Давай встретимся во сне, ты - в полночь, я - в три.

В Венеции. Каналы с весенней водой, разноцветные маски, лакированные рамы, пастельное небо.

И, может, лодки умеют летать. Или в больших театрах прячутся корабли, у которых паруса трепещут, словно крылья неведомых огромных птиц.

Их взлётная полоса – гладь тихой воды, рождаются хрустальные брызги, а в них - сотни радуг, настоящих радуг, не пепельных.

Угощать нугой хвостатых львов с янтарными глазами и пышными гривами, удивляться мольбертам, виднеющихся за окнами.

Небо держится в Венеции на картонных подпорках.

Картонные подпорки сделаны из мечтаний и облаков. Особенный картон, покупающийся за сны. Наши сны. Общие сны. Выкини сны. Зачем тебе сны? Сны – это ложь.

Встретимся во сне?

Потому что в реальности мы уже не встретимся никогда. [о, какая пафосная банальщина]

 

В сущности, что такое никогда? Никогда - антипод "навсегда".

Навсегда - ложь из фольги. Фольга сделана из зимней стали, ложь - это холод, ложь это ледяной озноб.

- Мы умрём [мы никогда не умрём, а никогда – это ложь, ложь!], нас похоронят вместе, нас похоронят держащихся за руки, как всегда [а всегда это ложь, ложь!].

И когда мы разложимся в прах ,будет дерево на нашем прахе, а на дереве будут вырастать звёзды, звёзды, и мы увидим всё-всё, даже Венецию, в которой так и не побывал, хотя я уверен, что мы ещё увидим, увидим тех львов!

 

[Но никогда и навсегда – это ложь, поэтому мы просто не_существуем, нас нет, мы встретимся только в моём сне, потому что наших больше нет, не будет никогда, никогда – то ложь, поэтому мы просто не_увидиимся]

 

Ты обнимал её за хрупкие точёные плечи бережно, как будто

она была куклой из дорогого бледного фарфора, и все вещи на ней сидели идеально.

И вы были бы хорошей парой, да, изумительно хорошей парой.

Ты как будто оживал, когда была рядом, глаза светились, губы всё время растягивались в улыбке.

 

А я видела, что глаза-то у неё не_человеческие. Что у них вертикальные антрацитово  нездоровые зрачки. И не бывает таких глаз, не бывает светло-нефритовых глаз с продолговатыми зрачками оттенка сосущей душу тьмы. И кожа людей такой не бывает, бронзовой, блестящей.

 

Любовь портится без постоянной подпитки эмоциями и событиями, как портятся некоторые продукты, если их не держать в холодильнике. Моя любовь испортилась и превратилась в глупую собачью привязанность. Копить фотокарточки, слушать твои песни, видеть и быть зависимой.

Собаку по имени Алиса с взглядом забитого ненужного и загнанного зверя было бы милосерднее усыпить.

 

Понимаешь, она не могла быть человеком. Она слишком идеальна для человека, она - статуэтка из магазина стилистики декаданса.

 

Вы ушли пораньше. Зачем ты пошёл с ней? Почему ты поверил в своё счастье? Счастья - нет! Ни у тебя, не у меня... Его нет. Не было. Я запомнила тебя таким - искрящимся радостью, фонтанирующим мечтами и предвкушением, я запомнила, я глядела тогда через заплаканное дождём стекло, как вы удаляетесь по мосту, а под вами дрожит вода, ловя отражения ваших улыбок.

Бронзовая кожа. Нефритовые глаза. Антрацитовые вертикальные зрачки.

Мне стыдно признаться, но в ту ночь, я ничего не почувствовала. Всё как обычно, зачем что-то чувствовать? Счастье - не у меня, окна, мосты, антенны, соборы. Вино шумело в  голове, мы гуляли с подругой всю ночь, купили розы, порвали их лепестки на клочки и засыпали всю мостовую.

 

Ты был растерзан, воя грудная клетка вспорота, лужи крови, и пустота на месте главного кровеносного органа.

Вокруг валялась бронзовая чешуя. Много-много чешуи. Наверное, ты пробовал бороться, перед этим тем, как твое сердце вырвали и съели.

Она была драконом. Она была бронзовым драконом с нефритовыми глазами и антрацитовыми вертикальными зрачками.

