Представляю вашему вниманию свои комментарии к книгам, прочитанным в мае.
Напоминаю, что читаю книги исключительно как наименее противное времяпрепровождение. Поэтому оцениваю их достоинства не с точки зрения литературных критиков, а как степень диванной занимательности и духовной комфортности. Оценки выпрлнены по 100-бальной шкале.

Гибсон, Стерлинг "Машина различий" (68 балла) . Еще одна современная стилизация викторианского романа, но уже в форме альтернативного стимпанка. Мысленно представьте, что Ч.Бэббидж и Ада Лавлейс (дочь Байрона) технически реализовали создание первого паромеханического компьютера и вся мировая история пошла совсем не так. Информационная революция вызвала радикализацию общества, упразднение аристократии, коммунистические бунты. Потенциально интересные струны, но двум авторам, признанным жанровым революционерам, в полной мере на них сыграть не удалось (ИМХО), синхронизировать свои замыслы и получилось довольно дерганое повествование. То ли не доделанный детектив, то ли невнятно прописанная альтернативка. Несмотря на отдельные блестяще написанные фрагменты и нетривиальные идеи, отсутствует продуманно выстроенная композиция, сюжетные линии то начинаются, то обрываются, огромное число малонужных действий, деталей и персонажей. Не знаю, виноваты тут авторы или переводчик, но текст какой-то суконный, книга читается тяжело и ее конец встречается с облегчением.

Уитакер "Мы начинаем в конце" (77 балла). Книга позиционируется критиками не только как лучший триллер последних лет, но и как наполненный глубоким смыслом шедевр мировой литературы. С грустью можно отметить, что если эту книгу считать "шедевром", то как низко опустилась планка современного американского романа. Это никакой не триллер (ну не было у меня ни страха, ни тревожного ожидания), а вполне добротная нудноватая криминальная моралите-драма. В американском городке на берегу океана убита женщина и подозрение падает на мужчину с доброй душой, отсидевшем за убийства 30 лет (эдакая калька с Жана Вальжана из "Отверженных"). Самоотверженный и добросовестный коп, у которого тупые начальники, и женщина-адвокат с непростым характером (вместе с проницательными "Двенадцатью" присяжными) спасают его от смертельного приговора. На фоне довольно картонных персонажей интересна своими отвязными диалогами главная героиня - девочка Герцогиня (Дачесс), ожесточившаяся и бескомпромисная истеричка, которой помогают придти в чувство немногочисленные добрые люди и оглушающие обстоятельства. В конце романа эти сюжетная линия достигает кульминации захватывающих душевных страданий, что дало бы книге много художественных очков, если бы не настырное стремление автора к "слезовыжиманию". Текст написан тяжеловато и с некоторыми стилистическими и логическими нестыковками. Хотя, может быть, эта книга просто слишком "американская" для меня.

Гранже "Пассажир" (78 балла). Домучив книгу, начал раздумывать, что о ней можно сказать, кроме пересказа текста. В первую очередь, масса полезных сопутствующих сведений: "Мифология, нейролептики, матрешка... Ночлежки для бомжей, психиатрия, пренатальная медицина, живопись в стиле ар-брют, чилийская хунта, дагерротипы, виноделие" - это еще не полное их перечисление дала в своем отзыве Майя Ставитская . Хотя иногда поражает вопиющая техническая безграмотность автора (например, программа, осуществляющая спутниковое отслеживание угнанных автомобилей). Динамизм сюжета напоминает детский калейдоскоп: красивые картинки следуют одна за другой, но отличие их невелико и быстро становится скучновато. Подозреваемый молодой мужчина, психиатр и художник, бесконечно бегает по всей Франции, а за ним гоняются "убийцы в черном" и девица, офицер полиции с надломленной психикой и неустроенной личной жизнью, сидящая на "колесах". Хотя концовка книги оказалась нетривиальной и оставила послевкусие загадки (что и требуется для хорошего детектива). Поразили крайний непрофессионализм и тупость французской полиции, заботящейся только о благополучии своей задницы. А также трогательная забота общества о французских и пришлых бомжах (надеюсь, что мой приятель из Северодонецка, в последний момент и без гроша улетевший во Францию, там не пропадет). В целом, чтение книги вызывает вполне себе неразочаровывающее чувство.

