Ищи меня в сквозном весеннем свете.
Я весь — как взмах неощутимых крыл,
Я звук, я вздох, я зайчик на паркете,
Я легче зайчика: он — вот, он есть, я был.

Но, вечный друг, меж нами нет разлуки!
Услышь, я здесь. Касаются меня
Твои живые, трепетные руки,
Простертые в текучий пламень дня.

Помедли так. Закрой, как бы случайно,
Глаза. Еще одно усилье для меня —
И на концах дрожащих пальцев, тайно,
Быть может, вспыхну кисточкой огня.
В.Ходасевич

Не смей ползти, но и не мсти
И не перечь своей свободе..
Уходит - значит отпусти.
Уходит - значит пусть уходит.
А на дорогах снова будут встречи,
И жадность глаз и щедрость умных фраз...
Пусть время лечит...
И разве помнить легче?
Что так уже бывало и не раз...
Ах...как острили, как с плеча рубили,
Как на постель швыряли, торопя.
Тебя любили?
Нет! Тебя губили...
Себя любили,около тебя!

*** Что тебе надо? Скажи! Я и так без раздумья Бросила гордость к твоим недоступным ногам. Что тебе надо еще в этот час новолунья? Что тебе надо? Скажи! Я тебе все отдам! Хочешь, возьми мое тело! Я стану моложе, Если позволишь тебя безраздельно любить. Я затушую морщины продуманной ложью, Чтоб совершенной красою тебя покорить. Хочешь, возьми мои мысли. Я стану покорной, Буду послушна фантазиям смелым твоим. Хочешь, я буду грустна, хочешь - буду задорна, Лишь бы могла говорить, что ты мною любим. Хочешь, возьми мои тайны. Опутанной сетью Глупых ошибок я буду покорна вдвойне. Хочешь, люби меня лаской, люби меня плетью, Только люби до конца моих пламенных дней. Хочешь, возьми мое сердце. Оно еще бьется, Ради тебя в тесной клетке так громко стучит. Если прогонишь, никчемная жизнь оборвется И навсегда мое сердце в груди замолчит. Что тебе надо? Скажи! Я и так без раздумья Бросила гордость к твоим недоступным ногам. Что тебе надо еще в этот час новолунья? Что тебе надо? Скажи! Я тебе все отдам!

Не обижайте матерей Не обижайте матерей, На матерей не обижайтесь. Перед разлукой у дверей Нежнее с ними попрощайтесь. И уходить за поворот Вы не спешите, не спешите, И ей, стоящей у ворот, Как можно дольше помашите. Вздыхают матери в тиши, В тиши ночей, в тиши тревожной. Для них мы вечно малыши, И с этим спорить невозможно. Так будьте чуточку добрей, Опекой их не раздражайтесь, Не обижайте матерей. На матерей не обижайтесь. Они страдают от разлук, И нам в дороге беспредельной Без материнских добрых рук – Как малышам без колыбельной. Пишите письма им скорей И слов высоких не стесняйтесь, Не обижайте матерей, На матерей не обижайтесь. Виктор Гин

Мокрый шарик устал крутиться,
Жмется, ищет тепла у тела.
Я растила в ладонях птицу:
Птица выросла - улетела.

Вот закончится жизнь земная,
Окажусь пред Судом Всевышним,
А чего им сказать - не знаю,
Ничего у меня не вышло.

Глянут грозно, убьют вопросом:
"Что ты делала, отвечай-ка?"
Что отвечу? Лишь то, что просто
Я растила в ладонях чайку.

Чайка ела плотву и клюкву,
И орала, когда хотела
Спать. Хватала за пальцы клювом,
После выросла - улетела.

Суд исчезнет посовещаться
О проблемах пропавших чаек,
Кинув: "Ты посиди с вещами,
Если хочется - выпей чаю."

Я сижу, вспоминаю. Осень
Бьет по горлу ладонью мокрой.
Город. Вечер - примерно восемь.
У домов опадают окна.

У коленей щенок ютится,
Дождь, наверно, не прекратится.
У меня улетела птица -
И куда я теперь - без птицы?..

Автор - lj_izubr

Каплю страсти… С бедра… Языком… Осторожно… Я сгорела… А пеплу, увы, не помочь… Мои губы, вчера Прошептавшие «можно…», Пахнут лаймом, как вся предыдущая ночь. Кисловатый дурман Твоей пламенной кожи... Каждый твой поцелуй выжигает клеймо… И я верю в обман, Но на правду похоже: Что ты сладкий такой, не узнает никто… Это битва и грусть Тел, влюбленных друг в друга… Нежным зверем Луна промурлычет в окне. Умоляю! Сдаюсь! Но обратно по кругу! На еще не остывшей от ласк простыне. Каплю ночи… С плеча… Языком… До мурашек… Самых чистых порывов и похоти сплав! Ты играл в палача, Не давая поблажек, А потом покорялся мне, в ноги упав. Где же ангел-во-мне, Что в истерике бьется? Он не знал, что хозяйка бывает такой. Опаленный в огне Он до дрожи смеется, Словно маленький бес под твоею рукой. Нет ни мыслей, ни слов… Что могли, мы сказали… Даже больше – шептали, что было нельзя… Если это любовь, То мы точно попались… Только сил не осталось на жалость себя… Каплю страсти… С бедра… Языком… До щекотки… Мы отпразднуем снова волшебную ночь Соком лайма с утра И созвездий щепоткой… Губы просят «еще»… И ты тоже не прочь!

Слово нечаянно с пальцев слетело,
Выстроив буквы в короткую нить.
Я не хотела, совсем не хотела
Этому слову жизнь подарить.

Только оно, непослушное, смело
Прямо из сердца – на клавиши – прыг!
Оторвалось и в эфир улетело,
Четверть планеты промчавшись за миг.