Бороздки от когтей на паркете, мои пальцы нервно гладят блёстки её чешуи.

Клянусь, я выслежу и съем её сердце.

Эти твари, должно быть, гнездятся где-нибудь в шахтах.

 

Никогда не прощу себе. Что не догадалась сразу. За неделю до этого увидев фото  в газете мужчины с пепельно-серебристыми волосами, голубыми глазами и скользкой улыбкой. И подпись под ним "Серебристый дракон-оборотень. Крайне опасен. Возможны случаи нападения его сородичей".

 

Я съем её сердце.

А бронзовые крылья высушу и повешу на стенку. Рядом с твоим фото в чёрной траурной рамке.

 

Вечности от вечности не легче. Вечность от вечности - только хуже, тяжелее.

-

глупая мечта наивного человека

Если бы у меня был миллиард (два, три... десять, ...дцать) евро я бы потратила их

на покупку космической ракеты,

обустроила бы её в стиле ретро

как в старых уютных поездах или тесных кабинах пилотов,

развесила бы вокруг картины с разводными мостами,

пыталась бы угадать, какая очередная галактика или созвездие мчится за поверхностью иллюминатора

... и поливала бы каждый день по будильнику рассаду мускатных белых роз

 

А однажды причалила бы к планете, где золотые поля и безграничное сильное море.

И на всей планете бы посадила розы

чтобы везде, везде пахло поздней весной и отголосками пряного земного ветра.

 

А небо было бы сиреневым

и я была бы первой на странной уютной планетке.

 

И я бы любила свои розы и совсем ничего не знала, о том, что происходит на земле.

И, возможно, когда-нибудь бы забыла всё, что знала о ней...

И стала бы такой же мягкой и доброй как Маленький Принц.

 

Когда-нибудь,

когда солнце станет искусственным/солнце потухнет, и мы изобретём что-то новое

когда мы объединим все страны в одну/будем жить в деревнях на пепелищах и руинах

когда ветер будет пахнуть яблоками и морской солью/ветра не будет вообще, лишь удушающая тишина

 

мы построим новый мир, новую цивилизацию, новые маски, новые роли, новые пьесы, новые рельсы, поезда, города

другие птицы на проводах, иные истории, забытьё прежних легенд, иные отражения в глазах

в любом случае когда-нибудь мы начнём бояться смерти, даже не столько собственной

сколько смерти кого-то, кто служит нам опорой

родственной души

когда вокруг машины, электронные чувства, лживые письма, буквы, экраны, мышцы из вольфрама, сердца из железа, чёткие голоса

полная автоматика

 

и тогда после смерти

в голову человека будут вживлять железо

железо позволит вспоминать, позволит быть ласковым, разговаривать, почти жить

но почти жить - не значит "быть по настоящему"

 

И мне кажется,

рано или поздно

человекообразны существа с железом внутри и наполовину стальными внутренностями

заменят людей, ведь они намного удобнее

 

но рано или поздно

железо ржавеет ( как и все фальшивки рано или поздно выходят из строя)

и человек, лёжа ночью в кровати и слушая чересчур ровное дыхание робото-человека понимает

Нет, не он, нет, не так

 

и как только человек это понимает

живое тело с не_живым взглядом отключается

 

Теперь можно устраивать настоящие похороны.

 

 

Он был волком.

Он должен был им оставаться всю жизнь. Звериной душе место в зверином теле.

Острым зубам нужна добыча, иначе они затупятся.

Глаза янтарные, в глазах луна,

на луне цветут прекрасные цветы, волки любят лунные цветы,

лунные цветы снятся им по ночам.

 

Он нелепо попался в отличнейший капкан. Охота в ту ночь полностью захватила его.

Жертва была уже ранена, запах крови щекотал ноздри,

и волк с серой с чёрными пятнами шкурой

бежал по листве, а в голове его мелькали солнца,

и привкус железа, казалось, уже горчит во рту.

 

Лапа, лапа, что с ней?

Боль можно пережить, но сюда бегут люди...

 

Он плохо помнил, что было потом.

Полная темнота, а за ней и пустота, а за ней он вновь увидел солнце.

