаюсь у воды. Я непроста, непроста, непроста… Легкость и полость внутри. Кажется, еще немного – и взлечу. Чувствую себя. Чувствую.

Нежность и сила в тонких руках. Как будто держишь ребенка. 

Воздух осязаемый, вкусный, легкий. В груди замирание… Дышится полной грудью, хочется улыбаться. Яркий чай, запах травы. Чабрец, шиповник, листья смородины. Вкус, заменяющий сладость. Тихая мелодия радости…

Тогда я все время прислушивалась к себе – там внутри происходило что-то удивительное, непонятное. Совсем иначе вдруг стали ощущаться запахи, звуки, цвета...

Перевернем карточку, оставим воспоминания о том давнем-предавнем лете, неловких объятиях, и влажных и нежных, как у девочки, губах. Альбом лежит передо мной, приглашает идти дальше.

Хотя на сегодня, пожалуй, хватит.