* * *
Так было, так будет в любом испытанье:
кончаются силы, в глазах потемнело,
уже исступленье, смятенье, метанье,
свинцовою тяжестью смятое тело.

Уже задыхается сердце слепое,
колотится бешено и бестолково
и вырваться хочет ценою любою,
и нету опасней мгновенья такого.

Бороться так трудно, а сдаться так просто,
упасть и молчать, без движения лежа...
Они ж не бездонны - запасы упорства...
Но дальше-то, дальше-то, дальше-то что же?

Как долго мои испытания длятся,
уже непосильно борение это...
Но если мне сдаться, так с жизнью расстаться,
и рада бы выбрать, да выбора нету!

Считаю не на километры - на метры,
считаю уже не на дни - на минуты...
И вдруг полегчало! Сперва неприметно.
Но сразу в глазах посветлело как будто!

Уже не похожее на трепыханье
упругое чувствую сердцебиенье...
И, значит, спасенье - второе дыханье.
Второе дыханье.
Второе рожденье!
===
Художник: Эндрю Уайет

* * *
Много нынче в памяти потухло,
а живет безделица, пустяк:
девочкой потерянная кукла
на железных скрещенных путях.

Над платформой пар от паровозов
низко плыл, в равнину уходя...
Теплый дождь шушукался в березах,
но никто не замечал дождя.

Эшелоны шли тогда к востоку,
молча шли, без света и воды,
полные внезапной и жестокой,
горькой человеческой беды.

Девочка кричала и просила
и рвалась из материнских рук,—
показалась ей такой красивой
и желанной эта кукла вдруг.

Но никто не подал ей игрушки,
и толпа, к посадке торопясь,
куклу затоптала у теплушки
в жидкую струящуюся грязь.

Маленькая смерти не поверит,
и разлуки не поймет она...
Так хоть этой крохотной потерей
дотянулась до нее война.

Некуда от странной мысли деться:
это не игрушка, не пустяк,—
это, может быть, обломок детства
на железных скрещенных путях.

* * *
Мир в темноту был погружен,
а звезды эти же плыли...
Был самый первый костер разожжен,
не было хижин, не было жен, -
были женщины.
Их любили.

Любили дремучим сердцем своим
грубо и непорочно.
Глухой безымянной тоской по ним
томились денно и нощно.

Неискушенных детей земли
весна лишала покоя,
только понять они не могли -
что же это такое?

А загадка так и не решена,
до сих пор не найдут ответа,
почему вот ЭТА тебе нужна?
Не ТА, а именно ЭТА!

Сколько раз меняла лицо Земля,
сбрасывала узоры,
сколько раз поглощали сушу моря,
из морей поднимались горы,
а сердце все то же...

В сырых ночах, в еще допотопной эре,
я - помнишь? - поддерживала очаг
в угрюмой твоей пещере.
===
Художник: И.И.Левитан

* * *
Степь, растрескавшаяся от жара,
не успевшая расцвести...
Снова станция Баладжары,
перепутанные пути.

Бродят степью седые козы,
в небе медленных туч гурты...
Запыхавшиеся паровозы
под струю подставляют рты.

Между шпалами лужи нефти
с отраженьями облаков...
Нам опять разминуться негде
с горьким ветром солончаков.

Лязг железа, одышка пара,
гор лысеющие горбы...
Снова станция Баладжары
на дороге моей судьбы.

Жизнь чужая, чужие лица...
Я на станции не сойду.
Улыбается проводница:
- Поглядите, мой дом в саду! -

В двух шагах низкорослый домик,
в стеклах красный, как медь, закат,
пропыленный насквозь тутовник...
(А она говорила - сад.)

Но унылое это место,
где ни кустика нет вокруг,
я глазами чужого детства
в этот миг увидала вдруг,
взглядом девушки полюбившей,
сердцем женщины пожилой...

И тутовник над плоской крышей
ожил, как от воды живой.
===
Художник: Бунятов Эльчин

* * *
Много нынче в памяти потухло,
а живет безделица, пустяк:
девочкой потерянная кукла
на железных скрещенных путях.

Над платформой пар от паровозов
низко плыл, в равнину уходя...
Теплый дождь шушукался в березах,
но никто не замечал дождя.

Эшелоны шли тогда к востоку,
молча шли, без света и воды,
полные внезапной и жестокой,
горькой человеческой беды.

Девочка кричала и просила
и рвалась из материнских рук,—
показалась ей такой красивой
и желанной эта кукла вдруг.

Но никто не подал ей игрушки,
и толпа, к посадке торопясь,
куклу затоптала у теплушки
в жидкую струящуюся грязь.

Маленькая смерти не поверит,
и разлуки не поймет она...
Так хоть этой крохотной потерей
дотянулась до нее война.

Некуда от странной мысли деться:
это не игрушка, не пустяк,—
это, может быть, обломок детства
на железных скрещенных путях.