Робкое, глупое, тихое, скромное,
Ввысь - вполполёта, вполслуха, вполсилы,
Пять мелких букв – но такое огромное -
Ожило слово заветное – МИЛЫЙ!

Asya

Не говори, что все – случайно,
Нет в этом мире беспорядка –
Цель нашей жизни изначально
Друг друга выпить без остатка.
А неизбежность первой встречи
Давно завещана звездою –
Ты посмотри, как плачут свечи,
Когда не вместе мы с тобою.
И так бессмысленна разлука,
Ведь время к нам неумолимо,
Но даже боль,… но даже мука
Ничто, раз Богом ты хранима.
И как же пристально с иконы
Тебе в глаза глядят Святые –
Любовью пишутся законы,
И незаконны все другие!
Земля опять летит по кругу –
Ей не устать, раз мы вернемся –
Нам все равно идти друг к другу,
Пока однажды не найдемся…
Иначе – множить бесконечность,
Иначе – ничему не сбыться…
Давай с тобой обманем вечность?
Позволь себе в меня влюбиться...

Сказоч-Ник

Ни светлым именем богов,
Ни темным именем природы!
...Еще у этих берегов
Шумят деревья, плещут воды...

Мир оплывает, как свеча,
И пламя пальцы обжигает.
Бессмертной музыкой звуча,
Он ширится и погибает.
И тьма — уже не тьма, а свет.
И да — уже не да, а нет.

...И не восстанут из гробов
И не вернут былой свободы —
Ни светлым именем богов,
Ни темным именем природы!

Она прекрасна, эта мгла.
Она похожа на сиянье.
Добра и зла, добра и зла
В ней неразрывное слиянье.
Добра и зла, добра и зла
Смысл, раскаленный добела.
Г.Иванов

фотограф Karen Mickleson Garden Bouquets

Черубина де Габриак

ЦВЕТЫ

Цветы живут в людских сердцах;
Читаю тайно в их страницах
О ненамеченных границах,
О нерасцветших лепестках.

Я знаю души, как лаванда,
Я знаю девушек-мимоз,
Я знаю, как из чайных роз
В душе сплетается гирлянда.

Читать далее...

Забываю тебя, забываю, Как рисунок резинкой стираю. За чертою черта И придет пустота, Просто белое поле листа. Я стираю мечты и ошибки. Я стираю слова и улыбки. И движенья руки Так беспечно легки... Пустяки это все, пустяки. Забываю тебя, забываю, Словно старые письма сжигаю. Огонек полыхнет И все сразу пройдет, Только пепел сквозняк унесет. Нет ни линий, ни звуков, ни строчек. Забывать, разве есть что - то проще? Но как странный каприз На столе белый лист... Мне на память. Без слов и без лиц.

Нежнее всего

Твой смех прозвучал, серебристый,
Нежней, чем серебряный звон,-
Нежнее, чем ландыш душистый,
Когда он в другого влюблён.

Нежней, чем признанье во взгляде,
Где счастье желанья зажглось,-
Нежнее, чем светлые пряди
Внезапно упавших волос.

Нежнее, чем блеск водоёма,
Где слитное пение струй,-
Чем песня, что с детства знакома,
Чем первой любви поцелуй.

Нежнее того, что желанно
Огнём волшебства своего,-
Нежнее, чем польская панна,
И, значит, нежнее всего.
Ангелы опальные

солнца грешный сын

Коснусь слегка лица. А дальше - по руке
Я опущусь в ладонь, согрев её собою.
Я - лёгкий солнца луч, родился вдалеке
И прилетел к тебе с прохладною зарёю!

Мой нежный поцелуй легко коснется плеч,
Ты улыбнешься мне, услышав нежный шепот:
"Я - солнца грешный сын. Позволь с тобой прилечь,
Я страстью заглушу ханжей несносный ропот!"

А ты, прикрыв глаза, растаешь в теплоте
И нежность всколыхнет весеннею грозою
Ту, что спала одна в безбрежной пустоте -
Тебя, твою любовь, разбуженную мною!

Льет ли теплый дождь, падает ли снег — Я в подъезде против дома твоего стою, Жду, что ты пройдешь, а, быть может, нет, Стоит мне тебя увидеть — о, как я счастлив! Странно и смешно наш устроен мир — Сердце любит, но не скажет о любви своей, Пусть живу я и не знаю, любишь или нет, Это лучше, чем, признавшись, слышать «нет» в ответ, А я боюсь услышать «нет». Песню подобрал на гитаре я, Жаль, что ты ее не слышишь, потому что в ней, Грусти не тая, я тебя назвал Самой нежной и красивой, о, и это правда! По ночам в тиши я пишу стихи, Пусть твердят, что пишет каждый в девятнадцать лет, В каждой строчке только точки после буквы «Л», Ты поймешь, конечно, все, что я сказать хотел, Сказать хотел, но не сумел. По ночам в тиши я пишу стихи, Пусть твердят, что пишет каждый в девятнадцать лет, В каждой строчке только точки после буквы «Л», Ты поймешь, конечно, все, что я сказать хотел, Но тает снег весной всегда, Быть может, мне ты скажешь «да». Но тает снег весной всегда, Быть может, мне ты скажешь «да». VolshebnicaS

Кто обидел тебя, мой котенок? Расскажи, расскажи поскорей- Ты рыдаешь совсем как ребенок В бесконечном порыве страстей. Не осталось надежды ни грамма, Опустел восхищения храм- Закрываешь глаза кулачками, Нежно слезки бегут по щекам. А в душе непроглядная слякоть, Дождь холодный всю ночь моросит, Ну не надо, любимая, плакать- И жар-птица твоя прилетит. Я тебя обниму, приласкаю, Ну расслабься, оставь этот вздор- Песнь любви для тебя распевает Ангелочков предутренний хор… Питер Питер

Ты в ладонях моих никогда ещё не был,
Поцелуи твои мне лишь ветер дарил...
А вчерашняя память - развеянный пепел,
Собирать по крупице? А хватит ли сил?
И обнять бы хотела, да что-то тревожит,
Обещай, что не сделаешь больно, прошу!
Я, наверное, стала взрослее и строже,
Но на сердце броню всё равно не ношу.
Отчего ты грустишь, вниз глаза опуская?
Твоей ровной осанке печаль не идёт!
Кто же ранил тебя в предвкушении рая?
Потерпи, мой хороший... я знаю... пройдёт!
Дай мне руку... какие красивые пальцы...
Музыкальные, правда! (Чуть дрогнет ладонь)
Я... ты знаешь, увы, не мастак признаваться...
Кулаками бить в грудь и писать про огонь.

