Я буду ждать его абсолютно голой. Он придет, и мы раскрасим друг друга смесью акрила с настоящим цветочным медом. Проживая чувства, будем оставлять отпечатки наших тел на кипельно белых простынях, изменяющиеся год от года, пародирующие неразборчивую нежность движений. Эти полотна с цветными узорами, копившиеся в старом сундуке, окрашенном в странно красный цвет, выбивавшийся из общего интерьера жизни, благополучно перейдут в такие же странные красные чехольчики, вытянутые по форме, ведь мы так хотели. Да, именно красные, как кровь, что была, как смерть, что есть, как страсть, которой не может не быть даже сейчас. Старый хромой могильщик за бутылку водки закопает нас на стройке будущего стадиона, что было указано в нотариально заверенном завещании. Совсем не веря в загробную жизнь, мы все же хотели никогда не расставаться.
Через 5 лет на месте той стройки вырастет огромный стадион, и если бы было возможно, мы бы слышали злобные и отчаянные рыдания в очередной раз потерпевшей поражение футбольной команды. В центре круга, в центре событий, под искусственным газоном, под от силы тремя метрами земли, под пожухлыми простынями с изображением противоположного пола каждый. А полуразложившиеся цветки ирисов, воторые ты приносил еще во времена той жизни, старательно засушенные мной, заботливо уложенные слегка потрепанной мыслями подругой прямо возле моего черепа, как символ мысли толи о тебе, толи обо мне, толи о нас двоих.
Еще через 10 лет стадион снесут за не прибыльность, ненадобность, и просто от скуки. Около двух лет на образовавшемся пустыре будут обитать бомжи и дворовые собаки, периодически поедая друг друга. Чуть позже новоявленный мясокомбинат приспособит это место как свалку биологических отходов, что привлечет как бомжей и собак, так и работников-палачей мясной промышленности.
Миллиарды лет спустя новая цивилизация людей-роботов в ряде научных исследований обнаружит исторический объект и восстановит по изображенным на ткани уродцам не только наш внешний вид, но и сложнейшие цепи ДНК, отвечающие за внутренний мир и хронические болезни, перешедшие по наследству. Пережевывая, с трудом найденный, необычайный вид землянистого салата, единственная растительность в мире техники, естественно топливаносная, сидя в соседних клетках холодной лаборатории, мы будем тихо радоваться, что роботам не нужно убивать, чтобы жить, что мы снова вместе, что солнце устало светить неоном и скоро все кончиться. Терпя изощренные опыты звенящих железом ученых о воздействии серной кислоты и иных смесей на тело новопервобытных людей, сжимая зубы, мы молились электронному стульчику, что висел на шеях современников, ведь так было модно. Химические реакции привели к тому, что прямо из кости, прорывая тонкую кожу, у нас вырастали хрустальные колючки, и исчерпав себя мы вновь очутились на свалке, свалке убиенных историческо-биологических объектов.
Значительно позже, в веке так пятом новой эры, когда человек и все живое будет существовать только в форме сгустка энергии, силой мысли создавая новое и разрушая ненужное, поклоняясь сильнейшему, недавно прибывшему прямо из потухшего неба, сразу не понятому, убиенному и возведенному в лик святых инопланетному гостю, будет принят новый образ жизни, новый быт, системы и правила. Перекопав всю землю, планету мусора и грязи, они отыщут два прижавшихся друг к другу хрустальных ежа, и посчитают, что так и выглядели перволюди, что они вымерли как слабые, что у них не было чувств и мыслей, и ощутят свое величие, проследив эволюцию. О, черт возьми, как же они ошибались!
Все, что было когда-то утеряно. Все, что другими именами названо. Я ничего не чувствую, меня здесь нет…
Памяти Бо..