Когда я в первый раз увидел, ее она показалась мне прекрасной. Столько силы, знаний, накопленных веками, столько возможностей для дальнейшего роста! И не смотря на это еще столько всего неизведанного, непознанного! Это стандартная ошибка новичков. Но тогда я не еще понимал этого и стремглав ринулся на встречу. И, почти столкнувшись с ней лбом, увидел ее проблемы. Ее запутанность, ее страхи обновления, ее непонимание и неверие в себя. Они окружали ту прекрасную сердцевину, которую я увидел в начале, толстым плотным ореолом. Я был в шоке и застыл как вкопанный. Я увидел, какая она в жизни. Тихая, не общительная дурнушка. Толстые очки, две косички, сарафан и веснушки. Она хорошо училась, и, может, хотя бы по этому, на нее немного обращали внимание. Не знаю, что тогда во мне взыграло, я немедленно вышел с ней на контакт, буквально ворвавшись в ее сознание. И я немедленно стал ей доказывать, что она прекрасна и ей немедленно нужно меняться, становиться собой, совсем не такой как сейчас.
Я чувствовал, она понимала меня, она начинала ощущать свой, единственный и неповторимый путь. И, с чувством собственного довольства, я отошел от нее, предоставив дальше действовать самой. Ведь с ее силами и способностями она могла сделать все это даже лучше. Я был в восторге и занялся другими, не менее важными делами. Через некоторое время я вернулся, чтобы убедиться в своей правоте. Но меня ждал сюрприз, который поверг меня в шок. Но который был абсолютно неизбежен. Она изменилась. Но она не стала собой. Там не было больше отличницы в очках, передо мной стояла бунтарка. Она бросала вызов всему миру, принося в него себя. Она не боялась ни чего и на каждом углу кричала о себе. Ее путем стала агрессия и сила. Она смеялась над слабостью. Только тогда я понял, что я сделал. Я желал ей изменений, но быстрых. Я хотел облегчить ей путь. Я хотел быстрей увидеть ее той, настоящей. И я получил что хотел. Я запустил самый быстрый процесс изменения. Процесс разрушения. Он уничтожит ее блоки слой за слоем все ее блоки. Она познает силу агрессии, силу насилия, он не познает действительно простого пути освобождения. Я хотел облегчить ей путь. Он лишь ускорил его. И я не мог больше ничего сделать. Она не откликалась мне, она была занята саморазрушением. И мне оставалось лишь снова пройти от нее и наблюдать то стороны. Ждать, когда она снова очиститься и будет готова принять себя. Но тогда и я буду готов вести ее. Я буду готов.