Кржижановский ‘Евгений Онегин. Сценическая проекция" (80 балла). Текст был создан в 20-х годах, а музыку к нему написал С.Прокофьев, но пьеса не прошла цензуру: ее постановку в Таировском театре запретили еще до начала репетиций.Страницы книга представлены поочередно на двух языках русском и английском и мне было забавно паралелльно искать немногие знакомые слова в англоязычной версии. К поэзии Пушкина я отношусь холодновато, а с поэмой ‘Евгений Онегин" знакомился лишь фрагментарно 50 лет назад на уроках литературы. Пьеса имеет несколько иную композицию, нет некоторых частей (например, наиболее читанной ранее главы 1), вставлены новые фрагменты, но об этом пусть судят онеговеды. Но многие лучшие (и знакомые мне на слуху) строки поэмы в ней прозвучали. Рискую навлечь на себя гнев почитателей пушкинских скрепов, но мне кажется, что сценическая проекция приобрела многие дополнительные достоинства: раскованность, концентрированность на сути действия и характерах, иронический задорчик при отображении главных персонажей. Короче, прочитал с любопытством.

Быков "Истребитель" (94 балла). Вот уже 15 лет (после первых глав "ЖД") не испытывал особого восторга от прозы Быкова. Поэтому не стал торопиться читать, а дождался аудио-версии. Начитал сам автор и еле-еле на троечку, после чего, видимо, придется повторить чтение глазами. Но сам текст восхитил - это просто волшебное пиршество неожиданных эпизодов и исторических деталей, которые не просто нужны, чтобы оглушить читателя, а гармонично вплетены в канву раскрытия характера каждого из героев, окружающих их личностей и всей эпохи в целом. Стержень романа также неожиданен - потрясающий энтузиазм молодой страны, желающей летать, прыгать, покорять и восхищать, который быстренько обуздали Колыма и война. Этот период (1935-39 гг.) в нашей литературе описан однобоко: либо описание "зверств кровавой гэбни", либо слащавые агитки в духе "Энергии","Брусков" и проч. Здесь описывается недолгая (или нелегкая) судьба нескольких главных героев: летчика Серова и его жены актрисы Серовой, других летчиков Осипенко, Леваневского, Чкалова и Коккинаки, а также история дрейфа "Георгия Седова". Высочайшее мастерство, технический гений и безумный героизм сочетается тут с штурмовщиной, технологическими просчетами, безалаберщиной, завистью интригантством и последующими репрессиями. Цепляют также романтические линии, вмонтированные истории о мировых знаменитостях (Амелии Эрхарт, Карле Сцилларде, Иосифе Сталине и многих других), а также переплетение реального и отчасти метафизического. На мой взгляд, очень достойная книга, в которой нетривиальный сюжет соединен с высоким художественным мастерством слова.

Филимонов "Рецепты сотворения мира" (74 балла) . Семейные саги можно писать по разному: в виде длинной монотонной ленты, но и в стиле картины а ля Pointillisme, набрасывая на холст хаотичные точки, из которых неожиданно проступает реальный образ эпохи. Филимонов мастерски монтирует в каждой точке эпизоды из жизни своих родных на протяжении всего 20-го века по своим воспоминаниям, бабушкиным письмам и др. Обаятельный текст, который можно разбирать на цитаты, наполнен одновременно задорной легкостью, сарказмом и горечью за нашу непростую историю. Но можно согласиться с некоторыми критиками, что вряд ли лишь одни только композиционные изыски способны сделать роман романом. Да и финал откровенно разочаровал.

