Тит-Ары - крупный остров на Лене в 50 километрах до устья, и его более чем типичное для Якутии название (Лиственничный остров) странно смотрится на широте Новой Земли (71°59′). Пассажиров круизного лайнера "Михаил Светлов" не случайно привозят сюда лишь на обратном пути, после приморского Тикси, до которого по самым красивым местам самой красовой реки мы чуть-чуть не дошли в прошлой части. До поездки я знал, что на Тит-Арах находятся рыболовецкая база и кладбище финско-литовско-якутских депортантов, которые в борьбе за жизнь с зимней стужей свели самый северный лес на Земле. А при ближайшем рассмотрении Лиственничный остров оказались самой впечатляющей остановкой ленских низовий.

За сегодняшний рассказ стоит поблагодарить "Ленатурфлот", в круиз которого мы попали благодаря поддержке проекта "Живое наследие", депутата Госдумы РФ Сарданы Авксентьевой и администрации Республики Саха: у рейсового "Механика Кулибина" на Тит-Ары просто нет полноценной остановки.

"Финишную прямую" Лены к острову Столб, за которым её единое мощное русло распадается на тысячи рукавов второй по величине в мире дельты, открывает колючая скала словно из тёмных земель какого-нибудь фэнтези:

2.


Так и не догадаешься в пасмурный день, что это Белые скалы. На теплоходе, впрочем, мне было сказано, что это Таба-Бастах, или Нижне-Ленские столбы - в прошлой части я показывал под этим именем другую скалу ниже по течению. Тут может даже и не быть противоречия: якутское название переводится как Оленья Голова, и вполне подходит обоим шедеврам природы.

3.


Напротив Белых скал, на фоне далёких сопок кряжа Чекановского, и раскинулся Тит-Ары, вытянутый на 14 километров по течению и на 4,5 километра поперёк. В промысловый сезон это вполне обитаемый остров:

4.


Теплоход за корму швартуется к катеру, который служит тут лодочным причалом и подсобкой, а за нос - к какому-то гусеничному прицепу, который зарывается в песок.

5.


Песка тут много, и это немудрено - дальше по пляжу лежат, пуская в Лену быстрые ручьи, странные груды чего-то:

6.


Вблизи понимаешь, что это не камень, а лёд, пускай и очень грязный:

7.


Прежде я не раз упоминал ледоходы Ленских низовий, сравнивая их мощь то с вулканом, то с селевым потоком. Ведь ширина реки в низовьях - порядка 5 километров (бывает и 8-10), глубина для такого масштаба относительно невелика (10-15 метров), а верховья Лены лежат на 20 градусов южнее низовий с соответствующей разницей температур. Иными словами, объёмы льда в реке огромны, и в мае в полярных широтах его панцирь не столько тает, сколько ломается под натиском уже пришедших в движение льдин. Из-за этих ледоходов от самого Олёкминска на Лене не строят причалов, а в низовьях у скал порой вылезают торосы до 30 метров высотой - вот тут можете посмотреть видео, которое нам показывали и на теплоходе. В конце июля остатки ледового панциря таяли на берегу:

8.


Над торосами - сэргэ, якутская священная коновязь, при виде которой я сразу вспомнил историю этого острова. Ныне самое северное село на Лене - Кюсюр, показанный в позапрошлой части, однако в советское время люди и ниже по течению жили круглый год. Село Тит-Ары существовало в 1942-99 годах, а до 1966 и вовсе значилось посёлком городского типа. Но как возник этот посёлок, да ещё и в разгар войны? Низовья Лены испокон веков были местами неописуемо рыбными, и советская власть решила накормить этой рыбой фронт и тыл. Сколько жизней спас здешний улов - вряд ли кто-то сможет посчитать, вот только и оплачен он тоже был многими жизнями. Поначалу сюда отправляли литовцев и финнов, депортированных с занятых в 1939-40 годах земель, в расчёте видимо на то, что опыт Балтики будет полезен и в Арктике. Но что-то пошло не так, помесячные планы не выполнялись, чиновники и чекисты Якутской АССР хватались за головы, и перед кем-то определённо маячили сорванные погоны, фронт да штрафбат... Дальше кто-то, видимо, вспомнил, что Чурапчинский район в Гражданскую войну показал себя оплотом контрреволюции и национализма, и хотя напрямую это обвинение никогда не озвучивалось, именно близ Чурапчи 41 колхоз был перепрофилирован со скотоводства на рыбный промысел. Колхозники, конечно, узнали об этом последними: 11 августа 1942 года в Якутии началась самая настоящая депортация. Собравшись за 3 дня, сколотив телеги, погрузив в них инвентарь да не более 16 кило личных вещей, 5459 (вместе с семьями) новоявленных балыксытов (прежде ловившие только карасиков в озёрах) двинулись к берегу Лены. По плану они должны были отбыть на пароходах и имели где-то месяц до морозов на обустройство. Но пароходы не пришли, и прождав их три недели, чиновники отправили людей вниз по течению на одноразовых баржах. К холодным берегам чурапчинцы прибыли в октябре-ноябре, по последней чистой воде и первым морозам, и более трети из них не пережили первую зиму. В 1945-47 годах выжившие вернулись к родным аласам, а в Сангаре, Жиганске, Кюсюре на самых видных местах стоят памятники Чурапчинской трагедии. А вот на Тит-Арах, как ни странно, нет: поставленный в 2003 году у берега сэргэ посвящён вовсе не депортантам, а советским первопроходцам - братьям Прокопию Даниловичу и Андрею Андреевичу Готовцевым из Усть-Алданского района, артели которых работали здесь в 1935-55 годах.

9.


Нынешний Тит-Ары - не посёлок, а база, корректно говоря - рыбучасток. В промысловый сезон сюда приезжает артель - 23 человека, из которых 10 рыбаки, а остальные - всякие повара да механики. И, конечно же, начальник всего этого - энергичный, даже удалой Алексей Маркевич, в своей спецовке и безразмерных сапогах утром поднявшийся на борт лайнера. Он родился и вырос в Тикси, но давно живёт в тёплой Феодосии, а бизнес развивал так и вовсе в Москве. В 2014 году, причалив вместе с полуостровом в родную гавань, он вернулся на Север и с тех пор обустраивает Тит-Ары. Первым делом Алексей почти полностью обновил артель, уволив даже колоритного механика старой закалки, который каждый день с утра заводил все без исключения двигатели, поскольку "машина должна работать, машина должна гудеть!". Получилась "оптимизация здорового человека": по своему оснащению рыбучасток Тит-Ары самый современный на Лене, а заказчики с материка, обычно брезгующие ленской рыбой (почему - расскажу позже) продукцию Маркевича берут на ура. Летом тут добывают сибирского осетра и нельму, осенью - ряпушку и омуля, и весь сезон - щуку и налима, всего по квоте 140 тонн. Всё это через дочерние ООО "Тит-Ары" (в Якутии) и "Муксун" (в столице) поставляется в три сотни ресторанов Москвы, Петербурга, Новосибирска и Якутска, а малыми партиями - и на заказ.

10.


На базе перемешаны осколки былого...

11.


12.


13.


...и приметы современности. С ржавыми катерами соседствуют сверкающие новой краской трактора:

14.


И даже пара вездеходов - гусеничный и колёсный, причём второй подозрительно похож на знакомые мне усинские "Бореи" (для своих - просто "Xpen"). А вот на заднем плане парничок подсобного хозяйства:

15.


Рабочих я не фотографировал, но жизнь на базе кипит, и по тому, сколь часто народ снуёт из домика в домик, я бы предположил, что тут не 23 мужика, а хотя бы полсотни.

15а.


Гордость Маркевича - камеры шок-заморозки, создающие температуру до -35 градусов. Это даже холоднее, чем в рефрижераторах "Магдебург" и "Михаил Мельчиев", забирающих уловы с рыбоучастков (а я видел их в порту Якутска).

16.


И именно редкость шок-морозильников у здешних рыбаков - причина предубеждения столичных рестораторов к ленской рыбе. В основном на Нижней Лене по старинке используют мерзлотники, ну а на Тит-Арах таковой - за музей:

17.


Мерзлотник, как следует из названия - это то ли естественная морозильная камера, то ли искусственная ледяная пещера, вырытая в вечной мерзлоте. Крупнейший в мире мерзлотник я видел изнутри в Новом Порту на Ямале, а в мерзлотниках Якутска теперь обитает Царство Вечной мерзлоты. За шлюзом с тяжёлыми дверьми встречают ледяные стены:

18.


Мерзлотник состоит из двух ярусов - наверху -5 градусов:

19.


А внизу -10. Но и того, и другого мало: если при -35 рыба становится ледышкой за пару часов, то в мерзлотниках на это уходит несколько суток. Рыба успевает банально подпортится, да вдобавок медленное замерзание приводит к образованию кристаллов льда, которые рвут рыбье мясо, делая его рыхлым и липким. В общем, рыба из мерзлотников очень сильно теряет во вкусе, и если в магазине её продать ещё можно, то в понтовом ресторане не подашь.

19а.


Своды подземелья держат столбы и балки из лиственницы, а стены облицованы речным льдом:

20.


Летом, особенно в сезон круизов, когда на всё это осаждается теплая влага, тут растут ледяные кружева - но не столь обильные, как в мерзлотных подземельях Якутска.

20а.


А вот пол превратился в каток отнюдь не из любви к искусству - в начале лета тут случился паводок, какого Маркевич за 8 лет не упомнит, затопивший мерзлотник до крыши. Более того, вода повредила катера и, самое главное, шок-морозильники, для ремонта которых пришлось вызывать спецов аж из Новосибирска.

21.


На специальном ледовом подиуме можно увидеть и экспонаты - тех самых рыбов, которых не продают, а только показывают. Справа - чир из рода сиговых, достигающий 80см в длину и 16 килограмм веса: за пределами Якутии это, кажется, самая известная ленская рыба. На самом деле он водится в северных реках не только Сибири, но и Канады, и на Оби под название щёкур слывёт второй лучшей рыбой после муксуна. Муксун на Лене тоже есть, хотя и не в столь товарных количествах. Противоположный случай - небольшой в своём семействе сибирский осётр, достигающий длины в 2 метра и веса в 200 килограмм. Он встречается от Оби до Колымы, но лишь на Лене достаточно обилен, чтобы ловить его легально - у артели Маркевича в разные годы квота от 1,4 до 3 тонн. Более того, низовья Лены - в принципе последнее место в России, где осетровые промысловый вид (а в мире ещё есть каспийское побережье Ирана). Вся чёрная икра волго-каспийских видов (см. Астрахань), что продаётся в магазинах - с рыборазводных хозяйств, на Дальнем Востоке осетров и калуг ловить боятся даже браконьеры, а готовую к употреблению ленскую чёрную икру я показывал в позапрошлой части. Наконец, третий рыб на подиуме - омуль, ещё один представитель сиговых. В первую очередь, конечно, при упоминании этой рыбы представляют Байкал, но замкнутая популяция Славного моря - как раз исключение из правил. Здесь - арктический омуль, заходящий из полярных морей на нерест в реки Сибири, Аляски и Канады. У этой небольшой рыбы (до 60см длины, до 3кг веса) самая короткая и интенсивная путина - в Лену по осени омуль идёт всего 5-7 дней, но артель Маркевича добывает его до 10 тонн за сутки.

22.


Мерзлотники, впрочем, тоже не самая архаичная форма рыбохранения. В центре базы стоит длинный корпус из корявых досок, оставшихся от одноразовых карбазов и паузков, что до 1950-х сплавлялись по Лене из Качуга. И в том числе - в навигации 1942-43 годов, когда строился этот посёлок:

23.


До появления рефрижераторов от мерзлотников не было особой пользы - разве что держать в них рыбу до зимы, а потом везти санями с такой стоимостью доставки, что актуальна она будет разве только к царскому столу. Массово же рыбу не морозили, а солили в бочках, и хотя вернуть её из засоленного состояния можно было длительным вымачиванием, вкус, конечно, от всего этого менялся ещё сильнее. Длинное старое здание - это засолочный цех, который здесь так же держат в качестве подсобки и музея:

24.


Когда он строился, ленская рыба, напротив, выигрывала у прочих - благодаря вечной мерзлоте и околонулевой температуре вкопанных в землю бочек, засол проходил гораздо качественнее.

24а.


Всего в те бочки закладывалось до 20 тонн рыбы, ну а этими бочками её везли на материк:

25а.


В общем, определённо был бы не лишним какой-нибудь Тит-Аринский музей Истории нижнеленского рыболовства, особенно если на него грант дадут.

25.


Да и пассажиры "Ленатурфлота" - не единственные туристы, которые здесь бывают. На краю базы есть гостевые дома:

26.


Маркевич организует, конечно, мягко говоря не бюджетные рыболовные туры по ленским притокам и вертолётные экскурсии на Оленёк - тоже немаленькую (примерно с Дон) и очень безлюдную (всего 4 села) реку, которая могла бы оспорить у Лены звание красавицы №1.

26а.


У гостевых домов - кажется, последний в этой серии балаган, якутское зимнее жилище:

27.


Пусть и с буржуйкой вместо камелька. Его можно считать чем-то вроде ДК рыбоучастка:

28.


Здесь Маркевич угощает круизных гостей своей продукцией - строганиной из омуля, нельмы и осетра. Нам больше всего понравилась нельма - арктический подвид белорыбицы до 1,5м длиной и до 50кг весом. Она нерестится в полярных реках от Кольского полуострова до Канады, на Печоре известна как сявка, однако в большинстве регионов её ловить запрещено. Особенно богата нельмой именно Якутия, и если уж попал на Лену - в первую очередь стоит попробовать именно вот эту тройку: омуля, нельму и осетра.

28а.


Протиснувшись сквозь толпу пассажиров, мы схватили по три разноцветных ломтика строганины как бы не первыми, и уплетая их на ходу, поспешили за посёлок:

29.


Мимо ещё одной россыпи катеров, которые когда-то вытащили на зимовку и забросили. Суда словно заснули и не проснулись:

30.


Вдали - пологая гряда по середине Тит-Ары и сопки левого берега:

31.


А впереди - тонкие высокие кресты не в меру литовского вида:

32.


Впрочем, посёлок Тит-Ары существовал полвека, а значит, рискну предположить, здесь лежат не только спецпереселенцы:

33.


Поверх вечной мерзлоты усопших зарывали в песок, который теперь понемногу развеивается ветром:

34.


Само собой, не все спецпереселенцы погибли, и в том же Кюсюре литовцы были народом №3 после эвенков и якутов вплоть до конца СССР. Большинство прихожан костёла в Якутске родом из Булунского улуса, и не здесь ли отбывал ссылку "литовец, ставший легендой Сибири", который показывал нам шрамы медвежьих когтей в Радиокостёле Каунаса? Самый, пожалуй, известный из якутских литовцев - кардиохирург Витянис Андрюкайтис, министр здравоохранения Литвы и еврокомиссар того же профиля в доковидную эпоху. В истории своего народа он отметился тем, что в 1990 году подписал Акт о воссоздании Литовского государства. Не знаю, по его ли инициативе литовские экспедиции памяти зачастили на Лену уже в Перестройку, а в 1989 году над кладбищем поднялся обелиск, слегка похожий на памятник Сибелиусу - один из символов Хельсинки. С четырёх сторон - таблички на литовском, финском, якутском и русском языках. Последняя гласит "Насилием отторгнутые от земли родной. Павшие, но не забытые. В память погибших литовцев и финнов".

35.


Рядом - явно литовские могилы:

36.


Этот стиль не перепутаешь ни с чем, и среди тундр и голых скал он удивительно органичен. Вспомнить хоть Литовское кладбище под Воркутой...

36а.


Поодаль - пара обелисков с красными звёздами, и по отдельным словам на их проржавевших табличках можно понять, что здесь покоятся простые жители посёлка Тит-Ары, может быть приехавшие за длинным рублём где-нибудь в 1960-х.

37.


Замыкает кладбище одинокий чардаат - якутский деревянный мавзолей:

38.


Как много в Арктике постапокалиптических сюжетов!

39.


Пройдя кладбище насквозь, оглянемся в сторону посёлка:

40.


Оленья голова за литовскими крижюсами:

41.


Кисилияхи (столбы) Белых скал потрясающе эффектно нависают над посёлком:

42.


Где-то за тем утёсом - остров Столб, Америка-Хая, бескрайняя дельта с розовыми чайками, не достигнутый Тикси и атомные ледоколы Северного Морского пути:

43.


Ну а кладбищу противолежит тот давший название острову лиственничный лес, со страшных зим 1940-х годов успевший вырасти заново - быть может, не без помощи людей:

44.


Деревца его совсем не факт, что молодые - выше в условиях Арктики они и не растут. Мечта посидеть под самым северным деревом планеты вряд ли осуществима - разве что постоять рядом с ним:

45.


Вот только самым северным лес Тит-Ары считается лишь в Якутии. Близ Хатанги, в Затундре, представлявшей собой самый настоящий оазис среди Арктики, есть ещё Лукунский лес и роща Ары-Мас ("Лесной остров") примерно на пол-градуса севернее (72°29-31'). "Михаил Светлов", у острова Столб поворачивающий на юго-восток Быковской протокой, не доходит до их широты километров 20.

46.


Мне хотелось дойти в Тит-Аринский лес, но в тундре прямой путь не всегда самый быстрый - за базой и кладбищенской тропой начинается болото. Я долго петлял в кочках и тропках, а в итоге упёрся в длинное озеро, сменяющееся глубоким распадком. И понял, что я не успею выйти на опушку, не задержав весь теплоход.

47.


Так что понадеявшись когда-нибудь побывать ещё и в Затундре, будем просто любоваться Леной:

48.


Выше по течению - бескрайние отмели, за которыми лежит такой же плоский и куда более обширный (20 на 10 километров) Тас-Ары - Каменный остров. Слева видна сопка над оконечностью хребта Туора-Сис и далёкие вершины Хараулаха (оба хребта - часть Верхоянских гор), справа - кряж Чекановского, а между ними - Ленская труба, в которую мы сюда и вылетели:

49.


Пока я искал путь к лесу, Наташа тоже занималась флорой:

50.


Как я понял, искорки под ногами - это полярные маки разных цветов:

51.


Набрав букетик, мы поспешили к теплоходу: на Тит-Ары, вместе с экскурсией, отводится всего-то 3,5 часа, а по мне так тут целый день провести не скучно. И самое холодное лето на памяти Алексея Маркевича со всеми пронизывающими ветрами и низкими тучами лишь добавляет суровой и жестокой красоты:

52.


Бросив последний взгляд в сторону Края Света...

53.


...поспешим на теплоход, за которым солнце сделало Белые скалы соответствующими своему названию. Пять дней обратного пути я частично показывал прошлых частях, зелёные стоянки - в рассказе про Сорок островов, а культурные программы на борту, особенно активные именно по пути к Якутску - в обзорах теплохода и поездки. Но Тикси не достигнут, и значит, может быть, я вновь увижу эти берега с борта старичка "Кулибина". Из прочитанных ещё в школе географических энциклопедий я представлял Лену первой красавицей среди рек, и Лена меня не разочаровала. Не побоюсь сказать даже, что Лена, я тебя люблю!

54.


Ну а рассказ о Республике Саха в лето 2022 года ещё не закончен: если добирались в Якутск мы по реке, то возвращались - по железной дороге. Самой молодой в России железной дороге с пассажирским движением, вдоль которой отправимся в следующих 3 частях.

ЛЕНА-2022
От Усть-Кута до Якутска. Оглавление и обзор.
От Якутска до дельты, а также верховья. Оглавление и обзор.
Верхняя Лена (Иркутская область).
Качугский тракт и Баяндай.
Качугский район. Качуг.
Качугский район. Анга.
Качугский район. Шишкинская писаница и Верхоленск.
Усть-Кут (2020).
Осетрово - Киренск.
Киренск - Ичёра.
Давыдово - Визирный - Витим.
Средняя Лена (Витим - Якутск).
Витим и Ленск.
Лёнск - Олёкминск.
Олёкминск.
Ленские Столбы.
Еланка - Табагинский мыс.
Долина Самартай. Булуус, Турук-Хая, Курулуур.
Кердем, Павловск, Нижний Бестях.
Нижний Бестях - Якутск - Кангалассы. Порты и переправы.
Якутия в общем.
Природа, история, символы.
Якуты. Материальное.
Якуты. Духовное.
Неякуты. Русские и коренные народы Севера.
Якутск. Старый город и новый облик.
Якутск. Вечная мерзлота.
Якутск. Музеи Якутска.
Якутск. Центр.
Якутск. Окраины.
Якутск. Чочур-Муран.
Заречные улусы Якутии.
Усть-Алданский улус. Соттинцы.
Усть-Алданский улус. Алас Мюрю.
Мегино-Хангаласский улус. Майя.
Магино-Хангаласский улус. От Ломтуки до Бютейдяха.
Чурапчинский улус. Чурапча.
Чурапчинский улус. Арылах.
Таттинский улус. Черкех и окрестности.
Таттинский улус. Музей в Черкехе.
Таттинский улус. Ытык-Кюель.
Нижняя Лена.
Суда Нижней Лены. "Ракета", "Ленанефть", "Механик Кулибин".
Суда Нижней Лены. "Михаил Светлов" и "Демьян Бедный".
Якутск - Жиганск. Сорок островов.
Жиганск.
Жиганск - Кюсюр.
Кюсюр и Хараулахский хребет.
Ленская труба - остров Столб.
Остров Тит-Ары.
Амуро-Якутская магистраль
Алдан.
Нерюнгри.
Железная дорога Нижний Бестях - Беркакит.

https://varandej.livejournal.com/1143397.html

Я не раз называл Лену красивейшей рекой планеты, но из 4400 километров её течения как бы не половину всех красот вмещают последние двести: от показанного в прошлой части села Кюсюр через грозную Ленскую трубу к острову Столб, за который словно крепится вторая по величине в мире дельта. Якутск находится на широте Петрозаводска, Кюсюр и Тикси - на широте Хаммерфеста, ну а эти места - на широте ничего: в привычном западному жителю мире так далеко на севере есть лишь холодный океан. Здесь - столбы и пески, ущелья и пропасти, байджарахи и отуряхи, тундра и тайга... а ещё - туманы и бури, подарившие нам страшную красоту в Ленской трубе, но не пустившие наш белоснежный "Михаил Светлов" в Тикси.

От самого устья Алдана параллельно нашему курсу тянется Верхоянский хребет, в сотне километров от правого берега разделяющий Лену и Яну. Ещё - Евразию и Северную Америку, а точнее Евразийскую и Северо-Американскую тектонические плиты, на стыке которых он и возник. И "хребет" - слово относительное, точнее было бы сказать Верхоянские горы: длиной (1200км) эта система превосходит Кавказ, а высотой (2283м, гора Орулган в середине) сравнима с горами Норвегии. Далёкие синие горы можно увидеть с обрывов правого берега, и лишь дважды они подходят к воде - лесистым Усть-Вилюйским хребтом у Сорока островов и мрачными голыми куполами Хараулахского хребта (1429м) за Кюсюром.

2.


Фантастически красивыми закатными видами этих гор я завершал прошлую часть, но вечер перестаёт быть томным, когда с левого берега подходит невысокий скалистый кряж Чекановского. Теперь недолго вылететь в трубу:

3.


Я слышал прежде о Иерихонской трубе. Видел своими глазами Экибастузскую трубу. А впереди у нас Ленская труба - как Ленские щёки в верховьях и Ленские столбы в среднем течении, это самое зрелищное место низовий великой реки.

4.


На кадре выше обратите внимание на "ватерлинию" - кромка берега тут несовместима с высокоорганизованной жизнью, так как по весне на неё обрушивается, как селевой поток, ледоходы, а следом подобно цунами бьёт паводок. Если просто открыть список крупнейших рек Земли по расходу воды, в нём Лена со своими 16,5 тыс. м³/с едва замыкает десятку. Но статистику портит сезонность: хотя подлёдное течение Лены вдвое мощнее Днепра, всё же среднегодовой расход воды здесь - показатель не более актуальный, чем средняя температура по больнице. Если же сравнивать реки мира по самым многоводным месяцам, то явно больше Лены с её летними 40-60 тыс. м³/с только Амазонка, а сравнимы - зимняя Конго и летний Енисей. Вот только река с женскими именем ещё и не отличается постоянством характера: её режим подчинён своим циклам, и например в 1980-х Лена превосходила Енисей и в среднем за год (24 тыс. м³/с), и в июне (более 104 тыс. м³/с). Что это значит на практике? Ниже устья Алдана ширины Лены держится на уровне 3-5 километров, на отдельных плёсах она без всяких водохранилищ разливается до 8-10 километров, а с островами да протоками между крайних берегов бывает и более 30 километров. Глубины Лены тоже порядочны - 10-20 метров. И вот вся эта колоссальная масса воды втискивается в относительно (1,6км) узкую щель межд Хараулахским хребтом и кряжем Чекановского, а если навстречу дует ветер Арктики, Чекуровские щёки (другое название этого ущелья) становятся ещё и аэродинамической трубой. В общем, волнение под нашей гигантской плоскодонкой нарастало, а впереди определённо намечалась ПОЛНАЯ ТРУБА!

5.


Вот так это выглядит вблизи:

6.


А так - в динамике:



На Солнечной палубе ветер натурально сбивал с ног и угрожающе подтаскивал к борту тяжёлые кресла. Я не помню особого шума, но сказать друг другу что-то удавалось только криком в ухо - иначе слова улетали за корму. Над волнами носилась мелкая водяная пыль, порой образуя позёмку и даже какое-то подобие "пыльных дьяволов", то и дело, с косыми саблями радуг, кидавшихся наперерез теплоходу.

7.


Но мы терпели - ведь разве можно любоваться такой феерией через стекло?!

8.


С правого берега Верхоянские горы, уже не Хараулах, а следующий хребет Туора-Сис, стоят 400-метровой стеной, которую венчают зубцы и турели:

9.


Где-то и разрушенные замки:

10.


Или хотя бы просто башни горных князей:

11.


Над всем этим вонзается в низкую тучу голец Куорат-Хаята (586м):

12.


Впрочем, ещё до него хорошенько вглядитесь в скалистые цирки:

13.


На одном из них, с той стороны, что обращена вниз по течению, с 1963 года лежит своеобразная достопримечательность Чекуровских щёк - Упавший Самолёт. Слышал, что Ан-2 летел над ущельем в тумане, и когда пилоты поняли, что впереди склон горы и облететь его не удастся, они как бы плашмя влепили кукурузника в осыпь. Люди остались живы, и через пару дней их сняли со скалы спасатели, а груда обломков так и лежит вот уже как полвека с лишним, и с первого взгляда да издали в ней нелегко опознать самолёт:

14.


