Счастливая любовь
На старом черно-белом фото,
А как сохранилась!

Смотрела в небо, 

Роняла слёзы, 

Слепил рассвет. 

Летели птицы, 

Бросая гнёзда; 

И много лет 

Она напрасно 

Пыталась в сердце 

Разжечь огонь, - 

Любовь уткнулась 

Слепым котёнком 

В её ладонь... 

Судьба не делает подарков, 

Слова любви всегда нелепы; 

Твои глаза милы и ярки, 

Мои - неизлечимо слепы. 

Судьба не делает ошибок; 

Слова... они порой опасны. 

Среди бесчисленных улыбок, 

Фальшивых, лишь твоя прекрасна.

Одного очень хорошего чедовека стих...

…Чтобы стать счастливым нужно жить правильно. Нет такого человека, который, живя неправильно, только в свое удовольствие, был бы счастлив. Неправильное понимание счастья, стремление к нему путем получения наслаждения, удовольствий, еще больше отдаляет от счастья…

…Счастье не заключается в обладании предметами. Счастливым человеком можно назвать того, кто осознает, что он на правильном пути, знает, что его поступки верны, и не жалеет о том, что сделал. Обычно счастливый человек находится в творческом или каком-то другом поиске…

…Счастье не зависит от внешних обстоятельств. По крайней мере, благоприятные обстоятельства не являются главной причиной счастья. Удача, удовлетворения желаний – соленая вода. Чем больше пьешь, тем больше хочется. Счастье – внутреннее состояние. Состояние счастья – показатель правильных поступков. Сухо. Но верно. Птица счастья дается в руки только тому, кто ее корми. Почти с любыми обстоятельствами можно примириться и быть в них счастливыми. Иногда на это нужно время…

Долгим взглядом твоим истомленная, 

И сама научилась томить. 

Из ребра твоего сотворенная, 

Как могу я тебя не любить?

Быть твоею сестрою отрадною 

Мне завещано древней судьбой, 

А я стала лукавой и жадною 

И сладчайшей твоею рабой.

Но когда замираю, смиренная, 

На груди твоей снега белей, 

Как ликует твое умудренное 

Сердце – солнце отчизны моей!

Она сама по себе невесома, 

Она легче чем твои мысли, 

Но вспомни как душу рвало 

Когда она уходила, 

Как на глазах твоих слезы висли 

Она руками своими нежными 

Петлю на шею тебе набросит 

Не оставляя ничего от тебя прежнего 

Сама на цыпочки встать попросит 

Ты даже не сможешь ее увидеть 

Ты никогда не заглянешь в ее глаза 

А думаешь только о том, как бы ее не обидеть, 

Не веря в то, что она действительно зла 

Ты можешь с ней расцвести и засохнуть, 

Она сожрет тебя как цветок тля 

Но все равно лучше уж так сдохнуть 

Чем никого никогда не любя. 

С ней хорошо, без нее как-то странно 

Мне не хватает ее слез радости 

Если она пришла, то тут же уходит плавно 

Бросая в лицо какие-то гадости 

Я держу свою дверь закрытой, 

Чтобы стучалась она перед тем как ко мне войти, 

Чтобы не оказалась она той мною давно забытой, 

Той, с которой мне не по пути…

«ЕСЛИ ОВЕН НАУЧИТСЯ ПРИСЛУШИВАТЬСЯ К ГОЛОСУ И ЧУВСТВУ РЯДОМ НАХОДЯЩЕГОСЯ ЧЕЛОВЕКА, ТО РАЗВОДОВ В ЕГО ЖИЗНИ НЕ БУДЕТ НИ ОДНОГО

У молодых представителей этого знака проблемы в стратегии: они склонны в молодости "влюбляться с первого взгляда"; и каждый раз уверяют себя, что "это на всю оставшуюся жизнь". Романы у Овнов могут возникать достаточно быстро…

Самоуверенный вулкан - что- то вроде этого. Жутко упряма, считает свое мнение истиной в первой инстанции и навязывает его остальным людям, особенно амигосам. Если думает что ты - кретин, сразу же прямо тебе об этом скажет. Чтобы завоевать ее, надо показывать, какой ты властный, сильный и уверенный в себе. Запомни: она не переносит слабаков, нытиков и всех, кто имеет отличное от нее мнение по каким то вопросам. На самом деле ее завоевывать не приходится, она привыкла доминировать

Примитивный женский тип должен немедленно удовлетворяться. Не контролирует свои желания. Если мужчина не удовлетворяет ее, она порывает с ним. Более развитой тип - тип абсолютной любви и преданности...» 