Нераскрытым тюльпаном касаюсь запястья,
Это нежность моя, еле слышный аккорд.
Да, я верю тебе... и не буду бояться
Сделать шаг без страховки в наш первый полёт.
Анна Бондарева

Мне ничего не нужно от тебя, Лишь чувствовать – ты снова где-то рядом Украдкой нежно смотришь на меня И позже провожаешь грустным взглядом… Догадываться даже, а не знать, Что обо мне все мысли каждый вечер, Спустя все сроки, снова осознать, Что ждёшь ты с нетерпеньем каждой встречи. Я знаю, время вспять не повернуть, Случившихся ошибок не исправить, В который раз мне ночью не уснуть – Больна тобой и ни к чему лукавить! Огонь сжигает Душу всю дотла – Мне не забыть тебя, как ни старалась И горьким мёдом чёрная зола Течёт по жилам – от любви усталость TRIPLES with sweet women

Ты спишь и улыбаешься во сне.
Какие сны примчались в гости?
Что за мечты привиделись тебе
И за собой в свою страну уносят?

На цыпочках я еле слышно подойду,
Чтоб сны твои не потревожить...
И пальчиками тихо проведу
По волосам твоим...по коже...

По властной складочке на лбу..
И по колючим и небритым щёчкам
Подушечками пальчиков пройду,
Нарисовав сердечки,запятые,точки..

Потом уверенней взметнусь
К раскинутым бровям и носу..
Слегка подую...прикоснусь,
Стерев проблемы и вопросы.

Взгляну влюблённо..улыбнусь..
Прислушаюсь к дыханию...
Вновь невесомо закружусь
Подобно бабочки порханию...

Коснувшись взглядом губ,прильну
Губами...не сдержав порыва...
С твоим дыханием сольюсь,
Неразделимым став...единым..

И будет звёздно ночь сиять..
Луна заглядывать в окошко..
Урча счастливо,буду спать
В твоих объятьях,словно кошка..

Первый вечер

Она была полураздета,
И со двора нескромный вяз
В окно стучался без ответа
Вблизи от нас, вблизи от нас.

На стул высокий сев небрежно,
Она сплетала пальцы рук,
И легкий трепет ножки нежной
Я видел вдруг, я видел вдруг.

И видел, как шальной и зыбкий
Луч кружит, кружит мотыльком
В ее глазах, в ее улыбке,
На грудь садится к ней тайком.

Тут на ее лодыжке тонкой
Я поцелуй запечатлел,
В ответ мне рассмеялась звонко,
И смех был резок и несмел.

Пугливо ноги под рубашку
Укрылись: "Как это назвать?"
И словно за свою промашку
Хотела смехом наказать.

Припас другую я уловку:
Губами чуть коснулся глаз;
Назад откинула головку:
"Так, сударь, лучше... Но сейчас

Тебе сказать мне что-то надо..."
Я в грудь ее поцеловал,
И тихий смех мне был наградой,
Добра мне этот смех желал...

Она была полураздета,
И со двора нескромный вяз
В окно стучался без ответа
Вблизи от нас, вблизи от нас.

1870
***
Офелия

Накорми меня соленым огурцом.
Дай холодной водки в лютую жару.
Я сегодня с перекошенным лицом
И, того гляди, с вчерашнего помру.

Я потерян, я раздавлен, я поник,
В голове набат, в глазах рябая зыбь.
Расплескай в стаканы чай как проводник.
Навари картохи, семечек отсыпь.

Выйди в поле, помаши чуть-чуть косой,
Хочешь – острой, хочешь – той, что со спины.
Я на печь залезу пьяный и босой,
Не тревожь меня ни так, ни через сны.

Чтобы ни было – война, голодомор,
Смерть кощея в разукрашенном яйце,
Трын-трава и в ступе генерал-майор –
Не буди во мне меня, не надо сцен.

Пусть хоть что случится – праздник и вертеп,
Пусть сожгут к хуям любимый балаган.
Я посплю еще, покуда не окреп
Сам и сил не дал растоптанным ногам.

Да, я знаю, пропущу, и пес бы с ним.
Будет храп метаться в крашеных стенах.
Будет лучше, будет меньше серых зим,
Будут бабы – глубже ямки на локтях,

С полотенец будут рваться петухи,
С колоколен позолотой литься мед,
Колоситься зерновыми станут мхи,
Будут деньги выдаваться наперед,

Ездить печки самоходные кольцом
Золотым начнут. Все будет. Только, чу!
Накорми меня соленым огурцом,
Водки дай и уложи. Дожить хочу.

(с) отсюда: http://susel-times.livejournal.com/

Вся наша жизнь - отныне без остатка - Холодный блеск, стальное острие. Не отступить - мной брошена перчатка, Не отступить - вы подняли ее. Не отступить - хоть правил я не знаю, Смертельный финт придержан до поры. Ах, ради Вас - хоть я и не играю, Я принимаю правила игры. И каждый день - без права на ошибку, И не прервать проклятую дуэль. Как Вы милы, как вежлива улыбка... Что ж, выпад точен - Вы попали в цель. Был выбор мой - безумье за отвагу, Был вызов мой - Вы приняли его. У Ваших ног - изломанная шпага, Несбывшейся победы торжество. Приходит час случайного прозренья, За краткий миг - высокая цена. Никто из нас не верит в отступленье, Но никому победа не нужна...