Бурный участок совсем короткий, но нам казалось, что теплоход пересекал его вечность. Кажется, это тот самый миг между прошлым и будущим, по силе впечатлений достойный целого дня пути где-то на других участках Лены. Ветер пробрал нас до костей, Наташу чуть не зашибло сорванным с капитанского мостика тюком, а мачты с флагами гнулись, как тонкие деревца. Однако в какой-то момент я заметил, что с волн пропала позёмка, а дальше вода стала понемногу разглаживаться:

15.


Ну а расслабиться и понять, что самолёт вы проглядели (я заснял его лишь на обратном пути, когда директор круиза Лариса Сергеевна мне пальцем его показала) можно, когда на левом берегу поравняетесь с Чекуровкой. То ли де-факто, то ли де-юре это ещё более последнее село на Лене, чем Кюсюр. И да, тут именно что взаимоисключающие параграфы: Чекуровка официально населённый пункт, опять же официально в ней прописан 0 жителей, но неофициально люди тут вполне себе живут по крайней мере летом, а может быть и круглый год. Со своей россыпью мелких домиков и лодочных гаражей она больше похожа на дачи, куда жители Кюсюра и Тикси ездят с удочками и сетями копать текущий мимо огород:

16.


И не по себе становится от мысли, что все этих красот мы сейчас могли бы не видеть. Лена - последняя среди крупнейших России, не тронутая советским гидростроем, перекрывшим даже такие эталоны глуши и удалённости, как Колыма и Вилюй. За то, что этого не случилось, надо благодарить, наверное, каких-нибудь якутских айыы (божеств) - в 1972 году был впервые представлен проект крупнейшего в мире Ленского каскада ГЭС. Первым его звеном, сделав энергообильную Иркутскую область ещё обильнее, должен был стать старинный Киренск, который бы превратился в городок энергетиков с парой плотин - Киренской ГЭС (570 МВт) на Лене и Шороховской ГЭС (750 МВт) на Киренге. Альтернативой им могли бы стать Верхне-Ленская ГЭС близ Усть-Кута и Коршуновская ГЭС в Ленских щёках. В среднем течение вариативно рассматривались проекты (каждая примерно с Братскую, Усть-Илимскую или Богучанскую плотины) Мухтуйской ГЭС около Лёнска, Жедайской ГЭС в районе села Чапаево, Олёкминской ГЭС (которая бы превратила ещё один старинный городок в посёлок энергетиков) и даже Якутской ГЭС на Табагинском мысе - она решила бы проблему Ленского моста, а Ленские стобы торчали бы из волн её водохранилища. Всё это, впрочем, было лишь приложение к главной в каскаде Нижне-Ленской ГЭС, которая и должна была перекрыть Трубу, похоронив Чекуровку под краешком своей колоссальной (2300м длиной, 118м высотой) бетонной плотины. По своей мощи (20 ГВт) она была бы на тот момент с большим отрывом крупнейшей электростанцией мира, а воплотить подобное в реале пока сумели лишь в 2003-13 годах китайцы со своей ГЭС "Санься" (22,5 ГВт). Они перекрыли Янцзы, третью по величине реку мира, по среднегодовому расходу воды почти вдвое превосходящую Лену. Да и название Санься не зря переводится как Три Ущелья: хотя ГЭС затопила немало красот и уничтожила целый вид крупнейших в мире пресноводных рыб псефуров (китайских веслоносов), само по себе её водохранилище лишь где-то в 3-й десятке. Совсем иное дело - Нижне-Ленское море, которому это слово вполне подходит! Искусственное озеро разлилось бы на 60 тыс. км², что вдвое больше Байкала, в полтора раза больше Азовского моря и в 6 раз больше крупнейшего в мире водохранилища Вольта в Африке. Ещё поразительнее кажется объём - 1900 км³, что в 11 раз больше полноводнейшего в мире водохранилища Кариба в той же Африке, в 6 (!) раз больше Азовского моря и на 1/5 - чем Иссык-Куль. Подпёртая вода дошла бы до Вилюйска, Хандыги и Яутска, превратив последний по образцу бразильского Манауса в морской порт....



...но вот на этом месте проектирование и споткнулось. Красот гидростроевцы не щадили, невыполнимых задач не видели, а вот с целесообразностью начались проблемы. Если на 5-километровом просторе Лены гуляет белые барашки, на 70-километровом вздымались бы короткие волны высотой до 4 метров. Но самое худшее - ГЭС бы собирала на себя весь ледоход, за ней рос бы самый настоящий ледовый панцирь десятки метров толщиной и десятки километров длиной, который бы ещё сильнее выхолаживал север и сокращал навигацию как минимум на 25 дней. Более того, всё это время относительно тёплая талая вода не поступала бы в море Лаптевых, а значит и на нём затянулась бы Великая Сибирская полынья, и льды стояли бы до конца лета, а там как бы новый ледниковый период не запустить... В итоге проект ушёл куда-то в область мифологии, а вот таким естественное русло осталось бы чуть ниже ГЭС:

17.


Мрачные виды со свинцовыми тучами и относительно тихой водой я снял уже на обратном пути:

18.


Вдоль правого берега тянется Туора-Сис, чей отвесный фасад над рекой сменился сопками поодаль:

19.


А демиург Юрюнг-тойон вновь отложил кисть и стал творить мир штампом:

20.


Не, ну правда - зачем столько пространства, которое почти не видят людские глаза, делать разным?

21.


И пожалуй, именно цепочки повторяющих скал над бескрайней водой для меня теперь первая ассоциация Лены:

22.


Чекуровка стоит где-то на широте мыса Нордкап, а значит все последующие широты нашего пути можно сравнить в Европейской лишь с полярными островами. Кроме Вайгача - тот уже весь, включая так и не достигнутый мной в своё время север, остался южнее.

23.


Ленская труба принесла нас в самую настоящую, бескомпромиссную Арктику, где склоны гор похожи на рудничные отвалы:

24.


Мрачная, суровая, но невообразимая красота:

25.


26.


26а.


Вот целый склон без единого живого пятнышка:

27.


Однако проблема тут даже не в климате, а в уклонах - на сыпучих откосах просто не образуется почва. Ровные места вполне зелены и привлекательны:

28.


В обзоре Якутии я писал про аласы, тукуланы, булгунняхи и кисиляхи, а вот ещё одна якутская форма рельефа - отуряхи. Иначе "травяные реки" - полоски сочной растительности на принесённой талыми водами почве:

29.


Ну а кисиляхи - это лишь во вторую очередь Столбы, а в первую - такие вот скалы в преддверии Арктики:

30.


Описывая здешние пейзажи, я не раз вспоминал слово "мрачный". Наверное, подсознательно оно означает "непригодный для жизни человека"... и всё-таки жизнь здесь есть. У берегов тут и там попадаются одинокие домики, а под ними - лодки и народ. И что же манит людей в эти гиблые пади? Конечно, одно - рыба!

31.


В низовьях Лены основное место промысла - так называемые пески, ровные отмели левого берега, полого уходящие под воду. Ключевое слово - ровные: без ям, в которых может скапливаться топляк, без валунов, вообще без всего, препятствующего ходу невода. Рыболовными песками люди низовий пользовались испокон веков, и большинство из них имеют даже свои названия. Так, с Чекуровки вниз по течению ходили на левобережные пески Елена, Тюшиха, Чира, Надзиратель, Ляпунов, Василий и Нюнка-Серай - и вряд ли кто вспомнит теперь, чьи судьбы легли в основу этих названий. У песков и сидят рыбаки в ожидании хода нельмы:

32.


И таки да, в распадках на кадре выше - снег, к концу июля не успевший растаять на обращённом на север склоне. Первые снежники появляются сразу после Ленской трубы, а за 71-й параллелью становятся привычной деталью пейзажа:

33.


И надо сказать, на тех же широтах в Европейской части или Западной Сибири немало мест, где деревьев не то что нет, а сама мысль о них невозможна. Здесь же лишь на широте Карских ворот тундра вступает в права:

34.


Кряж Чекановского уходит за горизонт - дальше за левым бортом лишь бескрайние просторы:

35.


...Вернее, те кадры я снимал с правого борта - как уже говорилось, на обратном пути. А вниз по течению, вымотанные ветром как борьбой, мы свалились спать в каюте. Глубокой ночью я проснулся от того, что теплоход стоит, и выйдя на палубу, увидел трап, сброшенный к моторной лодке. На заднем плане - обитаемый (в промысловое время) остров Тит-Ары, с которого мы забирали (в особых случаях так делают и круизные суда) пассажира. Людей внизу мы ещё увидим в следующей части:

36.


Напротив Тит-Аров - совсем уж сюрреалистические скалы, вновь наводящие на мысль о том, что у демиурга был фотошоп:

37.


Впереди манило полуночное Солнце:

38.


До острова Столб и конца единого русла - менее 50 километров. Идём вдоль хмурых берегов Усть-Ленского заповедника:

39.


Где скрываются скалы Таба-Бастах (Оленья голова), которые называют ещё Нижне-Ленскими столбами:

40.


Их, впрочем, я заснял лишь на обратном пути, поэтому не уверен, расположены они до или после того, что на следующих кадрах. В путеводителях сказано, что от Таба-Бастаха до острова Столб 13 километров:

41.


Мы же двигались к полуночному солнцу, и я шептал Наташе "готовься увидеть Край Света". Мы считали, сколько видели морей и предвкушали прибытие в Тикси. Вместе с тем - сожалели о том, что будем там лишь несколько часов: а как же Новосибирские острова, дельта Лены, гидростоп на сухогрузах вдоль полярных берегов?! И в это время путь нам преградил туман, словно переливавшийся ещё одной рекой через сопки. Судно вошло в его полосу, и мы оказались в серой мгле, сквозь которую едва просматривался берег. Ещё через часок такого хода "Михаил Светлов" остановился, и в панорамном салоне задрожали пол и стёкла от грохота якорной цепи. К пассажирам-полуночникам спустилась растерянная Лариса Сергеевна с известием, что прогноз погоды не утешителен и прибытие в Тикси под вопросом. Я вспомнил, как ещё на траверзе Якутска нас предупреждали, что до Тикси "Михаил Светлов" не доходит стабильно раз в 8 лет.

42.


Между тем, на Maps.me расстояние до острова Столб нарастало: глубина здесь превышает 30 метров, якорь просто не достал до дна, а встречный ветер понемногу сталкивал громоздкий теплоход против течения. Мы ушли в каюту, и сквозь сон я снова слышал урчание двигателя. Утром за окном был всё тот же туман, но по тишине в машинном отделении и форме волн за бортом я понимал, что мы опять стоим. А потом вдруг увидел в тумане силуэт острова Столб:

43.


Внешне это скорее пирамида, но казаки, впервые увидевшие его без малого 400 лет назад, таких слов не знали. Василий Прончищев, впервые нанёсший на карту эти места в 1734-м, пирамиду от столба отличить всё же мог бы. С воды Столб кажется гигантским, словно Пирамида Болла, но на самом деле это аналог скорее египетских пирамид - 114 метров над Леной и 541 метр в ширину по основанию. Туман лишил нас главной эффекта острова Столб - возникая в ясную погоду далеко впереди по курсу, он несколько часов словно парит над водой, пока его основание не покажется из-за горизонта. Но ближе к полудню туман отступил, и мы отчётливо увидели обрывистый "фасад" острова, о который разбивается Лена:

44.


Разбивается почти что в прямом смысле слова - хотя первые протоки ответвляются на запад ещё у Тит-Аров, здесь великая река заканчивается как единое русло. Дальше лежит колоссальная (вот идеальное слово для описания чего-либо в низовьях!) Дельта Лены - раскинувшись на 46 тыс. км² (примерно с Московскую область!), то есть на 300км вдоль берега и 150 вглубь моря Лаптевых, она с большим отрывом крупнейшая в России (в 2,5 раза больше дельты Волги) и 2-3-я в мире: явно обширнее дельта лишь у Ганга (вмещающая целый Бангладеш), да может ещё у Амазонки и Миссисипи, где дельты просто не имеют явных границ. Сколько островов в Ленской дельте - вряд ли можно посчитать, но явно - тысячи и тысячи, и по островам тем бродят овцебыки, завезённые в 1996 году из Канады да гнездятся бесчисленные птицы. Среди которых - редкая, почти мифическая розовая чайка, зимой улетающая на плавучие льды. Она вполне реальная, вот только не очень-то розовая, и я вижу в ней такой полярный подвид Синей птицы.

45.


И очень жаль, что у "Михаила Светлова" не предусмотрена остановка на острове Столб - у подножья есть кромка пляжа, вот только пришвартовать тысячетонную махину не к чему, а если нагрянет шторм - есть немалый риск быть выброшенным на мель. Да и наверх не каждый влезет. Там, наверху - геодезический знак, памятный камень Фёдора Матисена (друг Колчака, в 1919-1920 годах проводивший гидрографические изыскания на тихом севере воюющей Белой России) и, конечно же, гурии, как называют в Арктике пирамидки из плоских камней. Суеверные якуты говорят об этом острове разное - может тут могила могущественного шамана, может - его дочери, а может просто обитель духа то ли Лены-реки, то ли студёного моря. Как бы то ни было, в якутских поверьях у Столба надо что-то оставить - если нет возможности положить наверху, то хоть выбросить за борт. Мы, увы, не знали о таком обычае... и в итоге по прибытии в Якутск Наташа забыла в каюте на самом видном месте отличную заколку для волос, купленную когда-то в Финляндии. Ну а я бы влез на Столб потому, что лишь оттуда можно оценить во всей красе пространство Дельты:

45а.


С уровня воды Дельта выглядит так, и на западе за её плоскими островами виднеется обрывистый бугор - мне хочется верить, что это остров Америка-Хая. Америка в данном случае - не якутское слово (прежде остров назывался Кюегель-Хая), а конкретные США: по-русски название значило бы Американская горка, даром что покоился на ней целый Джордж Вашингтон. Само собой, Джордж Вашингтон Де-Лонг - сын франко-американских гугенотов из Нью-Йорка, с детства мечтавший о море, но попавший туда лишь после Гражданской войны, прервавшей данную ему в семье карьеру адвоката. К тому времени американский фронтир докатился до Тихого океана, но сам дух бесконечной экспансии, покорения новых суровых земель, по-прежнему витал над горами и прериями. О мировой гегемонии тогда ещё вряд ли кто-нибудь думал, есть же в конце концов Англия Владычица Морей, но янки было хлебом не корми, а дай покорить что-нибудь неизведанное. В американском обществе жил огромный интерес к Северному полюсу, подогреваемый медиамагнатом Джеймсом Гордоном Беннетом. Он-то и приметил молодого капитана судна "Джуниата", который в поисках пропавшей экспедиции Чарльза Холла избороздил вдоль и поперёк море Баффина и достиг гренландского мыса Йорк на его дальнем краю. Дальше оставалось лишь найти для красивой истории повод, и повод этот дал в 1878 году швед Адольф Эрик Норденшельд, вознамерившийся первым из людей пройти весь Северный Морской путь за одну навигацию. Управился за две: у берегов Чукотки его барк "Вега" вмёрз в лёд, и хотя этот викинг нашего времени был к такому готов, почта на севере работала достаточно медленно, чтобы его экспедицию объявили пропавшей. А у Беннета с Де-Лонгом было всё готово: 8 июля 1879 года переделанный из канонерской лодки "Пандора" барк "Жанетта" с 24 тоннами пеммикана, 4 тоннами солёного мяса, 12 бочками смеси кумыса и лайма, таким же количеством пива "Будвайзер", опреснителем морской воды, двумя гарпунными пушками, 10 винтовками и 20 тысячами патронов, 100 тоннами угля и 32 людьми на борту отбыл из Сан-Франциско.

46.


Сенсации не случилось: Де-Лонг разминулся с оттаявшим Норденшельдом, идя на север вдоль Аляски, когда тот шёл вдоль Курил на юг. Новой целью экспедиции стали остров Врангеля и по возможности выход на северный полюс... но на Аляске Де-Лонга подвели с углём и собаками: и то, и другое оказалось бросовым. 4 сентября близ острова Геральд в Чукотском море "Жанетту" подхватили плавучие льды, в плену которых судно дрейфовало 21 месяц. В основном - 500-километровыми кругами, и даже в этом дрейфе команда открыла дальнюю часть Новосибирских островов, ныне известную как архипелаг Де-Лонга. Где-то около них 12 июня 1881 года "Жаннета" была окончательно раздавлена льдами и пошла ко дну. Не в пример такой похожей своим союзом медиамагната и романтика экспедиции Георгия Седова (см. Новоазовск) грамотный подбор припасов позволил американцам выдержать дрейф, однако без судна их положение стало критическим. Тем более когда собаки в упряжке показали себя так, что их осталось только пристрелить на шкуры и мясо. 17 июня Де-Лонг начал пеший ледовый поход, и 9 дней спустя таки достиг твёрдой суши - теперь это остров Беннета. Передохнув 10 дней, американцы пересели в 3 лодки и продолжили путь к материку, но 12 сентября почти у берега их разметало бурей. Море Лаптевых забрало 8 человек во главе с первым помощником Чарльзом Чиппом. С ещё одной лодкой, которой командовал старший механик Джордж Мелвилл, Де-Лонг потерял связь. Он высадился в середине сентября на Кубе - так называется один из самых северных островов Ленской дельты. То ли потеряв в шторме, то ли исчерпав запасы провианта, американцы продолжили прорываться на юг, но с октября один за другим умирали от голода и усталости. Двое матросов ушли вперёд за подмогой, и 9 октября добрались в Булун - тогдашнюю столицу низовий, ныне опустевшее старинное село напротив Кюсюра. 2 ноября туда же вышел в полном составе отряд Мелвилла, а в декабре американцев уже встречали в Якутске. 10 человек отбыли на родину, но трое во главе с Мелвиллом видели целью узнать судьбу капитана. Поиски продолжались всю зиму: часть погибших и некоторые записи, спрятанные под гурием, Мелвилл нашёл ещё в ноябре до отъезда в Якутск, а останки Де-Лонга и 5 моряков удалось обнаружить лишь 23 марта 1882 года на острове Барон-Белькёё в 17 километрах от Столба по Трофимовской протоке. Похоронив товарищей на приметном бугре, Мелвилл отбыл на родину, откуда в 1884 приехала экспедиция забирать останки. Стелу на Американском утёсе, в постсоветское время дополненную металлическим крестом, поставили в 1976 году "комсомольцы и молодёжь посёлка Тикси". Левее Америка-Хая виднеется нечто, похожее на вахтовый посёлок "Газпрома" - но на самом деле это российско-германская биостанция на Самойловском острове. Она одна из самых современных в Арктике, и дело тут даже в немцах: в нынешнем виде работавшую с 1998 года станцию построили в 2010-13 годах после того, как Усть-Ленский заповедник почтил визитом Сам.

47.


За островом Столб расходятся три дороги протоки: на запад - Оленёкская (ведёт в залив, за которым дельта Оленька), на север - Трофимовская и Туматская, а на юго-восток, вдоль скал коренного берега - Быковская. Тикси на её конце стоит даже чуть южнее Кюсюра, а остров Столб на широте 72°23' (севернее городка Белушья Губа на Новой Земле, но южнее разделяющего два её острова Маточкина Шара) так и остаётся крайней точкой круиза. И вот мы час за часом висели в этой крайней точке, а Лариса то и дело поднималась в ходовую рубку, принося от капитана то положительный, то отрицательный прогноз. Наконец, сказав волшебные слова "под мою ответственность!" капитан повёл "Михаила Светлова" вперёд:

48.


Из-за сопки Крест-Хая (кадр выше) напротив острова Столб показалась ещё одна полярная станция:

49.


Основанная в 1951 году для наблюдений за погодой и водой, она имеет множество имён - "Столб", "Хабарово", "Сокол". Последнее - по сопке с кадра выше, ну а когда в 1985 году был учреждён Усть-Ленский заповедник, это название распространилось на его самый южный участок, другой стороной выходящий на скалы у Тит-Ары.

50.


С крыльца нас разглядывал в бинокль полярник, и в глазах его отчётливо читалось "куда попёрлись в такую погоду на своей плоскодонке?"

51.


Но в Тикси нас вела не только программа "Ленатурфлота" (в круиз которого мы попали сюда благодаря поддержке проекта "Живое наследие", депутата Госдумы РФ Сарданы Авксентьевой и администрации Республики Саха), но и два пассажира, подобранных по делам рабочим да груз подарков для тиксинской школы.

52.


Слева от нас стоял непроглядный туман, справа тянулся Край Земли. Вот так он здесь выглядит - то тёмные скалы и мощные серые снежники:

53.


То луга в густых белых цветах:

54.


Как вскоре стало ясно, "Светлова" вёл маленький юркий путейский катер, показавшийся то перед носом, то за кормой:

55.


Пейзаж Быковской протоки достаточно однообразен, и устав мёрзнуть, я ушёл в каюту досыпать. В какой-то момент двигатель ненадолго смолк, а когда завёлся - я понял, что "Михаил Светлов" поворачивает. Вскоре пришла Наташа, и после её слов "Плохие новости!" я уже понимал, что она сообщит. Капитан получил новый прогноз и понял, что до Тикси мы может ещё и дойдём, а вот обратно не выберемся в приемлемые для пассажиров с их авиабилетами и отпусками сроки. До "нулевого километра" Лены, речного причала Неелово (отделённого Быковским полуостровом от открытой в море Лаптевых бухты Тикси) мы не дошли порядка 70 километров.

56.


Вы можете прочесть о Тикси, например, вот здесь. И как ни странно, жалеть об этой неудаче, случающейся у "Ленатурфлот" с вероятностью 2% (8 лет - это 40 круизов) я начал лишь потом, а тогда даже вздохнул облегчённо. Ну правда - где Тикси, а где круиз? Вот спуститься от Колымского тракта на барже в Чокурдах или Черский, там две недели ждать сухогруз с пересадкой в Нижнеянске и высадиться в Тикси просоленым, промёрзшим и своим - совсем другое дело! Своих-то, конечно же, северные люди приютят, а дальше можно ходить день за днём в контору Усть-Ленского заповедника, подружиться в ней со всеми и все книги прочесть, чтобы наконец попасть с оказией на какую-нибудь далёкую биостанцию. Ещё лучше - изыскать способ добраться на Новосибирские острова, а там, глядишь, быть может, и земля Санникова покажется из тумана...

57.


Пока же вернёмся немного назад - на остров Тит-Ары, который "Ленатурфлот" не зря ставит последним пунктом культурной программы!

ЛЕНА-2022
От Усть-Кута до Якутска. Оглавление и обзор.
От Якутска до дельты, а также верховья. Оглавление и обзор.
Верхняя Лена (Иркутская область).
Качугский тракт и Баяндай.
Качугский район. Качуг.
Качугский район. Анга.
Качугский район. Шишкинская писаница и Верхоленск.
Усть-Кут (2020).
Осетрово - Киренск.
Киренск - Ичёра.
Давыдово - Визирный - Витим.
Средняя Лена (Витим - Якутск).
Витим и Ленск.
Лёнск - Олёкминск.
Олёкминск.
Ленские Столбы.
Еланка - Табагинский мыс.
Долина Самартай. Булуус, Турук-Хая, Курулуур.
Кердем, Павловск, Нижний Бестях.
Нижний Бестях - Якутск - Кангалассы. Порты и переправы.
Якутия в общем.
Природа, история, символы.
Якуты. Материальное.
Якуты. Духовное.
Неякуты. Русские и коренные народы Севера.
Якутск. Старый город и новый облик.
Якутск. Вечная мерзлота.
Якутск. Музеи Якутска.
Якутск. Центр.
Якутск. Окраины.
Якутск. Чочур-Муран.
Заречные улусы Якутии.
Усть-Алданский улус. Соттинцы.
Усть-Алданский улус. Алас Мюрю.
Мегино-Хангаласский улус. Майя.
Магино-Хангаласский улус. От Ломтуки до Бютейдяха.
Чурапчинский улус. Чурапча.
Чурапчинский улус. Арылах.
Таттинский улус. Черкех и окрестности.
Таттинский улус. Музей в Черкехе.
Таттинский улус. Ытык-Кюель.
Нижняя Лена.
Суда Нижней Лены. "Ракета", "Ленанефть", "Механик Кулибин".
Суда Нижней Лены. "Михаил Светлов" и "Демьян Бедный".
Якутск - Жиганск. Сорок островов.
Жиганск.
Жиганск - Кюсюр.
Кюсюр и Хараулахский хребет.
Ленская труба - остров Столб.
Остров Тит-Ары.
Амуро-Якутская магистраль.
Нижний Бестях - Томмот.
Алдан - Могот.
Нерюнгри.

https://varandej.livejournal.com/1143137.html

Оставив за кормой показанный в прошлой части Жиганск, белый теплоход "Михаил Светлов" продолжает путь вниз по Лене. И что я могу рассказать про следующие полтысячи километров? Всё одно: барашки волн на тёмном 5-километровом русле, песчаные вихри на островах и отмелях, причудливые текстуры крутых берегов, красота, пустота, безлюдье, ненаселённость и нарастающая с каждой минутой пути атмосфера Крайнего Севера. Сегодня почти от Полярного круга, которым закончили позапрошлую часть, поднимемся в 70-е широты.

В позапрошлой части мы пересекали Сорок островов - самый унылый участок Лены, где она, распадаясь на бесчисленные протоки, становится больше похожей на Обь. И хотя традиционно Сорок островов тянутся за Жиганск на полтораста километров до устья реки Менкере, приблизительно от полярного круга пейзаж начинает меняться:

2.


Чуть выше Жиганска бесконечную тоскливую пойму сменяют высокие обрывы то левого, то правого берегов да почти чистый простор воды между ними. Над обрывами - частокол невысокой лиственничной тайги:

3.


А чёрные полосы в белом песчанике - это самый настоящий уголь, отголосок колоссального Ленбасса, раскинувшегося на территории размером с Турцию и способного покрыть нынешнюю потребность человечества в каменном угле на несколько сотен лет. Но пока здешним углём топят лишь котельные в глухих якутских сёлах:

4.


Белый песчаник, между тем, тоже обретает причудливость:

5.


Наконец, в зелёно-бело-чёрной текстуре появляется ещё и жёлтый цвет - у воды лежат неестественно гладки и округлые Ленские валуны:

6.



