Случайно зашла на сайт своей любимой ммо и увидела там ссылку на свой фанфик, и на свой жж. Удивительно, но спустя два года я почти не способна написать хотя бы нечто подобное прошлым рассказам. Многое изменилось и прошло. Может стоит вернуться и написать что-то новое?

привет, моя любимая девочка! чем занимаешься?))
-Приветик) Дом-2 смотрю
-дура, больше не пиши мне....Z_(c)

Снова сижу ночью за ноутбуком. Ужасно неудобно, делаю очередной гребаный реферат за деньги. Продаю свои мозги и здоровье.
Как жить дальше?

Зима, холода, снег растает и тогда...
Мечтай, мечтай - снегопад все сильней и сильней, скоро всю траву засыпет.
Жалко ворон на гнездовьях, им по крышей не спрятаться.

Есть одно из немногих мест на Земле, где небо соприкасается с землей и сама природа настраивает душу на иной лад.

Вам не кажется, что в последнее время у многих наблюдается так называемый, паралич воли?
Я часто наблюдаю это за собой, хотя бы тем, что уже который день обещаю себе лечь спать вовремя, и все равно ложусь не раньше трех утра. Я просыпаю на работу, бегу, падаю с эскалатора, извиняюсь перед начальством. Зарекаюсь просыпать, твердо обещаю лечь раньше. Но каждый вечер эта история повторяется...

Сегодня весь вечер друг мучал тем, что у него 2 года не было интимных отношений с девушками, я его утешала как могла. Но на все мои доводы он находил один ответ: "Уже пробовал, бесполезно". Хм, похоже, его кредо - ничего не делать, а девушка прибежит сама, на задних лапках. Самое ужасное, что мы заговорили о религиозности и выснилось, что он абсолютно нерелигиозен и неадекватно относится к Логосу. От таких его слов мне захотелось улететь прямо к стернам, все равно куда, лишь бы подальше от него. Но не выпихнешь же друга на улицу?

Наташа, все пришлось закачать по порядку.

Вложение: 3571306_Natasha.zip

Сегодня копалась в локальной сетке в поисках чего-нибудь интересного и нового. И случайно нашла у многих пользователей папки с названием "Чернобыль".
В детстве я очень боялась радиации. В школе нас пугали этой формой смерти, напоминая, что Сосновская АС находится рядом, и что в случае взрыва у меня будет 15 минут, и то при слабом ветре. Мое воображение услужливо рисовало картины мечущихся людей, спешащих покинуть город, респираторы и специальные халаты, разведенный в стакане с водой йод. Мне было по-детски жаль игрушки, которые я не смогу взять с собой, вещи, цветы и даже кота Барсика.
Все мои страхи привели к тому, что мне приснился сон, будто эта станция все-таки взорвалась и нас настигла взрывная волна. Люди медленно оседали, их кожа чернела и разрушалась, я тоже почуствовала, что умираю. Это было так реалистично, что я проснувшись, долго не могла придти в себя.
Теперь я снова столкнулась с детскими страхами, но от этого они не стали менее ощутимыми.
Видеть это и знать - страшно и ужасно. Больные люди, исковерканные судьбы, уничтоженные жизни. Там до сих пор живут люди, выращивают овощи, фрукты, разводят скот, едят свои продукты и считают их экологически чистыми.
Но хуже всего последствия радиации, в большинстве случаев это рак щитовидной железы. Не знаю, как закончить свою запись, но хочу добавить, что больше всего на свете я бы не хотела умереть от радиации.

А ничего так, продолжаю работу над своим вторым фиком, вроде неплохо получатеся, только концовку не могу придумать достойную.
Но первую главу наверное скоро выложу.

• В колонках играет - Celtic Night - Fields of the Rain
  Настроение сейчас - Уставшее
  
  Темный страж
  
  Короткий фик по мотивам известной рпг игры Neverwinter Nights 2.
  Автор: Пригляда aka ma_bishett
  Пейринг: ГГ/Нишка
  Жанр: Роман/Драма
  Аннотация: Любовь не заканчивается со смертью одного из любимых.
  
