авно это было. Совсем в молодости. Как-то на исходе осеннего дня сидел я с самодельной удочкой на песчаном берегу Москвы-реки, аккурат напротив кремля (тогда ещё деревяннного) и ловил стерлядь для вечерней ухи.
Вдруг слышу - неспокойно как-то на реке, крики доносятся, плеск. Глядь: тонет в реке какой-то дядька. Дородный такой, с бородищей что твой карабас, в ерихонке с бармицей на голове и в красивой модной позолоченой кольчуге. Они тогда только в моду входили. Вот это облачение его и тянуло к водяному на дно, а плавал он скверно. Вижу - дело плохо, надо спасать христианскую душу. Натянул я на бегу берестяные ласты (а с ними я быстро плавал, яко выдра или бобр), нырнул в холодную сентябрьскую воду и быстренько спас этого воеводу. Он только воды чуть-чуть наглотался и саблю потерял. Отогрелся у костра, где моя ушица варилась, обсох, воду из сапог вылил, кольчугу просушил, ерихонку с бармицей. Тут и челядь его подоспела, и пары часов не прошло. Плавать тогда мало кто ещё умел, а мостов тогда ещё не было поблизости ни одного, только брод, до которого час пути примерно. Коня ему привели в роскошной сбруе с красными и лазоревыми яхонтами да бубенчиками серебряными, чёрного такого, огромного, не как наши. А у седла красный кожаный щит подвешен с позолоченным изображением Чуда Св.Георгия, поганого змия копьём побивающего.
А перед тем, как уехать, говорит мне сей доблестный муж такие слова:
-Спасибо тебе, отрок. Спас ты меня и душу мою от гибели в водной пучине. Егорием меня звать, княжить я тут буду, на Москове. Вот тебе от меня благодарственная грамота на магрибском пергаменте с водяными знаками и печатью на шнурке шёлковом; с ней ты где угодно по здешней земле бродить можешь, бесплатно рыбу ловить и любую дичь бить, и никто тебе не имеет права препятствовать, а напротив - должны помощь оказывать. И - никаких оброков на пятьдесят лет.
С тем и уехали они.
Виделись мы и ещё раз, когда он уже князем стал, Юрием Долгоруким, и не только московским, но и переяславским, и суздальским, и костромским, и многих ещё городов. Тогда он ещё одной грамотой с печатью пожаловал мне в вечное пользование лужок в Замоскворечье недалеко от Крымского брода с правом брать пошлину за переезд реки. Сейчас на этом месте парк Музеон раскинулся и стоит огромный Болван работы Церетели.
В одном из пожаров печально известного Батыева нашествия обе грамотки сгорели, как и многие другие старые тугаменты. А жаль - немало целковых сейчас отдал бы за них какой-нибудь музей.
А печати-буллы от грамоток сохранились. На обеих печатях с одной стороны изображён животворящий господень крест о шести концах. А оборотные стороны разнятся. На первой из печатей изображён рыцарь в ластах, как память о том свершившимся подвиге, а на второй - портрет-парсуна самого князя Долгорукого.
И, кстати, его портрет на печати дюже достоверно изображает лицо князя, каким он был в реальности, в отличие от всем известного памятника у дома губернатора на Тверской.

равниваю вчерашнюю полушку с имеющейся у меня давным-давно, со школьных ещё времён. Монеты изрядно отличаются одна от другой. Эту полушку году примерно в 1984-м нашла прямо во дворе моя младшая сестрёнка. В те времена эта монетка была одной из самых ценных в моей тогдашней небольшой коллекции.
При осмотре старой монеты монеты я обратил внимание на год - 1720-й. Это не совсем понятно. Во всех описаниях петровских полушек в поздние годы правления Петра I указаны исключительно монеты "ВРП" - "Всея Руси Повелитель", более мелкие, с орлом на одной стороне и надписью "ВРП ПОЛУШКА" и годом на другой, чаще всего уже привычными нам арабскими цифрами.

Но эта монета по своему типу - из первых партий, которые стали печатать сразу после искоренения чешуи. Она не должна быть 1720 года выпуска. Но дата "҂АѰК", что в переводе со старославянского означает "1720", видна себе вполне, и букву "К" ("20") там ни с чем не перепутать. Загадка...
__________________
P.S. А, может быть, в конце там всё-таки буква "В" такая причудливая? Тогда получится 1702-й год ( ҂АΨВ), и всё сойдётся. Я сейчас погуглил петровские монетосы 1702 года, там буква "В" в дате действительно весьма чудная, и похожа на "К".

есьма небезынтересную монетку дали мне сегодня на сдачу на продуктовом рынке среди прочей меди. Это полушка Пётра I 1707 года. Сейчас они уже довольно редко встречаются в обиходе, а в молодости ещё помню - встречались они в обороте преизобильно.

его уж там - не только обычный обыватель не знает этого древнего слова, но иногда встречались мне и копари, не только ничего не знающие о русских древних монетах из меди, но и никогда не слышавших такое слово - "пуло".

овольно интересное пополнение монетной пещеры. И - как раз к праздничной дате. Это - "полторак", 1/24 талера. Польша, 1622 год. Серебряная монета времён Тараса Бульбы. Такой у меня ещё не было.