Возле леса, возле речки жил один еврей в местечке со своей супругой Ривой, жил, как Бог ему судил, и у этой пары дома подрастал сыночек Сёма, он всегда, зимой и летом, в красной кипочке ходил. В красной кипочке шелковой, сам начитанный, толковый, материнскою любовью и вниманием согрет. Ой, дэр татэ мыди бэйнэр, ой, а ингэлэ а шэйнэр, то-есть, форменный красавец, хоть пиши с него портрет А за лесом, на опушке, в однобедрумной избушке, у глухого буерака, где растёт чертополох, проживала Баба Роза - жертва остеохондроза, по анкете, между прочим - Роза Львовна Шляпентох. Ой, у бабушки-старушки ни укропа, ни петрушки, никаких деликатесов, только хлебушка кусок. Были гуси, были шкварки, а теперь - одни припарки, всё, как в песне: здравствуй, поле, я твой тонкий колосок! Но зато у Мамы Ривы - куры, гуси, вишни, сливы, гоголь-моголь для сыночка - он на всё горазд и спор: в красной кипочке гуляет и на скрипочке играет, и не просто "Чижик-пыжик" - гамму ля-бемоль-мажор! И когда утихла гамма, говорит сыночку мама: "Надо бабушку уважить, как ведётся на Руси. Положи смычок на полку и бери, сынок, кошёлку и кошерные продукты Бабе Розе отнеси". А в кошёлку Мама Рива уложила всё красиво: фаршированную рыбу с хреном в баночке от шпрот, яйца свежие в мешочке и гусиный жир в горшочке, деруны на постном масле и, конечно же, компот. Вот идёт по лесу Сёма, и тропа ему знакома. Помощь бабушке-старушке - вот его священный долг! В красной кипочке из шёлка он идёт, в руке кошёлка, ничего не замечает, а ему навстречу - Волк. Волк Иванович Свиридов - из матёрых инвалидов, пострадал уже однажды, обмануть его хитро: он был ранен в ягодицу, потому что съел девицу в красной шапочке из сказки Шарля, кажется, Перро. Волк сперва стоит на стрёме, а потом подходит к Сёме, говорит: "Шолом Алейхем! Что за шухер? Тихо, ша! Ты куда идёшь, пархатый, и чего несёшь из хаты?" И ему на это Сёма отвечает, не спеша: "Мне смешны твои угрозы! Я несу для Бабы Розы фаршированную рыбу с хреном в баночке от шпрот, яйца свежие в мешочке и гусиный жир в горшочке, деруны на постном масле и, конечно же, компот". В предвкушенье пищи сладкой облизнулся Волк украдкой, говорит он: "Бабе Розе эти яства - не нужны. Я всю жизнь по лесу рыщу, обожаю вашу пищу - фаршированную рыбу и особо - деруны. А компот, в конечном счёте - посильней, чем "Фауст" Гёте, так что нечего мне баки забивать своей мурой". "Ни за что я злому Волку не отдам свою кошёлку!" - отвечает Волку Сёма - в красной кипочке герой. "Ты, приятель, из аидов, ну, а я - из инвалидов, мне положена диета на гусином на жиру! Что ж ты, красная ермолка, обижаешь злого Волка? Я сейчас пойду и с ходу твою бабушку сожру. Не пойми меня превратно - понесёшь тогда обратно фаршированную рыбу с хреном в баночке от шпрот, яйца свежие в мешочке и гусиный жир в горшочке, деруны на постном масле и, конечно же, компот". "Ты мне бабушку не трогай - покараю мерой строгой!" - красной кипочкой качая, Сёма Волку говорит. "Что ж я, вместо Бабы Розы должен есть кору с берёзы?" - очень нагло отвечает этот злобный инвалид и помчался на опушку кушать бабушку-старушку, по анкете, между прочим, Розу Львовну Шляпентох. Волк - он тоже знанье копит, у него громадный опыт поедания старушек всех народов и эпох! В это время Роза Львовна (так зовут её условно) на трёхногом табурете восседает у окна. В однобедрумной избушке нет ни крошки, ни горбушки, оттого-то Баба Роза, как собака, голодна. Принести ей должен внучек много разных вкусных штучек - фаршированную рыбу с хреном в баночке от шпрот, яйца свежие в мешочке и гусиный жир в горшочке, деруны на постном масле и, конечно же, компот. А пока что Баба Роза - в состоянии психоза: голод, знаете, не тётка, всё померкло, мир умолк, головная боль, икота... Вдруг стучится в двери кто-то. "Кто там?" - спрашивает Роза, а в ответ ей: "Это Волк!" "Удивительное дело - я б сейчас и Волка съела!" - так подумала старушка, открывает Волку дверь - он сидит в смиренной позе, говорит он Бабе Розе: "Ты меня бы в дом пустила. Не пугайся - чай, не зверь". А в мозгу у злого Волка бьётся мысль такого толка: "Мол, сожру её, старушку, буду к мольбам глух и нем, сам оденусь Бабой Розой, и с такой метаморфозой стану ждать внучонка Сёму, и его я тоже съем. Съем и красную ермолку, и с продуктами кошёлку - фаршированную рыбу с хреном в баночке от шпрот, яйца свежие в мешочке и гусиный жир в горшочке, деруны на постном масле и, конечно же, компот". "Ходят, бабка, злые слухи, что помрём мы с голодухи, - Волк своею гнусной мордой Бабе Розе тычет в бок. - Ты была бы человеком - поскребла бы по сусекам, может быть, чего нашла бы, испекли бы колобок". Но старушка Роза Львовна смотрит прямо, дышит ровно. Ой, сегодня будет кто-то Бабе Розе на обед! Вот она подходит к Волку и берёт его за холку, а потом как рот разинет - ам! И всё, и Волка нет!.. Волк как пища - безыскусный, некошерный и невкусный, если нет альтернативы - утоляет аппетит, возникает сытость, дрёма... Зохен вэй, а где же Сёма? Сёма всё ещё по лесу в красной кипочке бежит. Он бежит, роняя слёзы, и несёт для Бабы Розы фаршированную рыбу с хреном в баночке от шпрот, яйца свежие в мешочке и гусиный жир в горшочке, деруны на постном масле и, конечно же, компот. Cёма ёжится с опаской - он знаком с народной сказкой, где несложная интрига разрешается в конце: вот приходит он в избушку, Волк уже сожрал старушку и лежит под одеялом в бабы-розином чепце, и пойдут, пойдут вопросы, как назойливые осы - почему глаза большие? почему большой живот? почему большие уши?.. Ой, спасите наши души! Сколько можно этой сказкой без конца дурить народ? Но глядит - жива старушка! Где моя большая кружка? В нашей сказке, кроме Волка, всем героям повезло! Здесь пора остановиться. Будем петь и веселиться алэ соным афцалухес, то-есть - всем врагам назло! Прекратим глотать лекарства, будем есть сплошные яства - фаршированную рыбу с хреном в баночке от шпрот, яйца свежие в мешочке и гусиный жир в горшочке, деруны на постном масле и, конечно же, компот..