Пелевин "Смотритель" (72 балла). Цитата из Флибусты: "Самый большой вред, нанесённый Пелевиным русской литературе — это так называемый "пелевинский стиль", состоящий из скабрезного петросянства, убогой игры слов и невнятных визуализаций бэдтрипов. Он разбодяживает важные простые мысли как умеет, а пипл принимает всё это кривляние, косноязычие и глумление за истинную сущность его книг и требует ещё больше дерьма, ещё более вонючего замеса. Тем не менее, местами можно заметить эссеистические вставки, написанные довольно простым, ясным языком, которые излагают вещи пусть и банальные, но нуждающиеся в повторении и проговаривании ... Модный писатель Пелевин так и не стал настоящим писателем, которым он мог бы стать". В пелевинской литературе я вижу три компонента: а) некоторая сюжетная составляющая, которая у Пелевина чаще всего мало интересна и примитивна, б) эзотерические экскурсы, мистический эскапизм и прочие духовные практики, которые мне просто неинтересны , в) точное и невероятно оригинальное переосмысление некоторых картинок из жизни нашего общества, которые выше названы "скабрезным петросянством". Не склонен соглашаться со столь радикальным критиком: Петросяну до Пелевина - как до Эвереста. Пелевин - большой мастер малого жанра, едкого и точного слова. С немалым восторгом читал, например, "Искусство лёгких касаний" (в первую очередь, главу "Столыпин") .
"Смотритель" слушал в прекрасном убаюкивающем исполнении Чонишвили, думал о чем-то своем, временами пытаясь врубиться в смысл действия (чаще всего, ни смысла, ни действия не обнаруживая) . Книга 1. "Орден желтого флага" описывает некий мир Идиллиум, созданный императором Павлом-алхимиком и специалистом по магнетизму Мессмером. За Идиллиумом присматривает Блюститель миропорядка - Смотритель, периодическая сменяемость которого освящена сложным магическим церемониалом. Все остальное - это окрошка из магнетических баков, материлизующихся флюидов, медитативных резонаторов, спиритических теургий, Ангелов Четырех Элементов, Великих Фехтовальщиков и прочих Глюков. В памяти остались лишь разложение идеальной женщины в ряд Фурье и забавные отношения ГГ с Юкой, фрейлиной "Зеленые Рукава". Да еще тот забытый факт, что страшные фашисты - это всего лишь люди, носящие веники (фации).
Книга 2 "Железная бездна" пошла как-то поживее. Оказалось, что Юка – мысленная проекция ГГ, т.е. овеществленная галлюцинация, управляемая Медиумами Оленьего Парка. У ГГ - сложные отношения со своим предком, тыняновским полковником Киже (одновременно дитем Павла), которого надо срочно отправить в несуществующую Сибирь. Обозначился статус нашей реальной Ветхой Земли, как небесной ширмы, заслоняющей Идиллиум от лучей Абсолюта (очередного Неукротимого Солнца). В целом, книги разочаровали отсутствием реального смысла и ценимого мною "скабрезного петросянства". Запомнились лишь красный чирей на заднице Киже, кошка Никколо I, да осознание ГГ мобильного телефона, как неких магических сущностей Хад и Цоф (Hard, Soft).

Камша "Этерна 4. Зимний излом. Из глубин" (82 балла). Четвертый месяц, параллельно с перепетиями "украинского похода", время от времени погружаюсь в чтение о внутренних междинастических и внешних межсоседских войнах в некотором фантастическом средневековом мире. Все как и в реале, политиканы и силовики с увлечением делят мир, но все как-то гораздо чище, интересней и нет такой оголтелой лжи. Жалко, что нет подробных карт боевых действий - это очень бы оживило. Но впечатляюще описан морской бой у Хексберга и давка при раздаче подарков после коронации (калька с Ходынки). Рекомендую всю многотомную эпопею для качественного убивания времени.

Васильев "Смолин, ведьмак. 7. Злые игры" (76 балла). Простому банковскому служащему по дороге на работу случайно перепадает чужая колдовская сила. И жизнь его меняется - появилась возможность широкого общения с целым спектром нечисти (ведьмами, колдунами, домовыми, мелкими богинями, призраками и курирущими их кладбищенскими смотрителями). Через всю серию протянуты три четко прослеживаемые линии: полудетективные истории, связывающие ГГ с банком и олигархами различного калибра (весьма интересно), общение с низшими представителями нечисти (довольно забавно) и погружения в астрал к Моране, Маре и прочим обитателям высшего потустороннего уровня (пролистыпал). Все семь книг - как яица Свердловской птицефабрики, стандартные и безвкусные. Сам Смолин по своей внутренней сути остается без изменений, хотя, якобы, все время повышает свою колдовскую квалификацию и иногда заводит любовные интрижки. Хороший русский язык располагает к чтению без раздражения и конец встречается с чувством удолетворения. Неплохая ремесленническая поделка.

Андахази "Фламандский секрет" (69 балла). Роман погружает в мир художников - высочайших мастеров флорентийской и фламандской школ XV века, которые конкурируют и, в некотором смысле, враждуют между собой, тшательно охраняя приемы своего мастерства. Фабула книги состоит как бы из двух ниш: детективно-мистической и познавательной. Первая включает серию жестоких убийств молодых людей, появления чарующей португальской дамы, попытки разгадать шифр доступа к некому алхимическому артефакту "первозданного (абсолютного) цвета" и шпионаж с целью овладеть этим секретом. Вполне в духе средневековых ужастиков. Техническая часть описывает в основном изобразительные приемы того времени и тонкости изготовления красок для живописи. Оказывается раньше художники не покупали в магазине готовые тюбики с краской, а сами растирали их, используя различные комбинации натуральных компонент (окрашивающие минералы, масла, яичный белок и проч.). И тут описаны весьма интересные рецептуры. Правда, Андахази, видимо, не вполне знаком с химией и токсикологией красящих пигментов. Так, ни один органический краситель (тот же экстракт корня марены), как его не затирай, не станет светостойким, поскольку явление фотодеструкции никто не отменял. Утверждение "Случайное попадание свинца в пищевые пути означает мгновенную смерть" неверно, поскольку отравление свинцом возможно только растворимыми солями (например, ацетатами) и носит сугубо хронический характер в течении нескольких месяцев. Само по себе чтение книги не является легким занятием: текст почти не содержит диалогов и носит какой-то вычурный холодноватый стиль.