 «Они идеальны в постели, но им требуется эмоциональное содержание каждой сексуальной связи. Они ждут исключительной любви, понимающей, поражающей, поддерживающей, в ответ они отдадут себя целиком и окружат партнера нежностью. Эти романтики могут быть тиранами, собственниками, они обычно первыми испытывают удар от разочарования и бегут от враждебного мира, если можно, к матери, или ищут спасения в одиночестве. Прячут желания из страха увидеть их вульгаризированными, мечтают о недоступной любви.

Мужчины-Раки могут быть мирными, спокойными и простыми, а любовь их верной и непоколебимой. Из таких получаются преданные мужья и отцы, живущие только для семьи. Другие могут быть капризными, мучающимися загадками для самих себя, утонченными и однозначными. Этот тип кочует от женщины к женщине в поисках своей идеализируемой матери или же впадают в фатальное безответственное чувство. Он даже может покончить с собой или объектом любви. Некоторые находят женщину опытнее и старше себя, которая умеет выявить их потенциальные возможности, в основном лирические и философские таланты. Делают они это через поддержку и умиротворение, и тогда отдача Рака очень велика.

И мужчины, и женщины склонны подчинять себя целиком своему партнеру. Они идеальны, если чувствуют себя любимыми, и они самые тяжелые, если не чувствуют любви, сами живя при этом трудной и мучительной жизнью. Их внутренняя жизнь зависит от их успеха в качестве родителей. Это их обогащает, но может сделать и банальными...»

 Если достался Рак, учтите - это крайне впечатлительный человек. С ним надо по хорошему, долго и упорно втираться в доверие, cердечно знакомиться с его родственниками, хвалить его стремление к семейному уюту и домашнему очагу, кормить любимыми продуктами (к которым он привык) и т. д. Так потихоньку (из года в год) он к вам привыкнет и не захочет расставаться ни за какие коврижки. Ну что-же, мир вам да любовь....

…Умение любить – это, прежде всего, умение отдавать накопленные человеком душевные богатства. Любовь – это не чувство, а принцип действия….

…Вряд ли глубина чувства может быть выдвинута в качестве принципиального отличия ее от других чувств. Например, голод может быть очень глубоким, очень сильным, но он не порождает ответственности по отношению к другому человеку. Любовь – это чувство, выходящее за рамки внутреннего мира одного человека и направляемое на других людей…

…Любовь – это необъяснимое чувство, которое рождает свой новый мир и которое живет в этом мире. Любовь приходит тогда, когда ее не ждешь, из-за нее люди меняются в лучшую, но иногда и в худшую сторону. Некоторые «теряют голову», сходят с ума; ради любви совершаются подвиги и жертвы. Любовь – это тайна, которую невозможно разгадать…

…Такие чувства, как зрение, слух, осязание и т. п. обусловлены физиологически, другие чувства – ненависть, зависть или даже безразличие – психологически. Их объединяет то, что у них есть какая-то причина. Любовь же может прийти неожиданно и просто так. Любовь трудно понять и проанализировать, это нужно чувствовать. Если это тот человек, что тебе нужен, то возникает и забота о нем, и ответственность за него….

…Самое главное отличие любви от других чувств состоит в том, что оно облагораживает, избавляет от вредных привычек, то есть любовь – это единственное чувство, которое способно преодолеть эгоизм. Оно избавляет человека от амбиций и вместе с этим наделяет его духовной красотой…

…Любить нужно уметь. Нужно четко отличать любовь от других чувств, которые ты можешь испытывать. Любить – это не только брать, а в первую очередь отдавать. Любовь изначально предполагает способность жертвовать чем-то ради другого человека, идти на уступки. Любые другие чувства можно контролировать в себе в какой-то мере: одни подавлять, а другие развивать. Любовь же контролировать нельзя. Невозможно заставить себя полюбить кого-то, а кого-то разлюбить. Любовь можно отнести к вечным ценностям человечества. Любовь не имеет социальной окраски, она выше этого!...

Я так привыкла жить одним тобой, одним тобой...
Встречать рассвет и слышать как проснешься не со мной...
Мне стало так легко дышать в открытое окно...
И повторять ей лишь одно:

Знаешь ли ты? Вдоль ночных дорог
шла босиком не жалея ног
Сердце его теперь в твоих руках.
Не потеряй его и не сломай
Чтоб не нести вдоль ночных дорог
пепел любви в руках, cбив ноги в кровь
Пульс его теперь в твоих глазах
не потеряй его и не сломай.

