Джекилл и Хайд, это выдумка английских морфинистов. Только в их разгоряченном мозгу могли родиться подобные чудовища. В реальности же, вторая половина нашего «я» может быть гораздо прозаичнее, чем первая. Человек может быть комбайнером, а внутри философом или же быть бизнесменом днем, а вечером вязать шерстянные носки.
Помню, в студенческие времена, нас отправили на картошку. В те времена туда отправляли всех. Поймают в городе и бац, нет человека. Где человек? Нет человека! А человек на самом деле на картошке. Тут по всем канонам я должен выдержать драматическую паузу и продолжить, дико вращая глазами. Ну, а что вы еще хотели, тоталитарная страна, наследие сталинских времен, суровые плакаты и ракеты в каждом дворе.
В общем, привезли нас в село в 40 километрах от основных дорог. Осень, грязь, школа и раскладушки в двух единственных классах этой самой школы. Старшим группы был преподаватель истории, назовем его условно, Сергей Викторович – джинсы, свитер, борода геолога, очки… короче говоря, интеллигент времен перестройки. Как это принято в их среде немного сноб и немного демократ. И мы – трое парней и двадцать девиц.
Днем мы собирали урожай, пели про « Танцы на воде, ие, е, е» и кидались картошкой. Потом пошли в школу, поели, достали из рюкзака бутылку и наступил вечер.
Через 15 минут, после того, как он наступил, в коридоре послышался невнятный шум, топот сапог и хлопанье дверей. Молодое население колхоза угрюмо стояло в дверях.
- Парни вам чего? - спросил я.
Ответ поразил меня лаконичностью:
- Баб.
Надо отдать должное, они не юлили.
- А баб нельзя, - мотнул головой однокурсник, друг по совместительству, с которым мы когда-то после армии, на спор поступили в институт. Теперь я конечно же жалел, что не проспорил, но было поздно, вот он я, вот он - он, а вот толпа возбужденных юношей с колхоза, а за спиной двадцать пар глаз.
- Тогда мы будем вас бить! – крикнул какой-то заморыш сзади и радостно помахал дрыном. В это время из-за двери девушки вытолкали сопротивляющегося Сергея Викторовича, который по их задумке должен был разогнать хулиганье, но он поправил очки и нервно взвизгнул:
- Я протестую!
И тут же получил в торец.
Драка была классической, как в «Веселых ребятах». Сергей Викторович после первого удара призывно изгибался и ходил на цыпочках, растопырив ноги, время от времени издавая кошачьи крики. Я никогда больше так не ржал во время драки. То есть я бил кому-то в морду и ржал. Били мне, и тоже ржали. Сергей Викторовича били все. Он же опять вскакивал, как молодая гимнастка и снова начинал мяукать. Удары становились всё тише, смех всё громче, в итоге мы с трудом выпихнули последнего ниндзя и захлопнули дверь…
Это называется интеллигентный подход. Не попав никому и даже не пытаясь этого сделать, наш историк остановил мордобой.

А потом были лекции, сессия, зачеты и прочая ерунда. Историк читал нам о битве под Аустерлицем, а мы сидели и улыбались. Мы-то знали, что он на самом деле Брюс Ли.