Теперь уже настоящее, теперь уже сквозь полупрозрачные лёгкие занавески.

 

-

 

Он говорит, что курить - глупо.

 У него сильные, властные руки, прямой взгляд.

Постоянно улыбается, и я не помню, что было что-то, выводящее меня из себя сильнее,

чем эта самоуверенная, наглая улыбка.

Он бросает вызов всему и всем. "Я один такой - волк в теле человека!"

Он берёт чужие души лапами своей и перегрызает им глотки.

Я тысячу раз спросила у неё

- Зачем ты сделала его человеком? Нельзя менять природу душ.

Она молчит.

 

А я не хочу иметь перегрызенную душу.

... Но у него сильные, властные руки...

 

 

 

 

Когда-нибудь мы пойдём бродить по свету. Мы будем ощущать пыльцу цветов на своих босых ногах, трепетание цветных бабочек над ухом, и тёплые движение настоящей, непременно летней жизни на ощупь, самыми кончиками пальцев.

Некоторые люди идут, чтобы найти кого-либо. Себя, друга, любимого и т. п.

Некоторые - чтобы потерять, никогда не возвращаться на прежние круги, стремятся убить своё прошлое шелестом вереска и вечными восходами солнца.

Зачем идём мы?

Мы идём, чтобы просто идти.

И чтобы видеть сны с золотыми драконами и спать возле чистейших озёр, по утрам приманивая птиц печеньем, раскрошенным на ладонях.

Пусть даже, всё бессмысленно в этом мире.

Но можно/нужно идти, чтобы просто идти.

 

-

Их связывала всего лишь лента, всего лишь смертью.

Если решишь облететь весь земной шар без_меня,

то, вернувшись, увидишь, что

шёлковая лента по-прежнему пахнет душистой осенью

и что она

обвивает весь земной шар

чтобы замкнуться в кольцо, снова встретившись с её началом

из цветочного горшка с орхидеями на моём окне.

Только представь - лента из горшка вокруг всего мира...

А если потянуть, то можно, наверное, вытянуть её всю и увидеть на ней следы солнца, снежинки,

обрывки листьев, слёз, рисунки, символы, следы золы...

 

А если ты не вернёшься вскоре

Я потяну за эту ленту и прикажу ей обвить твою шею

И тогда

шёлковая лента привязанности

задушит тебя.

Так что лучше возвращайся.

Будем вместе любоваться орхидеей, из которой растёт лента.

Как Кай и Герда любовались когда-то на розы.

И будем играть в нашу старую игру

"Угадай, в чьих глазах прячется черный лёд".

 

2

 

-

Параллельные миры не пересекаются, нас, как обычно делят Вселенные, не напополам, а по воздуху, по безболезненному воздуху.

 Воздух – не чувствует.

 Каждый дышит, чем  хочет. Я дышу красками и изредка – горелым небом.

 Вы дышите хлоркой и бензином, давайте протянем ленты «Не пересекать», у нас разные миры, мы не пересечёмся.

 У меня в друзьях – Время и легенды.

 Мы сидим уже тысячу лет на разных крышах и смотрим на разные звёзды. И едим – разное варение.

 

- Не_судьба? Переживаешь?

- Нет, параллельные миры не пересекаются, я дружу с Временем и дышу ветром.
  

 

Человечки со слепыми глазами рассеяны по всему земному шарику, каждый человечек не может видеть ниток, каждый человечек ищет наощупь своего человечка, каждый человечек ловит в толпе свой запах, шепча про то, что этот "твой" запах. Жалко их человечков, всё бредут себе, натыкаются на острые прутья, на решётки, сваливаются на колени, плачут, пробуют писать красивыми словами про то, что ими руководит, но на самом деле все они шаблоны, все эти человечки, выпускники фабрики картонных человечков со свинцовыми резными фигурками внутри вместе души.
Идёшь среди человечков, глаза у них пустые, помогаешь кому-то подняться, а он не может увидеть твоего лица, тянет ладошку наугад чтобы погладить , ощущает живую, похожую на шёлк, кожу и отходит в изумлении, а потом теряет тебя в однотонной толпе картонных человечков.
Не оставляют они следов.
И мало что знают.
Я хочу помочь картонным человечкам посмотреть на мир синими живыми глазами.
Только краска в магазинах цвета индиго закончилась.
Ей замазаны в этот год ссадины на ветвях оборванной сирени, она так хорошо смотрится в картонных ладошках.