  Он вновь и вновь поднимался по холодным каменным ступенькам на крепостные стены, не смотря на ветер или дождь, напряженно всматривался вдаль, силясь разглядеть знакомый силуэт. Уже прошло дважды два месяца, после победы над Стражем, а он не оставлял бесплодных попыток обрести ее. Обнять, вновь прикоснуться к ее непослушным рыжим волосам, вдохнуть знакомый аромат, будоражащий кровь, услышать ее заливистый смех, подобный звону серебряных колокольчиков. Но пустынна была дорога и лишь редкие патрули показывались на ней, выполняя свои обязанности.
  
  "Ей должно быть там холодно, и сыро... Она же боится воды, как она сможет там?", - говорил он сам с собой и вспоминал, как он плавал в реке, с одного берега на другой, борясь с течением, захлебываясь, но безумно счастливый, что она видит его. Она сидела на берегу, стараясь, чтобы ни капли воды не попало на ее драгоценную темную кожу, и вся дрожала от волнения за него. Иногда она кричала и металась по берегу, когда он заплывал слишком далеко, но он знал, что пока она на берегу, с ним ничего не случится.
  
  "Там демоны, они опасны, их огонь сжигает даже кости... Они могут покалечить ее!", - повторял он про себя, вспоминая, как в убежище Аммона Джерро она не испугалась, и храбро налетала на каждого демона, посмевшего оскорбить ее. Тогда она не боялась, ведь он был с ней рядом, всегда готовый защитить, пожертвовать собой ради нее.
  
  «Там нет музыки и темно… Она не сможет там петь», - сказал он и ужаснулся этому. Ее голос, мелодичный и немного девчоночий, всегда будет звучать у него в ушах. Он вспомнил их стоянки в лесу, когда гном садился у костра, доставал лютню и неизменно предлагал ему спеть первым. Но он каждый раз вежливо отказывался, желая послушать ее голос, полный задора и жажды жизни. От ее незатейливых песенок, у него захватывало дух, и он был готов совершить любой поступок, даже самый безрассудный.
  
  Когда они поняли, что нужны друг другу? Теперь уже и не вспомнишь, столько времени прошло. Он даже не пытался вспомнить, он просто делил свою жизнь до встречи с ней и вместе с ней. Сейчас он не рассматривал свою жизнь как жизнь, это было лишь жалкое существование, наполненное ожиданием ее возвращения, ожиданием чуда. Но чуда все не происходило, а время все уходило и уходило, точно песок, проходящий сквозь щели в прибрежных камнях, прямо в море, жадно слизывающее золотые крупинки потерянные землей.
  
  Когда он понял, что ее смеющиеся лукавые глаза станут самым желанным видением для него, самым близким и самым дорогим на свете?
  
  Когда он понял, что попав в ее чары, ему впервые не захотелось освобождаться, хотелось быть в них вечно, лишь бы рядом с ней?
  
  Но они не могли даже прикоснуться друг к другу, полуангел и полудемон, от его рук на ее коже появлялись ужасные волдыри. Он не смел целовать ее, зная, чем это может закончиться. Эта была ужасная мука, для них обоих, быть рядом друг с другом и не иметь возможности прикоснуться...
  
  Она видела его особый путь и ни о чем не просила, зная, насколько высока будет цена за их любовь. Но он сделал это, отрекся от своих обетов, от служения Тиру, совершил ужасный ритуал и стал Темным Стражем. Антипаладином, квинтэссенцией образа черного рыцаря, поклоняющегося Велшаруну, богу некромантии, личей и нежити. Его доспехи почернели, а некогда светлая кожа аасимара, сияющая небесной чистотой, стала темной с багровыми прожилками. У него даже выросли клыки.
  
  Он думал, все в команде будут презирать его за этот выбор, ненавидеть, но никто не сказал ему ни единого слова, как будто ничего не произошло. Лорд Нашер, конечно заметил перемены, произошедшие с его рыцарем, но это было уже не важно, битва близилась к своему финалу и кто станет последним смертником в этой войне, правителя не волновало. Лишь бы не пали стены крепости, лишь бы выстоял Невервинтер.
  
  О, эти стены... Они помнили мгновенья их недолгого счастья. Она не могла поверить, что он решился на такое ради нее, что отрекся от своих обетов, чтобы подарить ей минуты радости. Тогда они впервые смогли без опаски прикоснуться друг к другу, подарить покой и наслаждение. Он узнал вкус ее губ, сладко-соленый, но их клыки немного мешали. Она находила это забавным, он на все был готов ради нее тогда и сейчас, и потом.
  