Шаинян "С ключом на шее" (75 балла). Автор, армянка, оказавшаяся на Дальнем Востоке, погружает нас в мир маленького городка О на севере Сахалина, пропахшего трупным гниением и окруженного серым океаном, унылыми сопками, стаями собак, стланником и нефтяными болотами. Люди пьют, третируют детей, изнывают от безнадеги. В середине 80-х две девочки, скрипачка Яна и красавица Ольга, дружат с Филей, безобразно толстым мальчиком-неадекватом. И неожиданно на берегу таежного озера они встречают странного Голодного Мальчика, оказавшегося жуткой нежитью, с ухмылкой высасывающего душу из людей. В городе начинают находить убитых детей. Друзья сталкиваются снова через двадцать с лишним лет: скрипачка, прошедшая мрак наркомании и ставшая на материке доцентом этнографии, красавица, изможденная островной жизннью, и неадекват, лечащийся в психушке. Но ничего не забыто и ужас прежних лет продолжает их преследовать. И уже непонятно, а был ли Мальчик, или все это сумасшествие привносит сама Сука-Жизнь. С чисто литературной точки зрения - претензий нет: текст соткан из такой живой и прочной материи, что ужас происходящего ощущается кожей. Но сколько можно считать важнейшим художественным приемом обязательно напугать читателя? Неужели еще не надоела тухлая геймано-мьевилево-кинговская мистическая фантазятина, претендующая на псевдопсихологизм. С меня довольно. Но девятый вал литературной хорроровщины продолжает пудрить нервы читателям.

Макулатурный абзац: Мне кажется, что попаданцы (ПП) - луч света в море гламурщины, мистики и назидательности, в которое превратилась современная проза. ПП, по сути, - ключевая тема в мировой литературе. Классические попаданцы - Иисус Христос (дважды), Мефистофель, Алиса в стране Чудес, кот Бегемот с кампанией, парень из Преисподней, Витя в стране невыученных уроков и т.д. Есть три типичные линии: а) ПП-наблюдатель, что позволяет автору взвешеннее и рельефнее проследить все процессы в описываемом обществе, б) ПП-прогрессор, что позволяет читателю вспомнить, как плавится сталь, стреляет пулемет или шьется одежда с пуговицами и в) ПП-страдалец, т.е. произведение сосредотачивается на чувствах и переживаниях ГГ, попавшего в нетрадиционные условия. Жанр о попаданцах "эстетами" от литературы считается "презренным" (категории Б) в противовес плохо перевариваемой серьезной литературе о "бремени страстей человеческих". Это, разумеется, вызвано громадным наплывом действительно низкопробных поделок в стиле ПП. Но жанр тут не при чем, отсутствие мастерства еще в большей степени пагубно и в "чистой" литературе. Все это от лукавого снобизма - при определенном уровне художественного мастерства все жанры одинаково привлекательны (кроме скучных). А наличие даже эпизодического попаданства резко повышает беллетристичность книги.

Живцов "Следак - 2" (79 балла). От Щелокова до наших дней написана тьма-тьмущая ментовских романов. Этот - пожалуй, самый реалистичный. В райотделе милиции 1977 г. описаны три группы персонажей. Первая - рядовые рабочие лошадки - сыскари и следаки, "пашущие" дни и ночи, пронырливые, прожорливые и изобретательные. Вторая - многоуровневая структура туповатых начальников от майора и выше. Они пекутся только о благополучии своей задницы, создают только видимость деятльности, устраивая бесконечные оперативки с грубым чесом подчиненных, но, на самом деле, просто тормозят работу. Наконец, выпускник юрфака, от лица которого дет повествование, молодой следователь Альберт, неглупый, циничный, энергичный и неуправляемый. На самам деле, он попаданец из 21 века, но ничем на общем фоне не выделяется, хотя частенько рефлексирует на эту тему и все время мечтает, чтобы свалить (об этом, кстати, в те времена мечтало множество молодых людей). Книга написана с неназойливым юмором и читается легко и интересно. .