Бывает что далёкий человек,
Живущий по ту сторону планеты,
Вдруг остановит твой безумный бег
Простым вопросом:
-Солнышко, ну где ты?
И сразу, вмиг, становится теплей
От слов простых, пронизанных участьем,
И в череде уныло-серых дней
Мелькнёт луч солнца, разогнав ненастье.
И тише боль. И легче на душе
И хочется дарить тепло другому,
Живущему в реальном мираже
Так далеко, но близкому такому…

И чувствуешь уверенность свою,
И веришь в то, что нужен ты кому-то,
А ведь стоял почти что на краю
Отчаянья. Спасла тепла минута.
Давайте не скупиться на тепло:
Нам всем важны минуты пониманья.
Пусть другу станет на душе светло
От нашего участья и вниманья...
................................
Остановить хочу безумный бег,
Слова мои улыбкою согреты:
Мой близкий и далёкий человек..
Грустить не надо...
.................Солнышко...
............................Ну где ты?

Когда моя любовь просила хлеба Под окнами другой - твоей - любви, Ты медный грошик в пасмурное небо Смеясь, подбросил и сказал: "Лови!" В тот миг судьба, пригревшаяся где-то, Сентиментально всхлипнула во сне - И тусклою, истертою монетой Твоя душа в ладонь скакнула мне. И понеслись года в мельканье спором… Среди невзгод - в нужде, порой в бреду - Мне было слаще сдохнуть под забором, Чем на медяк тот выменять еду. Когда же мною жизнь вертеть устала И в дом ввела, где шелк и зеркала, Твоя душа - простой кусок металла - На дно шкатулки бронзовой легла. Менялся мир, скрипя остовом ржавым. Покой мой креп. Яснел небесный свод. Все дальше рубежи моей державы Отодвигались от моих ворот. Так шпиль дворца сверкал, что больно глазу, И легкий ветер тюль трепал в окне… Прости, что я припомнила не сразу Тебя, когда ты сам пришел ко мне. Но что с тобой? Дрожишь, неровно дышишь… Как? Любишь?! Что? Клянешься на крови… - Верни мне душу! Душу, ведьма, слышишь? - Да слышу, слышу… Вот она. Лови! TRIPLES with sweet women

Я знаю женщину. Она — река,
Исполненная света и покоя,
Нетороплива и неширока,
Но не коснуться дна её рукою.

Бывало, люди в суете своей,
Не вдумываясь, так, забавы ради,
В своём пути сворачивали к ней,
К её покою и её прохладе.

А их захлёстывала с головой
Глубокая лазоревая заводь.
Но если в ней и утонул иной,
То кто-то смелый научился плавать.

Однажды проснувшись, на улицу выйдя,
Я мир осознал таковым как он есть.
Себя и свои недостатки увидел,
Проблемы, желанья, которых не счесть.

Стремление выдать себя за другого,
Казаться всем лучше, чем есть я внутри.
На людях стремиться к тому идеалу
Что выбрал не сам, но в меня привнесли.

Увидел других, их страдания, слабость,
Стремление в жизни всегда преуспеть...
И ту мимолетную гордость и радость,
Когда над другими случится взлететь.

Я принял людей без суда, как погоду.
Себя с настоящим лицом как кувшин,
Где долго хранил я лишь грязную воду,
В то время как не был себе господин.

Я слаб и ленив. Что ж, об этом я знаю,
Но зная об этом, я с этим борюсь,
По капле раба из себя выжимая,
На каплю быть лучше все время стремлюсь.

Не верю теперь я речам пустословов,
Стараюсь и сам не болтать без нужды.
Другим не вредить ни поступком ни словом,
И дело любое творить от души.

Сначала себя, не других переделать.
Исследовать собственный внутренний мир.
Постигнуть себя -- как единое в целом,
А жизни бесценность -- как в вечности миг.