  "Мое сердце и меч принадлежит тебе, дева моего сердца. Я не колеблясь умру за тебя", - сказал он ей тогда, в ночь перед осадой. Она снова рассмеялась, и шутила о том, что демон, признающийся демону в вечной любви, это чересчур для такой маленькой Крепости. Но ее сердце принадлежало только ему и казалось, что весь мир сегодня принадлежит им и ничто не сможет их разлучить.
  
  Но минуты счастья не вечны, об этом знают все влюбленные. Когда они переместились в долину, Темный Лорд забрал именно ее, зная, как сделать ему больнее. Он был готов разрушить всю крепость до основания, ничто не сдерживало его, ибо демоны и нежить теперь подчинялись ему, как служителю темных сил. Он хотел отпустить всех своих спутников, но никто не ушел, кроме двоих. Их имена теперь навечно забыты и память о них будет стерта из анналов истории.
  В последнем зале, он все-таки нашел ее, израненную, но живую, испуганную девочку-полудемона. Дрожащими руками он пытался излечить ее, забыв, что теперь не может созидать, только разрушать. Но они все-таки вылечили ее, и она, поднялась, покалеченная, но не сломленная и гордо ответила Лорду на все его предложения твердое "нет". Как он был счастлив тогда! Ему казалось, счастье было так возможно, битва успешно закончилась, совместными усилиями они победили древнего Иллефарнского Стража. Но тот, умирая, выбросил последнюю отравленную магию, как змея пред смертью выбрасывает яд, надеясь поразить своего убийцу. Он лишь усмехнулся - магия смерти теперь не действовала на него. Но об этом забыла она и закрыла его, приняв весь удар на себя.
  
  Если бы можно было измерить нахлынувшие на него чувства в тот момент, не хватило бы океана чтобы вместить его боль. Держа ее на руках, он вглядывался в знакомое до боли лицо, на котором застыла детская полуулыбка, милые веснушки, усыпавшие лоб и разом потухшие глаза, больше не сияющие прежним задором. Но из его глаз не выпало даже одной самой маленькой слезинки, ведь служители зла не умеют плакать.
  
  Он решил остаться с ней, здесь похоронить свою ненужную телесную оболочку, чтобы после смерти встретить ее, где бы она ни была. Он не слышал криков своих спутников, стремительно готовивших портал, чтобы перенестись в крепость, все это было уже не важно, он почти отстранился от происходящего. И даже не почувствовал, когда сильные руки дварфа подняли его и понесли прочь из этого проклятого места.
  
  Когда он очнулся, он долго не мог понять, где находится, и где она? Почему они спасли его, если там осталась она?
  
  Ему терпеливо объясняли, успокаивали, но он отказывался верить. "Она жива", - убеждал он всех. - "Конечно, она спаслась, как же иначе?". Сначала с ним занимались, старались помочь, потом бросили. И каждый день рыцарь-капитан ходил на стены и искал, искал, ту единственную, ради которой он оставил все, что имел, к чему стремился, чего желал.
  
  Сегодня было особенно холодно, его кожа чувствительная к перемене температуры, и не защищенная теплой одеждой, болезненно сжималась, стремясь защитить себя. Но он не чувствовал боли, не чувствовал холодного ветра, он был там, в руинах, рядом с ее начинающими белеть костями. Он давно бы убежал к ней, но за ним зорко следили и не отпускали одного.
  
  - Милорд, Сартр. Становится холодно, пойдемте вниз, - глубокий, исполненный достоинства голос вернул его из небытия, из которого он не хотел возвращаться вот уже дважды два месяца.
  
  - Да, Касавир, - безразличный ко всему, кроме воспоминаний, он последовал за паладином в таверну. Там собрались почти все его спутники, не хватало только трех человек. О двоих он не помнил, а третью ему не забыть никогда.
  
  - Сэр Сартр, - маленький гном забрался на помост, чтобы его было лучше слышно. – Я бы хотел исполнить для вас поэму "Ветер у костра", это одна из древнейших поэм Фаэруна. Мастер Алданон помогал мне расшифровывать ее; она должна помочь Вам вернуться к жизни.
  