Конечно же, это конкреции, то есть камни, образовавшиеся вокруг некоего центра концентрации, например зёрнышка, давным-давно упавшего в ил, с тех пор слежавшийся в камень. При всём сюрреализме облика, в мире это не сказать чтобы редкость: я прежде видел Долину шаров на казахстанском Мангышлаке, а её аналоги можно найти в Новой Зеландии и Румынии, в Аргентине и в Калифорнии, в Республике Коми и на Земле Франца-Иосифа, откуда шары порой попадают и на Вайгач. Ленские валуны состоят из того же песчаника, что и склоны над ними - но спрессованного в твёрдый камень:

7.


А подняв глаза от береговой линии, вдруг понимаешь, что впереди стоит отвесная стена, и фарватер проложен так, будто теплоход намерен протаранить её носом. В 60 километрах от Жиганска встречает Кыстатыам - самый, пожалуй, зрелищный мыс на Лене:

8.


Подойдя к нему вплотную, судно резко поворачивает под прямым углом. Вдали виден остров в устье речки Кыстатыамки, выше по которой стоит одноимённое мысу село, совсем не заметное с Лены. Второе по величине (400 человек, из них 85% эвенки) с начала или третье с конца в Жиганском эвенкийском национальном улусе, где 4 тысячи человек живут на пространстве величиной с Бангладеш (140 тыс. км²).

9.


Но про сёла, даже эвенкийские, как-то не особо думается, когда над тобой нависает ТАКОЕ. Кыстатыам - стометровая стена, будто срезанная ножом гиганта:

10.


Лишь кое-где, как орехи в слоёном торте, Ленские валуны торчат из её склонов:

11.


Здесь они имеют форму классических "каменных грибов" (см. Алтай) - слежавшаяся под весом валуна порода чуть медленнее сыплется и размывается водой:

12.


Стена мыса тянется на 11 километров:

13.


Въездной знак Кыстатыама-села стоит не в устье Кыстытыамки, а с другой стороны мыса - и на самом деле он тут вполне на своём месте. Зимой в село можно доехать по льду, в межсезонье, хочется верить, летают из Жиганска какие-нибудь вертолёты, ну а летом у "Механика Кулибина" напротив этой надпись остановка с высадкой в лодку:

13а.


Кажется, пространства здесь так много, что даже у Юрюнг-тойона устала рука его рисовать, и вместо этого он просто поработал штампом:

14.


Начавшись на левом берегу у Полярного круга, за Кыстатыамом обрывы переходят на правобережье:

15.


Яр на кадре выше увенчан деревянной вышкой, и можно лишь воображать, какой неземной красоты с неё открываются виды:

16.


Между тем, со сменой берегов в текстуре обрывов исчезла чёрная полоса - Лена миновала угольный бассейн:

17.


18.


19.


И те, кто любят многобукафф (а иные, судя по всему, мой блог со времён Заката ЖЖ не читают) - скажите, ну вот что тут можно рассказать? Наверное, много букв тут было бы в статьях какого-нибудь геологического сообщества, а для всех остальных это просто причудливо и красиво:

20.


Вафельный торт "Лена" - может, кто придумает рецепт по мотивам этой текстуры?

21.


Тем временем, в зелёном пятне на склоне можно различить белый крестик:

22.


В бортовом инфостенде (листы которого команда каждый день меняет вручную) сказано, что здесь стоит памятник путейцам - на реках, как и на железных дорогах, это слово в ходу. Обычно путейцы на маленьких катерах объезжают речной путь, замеряют глубины, проверяют и при надобности двигают бакены и навигационные знаки. Здесь, пишут, в 1980-х сошёл обвал, накрывший двух человек из команды причалившего к берегу путейского катера. И - больше никакой общедоступной информации: ни даты, ни названия катера, ни даже имён. Может, на Дзене мне что-нибудь пояснит старый и желчный речник на пенсии, вставляя через слово пассажи про бездельников-туристов и жертву ЕГЭ. А здесь даже табличка - не мемориальная доска, а банальное "Запрещена охота!".

23.


Зато природа помнит своих случайных жертв и носит цветы к ним на могилу. Из следующего распадка показался розовый бугор:

24.


Гарь, покрытая цветущим иван-чаем:

25.


Юрюнг-тойон же явно исходил из того, что люди никогда сюда не доберутся - в ход снова идёт штамп:

26.


Читаете вы это всё минут 10-20? А шли в этих пейзажах мы долгие часы, и пожалуй, таким вот концентратом Нижняя Лена смотрится даже эффектнее, чем на самом деле. Даже от красот можно устать, и вот задремал в каюте, а вскоре прибежала Наташа и крикнула "Вставай! Там Кулибин идёт по правому борту!". Поздоровавшись гудками, на Лене встретились два белых теплохода - круизный "Михаил Светлов" (1986, Австрия) и рейсовый "Механик Кулибин" (1955, ГДР), о котором в порту Якутска я подробно рассказывал здесь. Маршрут "Ленатурфлота" вниз по Лене и обратно в Якутск занимает 10 дней что в круизе (куда попали благодаря поддержке проекта "Живое наследие", депутата Госдумы РФ Сарданы Авксентьевой и администрации Республики Саха), что в рейсе, и "Кулибин" на всех парах шёл из Тикси в Якутск. Поравнялись мы с ним, кажется, у Могилы Ребёнка - так называется один из мысов, когда-то вдохновивший на стихи Евгения Евтушенко. По преданию, там рыбаки давным давно нашли брошенный чум с останками младенца в колыбельке - его родители, вероятно, вместе отправились за пропитанием и сгинули в тайге или реке. Впрочем, всё, что я знал про Могилу Ребёнка - это легенда да очень примерное время прохода, и потому совсем не факт, что перед носом "Кулибина" именно этот мыс:

27.


Ширина Лены в этой части в среднем порядка 5 километров: меж обрывов и островов она стискивается до 2-3 километров, а в устьях крупных притоков разливается до 8-10. Низкий дальний берег тут едва виднеется, а вдоль русла проваливается горизонт - и это без всяких водохранилищ! Я прежде даже представить не мог, что реки бывают столь широки, но ведь и движемся мы по то ли второй, то ли третей самой полноводной реке мира!

28.


И не надо сейчас открывать википедию и смотреть списки рек по расходу воды: там Лена со своими 16,5 тыс. м³/с едва замыкает десятку. Вот только большую часть года сибирские реки скованы льдом, и хотя одно лишь подлёдное течение Лены сравнимо с Северной Двиной или Рейном, всё же среднегодовой расход воды здесь - показатель не более актуальный, чем средняя температура по больнице. Если же сравнивать реки мира по самым многоводным месяцам, то явно больше Лены с её 40-60 тыс. м³/с только Амазонка, а сопоставимы - зимняя Конго и летний сосед-Енисей. Вот только Лена не отличается постоянством характера: её режим подчинён каким-то пока не просчитанным циклам, и например в 1980-х она превосходила Енисей и в среднем за год (24 тыс. м³/с), и в июне (более 104 тыс. м³/с). Мы оказались тут в довольно многоводное лето:

29.


Над речным простором ветер гуляет словно в степи, с подсохших на жарком круглосуточном Солнце островов поднимая песчаные бури:

29а.


А безлюдье - не сказать чтобы обманчиво, но всё-таки довольно условно. У берега порой мелькнёт то балок, то изба:

30.


Над их крышами - печные дымки, а где-то рядом пришвартованы лодки. Всё это заимки охотников и рыбаков, такие вот суровые сибирские дачи:

31.


Среди них не сильно выделяется Натара с со старым кладбищем и импровизированной заимкой-музеем, куда "Светлов" раньше прибывал на зелёные стоянки. Столь же неприметен Джарджан - последнее село Жиганского улуса, где прописан 1 человек. Следующий Булунский улус открывает Сиктях - основанное в 1934 году село (280 жителей; половина - эвенки, четверть - эвены) на широте южных окраин Мурманска. Название его, впрочем, было известно русским географам куда раньше: в 1728 году здесь зимовала экспедиция монаха Игнатия (Козыревского). В миру Иван, на заре 18 века он приводил в русское подданство камчадалов, в 1703 году основал на Охотском берегу Большерецкий острог, а в 1711 стал первым из русских людей высадился на Курилах. Однако дальше Иван Петрович свернул не туда, вместе с соратником Даниилом Анциферовым подняв бунт и убив "камчатского Ермака" Владимира Атласова. Позже бунтовщики сами пришли к государевым людям с повинной, и отлучённый от Камчатки, в родном Якутске Иван участвовал в строительстве Спасского монастыря и там принял монашеский постриг. Но метущаяся душа всё так же рвалась к новым берегам, и не попав в экспедицию Витуса Беринга (хотя и консультировав его), в 1728 Игнатий построил судно с заморским названием "Эверс" и направился в полярные моря. Он хотел пройти пролив Дежнёва, но в итоге корабль был раздавлен льдами у Сиктяха. Причём, как выяснилось лишь спустя без малого три века, всё же на обратном пути - дойдя до океана, плавание вдоль Чукотки монах-мореход решил отложить на следующий сезон. Потеряв судно и пережив зиму, Игнатий вернулся в Якутск и уехал оттуда в Москву, где в Николо-Угрешском монастыре его настигло возобновление "атласовского дела". В 1732 Козыревский был расстрижен и отправлен в тюрьму, где и умер два года спустя в ожидании казни. Ну а мимо этих берегов предстояло пройти ещё десяткам экспедиций:

32.


Кадры выше, которые после "Кулибина", сделаны на обратном пути, а вниз по Лене мы прошли эти места ночью. Само собой, не той, когда заходит солнце, а той, когда ложишься спать:

33.


Утро встретило новыми обрывами и скалами одна другой чуднее:

34.


35.


36.


37.


38.


39.


Там, где берег делается лесным и пологим, в космическую пустоту вдруг вторгается техногенность. Это Приленск - не посёлок, а база снабжения, основанная в 1963 году Приленской геологоразведочной экспедицией...

40.


...а ныне принадлежащая "Алмазам Анабара". В Якутии эта компания, учреждённая в 1998 году "Алросой" и правительством Республики Саха, на слуху не меньше, чем сама "Алроса". Как следует из названия, основная добыча у них в глухом, я бы даже сказал наиглушайшем Анабарском улусе в северо-западном углу региона. Там находится несколько доступных только по воздуху месторождений, самое известное из которых - Эбелях, разрабатываемый с 1980 года. Компания обеспечивает 4% мировой добычи алмазов, и особенно везёт ей на необычные камни - так, в 2020 году в Эбеляхе добыли крупнейший в России цветной алмаз (236 карат) редкого "коньячного" цвета. До тех месторождений отсюда 500 километров, но ближе в летней сезон не подобраться ни водой, ни сушей:

41.


Ещё немного текстур. В инфостенде заявлена некая скала Юрдюк-Хая в 90км от Кюсюра по левому берегу, которая "выглядит мрачно". Быть может, вот это она?

42.


43.


44.


45.


Где-то здесь "Михаил Светлов" достиг 70 градуса северной широты:

46.


А значит и моя про Вайгач, вернее те его озёры и скалы, к которым я дошёл в 2017 году, остались где-то южнее. Так далеко на севере я ещё не бывал:

47.


Ветер тут всё пронзительнее, волна всё злее:

48.


За поворотом реки встают горы Верхоянского хребта, так и тянувшиеся в сотне километрах от правого берега ниже устья Алдана:

49.


К Лене это огромное (1200км длиной, до 2283м высотой) нагорье подходит всего в двух местах - Усть-Вилюйским хребтом на юге и Хараулахским хребтом на севере. Последний и виден из-за тайги:

50.


Высота этих гор - до 1429 метров:

51.


За поворотом я увидел красный танкер "Тикси" проекта "Ленанефть". Как и мы, собиравшийся швартоваться в Кюсюре:

52.


Но про Кюсюр, Булун и горы будет следующая часть.

ЛЕНА-2022
От Усть-Кута до Якутска. Оглавление и обзор.
От Якутска до дельты, а также верховья. Оглавление и обзор.
Верхняя Лена (Иркутская область).
Качугский тракт и Баяндай.
Качугский район. Качуг.
Качугский район. Анга.
Качугский район. Шишкинская писаница и Верхоленск.
Усть-Кут (2020).
Осетрово - Киренск.
Киренск - Ичёра.
Давыдово - Визирный - Витим.
Средняя Лена (Витим - Якутск).
Витим и Ленск.
Лёнск - Олёкминск.
Олёкминск.
Ленские Столбы.
Еланка - Табагинский мыс.
Долина Самартай. Булуус, Турук-Хая, Курулуур.
Кердем, Павловск, Нижний Бестях.
Нижний Бестях - Якутск - Кангалассы. Порты и переправы.
Якутия в общем.
Природа, история, символы.
Якуты. Материальное.
Якуты. Духовное.
Неякуты. Русские и коренные народы Севера.
Якутск. Старый город и новый облик.
Якутск. Вечная мерзлота.
Якутск. Музеи Якутска.
Якутск. Центр.
Якутск. Окраины.
Якутск. Чочур-Муран.
Заречные улусы Якутии.
Усть-Алданский улус. Соттинцы.
Усть-Алданский улус. Алас Мюрю.
Мегино-Хангаласский улус. Майя.
Магино-Хангаласский улус. От Ломтуки до Бютейдяха.
Чурапчинский улус. Чурапча.
Чурапчинский улус. Арылах.
Таттинский улус. Черкех и окрестности.
Таттинский улус. Музей в Черкехе.
Таттинский улус. Ытык-Кюель.
Нижняя Лена.
Суда Нижней Лены. "Ракета", "Ленанефть", "Механик Кулибин".
Суда Нижней Лены. "Михаил Светлов" и "Демьян Бедный".
Якутск - Жиганск. Сорок островов.
Жиганск.
Жиганск - Кюсюр.
Кюсюр и Хараулахский хребет.
Ленская труба - остров Столб.
Тит-Ары.
Амуро-Якутская магистраль.
Нижний Бестях - Томмот.
Алдан - Могот.
Нерюнгри.

https://varandej.livejournal.com/1142652.html

Кого называли жиганами при царе - говорят разное: то ли "низшую касту" тогдашних тюрьм, то ли преступников без тормозов, то ли заключённых-картёжников, живущих одной лишь игрой. А вот в 1920-х годах тюрьмы молодой красной России полнились вчерашними "белыми". Многие из них были офицерами с опытом долгой войны, но узниками стали не за контрреволюцию, а за налёты и рэкет, которыми жили, не найдя места в новой стране. Были это люди по-настоящему опасные, к тому же окружённые молодой "пристяжью", и старые воры боялись их - но не уважали, и презрительно звали жиганами. Жиганы носили кресты в знак того, что признают закон только Божий, и имели своеобразный кодекс чести, куда входил в том числе запрет на семью и любые контакты с государством. Позже многое из жиганских понятий взяли себе ворЫ, ну а в тюрьмах революция случилась с запозданием: поднабравшись сил и образовав ещё одно сообщество уркаганов, с жиганами расправилась их бывшая "пристяжь". Но шороху офицеры-воины-бандиты задали изрядного, и в наши дни жиган - это отчаянный, конченный, прожженный преступник.

Ну а Жиганск, районное село (3,1 тыс. жителей) на Лене в 750 от Якутска почти сразу за полярным кругом через показанные в прошлой части Сорок островов.... не имеет к ним никакого отношения. В годы его расцвета таких называли варнаки, и они тоже оставили тут след. Название "Жиганск" восходит к эдигэнам, то есть "понизовцам" - местному племени эвенков, столицей которых в Якутии он и слывёт. И мой рассказ такой огромный потому, что треть его занимает фольк-представление, которыми эвенки встретили пассажиров белоснежного "Михаила Светлова".

Как в Средней России самая частая дата основания города 1146 ("на год старше Москвы"), так и в Якутии историю Жиганска возводят к 1632 году. Где-то даже пишут, что основал его сам Пётр Бекетов - как Якутск в том же году, Олёкминск, а впридачу ещё Нерчинск и Читу. Иные вспоминают, что Якутск в 1642 переехал, и объявляют Жиганск старейшим городом Республики Саха. Реальность, увы, как всегда прозаичнее и сложнее: в 1632 не сам Бекетов, а небольшой отряд его казаков под началом Алексея Архипова спустился не сюда, а на Красные пески в 20 километров ниже, и поставил, конечно, не грозный острог, а небольшое ясачное зимовье. Кое-где его называли острожек, но весь гарнизон за невысоким тыном был дай бог в дюжину сабель. На нынешнее место в устье Нуоры (Стрекаловки) теперь уже вполне всамделишный Жиганский острог переехал в 1714 году. Ведь за Леной начиналась сухопутная дорога через высокие хребты к Верхоянску, Зашиверску, Алазее, Среднеколымску. Она не была как таковым почтовым трактом - скорее, просто тропой, которую служилые люди, купцы и миссионеры проходили на свой страх и риск, и путь в одну сторону по ней занимал до 4 месяцев. К середине века в Жиганске числилось полтысячи жителей, что очень много для столь далёких краёв. В 1775 году Жиганск стал центром одного из 6 комиссарств в Якутской провинции, а звёздный час его наступил в 1783 году с образованием Жиганского уезда, статусом города и гербом. Но расцвет продолжался недолго: в 1803 году Жиганск опустошил как бы не последний в истории Сибири набег - только не тунгусов из тайги, а варнаков, беглых каторжан с солеварен Охотского моря. В 1805 году с него сняли городской статус и упразднили Жиганская уезд, а в 1820-х годах некая эпидемия окончательно превратила бывший Жиганск в захолустье. Но, конечно же, не варнаки и не микробы на самом деле подкосили город: просто с развитием Охотского тракта старая дорога заросла кедрачом, а держать административные центры ради присутствия в Арктике царские чиновники тогда не додумались. Уже в 1822 году, однако, был создан Жиганский улус, в 1930 году ставший Жиганским эвенкийским национальным районом. Гигантская и многонациональная Якутия имеет множество автономий второго (улусы) и даже третьего (наслеги) порядка, однако Оленёкский эвенкийский и Анабарский долгано-эвенкийский национальные улусы слишком далеко: хотя в Жиганске эвенки составляют лишь 42% жителей (ещё 38% - якуты), в Якутии он за центр их культуры. И даже герб в музее тут из рыбьей кожи:

1а.


Ну а за мой рассказ о заЖиганске от начала до конца стоит сказать спасибо "Ленатурфлоту", в круиз которого мы попали благодаря поддержке проекта "Живое наследие", депутата Госдумы РФ Сарданы Авксентьевой и администрации Республики Саха. Помимо круизного "Михаила Светлова" сюда ходят рейсовый "Механик Кулибин" и торговый "Степан Аржаков", предназначенный в первую очередь для коммерсантов с товаром, однако доступный для всех. Но рейсы "Аржакова" начинаются только в конце июля, а причал "Механика Кулибина" выглядит так: фактически он не причаливает в Жиганске, а лишь пересаживает своих пассажиров на паром:

2.


С воды видны Никольская церковь (2007) между обелисков Победы (справа) и Чурапчинским переселенцам (слева):

3.


Правее - Туруу-мас и Сквер Речников с белоснежной стелой:

4.


Под которой, шаря вдоль берега ультразумом, я увидел странный камень, похожий на основание давно разрушенной пагоды, и нарядную компанию людей, явно ждавшую нас:

5.


Вот из устья Нуоры появился паром СПЖ-115, построенный в 1988 году в Жатае:

6.


С командой из двух человек, и судя по их диалогам, были то отец и "сына":

7.


Паром пришвартовался к борту "Михаила Светлова", причём матросы корректировали его, в прямом смысле слова, вручную:

8.


Круизный люд выходит на потёртую палубу:

9.


На которой, то ли вместо якоря, то ли просто для красоты, лежит каменный шар - "ленские валуны", природные конкреции, обильно рассыпаны по берегам вниз по течению:

9а.


Машинное отделение парома, по совместительству подсобка, где соседствуют канистры с топливом и мормыжки:

10.


Минут 10-15 пути - и паром опустил аппарель в устье Нуоры, где разгружалась здоровенная баржа с углём:

11.


Небольшая речка, у впадения в Лену образует внушительный залив метров 300 шириной, на том берегу которого лежит предместье с аэропортом и нефтебазой. Немалая часть этих моторных лодок - сродни автомобилям на парковках у офисных центров:

12.


Пешеходов возит через залив такая вот колоритная самоделка по заполнению:

13.


А автомобили переправляет "наш" СПЖ-115:

14.


Выше залива тянется пойма, по которой Стрекаловка выписывают причудливую синосоиду. На полуострове среди плавней очень зрелищно смотрится (кадр выше) нечто техногенно-заброшенное:

15.


"Основание пагоды", между тем - это действительно священный камень Содани. Близ него эвенки поставили Чичипкан - так называется обряд очищения и его главный атрибут - священные ворота. Сквозь них, в ароматном травяном дыму и мерных ударах унтувуна (бубна), проходят гости.

16.


Об эвенках я когда-то писал отдельный пост, а эвенкам Якутии была посвящена немалая часть обзора её народов. Прежде их называли тунгусы, а теперь это слово стало общим названием для эвенков, эвенов и негидальцев - северной ветви тунгусо-маньчжурской языковой семьи. Достоверно их история прослеживается где-то с 7 века, когда народ увань разбрёлся на север и на юг из Прибайкалья. Часть его ушла в степи Даурии, став мурчэнами - конными эвенками, классическими степными кочевниками, малочисленными, но лихими. Другие откочевали в тайгу, превратившись в орочонов - оленных эвенков, коих теперь 38 тыс. человек на пространстве размером с Австралию. Эвенки нигде не составляют большинства, в быту их язык вымер, но мелодичная эвенкийская топонимика господствует на половине Сибири. Сердце мира орочнов - на стыке Якутии, Амурской области и Забайкалья, в верховьях Витима, Олёкмы и Алдана, и вот откуда-то оттуда эдигенцы и пришли. Предание гласит, что когда-то (явно в дорусский период) на их землю обрушивались беда за бедой: то людей косили неизвестные хвори, то тёплая зима с глубоким рыхлом снегом забирала оленей, то пожары опустошали угодья и ягодники... Глава рода Боко держал совет в большом чуме, и обдумав всё, старейшины, вожди и шаманы пришли к выводу, что чем-то прогневали местных иччи, а значит - надо уходить. Так началось великое эвенкийское переселение вниз по Алдану, и одни роды, найдя себе место, вешали там суруук (берестяное полотнище), а другие, видя его, продолжали путь дальше. Нашлись и те, кто проскочили устье Алдана и спустились по Лене полтысячи вёрст, а так как были это отдельные люди и семьи из разных племён - образовали за полярным кругом новое эдигенское племя, первопредками которого считаются теперь богатырь-найдёныш Булунян и мать Уран-когун, покровительница творчества. Безлюдный край и обильные пастбища сделал эдигенов богатыми, а потому вниз по Лене тянулось всё больше якутов, которым становилось тесно на своих аласах. Подавшись в оленеводы, саха теряли связь со своим народом, перенимая эвенкийские веру и быт. Но - сохраняли язык, а как результат, теперь эвенки от Лены до Хатанги говорят между собой на якутском. Эвенкийского в Жиганске не знают даже старики, а детей с недавних пор учат не утраченному здешнему, а литературному енисейскому диалекту. Однако кто они и откуда, эдигенцы помнят вполне, а возрождение традиций - неплохой способ занять себя в глухомани: в костюмах и украшениях по мотивам музейных экспонатов, в постановочных обрядах по мотивом записей этнографов тут даже не вос-, а просто создаётся неоэвенкийская культура. Законодательница её в Жиганске - директор музея Людмила Егоровна Сивцева, на кадре ниже справа:

17.


Пройдя через Чичипкан, попадаем на ньымат - на самом деле так называют раздел добычи между всеми членами рода, ну а в обиходе - просто угощение дорогих гостей. Угощали, натурально, суровыми сибирскими сашими из строганины на куске ржаного хлеба. Дальше по крутой, откровенно страшноватой лестнице группа потянулась наверх - к Туруу-Масу:

18.


Беглым взглядом похожий на Аал-Луук-мас, якутское Мировое древо, что ставят на площадках Ысыаха, Туруу-Мас на всю Якутию такой один. Если Аал-Луук-масс - это стержень трёх миров, то Туруу-Мас имел совсем иной смысл: в тайге эвенки почитали естественные чичипканы из сросшихся верхушками лиственниц. Три корня, три покрытых сюжетами Севера ствола и одна на всех верхушка символизируют единство народов сурового края:

19.


Рядом с Туруу-Масом проходил следующий обряд Секалавун (в текстах) или просто Амака (устно) - дань уважения медведю, натянутую шкуру которого туристы гладят сверху вниз, по шерсти. Затем гостям раздают нулганни - так у эдигенцев называются разноцветные ленточки, что развешивают в священных местах на ветках:

20.


В данном случае - ветках Сквера Речников, разбитого в 2000 году вокруг стелы наподобие маяка. На табличке надпись "В честь путейцев-речников Лены-матушки величавой" и строчка Михаила Ломоносова "Там Лена чистой быстротой, как Нил, народы напояет..."

21.


Завершив обряды, идём по ленскому берегу:

22.


Мимо сельского вида ДК, рядом с которым планируется построить современный Дом Аарчи (якутский культурный центр с элементами храма айыы). Знакомый по чужим фото памятный камень перед фасадом то ли куда-то перенесли, то ли я его не приметил.

23.


По соседству - крест и сэргэ (якутская ритуальная коновязь), поставленные в 2007 году на 375-летие Жиганска. С лавочки между ними хорошо любоваться простором Лены - 4-километровое русло реки тут в 2-3 раза шире самого посёлка. Да и это только половина: за теплоходом - плоский остров Иосиф, а за ним ещё столько же воды.

24.


Мы поднимаемся на квартал от реки, к центральной Октябрьской улице. Там - сердце посёлка, Жиганский исторический музей, основанный в 1989 году при школе. Его деревянное здание построено в 1995 году в глубине сквера, на входе в который продолжается торжественная встреча:

25.


С процессией нарядных эвенкиек разных возрастов мы прошли на двор:

26.


Где с православной церковью соседствуют шаманские сэвэны (фигурки духов-помощников)...

27.


...а с башней острога - эвенкийский дю (чум) и якутский дьиэ (балаган):

28.


