О ФИЗИКАХ И ЛИРИКАХ!

Что-то физики в почете. Что-то лирики в загоне. Так начиналось стихотворение Бориса Слуцкого, опубликованное в 1959 г. в «Литературной газете». (Автор этих строк был тогда студентом физического факультета МГУ). Так ведь и верно. В 1949 г. в СССР была испытана первая советская атомная бомба, в 1953-м – первая советская водородная (термоядерная), а в 1954-м в г. Обнинске Калужской области вступила в строй первая в мире АЭС. Физики в то время действительно были в почете. Но времена изменились.
29 августа текущего года достал из почтового ящика очередной выпуск еженедельника для семейного чтения под названием «Вечерняя Москва» с красными словами на первой странице: Атомный юбилей. День рождения бомбы. Ну а на с. 30 еженедельника увидел и фото академика Юлия Харитона, восседающего рядом с макетом первой советской атомной бомбы РДС-1, и текст юного журналиста Максима Кирюшина под названием «Бомба, которая всегда со мной».
Однако почему первая советская атомная бомба всегда лишь с Максимом Кирюшиным? Пройти мимо Атомного юбилея «Вечерней Москвы» я оказался не в состоянии.
Точка невозврата
Создатель теории относительности Альберт Эйнштейн 2 августа 1939 г. сочинил и отправил на имя президента США Рузвельта письмо, в котором были слова: в ближайшем будущем уран может быть превращен в новый и важный источник энергии. А это будет способствовать созданию… исключительно мощных бомб нового типа. Указанную дату и можно считать точкой невозврата безъядерного мира.
Прежняя (неядерная) физика осталась физикой для всех. Ядерная же (на время) подняла физиков над всем прочим человечеством. Одновременно власть во многих странах осознала, что странные, замкнутые и уединенные (определения Эйнштейна) физики, не желая того, могут иногда властвовать над миром.
Изменились и сами физики. Не все они, как оказалось, были озабочены (подобно Эйнштейну) высокой целью построения собственной картины материального мира. И потому после письма Эйнштейна Рузвельту кое-кому из физиков пришлось переквалифицироваться из свободных философов в ядерные подмастерья. Да и какие уж тут личная независимость и гуманитарная высота, если ты по заданию вышестоящего начальства пишешь свои научные труды не где-нибудь, а в особом отделе в не выносимой (из отдела) тетради с грифом «Совершенно секретно»? В результате чего ядерные научные труды оказались отчужденными от авторов и превратились в коллективные отчеты перед начальством. Свободная философствующая индивидуальность подчинилась негражданскому руководству.
Практические разработки ядерного оружия в США были начаты в августе 1942 г., то есть в самый разгар Великой Отечественной (для СССР) войны (так называемый Манхэттенский проект, руководитель – генерал Гровс, научный руководитель – доктор Оппенгеймер).
Первый атомный реактор в СССР (и в Европе) был собран на окраине Москвы (в тогдашней Лаборатории №2 АН СССР) под началом Игоря Курчатова в год победного для СССР окончания Великой Отечественной.
Опаленные в борьбе
Лишь после исчезновения СССР советские создатели ядерного оружия (ЯО) осознали конечность своего земного бытия и выпустили в свет под общей редакцией академика РАН и бывшего атомного министра В. Михайлова научно-публицистическую монографию «Опаленные в борьбе при создании ядерного щита Родины» (Москва, 2008 г.), в которой рассказали о том, как создавалось советское ЯО.
Город Озерск (ранее Челябинск-65, еще раньше Челябинск-40) был создан на Южном Урале, в 80 километрах на север от Челябинска, в регионе с достаточно развитой инфраструктурой, а в 15 километрах от него были заложены последовательно три основных производственных объекта «Маяка»: промышленный реактор (объект «А»), радиохимический объект «Б» и химико-металлургический объект «В».
В сентябре 1945 г. начали рыть котлован под объект «А». К этому времени на строительстве объекта работало около 70 тыс. человек. По данным американского ЦРУ, к 1950 г. в советской атомной программе общая численность занятых составляла от 330 тыс. до 460 тыс. человек. Создавался комбинат «Маяк» отнюдь не гладко.
Особо следует назвать медленно протекающие радиационные катастрофы. Первая из них – сброс предприятием «Маяк» неочищенных радиоактивных отходов в реку Течу в 1949-51 гг., а из нее – в речную систему Исеть – Тобол – Северный Ледовитый океан.
За 40 лет радиационному воздействию подверглись 124 тыс. человек, из них 28 тыс. проживающих по берегам реки Течи в Челябинской и Курганской областях. На самом «Маяке» за 40 лет деятельности предприятия 10 тыс. человек получили профессиональное заболевание, 4 тыс. умерли от острой лучевой болезни. (Что такое лучевая болезнь и как от нее избавиться, в те годы не знали и врачи.)
Вторая радиационная катастрофа (Кыштымская) была обусловлена взрывом в хранилище радиоактивных отходов в 1957 г. Было выброшено 20 млн кюри, из коих 18 млн осели вокруг хранилища, а 2 млн кюри образовали Восточно-Уральский след.
Наконец, третья из челябинских радиационных катастроф (1967 г.) связана с ветровым переносом радионуклидов с обсохшей береговой полосы озера Карачай. Всего было разнесено нуклидов с активностью 0,6 млн кюри. Загрязнению на площади 2700 квадратных километров подверглись 63 населенных пункта. В настоящее время на озере Карачай, где захоронено 120 млн кюри радионуклидов, снова развивается тревожная обстановка.
Один из авторов цитируемой монографии (Э. Отрошенко) в память об опаленных в борьбе напишет:
Где же вы? Где же вы?
Рвусь, от бол