Оченков "Стрелок - 5. Несостоявшийся граф" (72 балла). Наш парнишка, воспитанник детдома, умный, циничный жлобяра, но честный и верный (бывают такие психотипы), после слубжы в армии тонет в одном болоте и всплывает в другом, но уже в 1877 г. На протяжении 4-х предыдущих книг он проходит путь от рядового-рекрута до подпоручика, миллионера и жениха дочки-баронессы. Позади георгиевские кресты за Балканскую войну, "изобретательство" примуса, радио и пулеметов, героический Туркестанский поход с генералом Скобелевым. Но тут он попадает в переплет между тайными обществами "Народной воли", воровской шайкой и аристократическими "Эскадронами смерти". Всех не перестреляешь, а тут еще царя-Освободителя, наконец, добили... С учетом общего уровня жанра финал серии читается весьма легко и увлекательно, и даже заставляет задуматься о судьбах России. Автор склонен к приятной неназойливой иронии, находится в теме описываемых исторических событий и технически образован. Но иногда раздражают незатейливость российского вестерна, "хруст французской булки", а также оголтелый напор ГГ, часто теряющего берега.

Лифанов (Миллер) "Go West 3. Сердце Запада" (62 балла). В 1865 г. посередине р. Миссисипи оказывается современный русский попаданец. Свой статус не выпячивает, прогрессирует потихоньку (изобретает мультфильмы, вентиляторы, велосипеды, колючую проволоку, канцелярские скрепки), но разбогатеть не удается. Работает телеграфистом, много путешествует (от Техаса и Луизианы до Канзаса и Кентукки), наблюдает, описывает, заводит друзей. Такое ощущение, что автор/ы/ решил написать роман в стилистике и антураже Марка Твена. К делу подошел со всем старанием, но стало жалко многочасовые изыскания в первоисточниках, поэтому он пристроил их в книгу, "свалив всё в кучку". Образовались многочисленные вставки с фактическими историями и фотографиями,часто интересные и неожиданные для российского читателя (например, большое кодичество образованных индейцев того времени). Но к третьей книге все это порядком поднадоело, путешествия пропали в пользу болтовни с друзьями, а ожидаемая романтическая линия с мисс Мелори так и не проклюнулась. Стало откровенно скучно.

Анфимова "Оскал фортуны кн. 1-3" (80 балла). После 6000-страничной "Лягушки" это - еще одна толстенная эпопея о приключениях 15-летней попаданки в средневековой стране (некая Япония в вольном изложении). Над психикой девушкипостоянно довлеет жизнь до перемещения, и то, что она неожиданно очутилась в теле безродного и бесправного юноши-слуги, стало для нее шоком. Из "роялей" героиня получает даром только умение драться, но отлично показано, что это умение само по себе не дает ничего. Сюжет вполне продуман, множество добротно прописанных второстепеных героев, а несколько детективных линий держат читателя в постоянном напряжении: кровавые династические войны, принцессы, спасающиеся от неминуемой гибели, страшные пещеры и проч. Очень удачно прописана иерархия ценностей мира средневековья, в частности, феодальные взаимоотношения господ и простолюдинов, когда за взгляд изподлобья тут же отрубают голову. Присутствуют и любовные чувства, хотя при этом произведение весьма целомудренно. Правда, далеко не всем читателям понравятся трансгендерные мотивы. Текст акцентирован на личных отношениях и, соответственно, хорошо прописанные диалоги. Но автор никуда не торопится, поэтому удачные ситуации и сцены перемежаются длинными "серыми" промежутками. Если вы тоже никуда не торопитесь и хотите укоротить нервическое время - то вам сюда.

