Posted on 12.05.2023 by Владимир Дианов
Андрею Андреевичу Вознесенскому сегодня исполнилось бы 90 лет. В Центре его имени на Большой Ордынке проходит юбилейная выставка. Кому интересно, можете посмотреть. Писатель Анатолий Курчаткин заметил о Вознесенском: «Не было у нас в русской поэзии во второй половине XX века другого поэта, сопоставимого с ним по способности так же ярко и возбужденно, через такое необычное метафорическое видение поднимать завесы мира, заводить на действие, побуждать к движению, рождать в читателе энергию поступка». Вот несколько отрывков из интервью с Вознесенским, записанных в последние годы его жизни:
«Поэту трудно без голоса. Я всегда любил читать, многие вещи рассчитаны на устное исполнение. Это надо произносить, или петь, или молиться вслух − все это вещи голосовые. И кстати, вот эти вечные упреки в эстрадности, которые сопровождали наше поколение с первых шагов. Они вызывались, конечно, тем, что все эти чтения у памятника Маяковскому, а потом стадионные овации и вечера с конной милицией воспринимались политически, а был ведь у этого один важный человеческий аспект, о котором мало говорят. Шумная слава, все ее ругают, она якобы ужасно вредит, но по крайней мере в одном смысле она хорошо влияет на судьбу: когда на тебя устремлено много глаз, у тебя сильный стимул вести себя по-человечески. Больше шансов не сподличать. Соблазн − в хорошем смысле − сделать красивый жест, совершить приличный поступок: люди же смотрят! И враги тоже смотрят. Поэтому улыбайтесь. Пример нашего поколения тут довольно убедителен: среди тех, кого действительно знали, за кем следили, − никто не замечен в подлости. Ошибались все. Приличия помнили тоже все.
Из всех своих периодов я действительно больше люблю вторую половину семидесятых и, может быть, кое-что из поздних девяностых, из того, что вошло в том собрания, обозначенный «Пять с плюсом». Там уже чистый авангард, без заботы о том, что скажут.
Что касается сотрудничества с государством − это изнанка общего футуристического проекта переделки жизни. Искусство не для того выходит на площадь, чтобы показывать себя: оно идет переделывать мир. Это прямое продолжение модерна, нормальная линия − кончился образ художника-алхимика, затворника, началась прямая переделка Вселенной. «Кроиться миру в черепе». Это было и на Западе, не только у нас, и вторая молодость авангарда − шестидесятые, битничество − продолжение той же утопии. А в России это совпало с революцией, отсюда упования на государство, на утопию, − утопия вообще для искусства вещь довольно плодотворная. А наоборот − не очень. Пока человек чувствует, что он все может и будущее принадлежит ему, он менее склонен к подлостям, чем если чувствует себя винтиком. Авангард предъявляет к человеку великие требования. И сейчас скажу то же, что и двадцать лет назад: ничего более живого в искусстве ХХ века не было, из русского и европейского футуризма выросло все великое, что этот век дал. Русская провинция продолжает давать прекрасные молодые имена, потому что футуристична по своей природе. Там без утопии не проживешь. Противопоставление авангарда и традиции, кстати, ложно − по крайней мере в России. Авангард с его максимализмом и есть русская традиция. «Слово о полку Игореве» как будто футуристы писали. Плакаты авангардистов, в том числе богоборца Маяковского − не атеиста ни в каком случае! − восходят к иконе. Авангарднее русского фольклора вообще ничего нет − рэп шестнадцатого века.
Читать далее...
Vlad53
Галинэ_Искра