-

Сны про то, я умру через 2-3 дня.
А мир останется.
Странная жажда тоже остаться, огромное желание пить воздух со звёздами, слушать трели птиц.
Потому что просто выгоняют отсюда.
И более того, мы умрём, а кто-то об этом и не узнает.
 

Помню, однажды, мы лежали на перине из тёплых пушистых поздних весенних одуванчиков и вдыхали тепло космоса через хрупкие лопатки. Сверху нам светили далёкие прекрасные звёзды, в траве громко звенели кузнечики.
- Когда мы станем пеплом, эти звёзды буду светить так же... Только уже другим вдыхающим конец мая.
- Нет. Когда мы станем пеплом, мы попрощаемся с нашими грубыми телами, нуждающимися во многих потребностях, и превратимся в самые яркие звёзды на этом самом небе и будем светить тем, кто лежит на траве и пробует догадаться о своём предназначении...

Хотел ли ты по-настоящему стать звездой? Сомневаюсь...
Знаешь, звёздами становятся только те, кому нет места здесь.
Тебя же всегда ждут. Хотя бы и твои мысли, беспокойными зверьками, снующими по дому.

Ты говоришь, что трогал ладонью небо, и что оно вовсе не твёрдое, а наоборот, уютное и пушистое на ощупь.
Ты говоришь, что принёс немного облака для меня и вынимаешь из сумки нежнейший облачный цветок, в котором ровно 33 лепестка. Волшебное, радостное число.
Ты говоришь, что купил для нас участок неба, и мы можем переселиться туда и построить свой маленький домик, а под нами плещется море, а над нами поют птицы.
Ты говоришь, что не надо пить кофе и ходить на скучную работу, теперь мы сможем жить наверху, без забот, долго и счастливо.
Ты говоришь, что солнце на самом деле это раскалённый шар гнева и злости, а нас будут греть острожные лучи Луны.
Я не верю тебе. Ты не обещал любить меня вечно.
Если хочешь - поезжай один, в небо, я останусь здесь, на Земле.
-
Она хотела тоже быть мёртвой.
Чтобы вместе с ним ломать доски гроба и слушать шорохи листьев и нервные шаги сторожа на кладбище.

Дорога в небесах состоит из стекла. Чтобы шагающие по ней видели страдания абсолютно всех внизу, а не выдержав этого, били стекло и падали вниз, забыв о том, что идут они высоко в небе.
А те, кто выдерживал , начинали презирать земную боль, старались поменьше думать об этом и наслаждались отражениями облаков на стекле.
Только первых испокон веков всегда было больше.
Только первые, разбив стекло, рушили всю дорогу.
Потому что Земля-то - круглая.

-

Выбор между чертополохом и нарциссом.
Противопоставление искренности и фальши.
Выбор между жизнью и иллюзией жизни.
И я выберу чертополох. Потому что считаю настоящих лгунов трусами.
А ты выберёшь нарцисс. Потому что в коконе всегда проще\легче.

 Мы бессмертны.
Это значит, что мы умрём через пару-тройку вечностей.
Цена счастья - убийство воспоминаний.

Сигаретный дым далеко за полночь сплёл несколько строчек:
"Все лампы потухнут, солнце погаснет, а если оно и восстанет, то будет лунно-белым. Стёкла выбиты, зеркала в чёрной краске, книги сожжены, все дороги, дома, крыши, рынки, горки, скверы, сады - всё в толстом слое пепла. Люди будут жечь свечи, люди будут искать новый искусственный свет, люди будут глухи, и тщетны их попытки услышать что-либо кроме собственных слов. Потому что каждый - сам себе император, и у каждого внутри своя собственная империя снов, которые нельзя вспоминать. Нас всех погубит груз прошлого, наше солнце погаснет, когда дверь в будущее резко захлопнется.
Это всё потому, что однажды человек, который ждал улетевшего, не почувствовал, как тот рухнул вниз."
Да, сигаретный дым, ты, прав, я - равнодушная.
-
Обмен ролями.
- Почему ты больше не летаешь?
- Я - ласточка на цепи, цепь стальная, перья нежные и хрупкие.
- Ложь. Ты - ласточкас отрезанными крыльями, которая бьётся на грязной земли от нестерпимой боли, которая отказывается поверить, что унеё больше нет крыльев, нет небосвода, что она теперь тело, глаза и клюв с тысячей псалмов за кого угодно, только не за себя.