И в январе пуcть бьется серый дождь к нему в окно.
Пусть обнимает не меня, но помнит все равно.
И пусть случайно мое имя вслух произнесет.
И пусть молчит что все же помнит.
А за окном сжигает фонари проклятый дождь.
Мой нежный мальчик ты прости меня за эту дрожь.
И пусть сквозь слезы прошептала тихое прощай.
Не забывай
Не забывай

Знаешь ли ты? Вдоль ночных дорог
шла босиком не жалея ног
Сердце его теперь в твоих руках.
Не потеряй его и не сломай
Чтоб не нести вдоль ночных дорог
пепел любви в руках, cбив ноги в кровь
Пульс его теперь в твоих глазах.
не потеряй его и не сломай.

Знаешь ли ты? Вдоль ночных дорог
шла босиком не жалея ног
Сердце его теперь в твоих руках.
Не потеряй его и не сломай
Чтоб не нести вдоль ночных дорог
пепел любви в руках, cбив ноги в кровь
Пульс его теперь в твоих глазах
не потеряй его...

Это больше чем мое сердце, 

Это страшнее прыжка с крыши, 

Это громче вопля бешенного, 

Но гораздо тише писка забитой мыши, 

Это то, что каждый всю жизнь ищет, 

Находит, теряет, находит вновь, 

Это то, что в белой фате со злобным оскалом 

По свету рыщет 

Я говорю тебе про любовь.

Твои глаза меня зовут.

Они зовут меня на помощь. 

Твои слова упрямо лгут, 

Что счастлив ты 

И зла не помнишь.

Ты успокоился 

И рад, 

Что оказался третьим лишним. 

Но так глаза твои кричат, 

Что голос кажется неслышным…

Ни твоей, ни своей, ничьей – 

Никакой ни хочу иронии. 

Прятать боль под броней речей?! 

Не нуждаюсь в их обороне я.

Если боль – так пускай болит, 

Если радость – пусть греет, радуя, 

Не к лицу нам, боясь обид, 

Жар души заменить прохладою.

Снег идет – он и бел, как снег, 

Небо синее – значит, синее. 

Если смех – так не полусмех, 

И никак уж не над святынею.

Я хочу прямой красоты, 

Не лукавого обольщения, 

Я хочу, чтоб заплакал ты 

От восторга, от восхищения.

Как ни смейся, как ни язви – 

Это дело для всех стороннее.

Людям нужен лишь свет любви, 

А не злой холодок иронии.

Мне говорят: 

нету такой любви. 

Мне говорят: 

как все, 

так и ты живи! 

Больно многого хочешь, 

нету людей таких. 

Зря ты только морочишь 

и себя и других! 

Говорят: зря грустишь, 

зря не ешь и не спишь, 

не глупи! 

Все равно ведь уступишь, 

так уж лучше сейчас 

уступи! 

…А она есть. 

Есть. 

Есть.

А она – здесь, 

здесь, 

здесь, 

в сердце моем 

теплым живет птенцом, 

в жилах моих 

жгучим течет свинцом. 

Это она – светом в моих глазах, 

это она – солью в моих слезах, 

зрение, слух мой, 

грозная сила моя, 

солнце мое, горы мои, моря! 

От забвенья – защита, 

от лжи и неверья – броня… 

Если ее не будет, 

не будет меня! 

…А мне говорят: 

нету такой любви. 

Мне говорят: 

как все, 

так и ты живи! 

А я никому души 

не дам потушить. 

А я и живу, как все 

когда-нибудь 

За то, что только раз
В году бывает май,
За блеклую зарю ненастного дня
Кого угодно ты
На свете обвиняй,
Но только не меня,
Прошу - не меня.

Этот мир придуман не нами,
Этот мир придуман не мной.
Этот мир придуман не нами,
Этот мир придуман не мной.
Этот мир придуман не нами,
Этот мир придуман не мной.
Этот мир придуман не нами,
Этот мир придуман не мной....

Ты думаешь все проходит?
Становится горсткой пепла.
А как же тогда моя любовь?
Что мечется птицей раненой
На краю Земли.

Ты думаешь все проходит?
Теряется в дымке белой.
А как же моя душа?
Что рвется преградам вопреки!
Бесконечный мир,

О котором я не знала до тебя,
О котором я не знала не любя.
Я нашла его по звездам.

