Читаю Карен Хорни, о психоанализе и самоанализе. С тех пор, как первый раз увидел это имя в книгах Фромма, решил во что бы то ни стало познакомиться с ее работами. К тому же, есть одно соображение, которое заставляет меня относиться к психоанализу с обостренным интересом. А именно:

Большинству людей глубоко наплевать на политику, мировые проблемы, философию, эстетику и даже на религию. По-настоящему их занимает довольно ограниченный круг проблем, с которыми они сталкиваются в своей собственной жизни. Но, как бы однообразны и заурядны не были эти проблемы, именно из них вырастают человеческие трагедии - рутинные, малозаметные и потому особенно серьезые. Когда страдает нация или угнетенный класс, это всегда окружено подобающим случаю шумом. Но страдания отдельного человека чаще всего так и остаются незамеченными.

Такое рассуждение - а главное, итоги двухгодичных наблюдений над собой и окружающими - привело к тому, что я сидел с нетбуком и читал, одновременно разговаривая с Юлиусом и Кinkreu по аське. Я ожидал каких-то откровений. Но увы, пока что чаще попадались совершенно правильные, но при этом самоочевидные и в целом бесполезные идеи. Некоторые касались именно того предмета, о котором я хотел узнать, но это было все-таки не то! не то!! Вот автор рассуждает о возможных потрясениях для пациента, узнавшего о себе что-то совершенно неожиданное:

"Если человек узнает, например, что он тайно стремился к саморазрушению, то осознание им этого побуждения гораздо менее опасно, чем если бы оно продолжало действовать втихую"

Да разве это главное?... А если человек стремится к саморазрушению не тайно, а явно и вполне осознанно? Не будет никакого шока, никакой "мобилизации всех сил самосохранения". Тому, кто мучается, не осознавая собственной деструктивности, помочь не то чтобы легко - а просто очевидно, ЧТО здесь нужно делать. Ну, а если кто-то деструктивен - и прекрасно знает это? И не хочет ничего менять? Сослаться на другие строчки из того же абзаца? "Осознание мобилизует силы самосохранения при условии, что сохраняется какая-то воля к жизни. Если же ее нет, то человек все равно погибнет - с анализом и без него". Я где-то читал, что так говорили древнеегипетские врачи. "Вот болезнь, которую я не могу лечить". Наверное, они и вправду не могли. И надо полагать - у духа, как и тела, есть неизлечимые болезни. Наверное, врач вправе отступиться, если тело погибает, а у медицины не осталось средств. Но если погибает дух?