___ И пробежит ___

И пробежит по коже дрожь...
И сердце загнанно сожмётся,
Когда однажды ты поймёшь –
Она уйдёт и не вернётся.
Не потому, что час настал,
Хоть чувства тоже угасают,
А потому, что ты солгал,
А ложь любимым не прощают.
Ей был к лицу стальной доспех,
Она щита не опускала...
Ведь ты – единственный из всех,
О ком она всю жизнь мечтала.
Да разве кто-нибудь другой
Был горд удачною попыткой?
И лишь покорная с тобой,
Она вошла в твой плен с улыбкой.
Сняла и платье, и металл,
Она б и с кожею рассталась...
А ты ведь даже не узнал,
Как в этот миг она стеснялась.
Там, за спиною столько плах,
Голгоф и судорог смятений,
И ледяной полночный страх
Не тех... не с теми отношений.
Она боялась не узнать
Тебя, которого искала,
Она боялась потерять
Твой взгляд в толпе, когда узнала...
И тайной вечной и святой
Вошла как свет в твоё сознанье,
И лишь тогда... и лишь с тобой
Узнала счастье обладанья.
Не потеряй её с другой -
Такой единственной не будет,
Прижмись к её груди щекой –
Ты слышишь сердце? ... любит... любит...

Сказоч-Ник

Я запах твой из тысяч отличу -
Тот аромат, что стал так близок сердцу.
О, как же я вдохнуть его хочу
В минуты те, когда с тобою вместе!

И даже в час, когда я не с тобой,
Он будто где-то в воздухе витает.
Я словно уношу его с собой,
Ведь так тебя в разлуке не хватает.

Конечно же, не он в том виноват,
Что по тебе я бесконечно так скучаю.
Всему виной твой голос и твой взгляд,
Твой образ, что почти боготворяю.

И если вдруг закрыть глаза на всё,
То ты опять мне кажешься святbI.
При встрече так душа моя поёт,
А расставанье обращается тоскою…

Я, приближаясь, всё стараюсь уловить
Тот аромат, что так меня волнует.
И невозможно ни за что его забыть -
Прощаясь, он оставлен с поцелуем.

Я сохраняю его в памяти своей
До завтрашнего дня, чтоб снова встретить.
Ах, если б длилось время поскорей
В разлуке и помедленней при встрече!

Не устаю я по тебе скучать,
Ведь ты для сердца так необходим.
И запах твой так хочется вдыхать,
Ведь он зовётся запахом любимого.

Мы другие с тобой, мы уже не вчерашние - Растворился влюблённости яркий туман. Пили залпом восторженность полными чашами, А теперь отпустил наши души дурман. Мы другие - друг в друге гораздо уверенней, Неизменна, но глубже мелодия чувств. Не спешим, наслаждаясь нежнее и медленней Тем же жаром горячих неистовых уст. Изменились, но любим бездонно по прежнему, Нам с пути на двоих не уйти, не свернуть. Стали вспышки страстей бесконечностью нежными, Не сжигают - сильнее впиваются вглубь. Мы на новой ступени, в ней есть понимание, И граничит с безумием преданность глаз. То на дне, то средь звёзд, то прохладней, то пламенней, Одинаковость мыслей сплетается в нас. По-другому теперь понимаем касания - Прикасаются души, совпали сердца. Не волнуют препятствия и расстояния, Унисону мелодий не будет конца. Марина Авс

Ухожу, как будто так и надо. Но однажды, только позови, Я вернусь во время звездопада Помолчать с тобою о любви. Я вернусь к тебе взамен кого-то, Кто не сможет скрасить твои дни, И прольюсь ласкающим фаготом На ладони чуткие твои. Упаду листвою на колени, Стану трелью сердца тонких струй, Подарю задор и вдохновенье, Словно первый в жизни поцелуй. Ну и что, что в омуте дурмана Нам обоим будет всё равно, Отчего так сладко лечит раны Запоздалой нежности вино. Ухожу, как будто так и надо, Но хмельными тропами любви Я вернусь во время звездопада. Я приду, лишь только позови... /Осенний дождь/ VolshebnicaS

___ Подари мне одному ___

Подари мне одному своё дыхание,
Сонно-тёплое, бормочущее нежности,
Чтобы в нём ответное желание
Пряталось в улыбке безмятежности.
Чтоб оно взрывалось сладким шёпотом
В каждой клетке пленного сознания,
И в висках стучало жарким молотом
Заклинанье вечного признания.
Подари мне одному свою доверчивость,
Робость пальцев встречного касания,
И мечты... и частую изменчивость
В хрупкой поминутности свидания.
Спрячь лицо в ладонях от смущения,
Разругавшись с сердцем за отчаянность...
Упрекни меня за нетерпение,
Пожалей меня за неприкаянность.
Подари мне одному свою обидчивость,
Как ребенок, требуя внимания,
И дразни за глупую улыбчивость,
И вздыхай: моё ты наказание!
Лишь бы жизнь, такая в общем, странная,
Пощадила наше мироздание...
Милая... любимая... желанная,
Подари мне одному своё дыхание. 

Сказоч-Ник

Сменяются мужчины, как сезоны:
Весной один, а осенью - другой..
Я на перроне, а они - вагоны:
Проходят мимо с остановкой небольшой.

Сменяются мужчины, как перчатки:
Одни теряю, а другие рву.
Их будет сотни, за спиной - десятки,
Но почему-то каждым я живу..

Ну почему же так мучительна потеря?
Ведь потеряв одну любовь, находишь три.
Но я как дурочка, зачем-то глупо верю
Их лживым, приторным словам любви.

Воздушные в мечтах рисую замки,
Себе внушаю: вот она, любовь!
Но оставляя мне лишь фото в милой рамке,
Они опять уходят.. Вновь и вновь.

Одни уходят, не сказав ни слова.
Другие просто причиняют боль,
И я сама бегу, боясь обжечься снова.
Ах, как же надоела эта роль!

Роль сердцеедки тоже мне знакома:
Зевать, услышав оды в свою честь,
Лгать что в субботу ночевала дома..
Все за неделю успевает надоесть.