Обратите внимание, сколь искренне радостны лица, особенно у молодых: на идею концерта для богатых пассажиров я изначально смотрел скептически, однако вновь глухомань убеждает меня, что не стоит подходить к ней с мерками большого города. Жиганский улус размером примерно с Башкирию (140 тыс. км²), вот только в Башкирии живёт 4,1 миллиона человек, а тут - 4,1 тысячи, и лишь четверть из них из них - за пределами райцентра. Вверх по течению ближайший населённый пункт - показанный в прошлой части Сангар, до которого 400 километров. Вниз по реке селений чуть больше, но чего-то сопоставимого по размеру не будет до самого Тикси. Мобильная связь тут есть, а вот интернета мне хватило только на загрузку push-уведомлений. В общем, жизнь жиганчанина размерена и скучна, ему знакомы все встречные лица, а самое доступное зрелище - смена погоды над Леной. Так что белый "Михаил Светлов" 4-5 раз за лето действительно привозит сюда праздник:

29.


Первым выступил детско-юношеский ансамбль "Осиктокан" (в переводе - "Звёздочка") с танцем под явно современную песню на эвенкийском. Красивый язык:



И заметьте, какое на их лицах упоение:

30.


Совсем маленькая девочка в белом платьице трогательно исполнила танец-пантомиму "Оленёнок", а затем на сцену поднялась Анна Васильевна Петрова с семьёй - руководительница "Осиктокана":

31.


Последними вышли артистки из местного профессионального ансамбля "Хокто", на материке более известного как "Северное сияние":

32.


Их выступление мне запомнилось не столько песнями, сколько зрелищем: оленьи рога, бессловесные диалоги лисьей и песцовой шкур, кумалан (эвенкийский коврик из оленьего меха) и его изнанка...

32а.


Да всякие музыкальные инструменты из костей и когтей:

33.


Вот только почему-то я напрочь забыл снять видео с "Хокто":

33а.


Концерт закончился якутским осуохаем (хороводом) с кадра №27, а дальше пассажиры теплохода разделились на 3 группы, по кругу сменявших друг друга в сувенирном магазине, музее и церкви. Во дворике развернулась пара небольших выставок - вот скажем шкуры зверей, рога сохатого из тайги и снежного барана с Верхоянских гор за Леной, грузовые нарты охотника и эвенкийские лыжи, обшитые снизу мехом, который не даёт ехать назад.

34.


С другой стороны от сцены - чум с кумаланами и более крупными ездовыми нартами оленевода. Не знаю, стоит он здесь всегда, или сооружается только к визитам "Светлова":

35.


Но вот выставка бисерных украшений синньэ, туесков и народных костюмов (в которых, наверное, и сфотографироваться можно) - явно специально для нас:

36.


Куда ж в Республике Саха без балагана - якутского зимнего жилища характерной трапециевидной формы, устройство которого я подробно расписывал здесь.

37.


Внутри, впрочем, всё вполне современно, из традиционных деталей интерьера - разве что очаг-камелёк. На стенах - якутские чепраки, головы лося и снежного барана, а ещё - та самая аппликация с вводного кадра, вполне передающая, как устроен Жиганск:

38.


Сам музей - это буквально пара комнат, и честно говоря, я не приметил там ничего такого, чего не видел бы в музеях Якутска, Олёкминска, Майи, Тынды или Нерюнгри. Но если ваше знакомство с Якутией - это путешествие вниз по Лене, то сюда однозначно стоит зайти. Вот атрибуты тунгусских святилищ - сэвэны (идолы духов-помощники шамана) и сэргэ (ритуальная коновязь, явно позаимствованная у якутов и в отсутствии коней ставшая просто моделью 3-ярусной Вселенной), а рядом - вьючная сумка и идеальная в быту зимних кочевников тунгусская колыбелька:

39.


Кости и бивни мамонтовой мегафауны, украшения и охотничий инвентарь, обувь и вышивка, а в левом верхнем углу красно-жёлтый бисерный календарь "Семейный очаг" мастерицы Марины Анастаховой:

40.


Особенно хороши орнаменты - густые, тонкие и на явно исторических вещах. Не менее хороши украшения из кости - внизу работы Егора Ильинова, а на врезке "Уточка" Владимира Иванова, созданная в 1968 году. Здесь же - предметы с "большой земли" вроде серебряных московских ложек или ножниц из немецкого Золингена (видны на кадре выше).

41.


Для своей экспозиции музей явно тесен, так что разные темы приходится причудливо сплетать одну с другой. Вот панно (1995) в честь местных героев Великой Отечественной и самая настоящая цитата Сталина соседствуют с охотничьим и рыбацким инвентарём, лодкой для Нуоры или мелких озёр и сетями из конского волоса. Самый красивый лук изготовил в 1995 году для музея ветеран тыла и труда Семён Портягин, и в этом луке - вся суть: эвенки и якуты на фронте показали себя отличными стрелками, а заготовка рыбы и шкур - главный вклад жиганчан в Победу.

42.


Не менее, чем экспонатами, музей интересен стендами, представляющими собой натуральную выжимку библиотеки краеведа для заехавших на несколько часов гостей. Но и для местных кое-что найдётся - так, одним из атрибутов неоэвенкийской культуры стала мода на традиционные имена. Но орочоны в глухих чумах давали их безоценочно, а то и вовсе с целью запутать злых духов, и чтобы не дай бог не назвать сына Плаксой, Толстяком или Обиженным, родителям определённо стоит зайти сюда:

43.


Во всём Жиганске не нашлось экспоната о самом выдающемся земляке, так что расскажу о нём на фоне календарных картин местной художницы Айны Львовой. Земляк этот - Афанасий Яковлевич Уваровский, сын русской горожанки и мелкого чиновника-якута из местности Кельдемцы близ Якутска. С уездным Жиганском его связывает лишь факт рождения в 1800 году, а с упразднением уезда в 1805-м Афанасий начал странный путь на юг. Со смертью отца 14-летний метис устроился в Якутское областное правлении и объехал по рабочим делам весь северо-восточный край. Затем умерла его мать, сам он оставался холостым и бездетным, а потому в 1830 вышел в отставку и уехал в Иркутск. К 1839 Уваровский добрался до Петербурга, где и прожил 12 лет без работы и дома, подобно современным автостопщикам кочуя по друзьям - в основном путешественникам и учёным. Те были рады ему: как известно, если гора не идёт к Магомету - то Магомет сам идёт к горе, а если нет средств и времени организовать экспедицию в Якутию - что может быть лучше, чем образованный, но сохранивший связь с корнями якут, который сам пришёл в твой дом? И вот Александр Миддендорф, наслушавшись Уваровского, таки уверовал в вечную мерзлоту, прежде отвергавшуюся европейской наукой как то, чего быть не может потому что не может быть никогда, и вскоре заглядывал в шахту Шергина, а санскритолог Отто Бетлингк разработал якутскую кириллицу. В Татте я рассказывал о якутской литературе и Алексее Кулаковском, чьё стихотворение "Благословение Баяная" в 1900 году стало её отправной точкой. Но - с важной оговоркой: в 1840-е Бетлингк крепко взялся за Уваровского и требовал от якута что-нибудь написать. Сперва Афанасий Яковлевич записал по-якутски несколько загадок: "на крыше юрты рассыпана мелкая щепа" (звёзды), "на крыше юрты щербатая ложка лежит" (луна), "есть жеребец, что без ног ходит" (лодка), "кто неграмотен, а на всех языках говорит" (эхо) и ещё пяток в том же духе. Затем он впервые перенёс на бумагу "Олонхо", одну из его былин "Эр Соготох", которую хорошо помнил. Наконец, немец вытянул у якута "Воспоминания" ("Ахтыылар") - первый авторский, изначально письменный текст на языке саха. Издан в 1848 году он был не в журнале и не книгой, и первым делом переведён не на русский, а на немецкий - как часть публикации Бетлингка "О языке якутов" в многотомном "Путешествии на север и восток Сибири" Миддендорфа. Афанасий Яковлевич же устроился бухгалтером в Русско-Американскую компанию и в 1852 году вернулся в Якутск, где женился, обустроился, родил дочь и в 1861 году умер.

44.


По соседству с музеем - Никольская церковь. Обычно пишут, что она была построена в 1894 году на замену предшественнице, освящённой в 1784 как собор уездного города. Вот, однако, дореволюционный кадр с двумя церквями, и та, что слева, очертаниями больше похожа на конец 19 века, а то, что справа - на честный 18-й век.

45а.


Среди пассажиров "Светлова" была женщина-потомок последнего здешнего настоятеля. Дореволюционная церковь имела все шансы уцелеть до наших дней - в 1927 году её лишь обкарнали и превратили в ДК, но тот был уничтожен в 1950-х годах случайным пожаром. Воссоздали храм в 2007 году, но кажется - действительно близко к оригиналу:

45.


Внутри - резной иконостас без лишней позолоты:

46.


С разных сторон церковно-музейного двора - пара памятников. За главной Октябрьской улицей, дальше от Лены - типовая стела Победы, а на берегу реки стоит квадратный бетонный сэргэ и плита с надписью по-якутски "Жиганск - Чурапча. Никто не забыт, ничто не забыто". Целый жанр памятников в ленских низовьях посвящены жертвам Чурапчинской трагедии: осенью 1942 года в Чурапчинском улусе (который, что вряд ли совпадение, в Гражданскую войну отметился контрреволюционной активностью) около 40 колхозов, суммарно треть населения района, были директивно переведены из скотоводческих в рыболовецкие и посланы на Север. Отправка затянулась, обещанные пароходы так и не подошли, ожидание на берегу в Нижнем Бестяхе и сплав на несамоходных баржах отняли бесценное время до холодов, да вдобавок людей как-то забыли предупредить, что обустраиваться на холодных берегах они будут самостоятельно. В общем, в первую зиму из 5459 переселенцев погибло около 2000: по самому многолюдному якутскому улусу Чурапчинская трагедия ударила как бы не сильнее, чем сама война. В Жиганский район были определены 11 колхозов и 484 хозяйства, суммарно 1427 человек, 517 из которых были старики и дети. Выжившие вернулись на родные аласы в 1946 году, а памятники им - такой же обязательный атрибут посёлков в низовьях, как обелиски Победы:

47.


Теперь пройдёмся по посёлку. Жиганск гордится своим возрастом, но здесь нет зданий старше середины ХХ века:

48.


Жиганский пейзаж суров и неухожен, как и почти всюду на Крайнем Севере:

49.


Хотя и не без проблесков вроде симпатичного самодельного детского садика:

50.


Или огромной новой школы, которая смотрится здесь примерно как космопорт с генератором пространственно-временных континуумов:

51.


Дороги тут когда-нибудь сделают вряд ли - всё равно большую часть года на них чистый белый снег. По которому наводят зимник в Якутск - это 1000 километров против 750 по реке или 600 по воздуху. Останутся над дорогами и трубы, которые слишком сложно и дорого закапывать в мерзлоту:

52.


В вот облик домов и улиц потихоньку меняется. На прошлом и следующем кадрах - вторая главная в Жиганске улица Уваровского, ведущая от берега Лены к новостройке администрации с бюстом Николая Шемякова - почётного полярника и местного руководителя середины ХХ века.

53.


Ещё Жиганск запомнился едой. В музее среди всяческих украшений (особенно хороши бисерные!) и сувениров продавали быырпах (якутский молочный квас), черничное варенье и неимоверно вкусные щучьи котлеты по 30 рублей, которые мы не скупили все лишь за неимением в каюте холодильника. В поселковой столовой - добротные пюре и макароны с гуляшем, а в соседнем магазине был отличный хлеб. И - молочные пироги, ещё одна гордость Жиганска, пользующаяся спросом у речников и тех пассажиров "Светлова", что дружат с командой сопровождения. Последних немного, но пирогов ещё меньше - мы едва успели выхватить последний.

54.


На крылечке столовой - дети Севера:

55.


На сцене у музея продолжался праздник, лишь начатый гостями с реки:

56.


Но вот мы снова спустились к камню Содани и угольной барже, где наш паром разложил аппарель в ожидании пассажиров. Напоследок - утренний вид с теплохода на увенчанный нефтебазой мыс Пост за Нуорой. Белые берега с прожилками самого настоящего угля тянутся дальше вдоль Лены:

57.


И в следующей части отправимся дальше вдоль них.

ЛЕНА-2022
От Усть-Кута до Якутска. Оглавление и обзор.
От Якутска до дельты, а также верховья. Оглавление и обзор.
Верхняя Лена (Иркутская область).
Качугский тракт и Баяндай.
Качугский район. Качуг.
Качугский район. Анга.
Качугский район. Шишкинская писаница и Верхоленск.
Усть-Кут (2020).
Осетрово - Киренск.
Киренск - Ичёра.
Давыдово - Визирный - Витим.
Средняя Лена (Витим - Якутск).
Витим и Ленск.
Лёнск - Олёкминск.
Олёкминск.
Ленские Столбы.
Еланка - Табагинский мыс.
Долина Самартай. Булуус, Турук-Хая, Курулуур.
Кердем, Павловск, Нижний Бестях.
Нижний Бестях - Якутск - Кангалассы. Порты и переправы.
Якутия в общем.
Природа, история, символы.
Якуты. Материальное.
Якуты. Духовное.
Неякуты. Русские и коренные народы Севера.
Якутск. Старый город и новый облик.
Якутск. Вечная мерзлота.
Якутск. Музеи Якутска.
Якутск. Центр.
Якутск. Окраины.
Якутск. Чочур-Муран.
Заречные улусы Якутии.
Усть-Алданский улус. Соттинцы.
Усть-Алданский улус. Алас Мюрю.
Мегино-Хангаласский улус. Майя.
Магино-Хангаласский улус. От Ломтуки до Бютейдяха.
Чурапчинский улус. Чурапча.
Чурапчинский улус. Арылах.
Таттинский улус. Черкех и окрестности.
Таттинский улус. Музей в Черкехе.
Таттинский улус. Ытык-Кюель.
Нижняя Лена.
Суда Нижней Лены. "Ракета", "Ленанефть", "Механик Кулибин".
Суда Нижней Лены. "Михаил Светлов" и "Демьян Бедный".
Якутск - Жиганск. Сорок островов.
Жиганск.
Жиганск - Кюсюр. Кастытыам.
Кюсюр.
Кюсюр - Тит-Ары. Ленская труба.
Тит-Ары - остров Столб.
Амуро-Якутская магистраль.
Нижний Бестях - Томмот.
Алдан - Могот.
Нерюнгри.

https://varandej.livejournal.com/1142373.html

Хоть Лена и самая красивая река на Земле, а на всю её 4400-километровую длину красоты не хватает. В нижне-среднем течении, от последних Столбов до полярного круга, Лена больше похожа на Обь, где коренных берегов не видать за тальником на островах и поймах. Участок реки от устья Вилюя до устья Менкере так и называют в народе - Сорок островов, хотя по факту островов там во-первых четыреста, а во-вторых если это название растянуть от, скажем, Покровска до Жиганска - оно и этим местам вполне подойдёт. Первые 740 километров ленского круиза (почти половина!) на показанном в прошлой части белом теплоходе "Михаил Светлов" мимо конечных пунктов показанных в позапрошлой части судов - без преувеличения, самая скучная часть Лены. Хотя и здесь встречаются приметные места, как гигантское устье Алдана, шахтёрский посёлок Сангар, горы Верхоянского хребта, главный из Сорока остров Аграфены или самодельный полярный круг на утёсе.

Сам же круиз "Ленатурфлота", на который мы попали благодаря поддержке проекта "Живое наследие", депутата Госдумы РФ Сарданы Авксентьевой и администрации Республики Саха, начинается не здесь: сперва теплоход идёт вверх по течению на Ленские столбы и Усть-Буотаму к бизонам, но это всё я уже показывал.

На последнем в этой серии кадре Якутского порта, да и самого Якутска с его трубами конструктивистской ТЭЦ-1 (1935-37) и обелиском Победы (1985) - отправление теплохода. Этот момента всегда торжественный, хоть с "Прощаньем славянки", хоть без. Вот тихое и отрешённое урчание двигателя становится будто настойчивее, над трубами поднимается чёрный дым, речники в своих ярких жилетах и касках снимают с кнехтов канаты в руку культуриста толщиной, и громада размером с немаленький дом приходит в движение. Между бортом и причалом ширится щель с переливающейся водой, и развернувшись, судно берёт курс к другим берегам. В нашем случае - к Краю Света:

2.


От причалов до открытой реки сперва надо пройти 4 километров Канала - так называется половина Городской протоки, которую в 1960-х годах дамба чуть выше порта превратила в залив. Канал за полтора месяца в Якутии я проходил 6 раз и уже показывал его в посте про переправу, но лишь единожды судно, выйдя из Канала, не заворачивало под острым углом к Нижнему Бестяху, а направилось вниз по реке:

3.


По левому борту остаётся Жатай (11,5 тыс. жителей), почти сросшийся с городом. Село на этом месте возникло в начале ХХ века, судя по тому, что не ясна точная дата - как бы не в Гражданскую войну. Специализацию же ему принесла война Великая Отечественная: мало того, что творилось на далёких фронтах, так ещё и ледоход в 1942 году покорёжил множество судов в Якутске. На следующий год для зимовки был выбран затон чуть ниже по течению, а уже в 1948 году Жатай получил статус ПГТ. Ныне это, наряду с Пеледуем, основная база судов ЛОРПа, в первую очередь работающих в низовьях. Переходящий в кладбище судов, Жатайский затон и летом представляет собой впечатляющее зрелище, но самое интересное там происходит зимой: судоремонт с якутской спецификой - это "выморозка". В ноябре выморозчики делают майны почти до воды (и это "почти" - особое искусство), чтобы лёд под днищем судна скорее промерзал до дна, а затем - вырубают и вытапливают в нём самые настоящие доки, за зиму вывозя из затона до 7 тыс. кубометров льда. В жатайскую спячку залегает на зиму и наш теплоход, а пока идём мимо цехов и кранов за густым тальником:

4.


Вот и первая остановка ниже Якутска - судно "Ереван":

5.


Это бункеровщик, то есть речная заправка - такие висят всю навигацию на рейдах крупных посёлков. "Михаил Светлов" подходит к "Еревану" дважды - в начале и в конце круиза: заправка длится несколько часов, но хватает её на 3000 километров пути туда-обратно или несколько плаваний к Ленским столбам.

6.


Стационарность "Еревана" хорошо видна - островитяне даже развели на борту огород:

7.


А с пассажирами "Светлова" переглядывалась очаровательная белая кошка:

7а.


По пути вниз, чтобы заправляться было не скучно, с бункеровкой совпадает Капитанский Коктейль, на котором пассажирам представляются герои прошлой части - сам молодой капитан Николай Баньков и команда сопровождения во главе с народным артистом Республики Саха Дмитрием Артемьевым.

8.


А вот на обратном пути за несколько часов до прибытия в Якутск во время бункеровки лучше неистово зажигать в баре или на Солнечной палубе - каюты по левому борту затягивает топливными парами, так что в последнее утро круиза я проснулся в раздражении и дурноте.

9.


Округу Якутска, левобережную долину Туймаада, замыкает Кангаласский мыс. В его обрывах отчётливо видны чёрные прожилки угля - отголоски грандиозного Ленского бассейна, они будут сопровождать нас ещё в трёх частях.

10.


Как можно понять по высоте над водой, мыс я фотографировал не с "Михаила Светлова", а с автопарома Кангалассы - Огородтах в начале недельного пути по Заречным улусам. Это единственные в сегодняшнем рассказе кадры не из круиза, но вот сам круиз, его 10-дневная часть в низовьях - путь в обе стороны. В хронологическом порядке я рассказывал о нём в обзоре Ленского путешествия, а теперь порядок вновь географический. Так что соседние кадры могут быть сняты с разницей в неделю - по пути то туда, то назад.

11.


Так, именно на обратном пути "Михаил Светлов" подходит к единственному на маршруте капитальному причалу:

12.


Оставшемуся от нефтебазы у села Тит-Ары, от которого всего пара километров до музея "Дружба" в Соттинцах. Этот обширный скансен в потрясающе красивом месте, где первые 10 лет до переноса в 1642 году в Туймааду находился Якутский острог, я уже показывал отдельно. За десять дней до круиза мы приехали туда по отличной погоде и нам провели индивидуальную экскурсию, так что я не видел никакого смысла вновь идти туда в толпе и серой дымке. Вместо этого я разложил прямо на палубе свой ноутбук, за 9 дней в глуши истосковавшись по интернету.

13.


Здесь сходят на нет и дороги - на правом берегу они заканчиваются в Соттинцах, а по левому тянутся ещё несколько десятков километров вдоль долины Энсиэли - последней по течению и самой обширной из Ленских долин, в 11-14 веках ставших этническую колыбелью якутов.

14.


"Столица" Энсиэли - крупное село, по сути скорее небольшой городок Намцы (10,5 тыс. жителей). Он назван в честь одного из сильнейших якутских племён, чей бенефис выпал на 1630-е годы. Тогда кангалассы во главе с Тыгыном-дарханом были покорены русскими казаками, а их давние соперники борогонцы любезно предоставили казакам плацдарм, и намский тойон Мымак решил, что остался за старшего среди саха. В 1634 году Ленский острог едва выдержал осаду под его началом, но и смирившись с русским подданством, намцы оставались для Якутии "не последней спицей в колесе". Из Намской столовой был приглашён в лучшие рестораны Якутска законодатель национальный кухни Иннокентий Тарбахов, а местная школа славится на всю республику своей математикой и физикой. Сказывается и то, что Энсиэли в тупике дорог - по левому берегу тянется Якутская Ривьера с десятками турбаз на Лене, включая роскошный Графский Берег. Да и достопримечательности есть: в Никольцах - музейные старый русский дом и гужевая мельница, в Хамагатте - новый тенгрианский храм, в Хатырыке - собирательная, но очень убедительная реплика сибирского острога и отличный музей... Но с реки ничего не видать, а вниз по течению "Михаил Светлов" ещё и минует эти берега глубокой ночью:

15.


Хмурым утром после которой я вышел на палубу и увидел поразительно бескрайний водяной простор: сквозь плоские острова разверзается устье Алдана. Это крупнейшая в России река, впадающая в другую реку: по длине (2273км) и среднегодовому расходу воды (5246 м³/с) он где-то на 20% крупнее Ангары или Камы. В первой половине лета Алдан, разбухающий до 19 тыс. ежесекундных кубов вдвое превосходит Волгу. Целиком располагаясь в Якутии, он описывает фигуру наподобие серпа по её южной части, через самые богатые разведанными полезными ископаемыми Алданское нагорье и подножья хребта Сунтар-Хаята у границы с Хабаровским краем. И этот холодный рассвет - не последняя наша встреча с Алданом:

16.


За слиянием двух рек, где Лена окончательно выходит на проектную мощность, примостилось село Батамай в пару сотен жителей. Школу им, однако, в порядок привели:

17.


И даже про модный знак не забыли:

18.


С реки просматривается даже парочка памятников. Ближе, видимо, мемориал Победы, а поодаль - три сэргэ Чурапчинским переселенцам, в 1942 году отправленным на эти берега ловить рыбу для фронта и тыла. Тогда из Чурапчинского улуса выселили до трети жителей, а из них примерно треть, 2 тысячи человек, погибли от голода и холода в первую зиму на необустроенных берегах. По Чурапче эта история ударила как бы не тяжелее, чем сама война, ну а памятники Чурапчинской трагедии - неизменный атрибут сёл в низовьях.

19.


За Батамаем мы ушли в полосу тяжёлого дождя, и я вернулся досыпать в каюту - до следующего населённого пункта 7 часов пути, порядка 140 километров.

20.


Вновь выйдя на палубу, первым делом я увидел на тёмном берегу блестящее нечто, похожее на отработавшую ступень ракеты с космодрома "Восточный". Они действительно падают в окрестную тайгу, но по "принципу зебры" всё же вероятнее, что это бак водонапорки:

21.


Сквозь пелену дождя проступил скалистый мыс под сопкой Баатылы, на гребне которого можно различить небольшое кладбище:

22.


За поворотом встречает индустриальный пейзаж:

23.


Вернее, то, что от него осталось:

24.


Это Сангар - центр славного своими карасями Кобяйского улуса и конечный пункт "Ракеты" не с Восточного космодрома, а из Якутского порта (см. позапрошлую часть). Сейчас тут живёт 3,2 тыс. человек, а в лучшее время жило более 10 тысяч. В Якутии с её мозаикой мононациональных земель Сангары (именно так, во множественном числе, название произносят местные) - один из немногих двунациональных русско-якутских посёлков. В общем, всё говорит о том, что это был городок одного предприятия.

25а.


На площади обширнее любой страны Европы (750 тыс. км²) в северо-западной четверти Якутии раскинулся колоссальный Ленский угольный бассейн, в России уступающий запасами (не менее 1650 миллионов тонн) лишь соседнему Тунгусскому бассейну. Пласты Ленбасса уходят на глубину до 600 метров, но первые тонкие слои видны прямо в обрывах ленского берега. Здешнего угля могло бы хватить на несколько веков всему человечеству, но пока что Ленбасс, слава богу, работает на нужды разве что поселковых котельных. Добычу ведут шахта Джебарики-Хая выше по Алдану да разрезы Харбалах на Татте, Кангаласский близ Якутска и Кировский в 800 километрах западнее около Нюрбы. Но все они были заложены лишь в советское время, а вот к береговым пластам приглядывались ещё учёные Камчатских экспедиций и ходившие по Лене купцы, в эпоху пароходов мечтавшие хоть чем-то заменить "золотой" уголь с материка. Богатейшие из них "Наследники Анны Громовой" (см. Витим) в 1913 году организовали экспедицию под началом штейгера Льва Либермана, который определил урочище Сангар лучшим местом для закладки шахты. В 1927 году к подножью Баатылы высадилась партия уже советских геологов и строителей под началом Евгения Некипелова, прежде работавшего на Ленских приисках, и вокруг пущенного в 1937 году рудника вся жизнь Сангара крутилась последующие полвека. К 1940 году Сангар разросся до ПГТ, а вскоре помимо русской, якутской, эвенкийской речи тут зазвучала финская - ещё до чурапчинцев на Лену прибыли депортанты из под свежеприсоединённого Выборга. В основном - ловить рыбу, заготовлять дрова и дары леса: местные ушли кто на фронт, кто в забой. Под лозунгом "наш рУдник - тоже крепость, наш уголь - бомба по врагу" шахты работали на полную мощность и даже выходя за неё: в июне 1942 года взрыв метана в шахте №2 оборвал жизни 22 рабочих. Но и после войны, в отличие от многих шахт, начавших деградировать уже в 1950-х, добыча в Сангарах только росла, достигнув пика в 1990-м. Крах был стремительным: в 1997 году шахту закрыли как нерентабельную, а пелена дождя скрывает порой весьма густой дым тлеющего с 2000 года подземного пожара:

25.