Однажды я нарисую твоё лицо на асфальте, нарисую смешными детскими мелками, нарисую жёлтым и белым, так, чтобы ты улыбался мне. Вокруг - шелестящие иронией каштаны. Вокруг - лужи с общими отражениями. Вокруг - придуманные мной Вселенные из осенних городов, перьев и телефонных проводов.
Я сделаю это ровно за день до нового Всемирного Потопа.
Знаешь, из чего он будет состоять?
Правильно, из человеческой грязи.
Мой корабль из скорлупки грецкого ореха с крылом бабочки вместо паруса - безымянен.
Как это прекрасно. Хаос жизни и бумажные кораблики на поверхности суеты...
-
- Нет, я не буду вспоминать, нет...
- Нет, будешь. Забыть имена - не значит забыть значения имён.
-
- Как зовут твоего бога?
- Я не помню...
- Что делает твой бог?
- Он делает меня счастливой. Это бог счастья.

У меня над головой галактики, у тебя свеже оштукатуренный потолок.
У меня под ногами тлеющие угли или шелковистая трава, у тебя гладкий паркет.
У меня тысяча окон, в которых тысяча миров и тысяча вариантов, куда идти и с кем.
У тебя всего одна дверь, да и та - в пустоту.
Мы знакомы, да?...
-
- А потом ему сказали, что надо снова ломать сердце, потому что его кости срослись неправильно, и необходимо снова накладывать гипс.
- И он согласился?
- Нет. Он сказал, что будет жить с неправильно сросшимся.

Отражения в зеркалах умеют улыбаться искренне? Едва ли.
По крайней мере, ты всегда холодно скалился оттуда.
Все наши пьеся давно сыграны.
За окном снег, в голове банальные вопросы.
Классика жизни это сгинившие звёзды на полках и портреты, которые никому не нужны.

Как превратить человека в сказку. Способ № 1.
Для начала убедитесь, что человек надоел вам до такой степени, что ничего более путного, чем сказка, из него не выйдет.
Будьте добры, нежны и осторожны с ним.
Безболезненно лишите его сознания. Можно с помощью инъекции благостной лжи. Шприц должен был стерильным, а укол по возможности ласковым.
После заспиртуйте его полностью в сосуд с выдумками. Раствор выдумок должен был не слишком густым, тобы все выдумки постепенно впитались в человека.
На первый день он должен проснуться и молчать с широко открытыми глазами, испуганный количеством цветных снов, что проплывают перед его глазами.
На второй день он должен обессилить и безвольно повиснуть в сосуде.
На третий день выдумки уже достаточно проникнут под кожу человека, тогда необоходимо слить раствор, осторожно положить человека на пол, желательно показать ему небо в окне и произнести, чётко и ясно:
Будь не человеком,
Будь лишь сказкой
Печальной иль
Весёлой
Мне уже не важно.
Тогда человек должен слабо улыбнуться и растаять, оставив после себя лёгкий апельсиновый запах, ощущение праздника и пару исписанных листков с текстом сказки.
 

На нашей планете есть ещё много принцев, и многие из них маленькие.
Но Маленький Принц живёт на астероиде В-612.
Мне очень его не хватает.
И только редкие полуночные тени  нашёптывают мне,
что возможно в этом витке жизней, я и есть Маленький Принц.
Правда?... Едва ли.

Взмывай/падай.
Распята на кубиках льда,
составляющих Пизанскую башню моих надежд.
Все старания давно потеряли смысл,если нельзя оживить фотографии,
остаётся их сжечь.
Наблюдая, как возникают огненные нимбы над головами простых людей,
 возведённых в ранг богов моиим мимолётным желанием.
Взмывай/падай.

Мы словно марионетки в большом арматурном театре, продуваемом насквозь чьими-то страхами.
Прекратите дёргать меня за нитки или я начну плакать небом.
Антракт=передышка.