Сталина всегда отличал четкий и жесткий подход к решению политических вопросов, что не давало покоя хитрым и изворотливым иностранным политикам. Британский премьер-министр Уинстон Черчилль неоднократно обжигался на этом. А однажды вождь народов изящно оборвал его демагогию, заодно поставив на место и Папу Римского.
Сила на первом месте
Переводчик Сталина Валентин Бережков в своих воспоминаниях «Как я стал переводчиком Сталина» описывает разговор вождя с Черчиллем в 1944 году. Разгар войны, нужно решать вопросы, а премьер долго и высокопарно в привычной въедливой манере пытается увести разговор в сторону:
«… Из-за свободы и независимости Польши Британия вступила в эту войну. Англичане чувствуют моральную ответственность перед польским народом, его духовными ценностями. Важно и то, что Польша — католическая страна. Нельзя допустить, чтобы внутреннее развитие там осложнило наши отношения с Ватиканом…».
Прямолинейная реакция Сталина обескуражила Черчилля.