Судя по чужим фотографиями, улицы Сангара, зажатого между Леной, сопкой Баатылы и озёрами Алысардах и Абычча мрачны, но по крайней мере с реки он совсем не производит впечатление города-призрака. Где-то среди его домов стоят мемориал Победы, памятники Чурапчинским переселенцам и погибшим в 1942 году шахтёрам, а на Лену глядит бюст красного финна Отто Кальвица - полярного лётчика, пионера сибирских гидропланов (см. здесь), в 1930 году разбившегося у Сангар.

26.


Но главная достопримечательность Сангара - виды с Баатылы на бескрайний простор Лены с её многочисленными островами. Ещё дальше, за сопкой, стоят гигантские металлические конструкции заброшенной тропосферной станции "Дон", аналоги которой я видел под Салехардом и Амдермой. Может, они и с реки просматриваются, но явно не в проливной дождь:

27.


На пару километров от Сангара вниз по берегу Лены уходит автодорога, напрочь изолированная от других дорог:

28а.


Она ведёт к аэродрому, начинавшемуся в 1930-х годах как гидропорт, в котором и разбился Кальвиц. В советское время сюда исправно летали самолёты вроде Ан-26 (см. здесь), но теперь он принимает только вертолёты да кукурузники из Магана, да и то лишь в межсезонья, когда тает зимник по ленскому льду, но ещё не выходит в навигацию "Ракета".

28.


Огибаем скалистую "платформу", на которой лежит аэродром:

29.


И уходим дальше в пелену дождя:

30.


Глядя на дождь, я надеялся нормально переснять это всё на обратном пути, но не тут-то было! Мало того, что Сангары (кстати, последнее вниз по Лене место, где работает мобильный интернет) "Светлов" проходит вверх по течению глубокой ночью, так ещё и вместо дождя в эти дни пришёл дым. Апокалиптические картины прошлогодней Якутии, охваченной небывалыми лесными пожарами, помнят, наверное, все. Ещё крепче их запомнили, само собой, сами якуты, месяцами изнывавшие в едком дыму, а то и потерявшие свои угодья и ягодники (последние восстанавливаются дольше всего, иногда до века). Нынешнее лето было даже жарче прошлогоднего, но видимо благодаря сознательности в обращении с огнём подобной жути удалось избежать. Зато горел север Хабаровского края, и редкий в общем здесь восточный ветер задул в конце июля и на пару недель погрузил Центральную Якутию в дымную пелену. На других притоках Алдана в это же время хлестали небывалые дожди, и в совокупности всё это порядком подпортило "Светлову" последнюю зелёную стоянку. Обычно в предпоследний полный день круиза теплоход швартуется к Тайменному острову, куда по осени в паре с "Демьяным Бедным" ходит в специальный круиз "Love is Рыбка", но в июле река поднялась так, что острова скрылись под водой, а тальник на них стал подобием мангров. Коренные берега приобрели неприятно-неряшливый вид - паводок вынес с Алдана ещё и немерено топляка. Но зелёная стоянка есть в программе, программу надо выполнять, и "Светлов" причалил куда причалилось где-то между Сангаром и Батамаем. Мы с Наташей расположились на бревне и стали готовить обед на горелке (в круиз нас взяли без питания), и каково же было наше удивление, когда по берегу на запах гречки с пеммиканом прибежала пара собак! Пассажиры, тянувшиеся мимо нас сперва в одну, а потом в другую сторону, пояснили, что лаек зовут Ласка и Север, а там дальше ещё и мамашка их Маня и её хозяин Виталий - смотритель основанного в 1997 году природного резервата "Белянка"

31.


Зашли к нему пообщаться и мы. Кордон представляет собой россыпь лодок, блаков и сараев вокруг пары домиков - жилого (кадр не получился) и гостевого, который построили несколько лет как учебный центр из материалов разобранной баржи. Чуть в стороне в лесу - могила предыдущего смотрителя, ну а русский (или метис) Виталий безвылазно живёт тут уже несколько лет, подальше от родного Сангара с его дрязгами и водкой. Порой зелёный змий приползает за ним вместе с друзьями-рыбаками, но друзей этих год от года становится меньше: по словам Виталия, "Лена не любит пьяных" и забирает их в мутные воды порой. Его кордон - на периферии странного миниатюрного мирка, где Сагары подобны Вавилону, центры жизни - несколько турбаз на островах, Якутск лежит где-то в другом измерении, а Москвы не существует вообще. Или скорее Москва, как и Нью-Йорк или Шанхай - мифический город: на кордоне есть вай-фай, через который Виталий активно общается с миром. Нить эта столь тонка, что когда однажды поломался роутер, в ожидании ремонта единственной связью стали записки, которые Виталий передавал с лодками и машинами, проезжавшими мимо по воде или льду. У кобяйских рыбаков и речь своя - в диалоге с Виталием я несколько раз записывал непонятные слова. И если вывозок (длинная леска с крючками на осетра) или пешня (пика для пробивания льда) - всё-таки термины, то вот дальше пошёл откровенный жаргон: дошираки здесь - не лапша, а резиновая обувь, уховёртка - не насекомое, а птица "вроде пеликана" - её общепринятое название смотритель тайги не знал. Друзья привозят ему продукты из города, а дичь Виталий добывает сам - для личных нужд смотритель резервата может делать это легально. Да и не для личных тут стало нечего ловить... вернее, незачем: пушной промысел, весьма прибыльный в прошлые годы, столкнулся в Сибири с самым настоящим кризисом перепроизводства - за лисью шкуру нынче дают редко более 1000 рублей. Так что затворничество Виталия теперь мало кто нарушает.

32.


Тем временем у теплохода команда жарила для пассажиров шашлыки, а на берегу сложили дрова в Костёр Дружбы. Пока шли приготовления, мы успели сходить ниже по берегу и искупаться - вода оказалась неожиданно тёплой для широты Онеги, и даже топляк не помеха - очень весело оказалось плавать верхом на бревне.

33.


Наконец, под алгыс (благословение) Дмитрия Артемьева костёр полыхнул искристо и жарко, и народ начал водить вокруг него якутский хоровод осуохай.

34.


Но из дымного пути обратно вернёмся вновь в дождливый путь туда. В сотне километров после Сангара мы прошли устье Вилюя - последнего по счёту из 4 главных ленских притоков. По расходу воды (1480 м³/с) он слегка превосходит Оку, а по длине (2650км) среди всех рек второго порядка в России уступает лишь Иртышу и Нижней Тунгуске. Выше по Вилюю будут крупнейшие в Сибири тукуланы (барханы вроде Чарских песков, там грозящие слиться в пустыню километров так 100 шириной), старинный городок Вилюйск, самые глухие уголки Саха-Сирэ, в 17 веке ставшие убежищем для непокорных племён, и наконец - драги и кимберлитовые трубки Мирного, Удачного и Айхала, дающие четверть мировой добычи алмазов, и тройка ГЭС (причём две - на одной плотине близ посёлка Чернышевского), дающих этой добыче ток. Глухой Вилюй - тема отдельного путешествия, а сквозь Сорок островов не видать его устья:

35.


Напротив, по правому берегу, тоскливый пойменный пейзаж ненадолго оживляют лесистые горы Усть-Вилюйского хребта (до 998м):

36.


Это отрог Верхоянского хребта - огромного и безлюдного нагорья, тянущегося на 1200 километров между Леной и Яной от Алдана до полярных берегов.

37.


И надо сказать, за три недели на Центральноякутской равнине (явно входящей в пятёрку крупнейших российских равнин!) мы успели забыть, как вообще выглядят горы:

38.


Больше всего же меня озадачило вот такое явление - густой пар, тёплым дымным вечером клубящийся над студёными горными речками:

38а.


Усть-Вилюйский хребет вытянут на 70 километров, но Лена задевает его лишь по касательной - быстро и совсем не заметно горы тают в дожде или дыму. Но вглядываться в правый берег можно и дальше: если старая "Ракета" ходила из Якутска в Сангар, то для VIP-"Метеора"-235 из той же позапрошлой части конечным пунктом обычно становится Лямпушка, или Ляписке - база отдыха в устье одноимённой речки. Для якутян это название звучит примерно как для москвичей Барвиха, и так и манит журналистов, мечтающих с чего-нибудь сорвать покров: визит-центр Усть-Вилюйского заповедника теоретически принимает и коммерческих (очень коммерческих!) отдыхающих, но в первую очередь это место отдыха начальства Республики и её высоких гостей.

39.


С фарватера взгляд привлекает Никольская часовня, поставленная в 2006 году сплавной экспедицией миссионеров. Кое-где пишут, что её основании заложен валун с вбитым в него кольцом, к которому в старину цеплялись речники во время штормов. Но по крайней мере издали ничего подобного не видно:

40.


Теплоход идёт сквозь пустое пространство. Урчит мотор, шлёпает волна, в баре на Шлюпочной палубе играет музыка. За корму уходят километр за километром, поворот за поворотом, остров за островом, и со всеми островами ширина реки тут достигает немыслимых 35 километров. Среди островов выделяется Эбе-Арыта, более известный как остров Аграфены:

41.


Единственный увенчанный длинным холмом (фото вблизи есть у Карпухина), на повороте реки видимый за поймой издали, во все времена он служил ориентиром. Ещё - преградой: деревянные паузки (см. Качуг) предпочитали бурному плёсу узкие тихие протоки, а вокруг Аграфены на многие километры тянутся песчаные мели. Купцы традиционно угощали здесь свою команду и бурлаков водкой, якуты - оставляли дары местным иччи и сюлюккюнам. Да и силуэт его на 4-й месяц пути напоминал купеческой команде фигуру лежащей женщины. Конечно, вокруг такого мест не могло не родиться легенд. В одних преданиях их героиней была русская старуха-колдунья-отшельница Агриппина (тем более Эбе-Арыта и значит Бабушка-остров), в других якутка Аграфена Чуонах представляется злой старой шаманкой, которая мстит людям за своё похищение женихом-тунгусом и убийство им отца - старого шамана Киктэя, чья голова после смерти ушла на прядях волос куда-то в тайгу. В других версиях Аграфена Чуонах была красавицей-дочерью злого Киктэя, что влюбилась в русском купца и утопилась в реке, когда отец сгубил её возлюблённого, наслав шторм. На "Михаиле Светлове" есть традиция проходя Сорок островов на обратном пути ставить самодеятельный спектакль по этой версии легенды:

42.


Так как больше половины пассажиров обычно были иностранцы, в начале спектакля к Аграфене сватались какие-нибудь немец, араб и китаец. В этом году национальности пришлось заменить профессиями - дары шаманской дочери приносили оленевод, врач, музыкант и блоггер. Думаю, нетрудно догадаться, кто его сыграл:



Роль Аграфены исполнила фолк-артистка Алёна Абрамова, оленевода - певец Андрей Латышев, ну а старого шамана изобразил, конечно же, сам Дмитрий Артемьев, все знакомые нам с прошлой части. Но обратите внимание на ряд деталей: во-первых, Киктэй упоминался только как "шаман" и никогда как "ойун" - общепринятое эвенкийское слово, в отличие от якутского, людей саха ни к чему не обязывает. Одеяние на Дмитрии вроде и правильное ойунское... но только без металлических оберегов, и даже бубен круглый, в то время как настоящий якутский дунгур имеет по краям от 3 до 12 (в зависимости от силы ойуна) зазубрин. Да и играть такую роль якутский актёр не станет без благословения настоящих ойунов.

43.


Между тем, мы выходим из полосы дыма и дождей навстречу прекрасным закатам:

44.


Сорок островов тянутся и за Жиганск, однако по левому берегу здесь проступают обрывы. Один из них, километрах в 40 выше Жиганска, привлекает взгляд деревянным знаком с заглавного кадра - вот и тут его можно различить на вершине треугольного яра. По пути вверх по течению теплоход встаёт здесь на ещё одну (хронологически - первую) зелёную стоянку:

45.


Команда причудливо швартует его за мощные канаты к деревьям:

46.


У трапа пассажиров ждёт капитанская уха из закупленной на Тит-Арах ленской рыбы:

46а.


Берег тут живописен и сам по себе - в первую очередь за счёт разноцветных камней:

47.


И целых пластов угля, проступающих прямо из песка на пляже:

48.


Стелу Полярного круга поставили жители Жиганска, но перелопатив пол-рунета, я так и не смог понять, в каком году (а кто-то же сто процентов с первой попытки нагуглит!). Судя по утверждённому тогда гербу Жиганского района (от исторического герба Жиганска отличается цепочкой из 5 звёздочек) - не раньше 2005 года. Ставили без измерений, там, где полярный круг определяли старики, и промахнулись в итоге на пару десятков километров. На судне мне говорили, что настоящий полярный круг проходит чезе остров Аграфены, а на самом деле истина посередине - в самом прямом смысле слова.

49.


Стела покрыта автографами круизных пассажиров:

49а.


А за ней начинается низкорослый редкий замшелый лес, последняя стадия тайги перед лесотундрой:

50.


Внизу - не поддающийся разуму ленский простор: без всяких островов тут ширина реки порядка 5 километров.

51.


Столь же не поддаётся разуму и безлюдье - на 400 километров от самых Сангар позади ни единого населённого пункта:

52.


Поперёк русла виднеется Верхоянский хребет - он так и тянется вдоль всей Нижней Лены, но километров за сто от неё. Здесь в кадре его высочайший 2-километровый хребет Орулган, а где-то чуть севернее находится и безымянная высшая точка (2283м)

52а.


Вдоль берега уходят полосатые яры с чёрными полосками угля:

53.


За ними нас ждёт Жиганск.

54.


О котором - в следующей части.

ЛЕНА-2022
От Усть-Кута до Якутска. Оглавление и обзор.
От Якутска до дельты, а также верховья. Оглавление и обзор.
Верхняя Лена (Иркутская область).
Качугский тракт и Баяндай.
Качугский район. Качуг.
Качугский район. Анга.
Качугский район. Шишкинская писаница и Верхоленск.
Усть-Кут (2020).
Осетрово - Киренск.
Киренск - Ичёра.
Давыдово - Визирный - Витим.
Средняя Лена (Витим - Якутск).
Витим и Ленск.
Лёнск - Олёкминск.
Олёкминск.
Ленские Столбы.
Еланка - Табагинский мыс.
Долина Самартай. Булуус, Турук-Хая, Курулуур.
Кердем, Павловск, Нижний Бестях.
Нижний Бестях - Якутск - Кангалассы. Порты и переправы.
Якутия в общем.
Природа, история, символы.
Якуты. Материальное.
Якуты. Духовное.
Неякуты. Русские и коренные народы Севера.
Якутск. Старый город и новый облик.
Якутск. Вечная мерзлота.
Якутск. Музеи Якутска.
Якутск. Центр.
Якутск. Окраины.
Якутск. Чочур-Муран.
Заречные улусы Якутии.
Усть-Алданский улус. Соттинцы.
Усть-Алданский улус. Алас Мюрю.
Мегино-Хангаласский улус. Майя.
Магино-Хангаласский улус. От Ломтуки до Бютейдяха.
Чурапчинский улус. Чурапча.
Чурапчинский улус. Арылах.
Таттинский улус. Черкех и окрестности.
Таттинский улус. Музей в Черкехе.
Таттинский улус. Ытык-Кюель.
Нижняя Лена.
Суда Нижней Лены. "Ракета", "Ленанефть", "Механик Кулибин".
Суда Нижней Лены. "Михаил Светлов" и "Демьян Бедный".
Якутск - Жиганск. Сорок островов.
Жиганск.
Жиганск - Кюсюр. Кастытыам.
Кюсюр.
Кюсюр - Тит-Ары. Ленская труба.
Тит-Ары - остров Столб.
Амуро-Якутская магистраль.
Нижний Бестях - Томмот.
Алдан - Могот.
Нерюнгри.

https://varandej.livejournal.com/1142033.html

...и не надо восклицать "щьорт побьери!": в "Бриллиантовой руке" роль "Михаила Светлова" сыграл океанский лайнер "Победа", а его тёзки на бриллиантовой реке тогда ещё и в проекте не было. Рождённый на далёком Дунае, в водах Лены огромные, белоснежные, до сих пор сверкающие новизной "Михаил Светлов" и двойник его "Демьян Бедный" - самые настоящие короли. В прошлой части я показывал экзотическую технофауну ленских низовий вроде последней российской "Ракеты" или рейсового "Механика Кулибина". Но судно, на котором мы прожили 12 дней, облазали всё от капитанского мостика до машинного отделения и чуть-чуть не дошли до Тикси, заслуживает отдельного рассказа.

Ну а как мы попали в круиз по Лене? Так же, как и во всей якутской поездке - благодаря поддержке проекта "Живое наследие", депутата Госдумы РФ Сарданы Авксентьевой, администрации Республики Саха и, само собой, управляющего всеми этими судами "Ленатурфлота".

Едва ли не каждый мой пароходопост содержит удивление тому, что большие пассажирские суда всемогущий Советский Союз обычно заказывал за границей. В основном, конечно в братских странах вроде ГДР ("Кулибин" или "Родина" и "Калашников" с Оби), Польши ("Игорь Фархутдинов" с Сахалина), Венгрии (колёсные пароходы, ходившие по Лене до 2004 года) или хотя бы нейтрально-социалистической Югославии ("Клавдия Еланская" с полярных морей). Но не забывали в Стране Советов и про рабочих буржуазной Австрии, изнывавших под гнётом обильного капитала на основанных в 1840 году Игнацем Майером дунайских верфях Österreichische Schiffswerften AG (ÖSWAG) в Линце и Корнойбурге - городе-спутнике Вены. По заказу СССР там было построено 11 теплоходов 3 разных типов, последними из которых в 1984-86 годах стали 5 судов Q-065 "Сергей Есенин". Позже они распределились между "Ленатурфлотом" и "Мостурфлотом", у которого на ходу осталось лишь один такой теплоход - головной "Сергей Есенин" (1984). "Александр Блок" в 2012 году был конвертирован (то есть разобран и построен заново с использованием исходных элементов) в Рыбинске в новое судно "Александр Грин", а "Валерий Брюсов" с 1994 года стоит как флотель у московской набережной. Совсем иначе дело обстоит в холодных водах Лены, где "Демьян Бедный" (1985) и мой ровесник "Михаил Светлов" (1986) среди бескрайних хмурых пространств, пустых берегов, обветшалых селений, редких танкеров и рыбацких моторок больше похожи на космические корабли, чем на речные. Этот контраст усиливает безупречность - ни малейших трещин в краске, вмятин или потёков ржавчины! "Демьян Бедный" изначально строился для Лены, а "Михаил Светлов" пару навигаций успел отходить по Обскому бассейну с припиской к Тюмени, попав в Якутск лишь в 1988 году. В 1999-2013 годах "Светловым" владела "Алроса", а затем он вернулся в "Ленатурфлот" и теперь выглядит его флагманом. "Демьян Бедный" раз в год в июне по высокой воде возит круиз от Усть-Кута до Якутска, причём маршрут его односторонний, а за несколько меньшие деньги (правда, без остановок) пассажирские места продают на перегон. Встречаются два теплохода на Ленских столбах, куда совершают рейсы выходного дня, для "Светлова" представляющие собой ещё и круиз-в-круизе: основная работа флагмана - 3-4 рейса в год от Якутска до Тикси.

2.


По сравнению с двухпалубным "Кулибиным" из прошлой части, оба трёхпалубных "австрийца" элементарно крупнее: 90 метров в длину, 15 в ширину, те же 12 в высоту и 1324 тонны водоизмещения. Последнее, впрочем, непропорционально мало: у Q-065 плоское дно и небольшая осадка.

3.


Для ленских условий это и минус, и плюс. С одной стороны, теплоход очень медлителен (21 км/ч) и не слишком подходит для выхода в полярные моря (из-за чего мы и не попали в Тикси), но с другой стороны это даёт ему возможность швартоваться к диким берегам без причалов.

4.


Знакомство с теплоходом начинается в фойе, обычном по сути гостиничном лобби за автоматическими дверьми. У стойки - Лариса Сергеевна Соловьёва, вот уже много лет бессменный директор нижнеленских круизов. Стопка листов перед ней - программы круиза на каждый день, которые раздают пассажирами. В картотеке за спиной администраторов хранятся ключ-карты от кают и именные бейджики: сдавать первые и забирать вторые имеет смысл при сходе на берег, чтобы перед отбытием судна команде было легче проверить, все ли пассажиры на борту.

5.


Здесь же - табличка "Акционерного общества Австрийских верфей" и портреты самого Михаила Светлова. Родившийся под фамилией Шейнкман в Екатеринославе, он прошёл Гражданскую войну, и в 1920-х блистал как один из важнейших поэтов молодого СССР. Из стихов Светлова по-настоящему ушла в народ, конечно же, "Гренада", перепетая за сотню лет десятками музыкантов и переписанная десятками поэтов под реалии текущих войн. Но по-настоящему удивительно судьба поэта складывалась в 1930-е годы, когда позволяя себе высказывания вроде "кроме пошлой официальщины, ждать нечего" (о Союзе Писателей) и ДАЖЕ "Коммунистической партии уже нет, она переродилась, ничего общего с пролетариатом она не имеет" он не то что репрессирован не был, а спокойно продолжал публиковаться и получать государственные награды. Особенно обильные по итогам Великой Отечественной, которую поэт прошёл военкором. Однажды Светлов сказал при встрече Варламу Шаламову "Я, может быть, плохой поэт, но я никогда ни на кого не донёс (....) для тех лет это немалая заслуга - потрудней, пожалуй, чем написать "Гренаду"". Умер Михаил Аркадьевич в 1964 году от рака лёгких, и первыми сделал его "человеком и пароходом" Леонид Гайдай, в 1968 снявший "Бриллиантовую руку".

5а.


В файлах вокруг портрета в отражении всякие расписания и инструктажи по технике безопасности, а ещё - обновляющиеся каждый день описания примечательных мест, мимо которых проходит судно. Надо сказать, отличные - о Нижней Лене я узнал из них в разы больше, чем из любого путеводителя. Интерактивная карта пути - тоже аналоговая:

6.


Схемы палуб и длиннющий судовой коридор, этим концом выводящий к парикмахерской и прачечной. Стиральными машинами в ней могут пользоваться и пассажиры, но я так ни разу и не сподобился туда заглянуть:

7.


Со стороны кормы коридор оканчивается рестораном:

8.


Здесь шведский стол и очень симпатичный интерьер:

9.


Сквозь фойе все три палубы соединяет винтовая лестница, а не столь эффектные прямые лестницы и выходы с обычными (не автоматическими) дверьми есть ещё у ресторана. Как и на "Кулибине", ярусов на "Светлове" чуть больше, чем палуб. В самом низу, разумеется, трюм с каютами команды - по словам администраторши, почти такими же, как у пассажиров, только с иллюминаторами вместо окон:

10.


Фойе - на Главной палубе с кнехтами, трапом и лебёдкой. Этот вид, как можно понять по заднем плану - с "Демьяна Бедного":

11.


А вот интересное устройство - люк с подъёмником, через который на одной из стоянок матросы спускали в трюм мешки с рыбой:

11а.


На Шлюпочной палубе я так и не обнаружил шлюпок, зато стоит ряд тяжёлых, но вполне переносных стульев. Эта палуба представляет собой судовой променад:

12.


В отличие от "Кулибина", где прогулочная галерея опоясывает судно, на "Светлове" для пассажиров закрыта корма, у поворота которой висят запасные винты. Со стороны носа - странная труба, то ли прожектор, то ли динамик:

13.


Сам нос с кнехтами, лебёдками и люкам в какие-то технические отсеки - почти такой же, как у "Кулибина":

14.


С носа открываются, конечно, и самые лучшие виды, вот только холодный ветер Арктики пробирает до костей, а то и валит с ног. Для тех, кому не нужны фотографии товарного вида, эту проблему решает панорамный салон:

15.


Он же - библиотека, он же - кают-компания, а за одиноким биллиардным столом проводятся всяческие мастер-классы для пассажиров. Вот тут например - по якутским настольным играм, о которых я прежде рассказывал здесь.

16.


Коридор Шлюпочной палубы:

17.


В кормовой её части, над рестораном - бар. Наливают там в долг и почти никак иначе - ведь наличкой тут мало кто пользуется, а безналичный платёж перевести можно только в самом конце круиза: 8 дней из 12 на маршруте нет сети. Ленты на креслах - конечно, наследство ковида:

18.


В баре происходит и большинство вечерних мероприятий, за которые в наш рейс отвечала вот эта вот великолепная семёрка - команда сопровождения, которая подсаживается в Якутске после Ленских столбов. Справа налево художник по костюмам Лилия Будищева (проводит основные мастер-классы), фолк-артистки Алёна Абрамова из театра "Олонхо" и Надежда Варламова с фольклорного отделения консерватории, главный в этой команде народный артист, солист театра танца и алгысчит (жрец) Дмитрий Артемьев, студент колледжа культуры Андрей Латышев...

19.


...помощница директора Анна Олисова (как преподаватель английского и французского в СВФУ, отвечала в первую очередь за работу с иностранцами, коих в этом году не завезли) и так много жившая в Китае, что сама стала похожей на китаянку Светлана Кобякова - серебряная чемпионка мира и 5-кратная чемпионка Европы по тайцзы.

20.


Все вместе, вечер за вечером, они добились погружения в якутскую культуру, с который мы, в отличие от других пассажиров, уже познакомились в красочном праздновании Ысыаха, долгих экскурсиях по музеям Якутска и недельной поездке по старинным сёлам за рекой. Вот звучит знакомый клич "Айхал! Уруй! Тускол!" - Дмитрий со товарищи провели алгыс (благословение) по 4 сторонам света:

21.


Вот Надежда Варламова в двух ипостасях - слева она в якутском кафтане кроя бууктаах (такой сложился уже в русские времена в подражание мундирам), а справа - в образе эвенкийки с оберегом в виде птичьей лапки и кумаланом (круглым ковриком) с Оленька:

22.


В якутском образе при ней уникальный хомус с двумя язычками и гирляндой бубенчиков. Такой был изготовлен в 1957 году для кремлёвском концерта по случаю Дней якутской культуры в столице, а его единственная копия звучит на борту "Светлова":

22а.


Вот так:

А.


Образ Надежды Варламовой - нежный и романтичный. Вот она поёт старую якутскую песню о любви:

Б.