https://chto-chitat.livejournal.com/14547534.html

Представляю вашему вниманию свои комментарии к книгам, прочитанным в апреле.
Напоминаю, что читаю книги исключительно как наименее противное времяпрепровождение. Поэтому оцениваю их достоинства не с точки зрения литературных критиков, а как степень диванной занимательности и духовной комфортности.
Паллисер "Квинканкс т. 1-2" (3.42 балла). Еще одна имитация викторианского романа в стиле "Дэвида Копперфильда". Молодая женщина хранит драгоценный документ, определяющий права наследования, и вынуждена годами скрываться вместе со своим сыном-подростком от целой своры конкурирующих между собой аристократических семейств. Первый том целиком посвящен злоключениям этой удивительно наивной пары, которая постоянно попадает в руки жадных обманщиков, обобравших их до нитки. В результате мать кончает жизнь в братской могиле для нищих, а сын остается в Лондоне без жилья и гроша в кармане. Второй том продолжает приключения "маленького оборвыша", желающего добиться справедливости. По сюжету этот роман - простенький детективчик в семейной саге о запутанных наследованиях, вокруг которого нагромождены совершенно нелогичные страсти-мордасти. Роман уныло беспросветен и уж точно затянут (более 2000 стр. на ридере) — нетонкие романы Диккенса выглядят по сравнению с ним образчиком лаконизма, внятной композиции и драйва. Хотя, надо отдать должное - отдельные страницы описания различных сторон викторианской Англии достаточно высокохудожественны. Забавляет фантазия автора по части придумывания английских фамилий - исключительно двухсловные, как у американских апачей, например, Файнсилвер, Силверлайт, Силверлиф и т.д.

Бёлль "Женщины у берега Рейна" (3.42 балла). В 60-х годах мои литературные вкусы вращались вокруг трех осей: Ремарк, О.Уайльд и Бёлль. Неожиданно обнаружил еще одну непрочитанную книгу. В этой истории я бы отметил три момента: нацизм, женщины и аристократия. Денацификация не проходила столь споро, как утверждают американцы - даже через 40 лет после войны политику и экономику делают помалкивающие бывшие нацисты и их духовные сыновья. Прозрение в преступности братоубийственных войн наступило лишь в 3-м поколении - в 90-х при построении интегрированной Европы. В книге на переднем крае борьбы с мерзостью имперского величия Великого Рейха, мужским самодовольством и вороватой беспринципностью неожиданно оказываются женщины, мужественные, умные, все слышашие и понимающие. (В России все наоборот: опрос показал, что большинство женщин бескомпромисны в поддержке спецопераций, тогда как мужчины маются в раздумьях и рефлексируют). Наконец, девальвация аристократических ценностей: например, молодой граф и его любимая женщина не хотят пожениться, только чтобы их общий сын не получил титул.
Повествование выполнено в стиле пьесы, что значительно ограничило возможности литературной реализации и затруднило восприятие. Большое количество необязательных персонажей, а нагнетаемый пафос превалирует над камерностью чувств (вспомил того же "Клоуна"). Но все же люблю Белля без оговорок и возможных неудач.

Исигуро "Клара и Солнце" (3.42 балла). В очередной раз меня опередила рецензия majstavitskaja. Тот пост еще и был симптоматичен тем, как охотно читатели нашего журнала превращаются в сообщество макак, бросающихся дерьмом исключительно с целью продемонстрировать свою образованность, либо с наслаждением пнуть мало в чем повинного рецензента.
Смысл и сущность искусственного интеллекта нельзя опредедить одними словами, и даже доказать его наличие или отсутствие (см. "Критику чистого разума"). Это пока не под силу ни гуманитариям, ни естественникам. Но потенциальная проблема соотнесения человека с высокоорганизованным искусственным разумом никуда не делась. В книге - три типа существ: представители человечества, у которых с помощью генного редактирования проведено "форсирование" мозга; "нефорсированные" люди, считающиеся неполноценными, и роботы, в основном, в форме ИП (искусственные подруги-куклы). Первые составляют элиту всего сообщества, а остальные - слугами или маргиналами, независимо от их таланта, знаний или умений. В частности, главная героиня робот Клара - настоящая полноценная личность, обладающая сложной и тонкой социопсихической организацией, верная и преданная ("честь самурая"?). Она сознательно приносит часть себя в жертву, чтобы вылечить свою маленькую "хозяйку". Здесь - развитие идей писателя, заложенных еще в романе " Не оставляй меня" о самопожертвовании "нелюдей" ради людей, их отношения к своей миссии как к естественной норме, что вызывает щемящее чувство горечи и вины за потребительское к ним отношение.
Книги Исигуро читаются с некоторым скрипом, по-азиатски очень много внимания уделяется частным деталям, создавая какие-то призрачные намеки, но в ущерб реальному действию и концентрации смыслов. Однако они и надолго остаются в памяти.