Ты думаешь мы не вечны?
А мы будем жить как небо.
А мы будем плыть как лебеди

И помнить о том, что после нас остается!
Мир, о котором я не знала до тебя,
О котором я не знала не любя.
Я нашла его по звездам.

Этот мир, о котором я не знала до тебя,
О котором я не знала не любя.

О котором я не знала.
Остается мир, о котором я не знала до тебя.

О котором я не знала не любя,
О котором я не знала... до тебя... до тебя…

  ...Распахнулась дверь внутренних помещений убежища, и в комнате возникло самое ошеломляющее создание, какое Тоэм когда‑либо видел. Она принадлежала семейству кошачьих. Положительно, настоящая кошка. Надетый на ней черный костюм‑трико усиливал впечатление, но Тоэм знал — она и без него будет лоснящейся, гладкошерстной, чувственной кошкой...

  ...Она была ростом около пяти с половиной футов. Гибкая. Не столько шла, сколько плыла. Не столько шагала, сколько скользила. Сладострастное тело — масса рельефных мускулов и мягкой плоти. Ноги полные, но стройные, ступни крошечные. Маленькие лапки. Когда она ставила босую ногу, пятки располагались гораздо выше нормальных и под резким углом соединялись со ступней, которая заканчивалась крохотными коготками. Ступню снизу и по бокам окружала плотная подушечка. Тоэм повел исследование в противоположном направлении и отметил, что живот у нее плоский. Вздымавшиеся груди величиной с его сжатый кулак. Шея — изящное чудо архитектуры — грациозной дугой поддерживала голову. Полные губы источали мед, будучи запечатанными, пока она хранила молчание, а когда заговаривала, открывались, выпуская жалящих пчел. За теми губами — великолепные, белые, остро отточенные зубы. Он их увидел, когда она улыбнулась самой что ни на есть обезоруживающей улыбкой. Нос чуть расплющенный. Глаза зеленые, как море. И шустрые. Окинули его в один миг, встретились с его собственными и остановились, следя, как он ее разглядывает. Смуглое, гладкое лицо омывал океан черных шелковистых волос, еще больше подчеркивая сходство с животным...

Ты к нежным своим приучил рукам,

К нетерпенью жадно любит всегда.

И доверилась я твоим губам.

Мне казалось все это навсегда.

Поезд - предатель твой чертит путь.

И зачем так трудно сейчас уснуть?

В километры сложенный твой побег…

Где ты где, любимый мой человек?

Я тебя всегда буду ждать.

За твою любовь все отдам.

Я тебя всегда буду ждать

И не буду верить слезам.

За тобой готова бежать.

За твою любовь все отдам.

Я тебя всегда буду ждать

И не буду верить слезам.

Полным касаньем безумных губ,

В этой невозможности их забыть.

И течет по венам боль сладких мук.

Только для тебя я умею жить!

А я тебя подожду.

Я буду ждать тебя.

Твои услышу шаги,

И сердце вздрогнет опять.

И я всегда буду ждать,

И верить, и вспоминать.

Твои губы, глаза во сне буду искать!

Я тебя всегда буду ждать.

За твою любовь все отдам.

Я тебя всегда буду ждать

И не буду верить слезам.

За тобой готова бежать.

За твою любовь все отдам.

Я тебя всегда буду ждать

Где‑то шел дождь. Обычный или искусственный — где‑то всегда идет дождь, в любое время, когда вы только можете подумать о нем. Всегда помните об этом, если можете.

А где‑то сияло солнце, в недрах которого бурлила вечная феникс‑реакция. Где‑то сияло солнце, в любое время, когда вы только можете подумать о нем. Всегда помните об этом, если можете. Это очень важно.

Мы все помним…

Молнию метнула глазами:

«Я видела –

с тобой другая.

Ты самый низкий,

Ты подлый самый...»

и пошла,

и пошла, и пошла, ругая.

Я ученый малый, милая.

Громыханья оставьте ваши,

Если молния меня не убила –

то гром мне,

ей-богу, не страшен.

Не могу я без тебя жить!

Мне и в доджи без тебя – сушь,

мне и в жару без тебя – стыть.

Мне без тебя Москва – глушь.

Мне без тебя каждый час – с год;

если бы время мельчить, дробя;

мне даже синий небесный свод

кажется каменным без тебя.

Я ничего не хочу знать –

слабость друзей, силу врагов;

я ничего не хочу ждать,

Столько просьб у любимой всегда!