Совсем иначе звучит исполнение Алёны Абрамовой - экспрессивно и даже чуть агрессивно. Она родилась в деревеньке на Татте, в очень бедной и к тому же пьющей семье, но пробилась своим путём, который вывел её на сцены театра "Олонхо" и "Михаила Светлова". Даже ржанию лошади подражать Алёна научилась сама, ещё в юности, много лет наблюдая за табунами:

В.


Дмитрий Артемьев сказывал нам "Олонхо", пел якутские песни, а в самодеятельном спектакле "Легенда об Аграфене", который ставится каждый рейс с участием пассажиров, исполнял роль шамана. В якутском обществе это не каждому дано: на такое лицедейство Дмитрия благословили настоящие ойуны (якутские шаманы). Тем более и алгысчит Дмитрий взаправдашний - так, после круиза он собирался ехать куда-то в Европейскую часть освящать мемориал на братской могиле красноармейцев из ЯАССР. А вот Дмитрий состязается с Надеждой в жанре чабыргах - якутских скороговорках:

Г.


Происходили тут вещи и более земные - вот скажем мастер-класс по строганине:

Д.


Русскую культуру в баре представлял вечер "Чай у самовара", а вот Светлана исполнила китайский танец с боевым веером:

23.


Поделки пассажиров, местами очень неплохие, по итогам мастер-классов Лилии Будищевой:

24.


Надежда демонстрирует на палубе свою фамильную реликвию - скрипку со струнами из конского волоса, которую, увы, пока не удалось правильно настроить. С командой мы тут в первую очередь и дружили. Наташа ещё опубликует у себя интервью, которые взяла у Дмитрия Артемьева и Алёны Абрамовой, а Дмитрий на прощание назвал нас "духовными людьми" и подарил пару оберегов да бутылочку якутского бальзама.

25.


Вообще же 55 человек команды - это на самом деле несколько разных команд: начальство и повара - местные, администраторы (они же горничные) - из Благовещенска, ресторанный коллектив - из Беларуси и "с юга", а матросы - молодые стажёры из Астраханской области с непривычными в Якутии именами вроде Алимхан или Селим.

26.


Кадры выше сняты на Солнечной палубе, вполне оправдывающей своё название - это главное общественное пространство на судне. Конечно, с учётом погоды - на пляжных стульчиках, шезлонгах и плетёных креслах хорошо сидеть, когда не заливает дождь и не пронизывает ветер. Тут обратите внимание на корму, где находятся спасательные шлюпки и плоты, в которые, надуваясь, развёртываются вот эти оранжевые тюки:

27.


По хорошей погоде Светлана Кобякова проводила здесь для пассажиров утреннюю зарядку и гимнастику с элементами тайцзы. По утрам её можно было застать тут за собственными тренировками с причудливыми кувырками и отработками приёмов тайцзы голыми руками, бутафорским мечом или боевым веером.

28.


Ещё выше Солнечной палубы - надстройки, из которых для пассажиров открыта одна - кинозал. Здесь весь круиз проходили лекции (например, о якутском шаманстве) от команды сопровождения и кинопоказы. Крутили как добротную документалку, в том числе советскую, так и ролики в Ютубе, и художественное кино. Например, "Первые" о покорителях Арктики в 18 веке или "Надо мною Солнце не садится..." - шедевр "Сахафильма" с местом действия на острове в море Лаптевых. Но первым делом, буквально на траверзе Нижнего Бестяха, в кинозале прошёл инструктаж по технике безопасности - капитан Николай Баньков с матросом Селимом учили пассажиров надевать спасательный жилёт и рассказывали о судовых тревогах - "человек за бортом", "общесудовая" (например, пожар или пробоина) и "шлюпочная" (оставление судна). Тут не секрет, что любой транспорт - средство повышенной опасности: за 36 лет нештатные ситуации на борту "Светлова" случались не раз, однако - без серьёзных последствий.

29.


В стандартный рейс "Светлов" может взять до 210 пассажиров. Фактически - меньше, так как круизы продаются покаютно, а значит где-то неизбежно остаются пустые места. В этом году флагман и вовсе шёл полупустым, работая на грани себестоимости: обычно до 70% пассажиров - иностранцы. Нам досталась самая типичная на судне 4-местная каюта, по которой мы без труда рассовали вещи и вполне комфортно жили все 14 ночей. Тут есть шкафы и гардероб, потолочная лампа и надкроватные светильники, розетки и приёмник внутрисудового радио. Часть кают оснащены вентиляторами, часть - кондиционерами. Окно приятно открывать на ходу - аэродинамика здесь такова, что даже в полярных широтах не слишком дует. А вот у берега лучше задраить его наглухо - первый раз не подумав об этом (вернее, судно пристало, пока мы спали), всю ночь мы истребляли комаров. Наименее приятная штука в каюте - диван: тесноватый и с жёсткой рамой, в которую утоплен матрас, чтобы не сползал во время качки. Самая впечатляющая вещь - шторы, рассчитанные на полярный день: однажды проснувшись в темноте, я был уверен, что и за окном глубокая ночь да чёрная вода, в которой отражаются огни теплохода... и каково же было моё удивление, когда я увидел лишь дождливые сумерки.

30.


На всём судне идеальная чистота, администраторы каждый день приходят в каюту с уборкой, а постельное бельё меняют раз за рейс штатно и когда угодно - по просьбе. А вот такой тут санузел - стены, пол и потолок обшиты какими-то очень приятным на ощупь упругим водонепроницаемым покрытием, а напор воды из душа валит с ног:

31.


Есть тут и трёх-, и двух-, и одноместные каюты, а одним из главных предметов сплетен круизного общества было - "кто же едет в люксах". Их тут всего три, и уже по прибытии в Якутск администраторши наспех прибрали один из них специально чтобы я там поснимал. Люкс напомнил 2-комнатную квартиру с прихожей:

32.


И спальней, похожей на номер в хорошей гостинице:

33.


Всё показанное выше, кроме чужих кают - локации общедоступные. В ещё пару мест на обратном пути водят экскурсии - например, в машинное отделение с шведскими дизелями, расположенное прямо под рестораном со шведским столом. На Главной палубе оно напоминает о себе непрерывными урчанием и вибрацией, которые быстро перестаёшь замечать. И лишь спустившись в трюм по узкой лестнице, понимаешь, как хороша на судне звукоизоляция - тут стоит адский шум:

34.


"Светлов" оснащён тремя двигателями общей мощность в 1341 лошадиную силу. Это меньше, чем у "Метеора", но и то с запасом: большую часть пути в работе лишь два. На прошлом и следующем кадрах - отечественные дизель-генераторы ДГ-200т, изготовленные в 2004 году то ли в Барнауле (везде так пишут), то ли в Тутаеве (судя по логотипу):

35.


Сами двигатели - "Вольво-Пента" из Дании, сделанные в 2017-18 годах. По пространству между ними можо оценить, насколько они компактнее "родных" немецких дизелей 1980-х годов:

36.


Отдельная гордость "Светлова" - системы очистки. Голландский сепаратор "Фрам" работает с подсланевыми водами, которые конденсируются внутри корпуса, и часто собирают в себя всякую техническую дрянь. Для стоков же есть шведский "Нептуматик", который полностью обезвоживает любые органические отходы, и очищенная вода используется повторно как техническая, а измельчённая в однородную массу грязь сжигается в инсинераторе - специальной герметичной печи.

37.


Пост управления находится в отдельном помещении за шумонепроницаемым стеклом, а жёлтая штуковина слева - это наушники, которые носят рабочие:

38.


Впрочем, даже здесь рассказ главного механика был слышен дай бог на расстоянии вытянутой руки, так что я почти ничего не уловил и не запомнил.

39.


Пульты машинного отделения:

40.


Осмотрев пугающей Аллараа-Дойду (Нижний мир) и суетливый Орто-Дойду (Средний мир), поднимемся теперь в Иесээ-Дойду - Верхний мир, роль которого играет капитанский мостик. Здесь экскурсантов встречает Юрюнг-тойон судового масштаба - капитан Николай Баньков за бескрайней приборной панелью. И не стоит спрашивать, где тут штурвал - современные суда давно уже управляются джойстиками. Да и теми больше подруливают на сложных участках - по глубоким местам и широким плёсам в хорошую погоду "Светлова" ведёт автопилот. Ещё тут есть GPS-навигатор, ГЛОНАСС-передатчик для аварийного сигнала (его Николай Владимирович обозвал "сырым"), эхолот (на чёрном экране), бумажная лоцманская карта и множество приборов, назначения которых неспециалисту вряд ли можно объяснить за отведённое на экскурсию время. Зато гостям разрешают дать гудок, чем особенно охотно пользуются дети:

41.


Основной пульт имеет дублёров по краям - на случай, если требуется соответствующий обзор:

42.


Аналоговые табло с обратной стороны:

43.


И если уж ГЛОНАСС сырой, то куда же без икон и талисманов?

44.


Рядом с ними - мемориальная доска Анатолию Пожарову, который успел поруководить некоторым количеством описанных в прошлой части судов, а в 2017-м скоропостижно скончался в должности капитана "Светлова". Текучка кадров тут изрядная: на каждую навигацию, примерно с мая по декабрь, когда суда уводят в Жатай и готовят к зимовке, "Ленатурфлот" набирает команду заново, и даже капитан до последнего момента не знает, позовут ли его в очередной раз.

44а.


Вид из ходовой рубки на ленский простор - идём на юг где-то между Кюсюром и Жиганском:

45.


Ещё раз оглядим "Светлов" глазами капитана:

46.


И пойдём знакомиться с вице-флагманом - "Демьяном Бедным":

47.


В порту Якутска и на Ленских столбах два теплохода здорово смотрятся в паре, и какая-нибудь "Неизвестная Россия" вполне могла бы выложить такой кадр Вконтакте с подписью "найди десять отличий!":

48.


Самого важного отличия, впрочем, на кадре выше не видно - это корма, увешанная моторными лодками и гидроциклами:

49.


Граффити с дельфинами на обоих бортах:

50.


И видимо оставшаяся со времён Царь-вируса разметка прогулочных палуб:

51.


В фойе тут другие картины и как будто бы более яркий свет. Обратите внимание на кадку с удочками - это не "Демьяновская" специфика, на "Светлове" во время зелёных стоянок такие тоже ставят. По словам более опытных в этом деле пассажиров, рыбалка на Лене идёт хорошо, особенно не с пляжа, а с борта.

52.


В фойе - портрет Ефима Придворова, более известного под своим псевдонимом, по которому и названо судно. Псевдоним этот он взял от своего родича, "мужика вредного" - острослова, безбожника и деревенского, как сказали бы в эпох интернетов, тролля. Начинал Ефим, впрочем, с патриотических стихов и лирических романсов, а в пролетарские поэты сманили его однокурсники из Петербургского университета с Кингисеппом (тогда ещё человеком, а не городом!) во главе. Но став Демьян Бедным, Ефим Придворов со своими чеканными ритмами, безмерной простотой картины мира и деревенским острословием попал в струю. Ещё до революции он успел прославиться среди большевиков и подружиться с молодым Сталиным, а уж после революции так и вовсе жил в кремлёвской квартире и разъезжал по стране в личном вагоне. Его славу в 1920-х годах можно было бы сравнить разве что со славой современных поп-звёзд, с той разницей, что обледигагаживание современной музыки не предлагается прямым текстом, а вот "одемьянивание русской литературы" предлагалось вполне. Слава, видать, и сгубила Придворова - в 1930-х он не угнался за конъюнктурой, и его насмешки над царской Россией на грани насмешек над русским народом совсем по-другому начали звучать после того, как лучший друг Демьяна провозгласил вместо Мировой революции "построение коммунизма в отдельно взятой стране". До ареста, лагерей и подвалов Лубянки, как и в случае Светлова, дело не дошло, но к концу 1930-х годов изгнанный из партии Демьян стал действительно бедным. Он изо всех сил славословил Вождя, в разговорах с друзьями ругая его последними словами, а Вождь тем временем черкал на придворовских рукописях резолюции вроде "передайте этому стихоплёту, что может больше не писать". Лишь в войну поэт вернулся в строй как Демьян Боевой, а умер от сердечного паралича через две недели после Победы.

52а.


У входа в ресторан с таким же точно, как и на "Светлове", интерьером - фотографии именитых гостей. Но принцип "как вы лодку назовёте, так она и поплывёт" в очередной раз действует - главным, пожалуй, отличием двух теплоходов можно назвать контингент.

53.


Светловцы - люди респектабельные, порой высокомерные, и в большинстве своём - возрастные. На них даже спортивный костюм может стоить тысячу-другую нерублей, а самое главное слово их жизни - СТАТУС. И статусом этим они дорожат, тем более что многие из них не в первый и не в последний раз видят друг друга. Тут собирается настоящая круизная субкультура со своей атмосферой и ценностями. Они ходили на белых судах по Волге и Енисею, Амазонке и Янцзы, Карибам и Средиземноморью, Антарктике и Лофотенам. Каждый знает хотя бы один неочевидный способ купить круиз с хорошей скидкой. Многие бывали в каких-то редких и необычных круизах, случающихся единожды при небывало высокой воде - например, по Вятке или Мезени. А уж на тех, кто прошёл Енисей на теплоходе "Максим Горький" с вертолётной экскурсией к Путоранам здесь смотрели примерно так же, как олдскульные неформалы на своих товарищей, прорвавшихся в гримёрку любимой рок-звезды. На борту "Светлова" чинно, даже чопорно, и лишь немного некомфортно ощущать себя белой вороной...

54.


И совершенно иная картина - "демьяне"! В 2-дневные круизы народ, в том числе и вполне себе местный, ездит ОТДЫХАТЬ. Вдобавок, и продаются эти круизы не по каютам, а по местам, так что пассажиров на "Демьяне (духовно) Бедном" элементарно больше. Публика эта самого разного возраста, образования и достатка, но думаю, понятно, как выглядит её самая заметная часть - мат, гоготание и пьяный ор привычный фон "демьяновских" стоянок. В коридорах судна за мной волочился нетрезвый плотный лысый мужичок с вопросами в духе "А ты кто, я не поял?!" и "Хули гриву отрастил?!", причём в драку со мной (к счастью, не случившуюся) он явно пытался сбежать от пилёжек супруги. Такова плата за доступность: провести три ночи на борту, увидеть Ленские столбы и ещё пару мест по дороге обойдётся в 9-15 тыс. рублей с человека - не сильно-то и дороже, чем нанимать лодку по левобережным деревням.

54а.


Пути двух теплоходов разделяются ещё до возвращения с Ленских столбов в Якутск - шумный "Демьян" встаёт на зелёную стоянку у тукуланов, а тихих неспешных пассажиров "Светлова" везут на Буотаму к бизонам. И то, и другое, как и всё течение Лены от Усть-Кута до Якутска, я показывал раньше. Теперь же нам путь только вниз по великой реке:

55.


В следующей части пересечём Сорок островов - самый, пожалуй, тоскливый участок всей Лены.

ЛЕНА-2022
От Усть-Кута до Якутска. Оглавление и обзор.
От Якутска до дельты, а также верховья. Оглавление и обзор.
Верхняя Лена (Иркутская область).
Качугский тракт и Баяндай.
Качугский район. Качуг.
Качугский район. Анга.
Качугский район. Шишкинская писаница и Верхоленск.
Усть-Кут (2020).
Осетрово - Киренск.
Киренск - Ичёра.
Давыдово - Визирный - Витим.
Средняя Лена (Витим - Якутск).
Витим и Ленск.
Лёнск - Олёкминск.
Олёкминск.
Ленские Столбы.
Еланка - Табагинский мыс.
Долина Самартай. Булуус, Турук-Хая, Курулуур.
Кердем, Павловск, Нижний Бестях.
Нижний Бестях - Якутск - Кангалассы. Порты и переправы.
Якутия в общем.
Природа, история, символы.
Якуты. Материальное.
Якуты. Духовное.
Неякуты. Русские и коренные народы Севера.
Якутск. Старый город и новый облик.
Якутск. Вечная мерзлота.
Якутск. Музеи Якутска.
Якутск. Центр.
Якутск. Окраины.
Якутск. Чочур-Муран.
Заречные улусы Якутии.
Усть-Алданский улус. Соттинцы.
Усть-Алданский улус. Алас Мюрю.
Мегино-Хангаласский улус. Майя.
Магино-Хангаласский улус. От Ломтуки до Бютейдяха.
Чурапчинский улус. Чурапча.
Чурапчинский улус. Арылах.
Таттинский улус. Черкех и окрестности.
Таттинский улус. Музей в Черкехе.
Таттинский улус. Ытык-Кюель.
Нижняя Лена.
Суда Нижней Лены. "Ракета", "Ленанефть", "Механик Кулибин".
Суда Нижней Лены. "Михаил Светлов" и "Демьян Бедный".
Сорок островов.
Жиганск.
Кастатыам, или Жиганск - Кюсюр.
Кюсюр.
Ленская труба.
Тит-Ары и начало дельты.
Амуро-Якутская магистраль.
Нижний Бестях - Томмот.
Алдан - Могот.
Нерюнгри.

https://varandej.livejournal.com/1141839.html

После трёх недель на зелёных, но безводных (парадокс!) равнинах Центральной Якутии продолжим путь вниз по Лене. За это время мы успели отпраздновать Ысыах, осмотреть в 6 частях Якутск и проехать по колоритным Заречным улусам, в прошлой части закончив маршрут литературном селом Ытык-Кюёль за 270 километров от Лены. В другой прошлой части я показывал переправу в Нижнем Бестяхе, которой мы на закате вернулись в Якутск, и его речной порт с судами, курсирующими поперёк русла. Теперь же пора рассказать о том, что ходит вниз по Лене вдоль, как например последняя "Ракета", элитный "Метеор", танкеры "Ленанефти" и конечно же большой белый теплоход "Механик Кулибин", который старше большинства своих пассажиров.

Первыми судами ленских низовий были поморские кочи вроде того, что воссоздан в музее под открытым небом в Соттинцах. А вот паузки и карбаза, строившиеся всю зиму в Качуге и в половодье отправлявшиеся вниз по реке Ленской сплавной ярмаркой, пока, увы, никто не догадался воссоздать. Большинство из них были одноразовыми, оставаясь в конечных пунктах как дрова и стройматериалы. Чаще всего такими пунктами становились Якутск и Олёкминск, и лишь немногие суда сплавлялись дальше по Лене, в Жиганск и Булун. За Якутском, однако, кончался санный тракт с его почтовыми станциями, а потому в первую очередь для низовий предназначались самые сложные и дорогие торговые паузки с косыми парусами, кабестанными лебёдками и ватагой бурлаков на борту. Задачей таких судов было не только сплавиться вниз с товарами далёких мануфактур, но и вернуться до холодов с пушниной, рыбой и мамонтовой костью. Появившиеся на Лене в 1860-х годах пароходы редко спускались за Якутск - основным их назначением было снабжение через Витим Ленских приисков. На поставках старателям, однако, поднялся и купец-старовер Апексим Кушнарёв из Павловска, а в 1880-х он купил два парохода, дал им говорящие названия "Север" и "Полярный" и снарядил в сторону моря. Содержимое их трюмов было то же: вниз - промтовары далёких фабрик, вверх - мамонтова кость, рыба и пушнина. К концу 19 века пароходы стали привычной деталью пейзажа низовий, а владели ими купцы - торговцы (например, Анна Громова, создавшая целую сеть магазинов вдоль Лены; см. здесь) и рыбопромышленники. Наверное, доходили в низовья и суда первого на Лене "срочного пароходства", созданного в 1890-х годах в режиме частно-государственного партнёрства в Киренске заводовладельцем Николаем Глотовым. Формально это было лишь одно из многих частных пароходств, и даже не самое крупное, но стабильность государственной поддержки в обмен на государственные же обязательства выделяла его из всех прочих.

2.


В 1917 году наследники Глотова успели объединить флоты с наследниками Кушнарёва, а вскоре и те, и другие бежали в Китай. Для Советов "Объединённое пароходство" стало точкой конденсации осиротевших купеческих судов и флотилий Лены, Яны, Колымы и Индигирки в огромный "Якпар" - "Якутское пароходство". В 1929 году его вновь разделили - сперва по речным бассейнам, на главной реке оставив "Ленгоспар" ("Ленское государственное речное пароходство"), а в 1932 и вовсе по ведомствам вроде "Лензолота", "Алданслюды", "Севморпути" или "Ленанефти". Последняя сыграла ключевую роль в войну, подвозя топливо для американский самолётов, перегонявшихся в СССР своим ходом с Аляски, и вокруг неё в 1957 году Ленское речное пароходство пересобрали вновь. В 1972 году круг замкнулся - в название добавилось слово "объединённое", под которым скрывались суда упразднённого Колымо-Индигирского пароходства. Теперь офис ЛОРП гордо стоит на главной площади Якутска, в городском порту летом жизнь кипит, а зимой суда густо набивают в затоны Пеледуя (близ устья Витима) и Жатая (предместье Якутска), где их обслуживают методом "выморозки" - то есть, вырезают натуральные доки во льду. Сам по себе ЛОРП, флот которого насчитывает 328 судов, занимается обслуживанием речной трассы, грузовыми перевозками и паромами, а всё пассажирское судоходство вдоль Лены отдано его дочернему предприятию "Ленатурфлот". В том числе и вот эта очаровательная компания с заглавного кадра: от дебаркадера "Восход", "Ракета" и "Валдай".

3.


"Валдай", на котором я ехал мимо Ленских столбов - самое молодое скоростное судно: с 2017 года такие строятся в Нижнем Новгороде на замену "Полесьям", пятью годами ранее потерявшими свою материнскую верфь в Гомеле. Для далёкого от темы человека "Валдай" и "Полесье" отличаются лишь косметически, и на этих водных автобусах двух типов мы проскакали весь путь до Якутска от самого Усть-Кута. "Восход", на котором мне довелось проехаться по Байкалу, ассоциируется уже не с автобусом, а с самолётом, и это - изделие советских времён. В 1973-2008 годах завод "Море" в Феодосии построил полторы сотни "Восходов", причём последние 4 - по заказу Нидерландов. Оттуда же, с феодосийского "Моря" в холодные воды Лены попала "Ракета", и вот она-то не похожа ни на самолёт, ни на автобус. Однозначное, пусть и чуть странное, судно:

4.


Скоростные суда на подводных крыльях, способные разгоняться до сухопутных скоростей хотя бы в 60-80км/ч, разрабатывались с конца 19 века: первый "водолёт" испытывал ещё в 1906 году на альпийских озёрах итальянец Энрико Форланини. Позже в этом направлении экспериментировали несколько стран, в том числе Германия, выходец из которой Ганс фон Шертель после войны перебрался в Швейцарию. Там в 1952 году его компания "Супрамар" построила первое в мире коммерческое судно на подводных крыльях. Так что мы в этом направлении были далеко не первыми - но оказались лучшими... У советских "водолётов" был один "отец" - гениальный инженер Ростислав Алексеев, уроженец старообрядческого Новозыбкова, большую часть жизни работавший в Горьком и соседнем Чкаловске. Первенцем Алексеева и стала "Ракета": её опытный образец был построен в 1957 годах в Красном Сормове, а на испытания приезжали такие личности, как Главный по ракетам Сергей Королёв, лётчик-герой Михаил Девятаев и даже лично Хрущёв. В 1959-76 годах в Феодосии было построено 389 "Ракет", разошедшихся не то что по всему СССР, а по всему миру. Советское чудо техники охотно эксплуатировали даже капиталисты: в Западной Германии Die Raketa носилась по Рейну из Кёльна в Дюссельдорф, в Англии обслуживала эстуарий Темзы, а встречались мне упоминания об этих судах даже в США и Канаде. Особой модификацией стали скоростные пожарные "Ракеты-П" со струёй до 90 метров. Но - всё это было слишком уж давно! На волнах, разгоняемых подводными крыльями "Ракет", подскакивали ещё деревянные баржи и колёсные пароходы, и в лапотных сёлах старушки с тяжёлыми коромыслами, видя "Ракету", сперва крестились, а потом верили в скорое наступление коммунизма. Учтя все ошибки и недочёты "Ракет", гений Алексеева создавал всё новые водолёты, а его первенцы с 1970-х годов начали сходить со сцены. По затонам и базам лежит ещё много "Ракет", где-то они вроде бы остались на прогулочных линиях, а в Литве не так давно запустили "Ракету" из Каунаса в Ниду, полюбоваться которой можно и с российском берега Немана. Последняя рейсовая "Ракета" России, на воду спущенная в 1970 году, ходила из Якутска в Сангар, и этим летом мы успели застать её последнюю навигацию:

5.


Мне, конечно, очень хотелось на ней прокатиться, вот только билеты у "Ленатурфлота" стоят немерено (до Сангар - порядка 5000 в одну сторону), а сами берега по всему маршруту "Ракеты" я и так увидел с теплохода. Тратить по 10 000 с носа я счёл не целесообразным, а потому мы просто пришли в порт в межрейсовое время и внаглую попросились посмотреть. Команда охотно согласилась - они и сами тогда снимали для Ютуба фильм на память о своём судне. Вход на "Ракету" - через корму, которая заодно и курилка, но при сколько-нибудь сильном волнении сюда захлёстывает вода из под крыльев:

6.


На правом борту - спуск в машинное отделение с высокооборотным дизелем М401 от ленинградского завода "Звезда". По мощности (порядка 1000 лошадиных сил) он превосходит всю силовую установку "Кулибина", разгоняя "Ракету" до 60-70км/ч - для водного транспорта это очень много.

7.


По левому борту - коридор мимо гальюна и помещения для команды...

8.


...в пассажирский салон на 64-66 мест. Места, кажется, просто по образцу сидячих вагонов сделаны как по ходу движения, так и задом наперёд:

9.


Ещё одна особенность "Ракеты", которой нет у других скоростных судов - маленькая носовая палуба. За годы эксплуатации сотен "Ракет" накопилась критическая масса уникумов, которые вскрывали эту дверь на полном ходу, а затем умудрялись вывалиться в клюз (и тогда их рубило пополам специально и остро заточенным подводным крылом), а то и сбросить якорь, что на скорости 60км/ч - примерно как сход с рельс пассажирского поезда.

10.


Другие минусы "Ракеты" - неудачная развесовка (пассажирский салон над поводными крыльями) и рубка, расположенная ближе к корме:

11.


Зато столь просторная, что 600 километров пути (12-14 часов с остановками) в ней можно провести вполе комфортно:

12.