  Гробнар украдкой вытер слезу, предательски набежавшую на его глаза при виде столь любимого, но сейчас уже почти неживого лидера, и, настроив лютню, вдохновенно начал декламировать. Все посторонние звуки разом смолкли, а сидевшие за столами спутники, отставив кружки с элем, не шевелясь внимали прекрасным словам древней баллады. Музыка медленно плыла, заглядывая в самые уголки душ слушателей, даря им исцеление и покой, завещанные творцом этой поэмы и так необходимые после стольких пережитых ими трудностей.
  
  Но ему было все равно. Его глаза были сухи, а сердце сковано льдом и даже прекрасная музыка, казалось, не могла пробудить его к жизни.
  
  Дрожа во мраке зимнего утра
  Смотри, как пламя прячется в дыму -
  И ты увидишь в отблесках костра,
  Мой взгляд, к тебе летящий через тьму.
  
  Пусть бьет о скалы ледяной прибой,
  И стонет ветер на закате дня -
  Ты различи сквозь долгий волчий вой
  Ту песню, что я пела для тебя.
  
  И коль в снегах не отыскать следа,
  Взгляни туда, где дремлют облака.
  Пускай ведет тебя моя звезда
  К таким родным, далеким берегам.
  
  В пещерах тьмы, где затаился враг,
  И на просторах, где струится свет,
  Моя любовь, как пламенный маяк,
  Пускай хранит тебя от всяких бед.
  
  Ты не покинут - знай! - ты не забыт,
  Ветрам и льдам тебя не покорить,
  Пускай летят снега из-под копыт,
  Нам боги скажут - так тому и быть!
  И я приду, и стает вечный лед,
  Водою вешней по реке сойдет,
  Но до тех пор себя ты береги,
  Ведь дни весны еще так далеки...
  
  С последними звуками песни он ощутил, что рядом стоит она, его любимая девочка-полудемон, но ее кожа необыкновенно светла и сияет небесным светом, клыки уменьшились, а рожки стали совсем маленькими. Она смеялась, в глазах плясали озорные искорки. Поразившись ее неземной красоте, он не посмел даже прикоснуться к ней своей оскверненной плотью, только не отрываясь, смотрел на нее. А она, снова засмеявшись, прижалась к нему всем телом, стремясь как бы обхватить его целиком. Всегда казавшаяся ему маленькой и беззащитной, она стала вдруг такой сильной и надежной, такой, каким он был когда-то. Он почувствовал, как ее свет заполняет пустоту в его пропитавшейся демонической энергией душе, очищая ее от всего скверного, как согревает и утешает его окаменевшее сердце.
  
  Когда из его глаз потекли горячие, соленые слезы, и он ощутил на губах знакомый, сладко-соленый вкус, она взглянула на него своими глазами цвета лесного ореха и, прежде чем исчезнуть навсегда, тихо произнесла: "Ты прощен, паладин".
  

НАТАША!!!
ОТЧЕТ СКАЧАТЬ ЗДЕСЬ

Вложение: 3568471_Zimnyaya_praktika.rar

Одинокая птица над полем кружит
Догоревшее солнце уходит с небес.
Если шкура сера и клыки что ножи,
Не чести меня волком, стремящимся в лес

Лопоухий щенок любит вкус молока,
А не крови, бегущей из порванных жил.
Если вздыблена шерсть, если страшен оскал,
Расспроси-ка сначала меня, как я жил.

Я в кромешной ночи, как в трясине, тонул,
Забывая, каков над землей небосвод.
Там я собственной крови с избытком хлебнул –
До чужой лишь потом докатился черед.

Я сидел на цепи и в капкан попадал,
Но к ярму привыкать не хотел и не мог.
И ошейника нет, чтобы я не сломал,
И цепи, чтобы мой задержала рывок.

Не бывает на свете тропы без конца
И следов, что навеки ушли в темноту.
И еще не бывает, чтоб я стервеца
Не настиг на тропе и не взял на лету.

Я бояться отвык голубого клинка
И стрелы тетивы за четыре шага.
Я боюсь одного – умереть до прыжка,
Не услышав, как лопнет хребет у врага.

Вот бы где-нибудь в доме светил огонек,
Вот бы кто-нибудь ждал меня там, вдалеке…
Я бы спрятал клыки и улегся у ног.
Я б тихонько притронулся к детской щеке.

Я бы верно служил, и хранил, и берег –
Просто так, за любовь! – улыбнувшихся мне…
…Но не ждут, и по-прежнему путь одинок,
И охота завыть, вскинув морду к луне.