У разлюбленной просьб не бывает.

Как я рада, что нынче вода

Под бесцветным ледком замирает.

И я стану – Христос, помоги! –

На покров этот, светлый и ломкий,

А ты письма мои береги,

Чтобы нас рассудили потомки,

Чтоб отчетливей и ясней

Ты был виден им, мудрый и смелый.

В биографии славной твоей

Разве можно оставить пробелы?

Слишком сладко земное питье,

Слишком плотны любовные сети.

Пусть когда-нибудь имя мое

Прочитают в учебники дети,

И, печальную повесть узнав,

Пусть они улыбнутся лукаво…

Мне любви и покоя не дав,

Подари меня горькою славой.

Сердце к сердцу не приковано,

Если хочешь – уходи.

Много счастья уготовано

Тем, кто волен на пути.

Я не плачу, я не жалуюсь,

Мне счастливой не бывать.

Не целуй меня, усталую, -

Смерть придет поцеловать.

Дни томленья острых прожиты

Вместе с белою зимой.

Отчего же, отчего же ты

Лучше, чем избранник мой?

Пленник чужой! Мне чужого не надо,

Я и своих-то устала считать.

Так отчего же такая отрада

Эти вишневые видеть уста?

Пусть он меня и хулит, и бесславит,

Слышу в словах его сдавленный стон.

Нет, он меня никогда не заставит

Думать, что страстно в другую влюблен.

И никогда не поверю, что можно

После небесной и тайной любви

Снова смеяться и плакать тревожно

И проклинать поцелуи мои.

Она была мертва.

Сейчас она лежала среди обломков своей машины где‑то на девяностом шоссе.

Меряя комнату шагами, куря растущую сигарету, он знал, что она лежит там, окровавленная…

…Затем умирающая, после той аварии на скорости 90 миль в час.

…Затем живая?

Затем невредимая вместе со своим автомобилем и опять живая? А теперь возвращающаяся домой с чудовищной скоростью, чтобы отхлопнуть дверь перед их последним объяснением? Чтобы кричать на него и выслушивать крики в ответ?

Он рыдал без слов. Он мысленно ломал себе руки.

Это не могло остановиться здесь! Нет, не сейчас!

Все его горе и его любовь и ненависть к себе привели его сюда, так близко к тому мгновению…

Это не должно кончиться сейчас!

Затем он двинулся в гостиную, где ноги его вышагивали, губы извергали проклятья, а сам он — ждал.

Дверь открылась.

Она всматривалась в него, и слезы смешались с размазанной тушью на ее щеках.

«! черту к иди и Ну», — ответил он. «! ухожу Я», — сказала она. Она шагнула в прихожую, закрыв дверь. И торопливо повесила пальто в шкаф.

«. считаешь так ты Если», — сказал он, пожав плечами.

«! себя кроме, ком о ни думаешь не Ты», — крикнула она.

«! ребенок как, себя ведешь Ты», — сказал он.

«! прощения попросить бы хотя мог Ты»

Глаза ее сверкнули, как изумруды, сквозь пронзающий разряд, и она опять была живой и прекрасной. Мысленно он ликовал.

Изменение пришло.

— Ты мог хотя бы попросить прощения!

— Я прошу прощения. Я виноват, — сказал он, сжав ее руку так, что она не смогла бы ее вырвать, даже если бы и хотела. — Виноват. А как сильно, ты никогда не узнаешь.

— Иди ко мне, — и она подошла.

В доме моего отца много покоев.

Разумеется, когда я нажал спусковой крючок, я умер.

Лжец.

Это все же лучше чем нормальная жизнь.

Совершенство не может длится вечно.

Симулянт.

На небесах очень тихо, потому что все ходят в тапочках на мягкой подошве.

На небесах я не страдаю бессонницей.

Люди пишут мне письма, люди меня помнят. Для них я – герой. Скоро я поправлюсь.

Ангелы здесь – точь-в-точь как в Ветхом Завете. Они делятся на легионы, у них есть свое начальство, и они работают посменно. Порядок, как на кладбище. Еду тебе приносят на подносе вместе с тарелочкой, на которой лежат таблетки.

Я повстречался с Богом. Он сидел за просторным ореховым столом, а за спиной у него висели все его дипломы. Бог спросил меня: - Зачем?

Зачем я причинил столько боли?

Неужели я не понимал, что каждый из нас обладает уникальностью и красотой снежинки?

Неужели я не знал, что все мы – проявления высшей любви?