Так хочется любить, и быть любимой,
И чтобы это был один и тот же человек.
Но те, кого люблю, проходят мимо,
А кто влюблен - мне не сдались вовек.

Наверно, остается только плакать..
Мужчин полно, а вот исход один.
Ведь мне досталась роль труднее всякой:
Роль одиночки с толпами мужчин. "

(Melamorie )Соткана я из тумана и  пламени..
СОздана взмахом твоих я ресниц...
Мыслью твоей,что не знает границ...
Вздохом.. призывом твоим отчаянным...

Не размыкая тобой зацелованных век,
Я, повинуясь тебе, распадаюсь на атомы...
Мне все равно, кому быть суждено виноватыми..
Рядом с тобой навсегда..мой родной человек..

Я без тебя улетаю в бессрочном падении..
Высосан воздух и сердца вдруг выключен бег..
В небо,как облако.. в море,как тающий снег..
Слабо мерцающим.. сладким видением..

Соткана ли из тумана бесцветного я
Или из сладостной мглы под твоими ресницами...
Не убивай..ну попробуй хотя бы присниться мне..
Дай мне почувствовать сладкую боль бытия..

Дай мне познать настоящее страсти безумие..
Дай мне почувствовать бешеный пульс в груди..
Чувства дремавшие в сердце.. в душе.. разбуди!
Вырвутся пусть они яростным.. диким Везувием..

К коже твоей прикасаясь,я тихо молюсь..
Богу ли, Небу ли, Аду ли, Раю ли верую?..
Сумерки, тусклые, неразговорчиво-серые,
Вам не забрать нас.. я с ним остаюсь..

Может быть, тихо целуя горячий твой лоб,
Я испытаю забытое прежде рождение?..
Влага.. Дыхание.. Бред.. Лихорадка.. Озноб..
Боже... Стремительный бег средь таинственных троп...
Я.. ощутила тебя! Я реальна! Я...
СТОП.
Я - лишь туман..
Лишь твой сон..
Лишь видение...

 

Испанским биты сапогом
Он неудобен был и тесен.
Вдруг бегать сразу стало влом
И круглый мяч неинтересен.

Волшебник Гус, наш главный маг
Силен, но все же не всесилен.
И потерялся вновь Семак,
Не смог попасть в ворота Биля.

Бесспорно, все же нам Ура!
Наделали немало шума,
Теперь обмозговать пора,
А думает, конечно, Дума.

Не рано ль поднимаем гам?
Мол, все нам пох, мы чемпионы?
Как тут получим по рогам,
И взад опять во время оно.

Скамейка больно коротка,
Усилить некем на замену,
Судьба героев нелегка
Игра нам не простит измены.

Как только мы теряем тон,
Игры веселой настроенье,
Так видно, кто здесь чемпион,
Не наше сразу вдохновенье.

Охота лучшая была
На этом, вдаль ушедшем Евро.
Нас окружают вновь дела,
Спасибо всем! Отдельно - первым.

Уходят люди, уезжают, исчезают...
Стирает время в памяти черты...
Как будто в старых книгах засыхают
Гербарием засохшие цветы...

Мы провожаем лица до перрона,
Сажаем в поезда без номеров...
И в огоньках последнего вагона
Тускнеют образы затерянных миров...

Уходят люди... оставляя в окнах небо,
В стаканах кем-то недопитый чай...,
Уходят, недосказано... нелепо,
Кто в ад подземный, кто в небесный рай...

Уносят радость... оставляя горе,
Уносят горе в неизведанную даль...
Уходят с грузом долга в договоре,
Оставив в сердце слезы и печаль...

Уходят люди не сказав "до завтра",
Для многих завтра стало как "вчера"...
Как кинолента, как обрывок кадра...
И эхом долгим тянется "Ура-А-А!"

И будет день, и снова солнце будет,
Жизнь не меняется, меняет время нас...
И только время знает и рассудит,
С кем очередь прощаться в этот час...

Марина Бойкова

Уйдут случайные, уйдут.
И слишком ласковые тоже
В беде тебя не подведут
Лишь те, кто сдержанней и строже.

Они грехи твои простят,
Но всех внимательней на свете,
Твой первый равнодушный взгляд
Они, пристрастные, заметят.

Заслышав ложь, почуяв лесть,
Печальные забьют тревогу
И снисходительную глупость
Простить и пережить не могут.

Настанет день, когда они
Тебе покажутся врагами -
Будь честен. Божи сохрани
Держать за пазохою камень.

Прими их горькие слова -
Прямей их в жизни не услышишь.
Друзей высокие права
Всех человеческих прав выше.

И если даже дрогнет мир
И вспыхнет горестное пламя,
В последний час, в предсмертный миг
Друзья останутся друзьями.

Знай, мой друг, вражде и дружбе цену
И судом поспешным не греши.
Гнев на друга, может быть, мгновенный,
Изливать покуда не спеши.

Может, друг твой сам поторопился
И тебя обидел невзначай.
Провинился друг и повинился -
Ты ему греха не поминай.

Люди, мы стареем и ветшаем,
И с теченьем наших лет и дней
Легче мы своих друзей теряем,
Обретаем их куда трудней.

Если верный конь, поранив ногу,
Вдруг споткнулся, а потом опять,
Не вини его - вини дорогу
И коня не торопись менять.

Люди, я прошу вас, ради бога,
Не стесняйтесь доброты своей.
На земле друзей не так уж много:
Опасайтесь потерять друзей.

Я иных придерживался правил,
В слабости усматривая зло.
Скольких в жизни я друзей оставил,
Сколько от меня друзей ушло.

После было всякого немало.
И, бывало, на путях крутых
Как я каялся, как не хватало
Мне друзей потерянных моих!

И теперь я всех вас видеть жажду,
Некогда любившие меня,
Мною не прощенные однажды
Или не простившие меня.