Quake и секс

В институте на первом этаже при выходе из лифта один студент встречает второго:
— Привет, как ты?
— Да вот, ничего. Я теперь решил свою жизнь в корне поменять.
— Здорово. И как?
— Мне надоело одному в подполье сидеть, теперь клубаки, желательно на ночь, а то на компанию потянуло. Старые игры, если ты понимаешь, о чем я, начинают надоедать, хочется попробовать целой группой.
— Эй, не слишком ли круто для первого раза? Целой группой.
— А что, у нас ребята все туда ходят.
— Только ребята? (отодвигается подальше)
— Нет, ну почему. Девушки тоже есть. Их все больше появляется.
— И кто тебе больше нравится?
— Ну, понимаешь. С девушками поприятнее, хотя они ничего толком не умеют. А вот пацаны, это да, настоящий адреналин.
— Теперь я все понимаю. Ты этот... би... сек... как там...
— Нет, я квакер.
— Кто?
— Ну да, квакер. Мне говорили, что ты тоже в этом преуспел.
— Это кто это тебе сказал?! Хотя какая разница, чего теперь скрывать... Было дело. Но вот я как-то больше по девушкам специализируюсь.
— Это у кого какой вкус. Димон, например, вообще с компьютером больше любит.
— С компьютером! Это как?
— Да, ты прав... Кто ж в наше продвинутое время с компом? Он же тупая машина, удовольствия полноценного все равно не получаешь.
— Ну, такого опыта у меня еще не было и, надеюсь, не будет.
— Зря ты так. Мы же практически все первый опыт в одиночку получали, в смысле сингла.
— Не знаю, сингла не сингла, но я сразу с девушкой.
— А! Теперь понятно, почему ты их больше любишь. А ты всегда один на один, или в мясцо?
— Во что? В мясцо?
— Ну да, мясо. Это когда много людей. И друг друга имеют по-черному, иногда по 10 человек, но мне не нравится, не разберешь ничего.
— Ничего себе ерунда! И давно ты уже так?
— Вообще-то да. Я сначала дома один тренировался довольно долго, маленький был, несмышленый.
— Да, я тебя понимаю... (хлопает его по плечу)
— Потом демы, а ты, наверное, не знаешь, ну, записи других начал смотреть, повышать свой опыт.
— Зря ты так думаешь. От записей опыта не наберешься. Я вот сколько смотрел, все бестолку. Только сам с собой, как ты это называешь, "тренироваться" начинал.
— Ну-у-у-у... нет. Ты когда смотришь, ты же опыт перенимаешь.
— Да ну ты что... это все ерунда. Настоящий опыт только путем долгих занятий можно получить: ты и еще кто там, уж не знаю.
— Не знаю, я записей насмотрелся, теперь я всех деру.
— А что, тебя никто не дерет?
— Нет, дерут, конечно, но так, пару раз, да и то практически случайно.
— Это как, интересно?
— Ну, ты делаешь всех направо и налево, не заметишь, а кто-нибудь со спины подберется, а дольше уже дело техники.
— И ты как после этого... Не противно?
— Противно, конечно, но я думаю, справедливо. Хотя мясо не для меня, я два но два больше люблю.
— Два на два? Да, вы, ребята, даете.
— Четыре на четыре слишком. А вот два на два самое то. Один рельсу держит, а другой... знаешь, такая электрическая штуковина.
— Вибратор, что ли. Вы, пацаны, и с вибратором?
— А чего здесь такого, очень удобно. Прижмешь, да вперед. Хотя я его шафтой привык называть.
— А рельса тебе зачем?
— Как зачем? А на дольних расстояниях — рулит.
— На дальних расстояниях? Это ж как?
— Что ты все время переспрашиваешь! Но дальних расстояниях. Один с шафтой, другой рельсой спину прикрывает.
— А, понял, чтобы сзади никто не подкрался, да?
— Ну да... Сзади кто выскочит, а тот ему рельсой прямо в задницу.
— Ничего себе. Вы, ребята, развлекаться умеете. Вы в каком клубе тусите? "Хамелеон", "Голубая лагуна"?
— Это что за тупые названия? Нет, мы в Cafe Max.
— "Кафе у Макса"? Понятно... как-нибудь к вам забегу, приглашай. Ну, пока. (Уходя) Вот ведь гомиком стал! Сейчас, забежал...
— (Уходя) Вот ведь надо ж таким ламаком быть. Ламо! Сейчас, приглашу...