Я смотрел на Бога, который, сидя за столом, что-то черкал в своем блокнотике, и думал, что Бог тоже ошибается.

Мы не уникальны.

Но мы и не просто разлагающаяся органическая материя.

Мы существуем.

Просто существуем, и с нами происходит то, что происходит.

И Бог сказал мне:

- Нет, это не так.

Как вам угодно. Ладно. Пусть будет так. Богу всего не объяснишь.

Бог спрашивает меня, что я помню.

А я все помню….

«Течение ровное, но непреодолимое, плавное, но неуклонное…

Вдруг вспышка молнии, а вслед за нею – долгий глубокий вздох…

Стремительный порыв и... медленное падение осколков мозаичной головоломки.. некоторые из них начинают группироваться вокруг меня.

И я начинаю понимать.

Только когда картина была уже целостной, и я, пребывая вне времени, созерцал ее во всей полноте, последовательность эпизодов, несомненно, существовала, они соединяются друг с другом, как доминошные костяшки или позвонки в позвоночнике, и нетрудно было выделить какой-то один из множества…»

Жизнь напоминает берег Токийского залива.

Огромное пространство вонючей мутной воды, холодной и склизкой на ощупь, возможно, чуть больше светлой и чистой подальше от берега. Подобно Времени, вода то извлекает из небытия самые разные предметы, то прячет их обратно. Каждый день волны Токийского залива что-нибудь да выбрасывают на берег. Что ни назови, рано или поздно вода выносит это на песок: мертвеца, раковины – белые, как алебастр, розовые или желтые, как тыковки, они зловеще завивались в страшный с виду рог, который, однако, так же безобиден, как рог единорога; бутылку, иногда с запиской, которую чаще всего уже нельзя было прочесть; человеческий зародыш; кусок отпалированного дерева с дыркой от гвоздя – возможно, частицы того самого Святого кроеста; белую гальку, темную гальку, дохлую рыбу, пустые рыбачьи лодки, обрывки веревок, кораллы, водоросли – словом «не счесть жемчужин…» и так далее. Если вы оставляете предмет в покое, то вскоре море забирает его обратно. Таковы правила игры.

В те времена в заливе было полным-полно презервативов – полупрозрачных свидетельств вечного инстинкта к продолжению рода. Иногда их украшал какой-либо вызывающий рисунок или надпись, некоторые были даже с усиками. Говорят теперь они исчезли – их уничтожили противозачаточные пилюли, которые заодно увеличивают молочные железы; так кто ж будет против?

Жизнь – нечто очень похожее на берег Токийского залива. Все идет своим чередом. Волны постепенно выбрасывают на берег странные, ни на что не похожие вещи. Одна из них – Я, другая – Ты. Некоторое время мы находимся на берегу, быть может, совсем близко друг к другу, а потом жижа проводит своими холодными пальцами по песку, снова забирая нас с собой.

Иногда некоторые исчезнувшие предметы могут снова очутится на берегу по воле капризного течения.

И еще одно: кто-то может прийти на берег, подобрать какой-либо предмет и унести с собой….

Разве кто-нибудь сказал, что у него есть право на жизнь? Тут не никаких гарантий. Скорее наоборот! Единственное обещание, которое Вселенная дает и выполняет, - смерть…

Вы виноваты. В том, что существуете. Загляните в свою душу и убедитесь в этом. Посмотрите на скалы в пустыне! Они не размножаются, не имеют мыслей, желаний. Но одно живое существо не сравнится с кристаллом, застывшим в совершенстве.

И не говорите мне о святости жизни или ее способности и адаптации. Потому что на каждом живом витке находится свой темный ответ, и его эхо навсегда уничтожает ослушника. Лишь неподвижность священна. Отсутствие слуха рождает мистический звук.

Все, что живет, есть зараза по отношению к двум формам жизни! Мы питаемся собой! И исчезаем! Теперь уже скоро, скоро…

Завидуйте камню! Он не подвержен страданию! Наслаждайтесь чистотой воды, воздуха и камня. Завидуйте кристаллу. Скоро мы будем такими, как он – безупречными и неподвижными…

Желание только кажется благим, но оно – опаляющее душу пламя, это пожар – слепой и жестокий.

Если ты любишь тело – это только желание.

Любовь – это отношение к человеку, а не к его телу.

И тут тайна любви…

Те кто не могут отличить любовь от желания, обречены на страдания.

Те, кто жертвуют, те – не любят.

Тот, кто не нашел самого себя, еще не может любить…