Лорен "Красный блокнот или Парижский квест "Cherchez la femme"" (3.42 балла). Довольно примитивная мелодрамка: он находит дамскую сумку; ищет и находит ее владелицу, но сомневается; она в свою очередь начинает его искать; находит и они направляются в койку. Хотя читается комфортно, нет слащавой гламурности, зато много подробностей уныло-прагматичной французской жизни. Размышлять не над чем, поэтому бросаются в глаза странности... Например, кот, пять дней пробывший в пустой квартире, встречает "спасителя" тревожным взглядом, а не истошным изголодавшимся мявом и запахом продуктов его жизнедеятельности. Я не очень хорошо знаю Париж, но сомнительно наличие в радиусе 1 км более 12 книжных магазинов, в половине которых был продавец по имени Лоран. Вместо того, чтобы мотаться по книжным магазинам, героине стоило посмотреть список входящих номеров на своем автоответчике. Дьявол писателя таится в деталях...

Бергман "Восстань и убей первым" (3.42 балла). Из речи Голды Меир: "Если вы хотите построить ту страну, куда будут возвращаться её сыновья и дочери, если вы хотите построить страну, у которой не будет чувства страха за будущее, то сделайте всего лишь два шага: 1. Приравняйте коррупцию к измене Родине, а коррупционеров - к предателям, вплоть до седьмого колена... 2. Сделайте три профессии самыми высокооплачиваемыми и уважаемыми. Это - военные, учителя и врачи...".
Но представляемая книга резко снижает градус восхищения израильскими военными. Она содержит весьма обстоятельный рассказ участников, историков и очевидцев о действиях спецслужб ("Моссад" и проч.), начиная от английского протектората до недавнего времени. Несмотря на понятный пафос, простое перечисление итогов операций свидетельствует об их низкой эффективности, плохом профессионализме, непродуманном планировании. Несмотря на некоторые разрекламированные тактические удачи, значительная часть акций закончились бесполезным "пшиком", потерями репутации Израиля или оглушительными провалами: то не того убили, то не в ту комнату ворвались, то не так поставили взрыватели, то проспали войну Судного Дня, то допустили убийство И.Рабина. В результате массовая гибель заложников и непричастных.
Книга содержит много интересных деталей, например, история вербовки "Моссадом" знаменитого Отто Скорцени, или описание пыток в застенках Шин Бет: "Пока наши пленики просыпались, мы надевали маски и выли, изображая, что они оказались в потустороннем мире". Но, в целом, у меня возникла мысль, что надо бы разогнать во всех странах мира оравы высокооплачиваемых косоруких агентов спецслужб с отрицательной эффективностью, заменив их умелыми дипломатами.

Шляхов "Прикладная венерология" (3.42 балла). Выпускник медвуза, отличник и москвич из семьи потомственных стоматологов, к ужасу родителей вдруг едет на работу в кожно-венерологический диспансер в г. Владимир. Далее идут два десятка "врачебных баек" с вполне интимными сюжетами. На медицинскую тематику много всего разного насочиняли от "Доктора Хауса" до "Казуса Кукоцкого". Эту книгу можно бы счесть одной из лучших из тех, что мне попадалось: сбалансированность деталей, познавательность, неназойливый юмор. Только подкачала "презренность" сферы деятельности. Вот если бы был благородный кардиохирург...

Дяченко МиС "Vita nostra" (3.42 балла). Первый вариант к объяснению книги - психолого-детективный: Группа маньяков из некой тоталтарной секты отыскивают психически лабильных подростков и используют их для перепрограммирования личности. Они создают в российской глубинке некий Институт, учебная программа которого представляет собой иезуитскую систему промыва мозгов. Им вдалбливают заумные сентенции типа "Смысл есть проекция воли на пространство ее приложения", после чего они теряют связь с рельностью и наполняются всякими иллюзиями вроде отросших крыльев и муками от несданных экзаменов.
Второй вариант - сцены обучения в магической академии. Таких книг наштамповано сотни (тот же Гарри Поттер) от любовно-гламурных до мистически-садистских. Книга Дяченок отличается от них погруженностью в мелочную бытовуху - активно муссируются разборки в стученческом общежитии, проблемы дефлорации, грязных трусов и проч. И все это странно сочетается с каким-то запоздалым бравурным гимном молодых энтузиастов.
Наконец, третий вариант - фантастический. Человеческая популяция - не есть нечто уже сформировавшееся. Внутри каждого из нас сидит зародыш некой мега-личности, популяции более высшего уровня. Эту личность крайне трудно разбудить - нужно вывернуть себя наизнанку как грязный носок. Но, если это сделать (разгадав сборник пространственных головоломок или послушав некие гипертекстуальные треки), мы становимся эффектором 3-го уровня (по Лему), способные по желанию менять свою морфологическую структуру, а заодно и управлять потоками пространства-времени. Эта сущность позиционируется как Слово (см. От Иоанна 1:1) - глагол, местоимение и проч. М-да, ахинея литературной мысли поистинне безгранична.
Авторы смешали все три варианта в один и получилась то ли полифония, то ли какафония. Это - первая и, вероятно, последняя книга этих авторов, попавшая мне, хотя сам процесс чтения дискомфорта не вызвал, т.к. тревожные метания нетривиальной девицы всегда интересны.

