Ночь. Промозглая, противная, и невозможно поверить, что днем ярко светило солнце, звенела капель. Прохожие шли, распахивая теплые зимние пальто, снимали шапки и шарфы, улыбаясь весеннему солнцу. Улыбались весне, улыбались друг другу. Они уступали места в трамвае, водители услужливо пропускали забывшихся пешеходов, даже кондукторша в автобусе в тот день не обращала внимания на зайцев. Всем было хорошо. Все готовы были протянуть руку друг другу…

 Но шла девушка. Шла так же по-весеннему, перепрыгивая через лужи и трещинки на асфальте, щурясь от солнышка отражавшегося в лужах, еще совсем недавно бывших ослепительным снегом… Она думала о весне, о любви, о своих близких и о том, что она не одинока. Ее любили родители, старший брат регулярно наведывался к ней, друзья звали в кино, преподаватели уважали, и вроде все было хорошо, и она так считала, и для нее это было действительно так.

 …но она шла, а машина ехала. И водитель думал о своем. У него есть новая машина, дома ждет любимая жена и прекрасные дочки-двойняшки. Сейчас он приедет домой, и они увидят новую машину. И дочки обрадуются, что она синяя, синяя-синяя, как океан. И водитель подумал, что его дочки, да и сам он никогда не видели океана. Тогда он решил купить четыре билета до океана. Через квартал, все еще думая о семье, он повернул… а девушка шла…

  Но Кто-то подумал, что если водитель купит билеты на тот самолет, он не увидит ни океана, ни самой Земли. Те, кто уже купили билеты на то рейс, были обречены, и Кто-то не хотел, чтобы их стало на четыре человека больше… и тогда Он решил…

 …а девушка шла… и она ничего не увидела, и водитель не успел ничего понять…Секундное затмение, и вот уже перед ней испуганное лицо водителя, ее тело, безвольно раскинутое на капоте синей, как океан машины…

 Кто-то осторожно положил руку ей на плечо.

 -Прости, так было надо. Ты одинока и никому не нужна. Никто не заметит твоего исчезновения. А его семья могла бы погибнуть… Ты должна быть рада, что спасла их жизни, ценой своей.

 -Но как же так? У меня тоже есть родители, друзья, знакомые наконец! Я не одинока!

 -Хорошо, - покладисто ответил Кто-то. – Ты только докажи мне, что не одинока, и я все исправлю. Но времени у тебя до восхода. А этой ручкой ты вычеркнешь имена тех, кому окажешься не важна… - Сказал он, протягивая тонкую серебряную ручку.

 И в следующий миг она уже шагнула на дорогу, но ее тут же схватили за руку.

 -Девушка, постойте, разве вас не учили в детстве, что на красный свет, дороги нет? – молодой человек, улыбаясь отпустил ее локоть.

 -Видно я была плохой ученицей и все забыла. Спасибо. – мимо пролетела машина. Синяя, как океан.

 … ночь, промозглая, противная. Ветер беспощадно гнет к земле деревья и дует с такой силой, словно желает раскрутить Землю, как хула-хуп в руках профессиональной гимнастки. И люди уже не такие приветливые и веселые. Снова кутаются в шарфы и поднимают воротники курток. На улице почти никого нет, а находящиеся там, стараются поскорее убраться восвояси. Оборотная сторона медали весны…

 А девушка не спит. В руках ее телефон, она набирает один номер за другим, но никто не отвечает, никто не может к ней прийти. Она набирает номер родителей, но слышит лишь монотонную запись автоответчика, набирает брата. После тридцати или сорока гудков он грубым заспанным голосом вопрошает.

 -Какого черта мне звонят по ночам?!
 -Это я.
 -Кто я?
-Сестра.
-Ааа, что-то случилось?
-Ты не мог бы ко мне приехать?
-Когда?
-Сейчас.
-Ты на часы смотрела?! – Она взглянула на часы – времени оставалось совсем мало…
-Так ты приедешь?
-Утром. Пока.
-Утром уже не надо. Прощай.

 И еще один номер вычеркивается из телефонной книги черной ручкой. И снова номер. На этот раз лучшей подруги из дома напротив, и снова: «…не сейчас, утром…» и снова черная ручка, и снова номер. Теперь друг: «Ты в своем уме? Ночь. Позвони утром». Черная ручка.

 И снова номер… и снова ручка.

 Девушка посмотрела на телефонную книгу. Та, вся была черная. Оставалось лишь две странички: на Ю и Я. В тайне она надеялась, что чернила в той ручке закончатся быстрее, но реальность не позволяла в это верить. Страничка на Ю оказалась пуста. Она перелистнула ее. Она открыла свой последний шанс. Перед тем, как набрать номер, она подошла к кровати и поцеловала в нос своего котенка. Тот дернул ушками и чихнул. В глазах его читалось непонимание. «Не бойся, ты не останешься один. Завтра родителям придется забрать тебя к себе. Отныне они будут тебя кормить, но ничего, ты привыкнешь». Она еще раз поцеловала его в мокрый и холодный нос и укутала в плед.

 Оглядев комнату, последний раз наиграла любимую мелодию, закрыла крышку и накрыла инструмент золотистым чехлом. Теперь эта вещь долго будет хранить молчание. Две настольные книги заняли свои места на третьей полке книжного шкафа.

 Дневники, альбом с зарисовками и папка с рукописями были убраны в секретер и закрыты на ключ, оставленный в замке. Она смогла переломить торчащую часть ключа.

 Она в последний раз проходила по квартире, шаги ее отзывались пустым, гулким эхом. Вернувшись в свою комнату, она взглянула на котенка, тот безмятежно спал, свернувшись аккуратным клубочком.

 … и снова номер… и снова ручка. Порыв ветра колыхнул тюли и вошел Кто-то...