Мой дед, Иван Никитич Ярков, родился 23 июня 1923 года. К началу Великой Отечественной войны ему вот-вотдолжно было исполниться 18-ть. Перед отправкой на фронт проходил 6-месячные курсы в Кемеровском Пехотном училище. В связи с тяжелым положением на фронте, был отправлен воевать до сдачи экзамена в звании сержанта.
Попал в артиллерию, затем служил в полковой разведке. В конце 1943 года его отряд был обнаружен немецким самолетом и обстрелян. Ивану Никитичу прострелили ноги. Сначала он передвигался ползком, затем потерял сознание. Когда пришел в себя, его уже тащили на себе два немецких солдата. Так он оказался в лагере военнопленных в Гессене.
В плену трудился в рабочем отряде, разгружал составы. За месяц до окончания войны во время обстрела лагеря союзными войсками Иван Никитич и еще 3 человека бежали из плена. Жили в заброшенном доме на окраине города, по ночам выходили в поисках еды.
Когда город заняли американцы, русским военнопленным было предложено получить гражданство другой страны (на выбор) и не возвращаться на родину, т.к. пленные считались предателями и их ждал лагерь. Большинство освобожденных русских, в т.ч. и Иван Никитич, решили все же вернуться на родину. Их вели под конвоем колонной пешком до Украины, далее было распределение: кого-то отправили в колонии, Ивана Никитича определили на шахты Кузбасса без права выезда. Боевые награды, полученные до плена, были аннулированы.
Там он познакомился с моей бабушкой, и в 1946 году родился мой отец.
В 1954 году военнопленные получили амнистию, и Иван Никитич с семьей получил возможность переехать на малую родину, в Кемерово. А в 1958-м деда вызвали в военкомат: к тому времени были подняты архивы, и за побег из плена Иван Никитич был удостоен медали за отвагу.
Умер Иван Никитич в год моего рождения, да и жил он далеко от нас: он - в Сибири, мои родители - на Камчатке. Но, говорят, именно его черты я унаследовала в наибольшей степени .
