Очередь в эту приемную была весьма обширна - как любая московская очередь. Окраска стен, правда, несколько смущала - графитово-черная со старательно нарисованными аэрографом языками синего пламени... Впрочем, эта "зловещесть" смотрелась весьма игрушечно. Заведение-то весьма и весьма эзотерическое.
На двери белой шоколадкой выделялась табличка: "Заказ будущего. Самые гарантийные гарантии из всех гарантий".
Посетители задерживались не очень надолго, но выходили с облегчением, как с экзамена.
Настала и моя очередь. Я зашел, и с легким содроганием сердца вдвинул ногу в желтую полосу света настольной лампы. Стула мне никто не предложил.
- Ну, и кем вы хотите стать в будущей жизни? - вяло спросила меня пожилая дама в тонких прозрачных очках, на секунду выпрямившись за бедненьким конторским столом.
- Поэтом. - кинул я первое, что пришло на ум.
- Уже 264-й - кивнула она своей напарнице, - записывай.
- Гениальным, разумеется? - скептически проскрипела она, вновь обернувшись ко мне.
- Хотелось бы. - подбоченился я.
Она равнодушно прочла по листочку, глотая половину слов: Родина - Россия, жизнь во времена репрессий, тяжелое детство, непонимание родителей, раннее пробуждение дара, стремление к образованию, любопытство, стихи, зависть, сплетни, несчастная любовь, стихи, много романов с красивыми, умными и не выдерживающими рядом, депрессии, алкоголизм, душевные контузии, ранения и прочие переломы, стихи, проблемы с властями, опять стихи, "вроде-бы" - улучшение, и, наконец, самоубийство, - сойдет?
Ее карандаш был готов нарисовать легкие галочки во всех этих пунктах.
- А можно без зависти, алкоголизма и контузий... и самоубийство тоже как-то... слишком?
- Слишком? - проговорила она почти брюзгливо - для вас это слишком? Что ж, тогда могу порекомендовать только должность товароведа.
- А можно что-то более романтическое? Но без терзаний?
Женщина задумалась.
Через полчаса я вышел из кабинета, удовлетворенно обмахиваясь каллиграфически исписанным листочком:
Там красовались:
Мое имя и фамилия,
Личность: Будущий товаровед-романтик.
Программа жизни: облегченная демо-версия.
Программа смерти: в собственной постели в 99 лет.
И чуть ниже помета:
"От скуки".