Трахнуться за 60 секунд

--------------------------------------------------------------------------------

Название оригинала: «The Sixty Second H/S Fanfic».
Автор: Veresna Ussep
Переводчик: Оля Лукое
Бета:
Авторский рейтинг: R
Пейринг: Гермиона Грейнджер, Северус
Жанр: Пародия
Саммари: Если вы читали достаточно много фиков Снейп/Гермиона, то могли заметить, что во всех них есть много общего.

::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::

(60-секундная стандартная формула для фиков Снейп/Гермиона)

Гермиона: Я потрясающая. Жалко, что вокруг нет ни одного по-настоящему умного мужика, что бы он мог возбудить меня.
Снейп: Я очень подлый (а также очень умный) ублюдок и вообще сам по себе. Я совершенно уверен, что мне никто не нужен.
Гермиона: О, глянь, здесь мой бывший учитель. Я его ненавижу. Но, что это, я внезапно понимаю, что он по-настоящему умен и невероятно привлекателен.
Снейп: Только посмотрите… моя бывшая ученица. Эта несносная всезнайка! Я ее ненавижу. Я всегда ее ненавидел. Я буду всегда ее ненавидеть. (Пауза). Эй, да у нее неплохие сиськи! (В смысле, я внезапно осознаю, что под этими благопристойными мантиями ее тело как-то неожиданно расцвело в воплощение женственности). Интересно, какова она в постели?
Гермиона: Я абсолютно ненавижу тебя. И твой нос такой… большой.
Снейп: Я презираю тебя. И полностью отказываюсь признавать, что я нахожу тебя привлекательной.
Гермиона: Хочешь трахнуться?
Снейп: Пока нет. Сначала нам нужно чуть больше сексуального напряжения в отношениях.
Гермиона: Окей, окей… ты действительно подлый!
Снейп: Да, но я уж точно не одинокий, печальный и депрессивный… не очень часто. И я полностью отрицаю, что нахожу тебя привлекательной.
Гермиона: А теперь уже хочешь трахнуться?
Снейп: Окей, только дай мне одну минуту, чтобы превратиться из эгоистичного ублюдка в замечательного, деликатного и невероятно одаренного любовника.
Сцена безумного траханья. (Если только автор не продолжает прерывать их как только доходит до самого интересного и растягивает все это на 30 глав. Затем следует сцена дикого траха.)
Гермиона: Это было прикольно. Что будем делать теперь?
Снейп: Ну, либо мой характер опять развернется на 180 градусов, либо один из нас умрет.
Гермиона: Э-ээ… хочешь бросить жребий?

Примерное содержание отчета по преддипломной производственной практике по менеджменту

Вложение: 3562437_PRIMERNOE__SODERZHANIE___OTCHETA___PO__PREDDIPLOMNOY__PROIZVODSTVENNO

Вопросы по предпринимательской деятельности

Вложение: 3562436_BILETUY_PO_PRD_DEYAT.zip

Сервер - грузилка - Megaupload, гляделка - YouTube.
Мне больше всех нравятся:
http://www.sharing.ru, http://ifolder.ru, http://up.li.ru - Forever!

Много спать вредно. Я вчера спала весь день и всю ночь. О том что мне снилось прекрасно написал поэт А. Жигулин.


Сны

Семь лет назад я вышел из тюрьмы.
А мне побеги, всё побеги снятся...
Мне шорохи мерещатся из тьмы,
Вокруг сугробы синие искрятся.

Весь лагерь спит, уставший от забот,
В скупом тепле глухих барачных секций.
Но вот ударил с вышки пулемёт,
Прожектор больно полоснул по сердцу.

Вот я по полю снежному бегу,
Я задыхаюсь, я промок от пота.
Я продираюсь с треском сквозь тайгу,
Проваливаясь в жадное болото.

Овчарки лают где-то в двух шагах,
Я их клыки оскаленные вижу.
Я до ареста так любил собак,
И как теперь собак я ненавижу!

Я посыпаю табаком следы.
Я по ручью иду, чтоб сбить погоню.
Она всё ближе, ближе. Сквозь кусты
Я различаю красные погоны...

Вот закружились снежные холмы,
Вот я упал и не могу подняться.
...Семь лет назад я вышел из тюрьмы.
А мне побеги, всё побеги снятся...