Конечно же, мне хотелось посмотреть и на "Ракету" в движении, но это оказалось куда сложнее. Во-первых, у "Ленатурфлота" в принципе нет чёткой привязки судна к маршруту, и "Ракета", которая ходить только в Сангары - тут исключение. Тем более в Сангары ходит не только "Ракета" - на многие рейсы её подменяют то "Валдай", то "Восход", то "Полесье". Наконец, сам Якутский речной порт - не на открытой Лене, а в конце Канала, искусственного залива в разделённой дамбой протоке, который скоростные суда преодолевают "в водоизмещённом положении". Моя надежда была на то, чтобы увидеть "Ракету" с борта речного трамвайчика на переправе в Нижний Бестях - её прибытие почти совпадает с его отправлением:

13.


Но в итоге летящая "Ракета" показалась мне только издали. "Ракеты" на полном ходу я видел в своём детстве на Каме, вот только запечатлить их я тогда не мог ничем, кроме памяти.

13а.


Стояли в якутском порту, вглядываясь в поворот Канала в ожидании судна, мы не раз - то чтобы поснимать, то чтобы уехать. Однажды в порт пришло серое сверкающее нечто, в котором я далеко не сразу и с изрядными сомнениями опознал "Метеор":

14.


"Метеоры" стали шедевром Алексеева и рабочей лошадкой скоростного флота - в 1961-2007 годах в Сормово и Зеленодольске (город-спутник Казани) было построено более 400 таких судов. Их сходство с самолётом практически абсолютное - настолько, что на испытания Алексей Туполев попросил Ростислава Алексеева дать порулить, а Девятаев так и вовсе некоторое время был капитаном "Метеора". Судно на подводных крыльях "по умолчанию" - это именно "Метеор", и я сам ездил на таких по Оби из Ханты-Мансийска в Салехард, по Амуру из Комсомольска в Николаевск, по Ангаре от Иркутска до Братска, по Финскому заливу из Питера в Кронштадт, а в более давние времена по Волге из Казани в Болгар, по Ладоге из Сортавалы на Валаам и по Белому морю на Соловки из Беломорска. Штуковина с кадра выше же - "Метеор-235" с самой, пожалуй, необычной судьбой: собран в 1992 году в Красноярске, куплен в 2010-м куплен базой отдыха "Филаретов Ключ" близ Дивногорска и полностью реконструирован, а в 2016-м перевезён на Лену в ЛОРП. Теперь это VIP-судно, которое возит VIP-гостей Республики Саха на VIP-базы отдыха, в первую очередь в Ляписке за Сангарами. У него есть пара интересных особенностей вроде более эффективного газоотвода над выхлопными трубами или купален на подъёмниках, но даже больше, чем наружный вид, впечатляют интерьеры. Вот этот "Болид" (название сам даю в шутку) у причала слева, а справа - обычный пролетарский "Метеор":

15.


"Метеоры" из всех скоростных судов "Ленатурфлота" работают реже всего - иногда, благодаря большей вместимости (80-120 человек против 40-50 у "Полесья") обслуживает самую загруженную линию в Олёкминск:

16.


А вот у дебаркадера "Степан Аржаков" - архаичный "омик", спущенный на воду в 1958 году в Москве и названный в честь одного из отцов Якутии как автономной республики. По идее вместе с более молодым (в сынки годится!) "Виктором Рукавишниковым" он обслуживает переправу в Нижний Бестях...

17.


...однако вот он же деловито идёт куда-то вниз по Лене ниже устья Алдана. Наследники Ленской сплавной ярмарки - торговые суда, перевозящие в основном предпринимателей с товаром, а заодно и жителей далёких сёл, которые из отпуска "на материке" могут возвращаться с горой покупок. Под последних, судя по всему, и заточен график - большая часть таких рейсов делается в августе и сентябре. "Емельяна Ярославского", который ходит вверх по Лене, я видел в Олёкминске в середине июня, а вот ближе к концу июля "Аржаков" отправился в свой первый в эту навигацию рейс в Жиганск. Ну и таки да, это река, а не море - просто дальний берег застит дым лесного пожара:

18.


Однако главное судно Нижней Лены, её старейшина - вот. Без малого 70 (!) лет из Якутска в Тикси 1-2 раза в месяц с июня по сентябрь ходит большой неспешный белый теплоход "Механик Кулибин". Он ровесник тех колёсных пароходов, что курсировали до 2004 года из Якутска в Усть-Кут, а теперь лежат на лесобазе Давыдово. Но всё-таки даже не самое старое судно Лены - упомянутый "Емельян Ярославский" старше на год.

19.


По не вполне понятным причинам почти все свои пассажирские суда Советский Союз заказывал за границей - в основном в странах соцлагеря, реже в капиталистических Австрии и Финляндии. С 1948 года в ГДРовском Варнемюнде, пригороде Ростока, действует "Варноверфь", при социализме и капитализме построившая более 450 "изделий", в первую очередь - пассажирских теплоходов. Одним из первых её заказов стали 15 судов проекта №646 "Байкал", спущенных на воду в 1953-56 годах. Небольшие (65 метров длиной, по 12 метров в ширину и высоту), но ёмкие (до 355 пассажиров), быстрые (до 25км/ч) и остойчивые (могут выходить в моря, в том числе Ледовитого океана), "Байкалы" разошлись по всем главным рекам СССР, кроме разве что Амура, и это - даже не первая моя с ними встреча. На теплоходе "Короленко", стоявшем в Выборге как плавгостиница, я лет 20 назад ночевал, а в 2015-м прошёл от Омска до Тазовской губы на теплоходах "Родина" и "Механик Калашников". Но все они - в прошлом: "Короленко" сгорел в 2017 году в ходе спора хозяйствующих субъектов, а обь-иртышскую троицу (ещё был "Чернышевский") сняли с рейсов по случаю Царь-вируса в 2020 году, да так и не вернули обратно. Ленский "Механик Кулибин", спущенный на воду в 1955 году и доставленный сюда по СевМорПути годом позже - пока на ходу.

19а.


И по сравнению со скоростными линиями у "Кулибина" всё как-то более медленно и архаично. Там - онлайн-продажа на сайте речного вокзала, а тут - только бронь по телефону или е-мейлу ltf.lorp@mail.ru. И на звонки, и на мейлы отвечает не унылый колл-менеджер, а обаятельная русская Светлана, которая явно работает в порту давно, за словом в карман не лезет и, кажется, всех пассажиров "Кулибина" знает в лицо. Большую часть своего рабочего времени она скучает в кассе на белом дебаркадере - единственном месте, где билеты продаются заранее, причём "заранее" это весьма условное: ледовая обстановка в Дельте, шторма в низовьях и регулярные поломки старичка делают все даты расписания приблизительными. Так что в основном народ обилечивается в бортовой кассе, которой на причале становится один из иллюминаторов:

20.


Цена билетов выглядит угрожающе - в 2022 году, в зависимости от класса каюты, от 15 до 30 тысяч рублей до Тикси. Ещё сколько-то, хоть с собой, хоть в бортовом буфете, уйдёт на питание: "Кулибин" идёт 4 дня вниз по Лене и 6 дней вверх. По факту это грузопассажирское судно - там, где сходят на берег его пассажиры, не всегда есть даже продуктовый магазин. И пока ближе к носу стоит очередь в кассу, ближе к корме краном грузят багаж:

21.


Формально "Байкалы" - 2-палубные суда, но фактически их корпус разделён на 4 яруса: трюм, Главная палуба, Верхняя палуба и капитанский мостик над ней. На Главной палубе - вход по горизонтальному трапу и несколько открытых участков, доступных только команде. Например, корма за буфетом с романтичного вида штурвалом на случай ручного управления пером руля:

22.


На верхней палубе - заставленная багажом галерея с клёпанными креплениями балок, дощатыми полом и лавками:

23.


Она опоясывает корпус полторастаметровым овалом, которым можно выйти хоть на подбитый нос с швартовой лебёдкой:

24.


Хоть на заполненную тюками корму:

25.


На капитанский мостик пассажиров не пускают, а издали самые заметные его детали - архаичные деревянные шлюпки и сигнальные огни, похожие на фонари шахтёров:

26.


А уж внутри - так и вовсе настоящий музей 1950-х, пропахший дошираком из кают и кислыми щами с камбуза команды:

27.


Дизайн той далёкой эпохи, когда пинап не считался дискриминацией, а завтра было лучше, чем вчера. Впрочем, за более подробным рассказом об устройстве таких судов я могу отослать лишь в свой пост о "Родине" и "Калашникове" в 2015 году - "Кулибин" отличается от них лишь мелкими деталями и какой-то общей суровостью: там в коридорах висели картины, карты речного бассейна и советские плакаты, а здесь - ничего сверх того, что оставили рабочие Варноверфи.

28.


Разве что кают-компания превратилась в багажный отсек, наглухо запертый большую часть рейса:

29.


В каютах, варьирующихся от 2 (на Верхней палубе) до 8 мест - заметно иная конструкция полок:

30.


Главное, пожалуй, отличие ленского "Байкала" от обских - трюм: там это единое пространство с перегородками наподобие плацкартного вагона, а тут он разбит на каюты. Более чем правильное решение, учитывая, что народ тут сам по себе суровый, а у коренных народов Севера ещё проблемы с усвоением алкоголя - пьяные драки на судне случались во все времена.

31.


В общем, как вы уже поняли, путешествие в Тикси на рейсовом судне будет экзотическим, но слово "комфорт" в нём лучше забыть. Каюты с жёсткими койками и платным бельём тут куда теснее вагонных купе, и как и купе - не имеют удобств. Санузел (вернее, пара санузлов Мэ и Жо), как и душ за отдельную плату (150 рублей в 2021-м) - одни на палубу, но что ещё хуже - одна на палубу тут розетка. Подзарядка техники - главная проблема в долгом рейсе, и если мобильного интернета ниже Сангар всё равно нет (а телефонной связи - почти нет), то возможность фотографировать виды самой красивой реки на "Кулибине" в перечень услуг не входит. Мне рассказывали, что где-то в глубине корпуса, в каютах команды, есть специальная комната со множеством удлинителей и разветвителей - ими пользуется экипаж, ну а для пассажиров это вопрос дружбы с главным механиком.

32.


В общем, я готовился к тяжёлому пути в тесноте и со стратегическим запасом дошираков и консервов для себя, аккумуляторов для фотоаппарата и пауэрбанков для телефона. В итоге наш путь вниз по Лене сложился совсем иначе, и фотопробежка по палубам в Якутском порту так и осталась единственным визитом на старое судно. Проводив "Кулибина", на следующий день мы отправились следом за ним на круизном "Михаиле Светлове", и пожалуй единственное, о чём тут можно пожалеть - это несостоявшееся погружение в мир обитателей полярной глухомани. Эвенки таёжных деревень, оленеводы из тундры, портовики СевМорПути, военные транзитом на Новосибирские острова через Тикси - остаётся только гадать, что они бы рассказали нам, глядя на свой берег. И если вот - явные речники:

33.


34.


То на следующих кадрах - лица ленских низовий:

35.


36.


37.


38.


39.


40.


Якуты, эвенки, русские. Предприниматели с товаром, военные с побывок. Дети к бабушкам и студенты к родителям, семьи из отпусков. Рыбаки на вахту, браконьеры и мамонтокопатели на дело... да взирающий на всё это турист:

41.


По расписанию "Кулибин" отправлялся в 12, и мы приехали в порт где-то в без-двадцати. Внутрь мы заходили по очереди - другой стоял на причале да следил, не убирают ли трап. Но что такое пара часов на фоне нескольких дней пути, тем более пути по бескрайней воде, где никогда и ничего не случается строго по графику? "Кулибин" может прийти в Тикси на полсуток раньше, а может где-то на самых подходах пережидать шторм пару дней. В общем, лишь ближе к двум над Якутским портом разнёсся тяжёлый гудок, а речники сняли трап буквально из под ног провожающих и приняли отвязывать швартовые канаты от кнехтов. Заиграло "Прощанье славянки", и между причалом и бортом начала расти щель блестящей воды. Отправление Белого Теплохода всегда торжественно, и не беда, что он пропах кислыми шами и дошираком. Маленький, тесный, буквально увешанный людьми, "Кулибин" отдалялся от причала:

42.


Совсем иначе, чем в пол оборота, он выглядит в борт:

43.


И глядя вслед, сложно поверить, что впереди у него самая настоящая Арктика:

44.


В низовьях на "Михаиле Светлове" я дремал в каюте, как вдруг Наташа прибежала со словами "Там Кулибин идёт по правому борту!". Наспех одевшись и схватив фотоаппарат, я выбежал в коридор и услышал гудок - как потом говорили мне другие пассажиры, сигналами обменялись оба судна. Выскочив на правый борт, я успел снять вот такой кадр:

45.


После надменная круизная публика ахала и разводила руками: "такой пароход, как в фильмах про ковбоёв показывают, а ведь на нём людям ездить приходится. Эх, что за страна?!". Но больше тут людей возить нечему, и хочется верить, что свою 70-ю навигацию "Кулибин" встретит в строю. Уже сейчас он возит внуков и правнуков своих первых пассажиров...

46.


Для полноты картины расскажу и про грузовые суда. Но в этом отношении Нижняя Лена не чета Верхней: если от Усть-Кута до Пеледуя почти каждый новый поворот реки открывает вид на очередной сухогруз, лесовоз или танкер. то в низовьях Лены бескрайние просторы девственно пусты. Ниже устья Алдана грузовые суда видишь дай бог пару раз за день, а то и не каждый день. Я ни разу не встречал в низовьях СК-2000, главных "рабочих лошадок" верхней и средней Лены, хотя и не берусь утверждать, что их тут нет. А вот попался СОТ - ленская модификация "всесоюзных" крытых сухогрузов СТ-2000, строившаяся с 1978 году в Жигалово:

47.


Но основное грузовое судно низовий - танкеры "Ленанефть":

48.


Огромные по речным меркам (109м длиной, 3216т водоизмещения - втрое больше, чем у "Кулибина") суда создавались специально под условия Якутии, а точнее - Ленского ОБЪЕДИНЁННОГО речного пароходства: вдоль полярных берегов они могут переходить из Лены в, скажем, Яну, Хатангу или Колыму, подвозя бесценный мазут далёким сёлам.

49.


Однако вышел проект столь удачным, что и чисто ленской спецификой их не назвать: "Ленанефть" рассекали волны Енисея, Оби, Волги, Дона, Днепра и даже зарубежных рек и морей под "удобными флагами". Более того, на Осетровской судоверфи в Усть-Куте в 1972-74 годах была изготовлена лишь головная серия из 5 судов. Остальные 78 танкеров двух разновидностей строились в 1974-97 годах на Дунае - верфью "Иван Димитров" в болгарском Русе.

50.


Не знаю, бороздят ли волны низовий рыболовецкие суда (на Оби вот - вполне) или справляются лодки расположенных на берегах рыбхозов. Промысловый флот мне представила вот эта колоритная парочка в Якутском порту - рефрижераторы "Магдебург" и "Михаил Мальчиев", спущенные на воду в 1990 году в тогда уже почти не ГДРовском Рослау на Эльбе. В низовья Лены они отправятся ближе к концу путины:

51.


На переднем плане кадра выше - ещё одно скоростное судно из Феодосии: "Марлины", которые делают там с 2012 года, в Якутске работают как аквамаршрутки по заполнению в Нижний Бестях. Туда, в Бестях, ведут все трассы и железные дороги из-за пределов Якутии, а значит речной порт остаётся её главным транспортным узлом:

52.


А над его кранами и дебаркадерами то и дело пролетают самолёты "Полярных авиалиний" - якутский аэропорт я уже показывал здесь. Самолёты двух местных авиакомпаний (ещё "Якутия", имеющая больше рейсов за пределы республики) - транспорт столь же дорогой (до Тикси, скажем, 25 тыс. рублей), но ими, в отличие от пассажирских судов, можно добраться хоть на Колыму с Индигиркой, хоть на Оленёк с Анабаром. Из первых рук, впрочем, я знаю немало историй о путешествиях на грузовых судах, скажем, из Черского в Среднеколымск или из Чокурдаха в Тикси...

52а.


Ну а о том, чем ленские просторы бороздили мы, отдельно расскажу в следующей части.

ЛЕНА-2022
От Усть-Кута до Якутска. Оглавление и обзор.
От Якутска до дельты, а также верховья. Оглавление и обзор.
Верхняя Лена (Иркутская область).
Качугский тракт и Баяндай.
Качугский район. Качуг.
Качугский район. Анга.
Качугский район. Шишкинская писаница и Верхоленск.
Усть-Кут (2020).
Осетрово - Киренск.
Киренск - Ичёра.
Давыдово - Визирный - Витим.
Средняя Лена (Витим - Якутск).
Витим и Ленск.
Лёнск - Олёкминск.
Олёкминск.
Ленские Столбы.
Еланка - Табагинский мыс.
Долина Самартай. Булуус, Турук-Хая, Курулуур.
Кердем, Павловск, Нижний Бестях.
Нижний Бестях - Якутск - Кангалассы. Порты и переправы.
Якутия в общем.
Природа, история, символы.
Якуты. Материальное.
Якуты. Духовное.
Неякуты. Русские и коренные народы Севера.
Якутск. Старый город и новый облик.
Якутск. Вечная мерзлота.
Якутск. Музеи Якутска.
Якутск. Центр.
Якутск. Окраины.
Якутск. Чочур-Муран.
Заречные улусы Якутии.
Усть-Алданский улус. Соттинцы.
Усть-Алданский улус. Алас Мюрю.
Мегино-Хангаласский улус. Майя.
Магино-Хангаласский улус. От Ломтуки до Бютейдяха.
Чурапчинский улус. Чурапча.
Чурапчинский улус. Арылах.
Таттинский улус. Черкех и окрестности.
Таттинский улус. Музей в Черкехе.
Таттинский улус. Ытык-Кюель.
Нижняя Лена.
Суда Нижней Лены. "Ракета", "Ленанефть", "Механик Кулибин".
Суда Нижней Лены. "Михаил Светлов" и "Демьян Бедный".
Сорок островов.
Жиганск.
Кастатыам, или Жиганск - Кюсюр.
Кюсюр.
Ленская труба.
Тит-Ары.
Остров Столб.
Амуро-Якутская магистраль.
Нижний Бестях - Томмот.
Алдан - Могот.
Нерюнгри.

https://varandej.livejournal.com/1141533.html

Две тысячи километров на скоростных судах из Усть-Кута, две с половиной тысячи от Качуга мы двигались вдоль Лены, но сегодняшний рассказ - поперёк. От Табагинского мыса, которым я завершил обзор прошлого сегмента реки ниже Ленских столбов, до Кангаласского мыса, который также покажу сегодня, раскинулась долина Туймаада - сердце Якутии, где находится её столица. Вот только лежит эта долина на левом берегу Лены, а все дороги за пределы Республики Саха начинаются на правом берегу. Пока разговор якутянина с гостем неизбежно приводит на непостроенный мост, Якутск и показанный в прошлой части Нижней Бестях связует едва ли не самая оживлённая в России паромная переправа. Русло Лены тут похоже на рейд морского порта, а вдоль и поперёк реки я только за одно путешествие проезжал 7 раз.

За Караульным мысом, открывающим соседнюю долину Эркээни, примерно на 700 километров от Покровска до Жиганска река с женским именем теряет свою невообразимую красоту. Здесь Лена похожа на Обь - широкая, медленная, мутная и как тиной обрамлённая бескрайней поймой. Высокие берега, яры и скалы отступают, а с воды видны лишь заросли тальника на бесчисленных островах, образующих лабиринты проток разной степени судоходности. В половодье острова распадаются на архипелаги, а то и затопляются совсем, как странные северные мангры. По низкой воде, напротив, одни острова срастаются, а другие, - голые песчаные косы, - "всплывают" из ленских волн. Рельеф дна и рисунок проток течение меняет тут не то что каждый сезон, а буквально на глазах, и потому совсем не мудрено, что в старину этот участок реки называли Ленским Разбоем. Но на пристани Якутска и тогда кипела жизнь:

1а.


Ведь сама конфигурация дорог Якутии не так-то и отличалась от нынешний. Главным путём во внешний мир, трассой "Лена" тех лет служила оставалась Лена, большую часть года покрытая льдом. Тракт до Иркутска стихийно возник на ней ещё в 17 веке, а в 1743 году, по случаю Второй Камчатской экспедиции Витуса Беринга, его оснастили почтовыми станциями, из которых позже выросло большинство приречных сёл от Якутска до Витима и даже целый город Ленск. Однако сам маршрут крупнейшей в истории тогдашнего человечества научной экспедиции определил Охотский тракт, так же накатанный ещё в 17 веке, а обустроенный даже чуть раньше Якутского тракта, в 1730-х годах. В наши дни его начало примерно до Черкёха вобрала в себя трасса "Колыма", а в 18-19 столетиях для обслуживания глухой дороги не хватало людей, да и сам Охотск, основанный во времена поморских кочей, всё хуже справлялся как порт. В 1843-52 годах Русско-Американская компания построила на Охотском море свой порт Аян, а к нему проложила Аянский тракт, укомплектовав его почтовые станции приглашёнными из Бурятии староверами. И хотя Аляску продали уже через 15 лет, инициативу быстро перехватил "Доброфлот", заодно развернувший грузопотоки тракта на 180 градусов: в 1871 году для снабжения Якутской области жизненно необходимыми товарами в ней был введён беспошлинный режим, а таможня устроена в Нохтуйске выше по Лене. В общем, и сто с лишним лет назад переправа была актуальна, а вот какими тогда были паромы:

1б.


На той стороне они причаливали в Павловск - показанное также в прошлой части старообрядческое село у начала Аянского тракта, где купцы Кушнарёвы, поднявшись на ленской торговле, устроили настоящее родовое гнездо с деревянной фамильной криптой. Хотя первые на Лене пароходы "Святой Тихон Задонский" Ивана Хаминова и "Первенец" Александра Трапезникова появились ещё в 1861-62 годах, поначалу весь паровой флот здесь принадлежал золотопромышленникам и работал в основном на снабжение приисков Бодайбо. Позже к делу подключились купцы во главе с Анной Громовой, торговавшие мануфактурой и скупавшие пушнину да мамонтову кость. Тем же, у кого были деньги, но не было своих судов, приходилось терпеть тарифы на грани вымогательства и необязательность на грани кидалова. К концу 19 века тем же тоном, что теперь о мосте, на всей Лене говорили о "срочном пароходстве". Спас дело Николай Глотов - ранее мастеровой в Нижнем Тагиле, с отменой крепостничества проделавший путь до управляющего на Абаканском заводе и наконец, с 1883 года - до владельца Николаевского железоделательного завода на Илиме, у волока в Усть-Кут, разведанного ещё первопроходцами до основания Якутска. За волоком лежал Киренский уезд, власти которого и пригласили заводовладельца к сотрудничеству: чиновники обеспечили Николаю Егорьевичу береговую инфраструктуру и госзаказы на перевозки, а Николай Егорьевич в 1890-95 годах привёл на Лену суда "Якут", "Пермяк", "Витим" и "Опыт". Формально это было лишь одно из частных пароходств, причём даже не самое крупное, но стабильность государственной поддержки в обмен на государственные же обязательства выделяла его из всех прочих. В 1917 году, когда государство сменилось, наследники Глотова договорились с Кушнарёвыми о создании "Объединённого пароходства", ну а Советы объединили это пароходство со всеми купеческими флотилиями Лены, Яны, Колымы и Индигирки в огромное "Якутское пароходство" ("Якпар"). В 1929 году его разделили сперва по речным бассейнам, на главной реке оставив "Ленгоспар" ("Ленское государственное речное пароходство"), а в 1932 и то упразднили, подчинив флот разным ведомствам вроде "Лензолота", "Алданслюды", Севморпути или "Ленанефти". Последняя сыграла ключевую роль в войну, подвозя топливо для американский самолётов, перегонявшихся в СССР своим ходом с Аляски. В 1957 году единый оператор ленской навигации был пересобран в третий раз - теперь как ЛОРП, Ленское объединённое речное пароходство, которое действует и ныне.

1в.


В 1923 году для обслуживания "Якпара" вместо затерянного в протоках Павловска был основан глубоководный (по речным меркам) порт Нижний Бестях, за сотню лет превратившийся в главный транспортный узел Якутии. Его центр на высоком берегу образовался в 1960-х годах с запуском трассы "Лена", и видимые издали Благовещенский собор (2012-16) и Дом Олонхо (2006) я показывал вблизи в самом конце прошлой части. Асфальтовая дорога около них круто спускается к берегу, и её зигзаг всегда полон машин: там - переправа.

2.


Надо заметить, при всём обилии "обломков прошлой высокоразвитой цивилизации", мостостроение - одна из отраслей, в которых нынешняя Россия превзошла Советский Союз: из десяти самых длинных мостов страны лишь два воздвигнуты с нуля не в 21 веке. Только вот "стройку века" бюджеты и кадры не тянут одновременно в нескольких местах, и с 2012 года, когда были сданы гиганты Владивостока, за новыми мостами выстроилась очередь, впереди которой - Сахалин, Салехард и Якутск. В 2014-м в Якутии начиналась было стройка моста на Табагинский мыс от правобережного села Хаптагай, но дальше случились известные события, и все силы мостостроя вне очереди отправились в Крым. Мосты через Керченский пролив были окончательно сданы только в 2020-м, и вот весной 2022 года, после ещё 2-3 лет борьбы за очередь, на Табагинском мысу и Хаптагае снова начались подготовительные работы - пока такие, которые издалека не разглядеть. Вспоминая Керченскую переправу в 2014-м, я понимаю, что Крыму мост был тогда объективно нужнее, а вот если сравнивать Нижний Бестях с соперниками, то обская переправа гораздо тише ленской, а сахалинская - гораздо сложнее. Туймаада ныне ждёт моста как ни одно место в России.

3.


Под крутым берегом Бестяха - накопитель наподобие того, что у крупных авиакомпаний в аэропортах бывает перед стойками регистрации: несколько зигзагов дороги между отбойников, где светофоры регулируют поток машин. В навигацию 2022 года на переправе работали от 9 до 15 паромов, отправлявшихся раз в полчаса с 5 утра до полуночи. Шторма, которые могут нарушить работу переправы, здесь случаются дай бог пару раз за лето. По гарантированности пересечения реки эта переправа сравнима с разводным мостом, вот только мост этот как бы в одну полосу с реверсным движением: в пиковое время прождать в накопителе можно и час, и два. Но мы приехали в Нижний Бестях под вечер, когда паром в ожидании машин изо всех сил тянул с отправлением.