 

Расул Гамзатов

полувздохом, полушёпотом
отзвук пьяненького грохота,
оседая в мелких трещинках,
растекался по губам,
и, надменный, он по городу
остывал белёсой вечностью,
как по маленькой по лесенке
поднимаясь к небесам.

***

Кто без греха, тот камня не поднимет,
Ему претит насилие над злом.
Привычный хам, плюющийся в святыню,
Его не злит... и вот уже прощен.

Тот, кто привык щекой тянуться к пальцам,
Готовым вновь ударить... и убить,
Кто свой язык связал - И не напрасно! -
Кто, видя кровь, спешит глаза закрыть, -

Таким нельзя доверить ни кусочка
Из мира новых и живых людей.
Таких пронзят легко точеной строчкой
И, может, снова бросят в мавзолей.

Кто без греха, тот в мире жить не может...
Вот отчего таких на свете нет.
А есть нахал с почти безгрешной рожей
И миф, с лихвой исполненный побед.

Пусть говорят: стоим на перекрестке,
Где лишь одна дорога в рай ведет,
Мы все подряд уйдем в другую плоскость,
Поскольку нас в раю никто не ждет.

 

Читать далее...

Все в доме пасмурно и ветхо,
скрипят ступени, мох в пазах...
А за окном - рассвет
и ветка
в аквамариновых слезах.
А за окном
кричат вороны,
и страшно яркая трава,
и погромыхиванье грома,
как будто валятся дрова.
Смотрю в окно,
от счастья плача,
и, полусонная еще,
щекою чувствую горячей
твое прохладное плечо...
Но ты в другом, далеком доме
и даже в городе другом.
Чужие властные ладони
лежат на сердце дорогом.
...А это все - и час рассвета,
и сад, поющий под дождем, -
я просто выдумала это,
чтобы побыть
с тобой вдвоем.

О, директор, ты могуч
Ты гоняешь стаи туч
Заставляешь и в субботу
Выходить нас на работу.
Аль откажешь мне в ответе?
Не видал ли где на свете
Ты зарплаты годовой?
Я ищу её
- Постой, есть на севере гора,
В ней глубокая нора,
В той норе на трёх канатах
Гроб качается из злата.
В том гробу твоя ЗАРПЛАТА

:download::download::download:

Стук в дверь - короткий и настойчивый...
Ошиблись, видно... Нет, опять...
Открыла… Взгляд сосредоточенный...

- А, это ты... И не узнать...
Зачем пришла?..Ну, заходи..
- Надолго я не задержусь!
- Остынь, устала ведь, пади...

В глазах отверженность и грусть...
Присела в кухне на край стула,
Ссутулив плечи, пряча взгляд...
Стянуло жесткой маской скулы:

- Не говори, года летят...
- Ты постарела... Извини...
(Она как будто бы не слышит).
- Приляг, усни и отдохни...
(Сидит, молчит, лишь нервно дышит).
- Я стерва! - выдохнула вдруг, -
Я все прекрасно понимаю, -
И вдруг мелькнул в глазах испуг:
- Зашла проститься... Умираю...

И замолчала... Стало зябко...
И все внутри оборвалось...
И все в моей душе обмякло:

- Зачем ты так? Да, ладно, брось!
Нет, правда, слушай, оставайся...
Куда ты на ночь-то пойдешь?..
Расслабься, и не замыкайся...
И расскажи как ты живешь?..
- Спасибо... Я пойду... Так нужно...
А то начнут еще искать...
И улыбнулась так натужно:
- Расслабься, мне не привыкать...

А я спросила у порога:
- А почему зашла ко мне?..
Она вздохнула:
- Жизнь жестока
С самой с собой наедине...
А у тебя б искать не стали...
Хотела дух перевести...
И губы в плаче задрожали...
- Прости меня! За все прости!

Ушла... Оставила тревожность...
И ерунды нагородила...
Впустила! Сделала оплошность!

Любовь проститься приходила...

Марина Бойкова

Просто женщина в облаке штор,
Просто птица в проёме окна,
Больше не верит во весь этот вздор,
Что на земле и любовь и весна.
Точно себя защищает крылом,
Смотрит в окно и в глазах ни слезинки,
Город уже погружается в сон,
В окнах напротив немые картинки.
В окнах напротив- любовь и беда,
В окнах напротив- разлуки и встречи,
А у неё- только мимо года-
Утро и вечер, утро и вечер...
В окнах напротив играют мимы-
Кто-то приходит, влюбляются где-то...
А для неё- только время мимо-
Осень и лето, осень и лето....

 

Увы, но я не Маргарита,
Пусть называли так порой,
Когда я в пламени софита
Кружилась в танце с Сатаной,
Когда кокетливо цепляла
Сердца к цепочке для креста,
А ночью нежно целовала
Украдкой спящего Христа,
Когда в безумии полёта
С крылами путала метлу
И не вела страницам счёта
С моими буквами в углу.
Ах, Мастер, Мастер... не ищите
В моём лице её черты.
Не надо вашей Маргарите
Моей бесстыдной красоты,
Порыва, слабости и силы
И горькой мудрости старух,
Лишь только бы она любила
Ваш гордый и строптивый дух.
А я... А мне пора в дорогу -
Иные знаки мне даны:
За вашу душу плачась Богу,
Плясать под бубен Сатаны

Я поверила, счастью открылась... И на крыльях взлетела к мечтам. Ветры сильные, неземные... И увлёк за собой ураган! В этот миг всё вокруг озарилось! И влюблялись в меня... я цвела... Захватила шальная стихия, Закрутилась веселья волна! Словно птицы, в полёте, над миром Свои замки построили вновь... Ток, меж нами - великая сила! Правит балом царица ЛЮБОВЬ! Татьяна Аленькая