Джафаров "Марк и Эзра" (3.42 балла). Волшебная лавка раритетов, в которой работают мудрый антиквар Марк Кауфман и талантливый слуга-подросток Эзра. Лавка экстерриториальна (вход из любого города мира) и ее посещают то покупатели, жаждущие волшебства, то знакомые просто поболтать. Основная мораль - волшебство не поможет, если ты сам не поможешь себе. У Джафарова - прекрасные диалоги с умными мыслями и нетривиальными поворотами, охватывающие любовь, измену, цену компромисов, парадоксы времени, само существование человечества. Но сквозь решето диалогов как-то ускользает замысел, смысл и сам сюжет книги (который второпях прокручивается в последних главках).
Немного отвлеченных мыслей о тактильной архитектонике текстов. Одни тексты читаешь, как будто гладишь бродячего пса (мужественно, грязно, тревожно, но без изысков), другие - как надушенную болонку (гламуро, кудряво, но надоедает), а лучшие - как любимого муркающего кота (комфортно, гармонично и с какой-то завораживающей искрой). К тексту этой книги вроде бы претензий нет, но будто гладишь шерстяное одеяло - все как-то статично, не резонирует и нет той самой искры.

Артемьев "Наследник Темной воды" (3.42 балла). В неком параллельном мире расположилась Англия времен бурской войны. В человеческое сообщество адаптировались и заняли ведущее положение несколько магических родов, которые действуют и в реальном мире, и на Изнанке. Занимаются всем понемногу: изготовлением артефактов, обшением с призраками и монстрами, целительством, телекинезом, передачей информации, некромантией и прочими сомнительными ритуалами. Наследником деградирующего рода Блэкуотер оказывается талантливый мальчик, который хочет занять в этом мире место, достойное его способностям. И он учится, набирается опыта, попутно исцеляя людей, расследуя преступления, разруливая несправедливости и проч. Описываемый мир по современным литературным изыскам вполне тривиален, однако и достаточно забавен. Книга читается довольно скучновато и без искры, несмотря на магическую фактуру и умеренный юморок автора (вспомните его же "Толстого демона").

Камша "3. Этерна. Лик Победы" (4.4 балла). Неожиданно нарушилась общая закономерность "Каждая последующая книга в серии хуже предыдущей". Резко снизилась концентрация скучнейших магико-религиозных вставок. Остались бурные аристократические интриги, неразделенная любовь и очаровательная средневековая войнушка на саблях и фальконетах (а что еще надо для хорошей книги). Сразу обнажилось писательское мастерство фантазессы: умение работать с текстом, недюжиная фантазия и тонкий юмор. Чего стоит, хотя бы, одна капитан Зоя Гастаки, галеру которой закидали подкрашенными пауками. Исподволь проводится отрезвляющая мысль, что любые "национальные идеи и освободительные войны" губительны для самого общества и наруку только рвущимся к власти мерзавцам. Короче, понравилось.

Анфимова " 4 Лягушка-принцесса" (3.42 балла). Преодолев смертельные опастности и всеобщее презрение, юная попаданка вплывает в спокойную гавань семейного благополучия. Прочитано всего более 6000 стр. (на планшете) текста, скромный, но комфортный художественный уровень которого почти не снижается по мере приближения к концу. Из рецензии на другую эпопею этого автора: "Здесь есть все достоинства и недостатки женской прозы. Достоинства - акцентированность на личных отношениях и, соответственно, хорошо прописанные диалоги и встречающиеся иногда удачные ситуации и сцены; недостатки - отсутствие генеральной стратегической линии сюжета по причине отсутствия у него цели." К сожалению, в современную дисгармоничную эпоху "стратегические линии" приобрели иллюзорный или лживо-эксплуатируемый характер. Какие такие "основополагающие цели" можно увидеть у Пелевина, Лукьяненко или, не к ночи будет сказано, Прилепина? "Кроме мордобоя, никаких чудес...". Так что хорошая женская проза - прекрасный способ духовной медитации.

https://chto-chitat.livejournal.com/14531773.html