4.


Путь его больше вдоль Лены, чем поперёк - 16 километров от причала до причала, то есть час-полтора хода:

5.


14 паромов - это много, и сами они стоят в очередях то у берега, то на рейде. В основном переправу обслуживают самоходные баржи СК-2000, эти паузки и карбазы нашего времени. В 1977-91 годах в Качуге и Усть-Куте было построено 89 таких судов, порядком отличающихся компоновкой: если в верховья Лены мы чаще видели СК с надстройкой у носа, то у всех здешних паромов она традиционно на корме. Реже встречаются более архаичные СПН-4 - эти строились в 1963-83 годах в Киренске и Жигалово для северо-восточных рек вроде Анадыря или Яны. Но независимо от типа судна, самая запоминающаяся особенность ленских паромов - похожая на крылья пара аппарелей с разных бортов ближе к носу и корме:

6.


Особое место на переправе занимает паром СПТ-832 - он трижды в день переправляет машины с опасными грузами вроде бензовозов. Рядом с ним в кадр попал землесос "Алдан", построенный в 1971 году на "Чешской лоденице" в далёкой Праге и вот уже полсотни лет ведущий непрерывную борьбу с Ленским Разбоем:

7.


Речной рейд немыслим без бункеровщиков (заправочных станций):

8.


А на Лене - ещё и без пассажирских судов: тут курсируют три Больших Белых теплохода (рейсовый "Механик Кулибин" и круизные "Демьян Бедный и "Михаил Светлов"), два речных трамвайчика, скоростные "Полесья", "Валдаи" и "Восходы", одинокий "Метеор", а в навигацию-2022 оставалась ещё и "Ракета". Я проходил этот участок реки четырежды на круизном теплоходе "Михаил Светлов" (тут спасибо проекту "Живое наследие", администрации Республики Саха и депутату Госдумы РФ Сардане Авксентьевой) и по разу - на пароме, скоростном "Валдае" (см. здесь) и речном трамвайчике, а потому не стоит удивляться, что на фотографиях моих то дымка, то яркое солнце, то полдень, то закат.

9.


Но о "Полесьях" и "Валдаях" я рассказывал выше по течению, о теплоходах и "Ракете" позже напишу отдельный пост, а пока что сосредоточимся на судах переправы. Два речных трамвайчика тут ещё и разных проектов: названный в честь одного основоположников советской якутской государственности "Степан Аржаков" - архаичный "омик", спущенный на воду в 1958 году:

10.


"Виктор Рукавишников", названный в честь киренчанина, руководившего в 1968-83 годах Якутским портом, годится ему в сыновья: это прозаичная "Москва" 1984 года постройки. Родина, правда, у них одна - тот самый город, в котором ничего не производят. На переправе у трамвайчиков 4 рейса в день: в 9, 12, 14:30 и 18:30 из Якутска и 10:35, 13:10, 16:00 и 19:40 из Бестяха.

11.


Как подгадать, когда какое пойдёт судно, осталось неясным. На "Омиках", в отличие от "Москвы", ездить мне прежде не доводилось, и я, конечно, надеялся на "Аржакова", но в 12 часов на речной вокзал Якутска подошёл "Рукавишников". С причалов на судно ведут боковые двери, с необорудованного берега - трап на носу, но и так, и так пассажиров встречает в просторный салон с занавесками:

12.


Ближе к корме - буфет и гальюн, который я так и не сфоткал, поскольку просто не нашёл:

13.


Зато заглянул в машинное отделение с парой китайских моторов:

14.


Ехать погожим днём куда приятнее на верхней палубе:

15.


Трамвайчик плетётся через Лену около часа, а для тех, кто очень спешит, всегда есть "марлин" - так, хотя настоящих "Марлинов" (скоростных катеров, строящихся с 2012 года в Феодосии) на переправе всего несколько штук, тут называют аквамаршрутки по заполнению. Эти домчатся на тот берег за 20-30 минут, но и берут по 500 рублей с носа.

16.


На медленных судах извечный спутник переправы - чайки, за кусочек хлеба за борт развлекающие скучающих людей:

17а.


17б.


17.


На кадре выше, за их крыльями - Нижний Бестях почти что от края до края, и бор на склонах сопок напоминает, что с якутского это название значит Сосновка. Обрыв особенно эффектно смотрится выше по течению (то есть этот кадр снят не с переправы):

18.


А ниже причала паромов цепляют взгляд краны грузового порта:

19.


За ними встречает, ни больше ни меньше, железнодорожная станция Нижний Бестях-пристань, которой ничуть не мешает отсутствие рельс: маленький речной вокзал на берегу построен "Железными дорогами Якутии" (да, у Республики Саха свой путейский оператор вместо РЖД!) в первую очередь для пересадки своих пассажиров. В вагоне поезда или кассе речного трамвайчика можно даже купить за 500 рублей единый билет между Речным вокзалом в Якутске и станцией Нижний Бестях, куда отсюда ходят автобусы-экспрессы. От центра Бестяха пассажирская пристань дальше паромной, а потому сюда пристают только "Рукавишников" и "Аржаков" да "марлины" по заказу. Загадочная надпись на обрыве обозначает Мегино-Хангаласский улус, самый маленький из районов Республики Саха с вполне "материковой" площадью 11 тыс. км². Его центром до 2020 года оставался старинный посёлок Майа, но затем районные власти прослышали о планах включить Нижний Бестях в состав Якутска и оперативно переехали сюда.

20.


Якутск становится отлично виден где-то с середины переправы, и его многоэтажки, среди мамонтовых пейзажей и вечной мерзлоты кажущиеся видением - пожалуй, единственное, что привлекает тут взгляд. С реки просматриваются лишь новостройки да трубы, чрезвычайно обильные для города, где почти нет тяжёлой индустрии. Всё это ТЭЦ, страшной якутской зимой надёжно хранящие город от духов мрака и холода.

21.


Но летом над Якутией стоит среднеазиатский зной, и можно лишь позавидовать тем местным жителям, у которых есть лодки: в жаркий день примета Ленского Разбоя - уединённые пикники на песчаных островках.

22.


Слева на кадре выше блестит куполами Градо-Якутский Преображенский собор (1826-48) в полубутафорском Старом городе - один из некогда многочисленных, но немногих теперь уцелевших исторических памятников Якутска. Ближе к левому берегу ниже по течению показывается Жатай - крупный ПГТ (11,5 тыс. жителей), почти сросшийся с городом. Село на этом месте возникло в начале ХХ века, судя по тому, что не ясна точная дата - как бы не в Гражданскую войну. Специализацию же ему принесла Великая Отечественная: мало того, что творилось на далёких фронтах, так ещё и ледоход в 1942 году покорёжил множество судов в Якутске. На следующий год для зимовки был выбран затон чуть ниже по течению, а уже в 1948 году Жатай получил статус ПГТ. Ныне это, наряду с Пеледуем, основная база судов ЛОРПа, в первую очередь работающих в низовьях:

23.


Переходящий в кладбище судов, Жатайский затон и летом представляет собой впечатляющее зрелище: periskop.su пару лет назад обозвал его Читтагонг-на-Лене. Но самое интересное тут происходит зимой: судоремонт с якутской спецификой - это "выморозка": в надёжном прочном льду Жатая создаются настоящие сухие доки. В ноябре выморозчики делают майны почти до воды, чтобы лёд под днищем судна скорее промерзал до дна. А затем - вырубают и вытапливают в нём ходы вокруг корпуса: за зиму несколько десятков рабочих вывозят из затона до 7 тыс. кубометров льда. Работа на морозе адская, и говорят, работяги за сезон теряют по 15 кило веса, а обретают по 200-400 тысяч рублей.

24.


Паромы швартуются на так называемой Дамбе в Адамовской протоке на окраине Якутска, где я досадным образом не сделал ни одного кадра - но в общем там и нечего снимать: унылый низкий берег да забитый машинами накопитель. Так что едем дальше: речные трамваи, "Марлины", теплоходы и скоростные суда заворачивают в Канал, как называется в обиходе Городская протока. Её от основного русла отделяют острова Малый и Большой Хатыстах (в переводе - Осетровые), так что Якутск вроде и на Лене стоит, а от центра города до открытой реки около 4 километров. При отбытии из Якутска выход из канала на бескрайний простор Большой Лены - безусловно, самый впечатляющий момент:

25.


Берега Канала индустриальные и мрачны, а мелководье буквально завалено гниющими судами:

26.


Но разве может это всё коротким летом в самом континентальном и самом морозном уголке планеты помешать народу купаться и загорать?

27.


На кадре выше дымит Якутская ГРЭС (1970; 170 МВт). Вдоль Канала много странных сущностей, из которых более всего меня озадачила вот эта:

28.


Длина Канала - около 3 километров, но пассажирские суда плетутся по нему минут по 30-40. Понемногу приближается речной порт - вот таким вы скорее всего впервые увидите Якутск, если добираетесь в Республику Саха не самолётом:

29.


Канал - всё-таки не совсем то же самое, что Городская протока: в 1970-х годах её перекрыли глухой дамбой, надёжно защищающей от ледоходов лежащий ниже по течению порт, сделав его заливом. Со стороны Хомустаха - стоянка рабочего флота, всяких буксиров, плавкранов да землечерпалок:

30.


Да одинокий танкер на мели, превращённый в нефтебазу:

31.


За кранами порта привлекают взгляд скоростные суда, летом стоящие на берегу то ли про запас, то ли на запчасти:

32.


А вот "Ирбис" не далее как вчера, по идее, вышел на маршрут. Это крупное (до 32 пассажиров) для своего класса судно, последнее из трёх таких судов, построенных 1989, 1994 и 2002 годах году на верфи "Алмаз" в Петербурге, заменяет речные трамвайчики в ледоходы и ледоставы. На смену "Марлинам" выходят "Хивусы" - целый флот с воздушными подушками и глиссерными винтами, который нужен всего-то по паре недель весной и осенью, но без него никак не обойтись.

33.


Дальше краны расступаются, и какое бы судно вас ни везло - оно швартуется к причалу. Не так в России много городов, где главные ворота (не считая, может быть, аэропорта) - это пристань. Но Якутск - крупнейший в постсоветских странах город без железной дороги, а с автовокзала автобусы ходят не дальше окрестных долин. И пусть мрачное здание Речного вокзала (1972) давно уже занято всякой всячиной от офисов до рок-клуба, жизнь в порту кипит, и у причала стоят настоящие белые "Марлины":

34.


Над пристанями тянется мощная проезжая дамба, у начала которой стоят зазывалы, с упорством иеговистских проповедников убеждающие сесть на речную маршрутку:

35.


Настоящие "марлины" и все прочие аквамаршрутки уходят с двух разных причалов, и скорое отправление можно приметить по группе людей с рюкзаками и баулами, спускающихся за лодочниками. Те в ожидании пассажиров сами стоят наверху, о чём-то трут между собой, а разок мы чуть не стали свидетелями драки - один лодочник перепутал очередь, другой подверг его ЛГБТ-пропаганде, а третий бросился их разнимать.

36.


К белому дебаркадеру с кадра выше мостки спускаются причудливыми лабиринтом, подныривая друг под друга:

37.


Это, по сути, теперь и есть речной вокзал - в двух разных кассах продают билеты на "Механика Кулибина" и на скоростные суда до Олёкминска и Сангара. Последние можно оформить в интернете на сайте речного вокзала, а вот пассажирам "Кулибина" приходится действовать по-старинке - билеты продают только в кассе, здесь или на борту, однако заранее их можно забронировать по телефону или е-мейлу ltf.lorp@mail.ru. И на звонки, и на мейлы отвечает не унылый колл-менеджер, а обаятельная Светлана, которая явно работает в порту давно, за словом в карман не лезет и, кажется, всех пассажиров "Кулибина" давно уже знает в лицо.

38.


На трамвайчики, как и на паромы, оплата только на борту, но пассажиров сначала запускают на судно и только потом ждут оплаты - билеты тут без мест, так что уехать можно хоть стоя.

39.


Жарким летом приятнее ждать судна под навесом на улице, а вот для холодных дней зал ожидания тут явно тесноват:

40.


С белого дебаркадера отправляются речные трамвайчики и скоростные суда. Отдыхают же последние на зелёном дебаркадере, как например "Метеор", построенный в 1989 году в Зеленодольске. О том, что такое "Метеоры", я писал прежде не раз (например, на Амуре), и хотя это самые распространённые из советских "водолётов", на всю Лену он такой один.

41.


С другой стороны мне в кадр попали "Валдай" (делается с 2017 года в Нижнем Новгороде), "Восход" (построен в 1987 году в Феодосии, и до 2012 работал в Ростове-на-Дону) и архаичная "Ракета" - первенец скоростных судов Ростислава Алексеева. Такие строились в Феодосии в 1959-76 годах, и хотя всего было спущено на воду 389 "Ракет", ныне их время прошло: если каких-то 5-7 лет назад Сергей Доля проходил Лену именно на "Ракетах", то эта малого того что последняя в России, так ещё и увидел я её в последнюю навигацию. Большинство скоростных судов здесь никак не привязаны к маршрутам и спокойно подменяют друг друга от Витима до Сангар: так, с Ленских столбов я видел шедшее в Якутск "Полесье", в порту ни разу не попадавшее мне в кадр. Единственные исключения - "Метеор", раз в неделю-две курсирующий в Олёкминск вместо пары "Валдаев", и "Ракета", ходившая хоть и по очереди с чем-нибудь ещё, но - только в Сангары вниз по течению. С другой стороны зелёного дебаркадера, где пришвартована широкая, как вокзальный перрон, баржа, высится "Михаил Светлов": большие дальние теплоходы отправляются только оттуда. На заднем плане, в грузовом порту, готовятся к осенней путине рефрижераторы "Магдебург" и "Михаил Мальчиев", спущенные на воду в 1990 году на Эльбе, в тогда уже почти не ГДРовском Рослау.

42.


...Но подробнее о судах ленских низовий я позже напишу отдельный пост. Пока же поднимемся на привокзальную площадь - Речной порт отделён от кварталов Якутска полосой пустырей да промзон, так что это даже не назвать выходом в город. До жилых кварталов ещё ехать с километр на автобусе №8, к остановке которого выводит дамба, а напротив - симпатичный сквер с обелиском Победы и бюстом Николая Глотова (2009), к которому теперь возводят историю ЛОРПа.

43.


В советское время ЛОРП обслуживало весь бассейн Лены, но с распадом Союза из-за изменения системы дотаций Киренск, Усть-Кут, Жигалово, другие верфи и базы Иркутской области и приписанные к ним суда выделились в отдельное Верхне-Ленское речное пароходство. Во флоте нынешнего ЛОРПа - 328 судов, важнейшими из которых являются танкеры "Ленанефть" и сухогрузы класса "река-море", работающие в низовьях Лены и доходящие вдоль морских берегов до Чукотки: главным делом пароходства остаётся "северный завоз". Из пассажирской навигации непосредственно ЛОРП занимается лишь переправами, а вдоль Лены и рейсовых, и круизных пассажиров возит его дочерняя компания "Ленатурфлот".

44.


...Протянувшаяся на 60 километров вдоль Лены и вдающаяся в берег на 6 километров, долина Туймаада - это в первую очередь предместья Якутска. Вместе с соседней долиной Эркээни они образуют для жителей республиканской столицы то, что недалеко, да и дороги тут в основном асфальтовые. Городской округ Якутска, Хангаласский, Мегино-Хангаласский и Намский районы так и называют в совокупности - Подгородные улусы. На севере городского округа примечательны Жатай с его затоном, Ус-Хатын с полем грандиозного праздника Ысыах, в стороне от дороги - Маган со старым военным аэродромом, а дальше чередуются обычные пейзажи якутской глубинки с её балаганами и хотонами и блестящие новизной цеха да теплицы местной "территории опережающего развития". Самый интересный объект в ней - Дом-под-куполом, экспериментальный проект местного стартапа "Синет-Спарк" и Северо-Восточного федерального университета. Идея в общем давняя и в Якутии логичная: купола над участками, дворами, кварталами для защиты их от мороза, и вот в 2019 году здесь занялись её практическим воплощением. В итоге купол держал температуру 15-20 градусов даже в 50-градусный мороз, а вот мерзлота под ним протаяла вглубь на 5 метров, так что ещё немного - и дом начал бы проседать. В 2022 купол выглядел заброшенным, однако вот здесь пишут, что новый экспериментальный Купольный дом недавно построен в Октёмцах.

45.


Ну а стена холмов на заднем плане - это северная граница Туймаады. Тут показательно, что большая часть Подгородных улусов хоть чем-нибудь да отсылает к кангалассам - так называлось крупнейшее из нескольких десятков якутских племён, на рубеже 16-17 веков построившее в левобережных долинах примитивное государство и пытавшееся объединить под знаменем тойона Тыгын-Дархана весь якутский народ. Главным противником Тыгына в этом деле стал Легой, тойон крупнейшего на правом берегу племени борогонцев, живший в Соттинской долине. Ну а какую роль тут сыграла вдруг пришедшая с юга третья сила, историки спорят до сих пор, но факт в том, что в 1632 году Якутск был заложен на борогонских землях, и лишь 10 лет спустя перенесён в кангаласскую Туймааду. В общем, не стоит удивляться тому, что Хангаласский район находится к югу от Якутска, а в стене холмов на севере притаился в распадке посёлочек Кангалассы. С 1929 года здесь добывают бурый уголь, и разрез с длинным красивым озером с тех пор вырос в треугольник со сторонами по 2 километра. К 1957 году Кангалассы стали ПГТ, а в 2004, с населением в 1,7 тыс. жителей, вошли в состав Якутска как его самый дальний район. Посёлок по-прежнему не лишён горняцкого колорита, но мы едем мимо - ведь стена холмов заканчивается Кангаласским мысом...

46.


...а на нём ждёт ещё один паром. Центральные долины Якутии связаны с правым берегом тремя переправами: южную Верхний Бестях - Качикатцы я уже показывал с реки, а здесь начинается северная переправа Кангалассы - Огородтах в Соттинскую долину: так до неё 50 километров, а в обход да пыльными дорогами только с Бестяха более 200.

47.


Здесь паромы ходят 5 раз в день: в 9, 12, 16, 18 и 21 час из Кангалассов, в 6, 9, 12, 15, 18 из Огородтаха. Работает на переправе всего два судна - большой "Пантелеймон Пянда" и маленький "Эдельвейс". С учётом интервалов здесь, не попав на паром, вполне можно потерять смысл переправляться, поэтому очередь на берегу изрядная уже за час до отправления, а увидев подходящего "Пянду", мы облегчённо вздохнули.

48.


Пантелеймон Пянда - это первооткрыватель Лены в начале 1620-х годов, о причудливом маршруте которого я не единожды рассказывал в верховьях. Ну а мудрость "как вы лодку назовёте, так она и поплывёт" в который раз показывают свою актуальность - деньги за проезд с пассажиров собирали резковатые русские ребята, а тёртый жизнью бородатый капитан угрюмо взирал на это из буксира.

48а.


Выше причала - лодочная пристань, но своих "марлинов" тут нет: всё это частные лодки якутян, которые ездят на них отдыхать и охотиться - сухопутные дороги кончаются не так уж далеко.

49.


При очень высокой воде паром идёт в Огородтах напрямую - это 9 километров или 40 минут. Но большую часть навигации приходится огибать остров Сабарай-Ыркыя 20-километровым крюком, что занимает часа полтора-два.

50.


Судно обходит грузную громаду мыса, впечатляющую разноцветностью склонов. Особенно заметны густо-чёрные полосы - это уголь, который здесь описала ещё Первая Камчатская экспедиция, а буквально киркой и лопатой добывали его до 1953 года для печек в домах ниже по реке и топок старых пароходов.

51.


Кангаласский мыс вроде похож на Табагинский, а вроде и нет. Как и на белые с прожилками угля мысы ниже по Лене - пейзаж реки продолжает меняться:

52.


С обратной стороны мыс кажется просто высокой сопкой. К северу от него, в долине Энсиэли, райцентр Намцы славится на всю Якутию уровнем своих школ, а побережье - базами отдыха во главе с элитным "Графским берегом". Но ярких достопримечательностей в Энсиэли нет, да и в истории якутов важного следа эта долина не оставила.

53.


Паром шёл длинным путём, а я, расчехлив ноутбук, ловил сеть, у левого берега напрочь перекрытую мысом, да вносил правки в свой пост об Ысыахе, написанный ночью в гостинице. Вот так Кангаласский мыс выглядит с другого берега:

54.


Где ещё попробуй причалить: Ленский Разбой никуда не делся, и буквально на моих глазах в воду внезапно осыпалось несколько метров казавшегося твёрдым берега. Вот мы увидели машины, явно ждущие парома... и прошли мимо них, а они тут же завелись и поехали, взметая пыль, к другому, явно известному им месту.

55.


Да и там паром пристал не с первой попытки, а грузовик с парой автобусных остановок в кузове почти сразу сел в рыхлый песок. Обратите внимание, что "тохтобул" не продублировано русским "остановка": там, где народ будет ждать на них автобуса, дети узнают русский язык только в школе.

56.


Центральная Якутия слишком интересна, чтобы не задержаться тут на две-три недели, прежде чем ехать дальше вниз по Лене. Впереди у нас Якутск и селения Заречных улусов, но сперва расскажу о колорите и особенностях Якутии в целом. В четырёх частях.

ЛЕНА-2022
От Усть-Кута до Якутска. Оглавление и обзор.
От Якутска до дельты, а также верховья. Оглавление и обзор.
Верхняя Лена (Иркутская область).
Качугский тракт и Баяндай.
Качугский район. Качуг.
Качугский район. Анга.
Качугский район. Шишкинская писаница и Верхоленск.
Усть-Кут (2020).
Осетрово - Киренск.
Киренск - Ичёра.
Давыдово - Визирный - Витим.
Средняя Лена (Витим - Якутск).
Витим и Ленск.
Лёнск - Олёкминск.
Олёкминск.
Ленские Столбы.
Еланка - Табагинский мыс.
Долина Самартай. Булуус, Турук-Хая, Курулуур.
Кердем, Павловск, Нижний Бестях.
Нижний Бестях - Якутск - Кангалассы. Порты и переправы.
Якутия в общем.
Природа, история, символы.
Якуты. Материальное.
Якуты. Духовное.
Неякуты. Русские и коренные народы Севера.
Якутск. Общий колорит и Чочур-Муран.
Якутск. Музеи Якутска.
Якутск. Старый город.
Якутск. Центр.
Якутск. Окраины.
Якутск. Вечная Мерзлота.
Заречные улусы Якутии - будет позже.
Нижняя Лена - будет позже.
Амуро-Якутская магистраль - будет позже.

https://varandej.livejournal.com/1136129.html

Хангаласский улус (район), простирающийся от Якутска на юг по обеим берегам Лены, называют ещё Якутским Диснейлендом: конечно, вся Республика Саха давно имеет репутацию страны чудес, но тут их концентрация прямо-таки зашкаливает. К Хангаласскому улусу относится и показанные в прошлой части Ленские столбы - самая яркая, уж по крайней мере самая известная достопримечательность Якутии. От последних столбов до Якутска - чуть более ста километров, которые, однако, вмещают песчаные барханы, наскальные рисунки, прародину человечества, стадо бизонов, индустриального гиганта, мыс с неестественным обликом и насущную мечту сотен тысяч людей.

Участок Лены от Якутска до Столбов я проходил трижды. Сперва - со стороны Олёкминска на скоростном судне "Валдай" (см. прошлую часть), что в 2017 года производится в Нижнем Новгороде как замена привычному за прошлые тысячи речных вёрст "Полесью":

2.


А две недели спустя, туда-обратно - на круизном теплоходе "Михаил Светлов", белоснежном флагмане "Ленатурфлота". И писать в комментариях "щьорт побьяри" не стоит: "Бриллиантовая рука" вышла на экраны почти за 20 лет до того, как "Михаил Светлов" и его систершип "Демьян Бедный" сошли со стапелей австрийского Корнойбурга. Теперь они ходят из Якутска в туристические круизы по Лене: "Светлов" - в Тикси, "Демьян" - в Усть-Кут, а на Ленские столбы отправляются парой. Мой приезд в Якутию проходил под эгидой проекта "Живое наследие" и курировался администрацией Республики Саха и депутатом Госдумы РФ Сарданой Владимировной Авксентьевой, в итоге решившими отправить нас в круиз.

3.


Географический порядок у меня всегда стоит выше сюжетного, а потому дальше буду чередовать кадры с обоих судов. Оба вояжа вдоль берегов Якутского Диснейленда ещё и совпадали по погоде, так что главное отличие - угол обзора: из люка на крыше миниатюрного "Валдая" или с высоких палуб "Михаила Светлова".

4.


Около 1500 километров, начиная от самого Киренска, Лена являла собой единственный возможный путь. Автодороги если и появлялись на её берегах, то ненадолго, соединяя, например, Витим с Пеледуем, Ленск с Нюей или Нёрюктай с Олёкминском. Не доступны по дорогам и Ленские столбы, но около них прибрежный пейзаж начинает меняться. Неприступным скалам правого берега противолежит пологий левый берег, где цветные крыши турбаз и деревенек всё чаще мелькают за плавнями речных островов. Синск, Батамай, Тумул, Тит-Ары ещё изолированы от внешнего мира, хотя на суровых машинах да по низкой воде в начале осени местные ухитряются ездить и туда. Затем напротив Ленских столбов несколько километров тянутся низкие и маленькие в сравнении с ними Еланские столбы (кадр выше), а после встречает Еланка - деревенька с десятком жителей и примерно таким же количеством турбаз. Здесь кончается круглогодичная дорога из Якутска, и именно отсюда чаще всего ездят на Ленские столбы, нанимая лодку за 5-7 тысяч рублей туда-обратно.

5.


Напротив Еланки начинается Царь-Остров, как можно перевести с якутского название Тойон-Ары. Вытянутый на 20 километров вдоль русла и раскинувшийся на 6км поперёк, он считается крупнейшим на Лене, по крайней мере в этой её части, так как за устьем Алдана бывают острова и покрупней. С левого берега над Тойон-Ары нависает якутское село Улахан-Ан (более 1 тысячи жителей), но берега эти в истории земли саха занимают особое место...

6.


Чуть ниже Улахан-Ана, чуть выше следующей деревеньки Тойон-Ары (между ними километров 10) притаилась писаница, которую называют то по одному, то по другому селению. Относительно небольшая, в пределах сотни рисунков, начертанных в бронзовом веке красной охрой по белым камнями, среди множества петроглифов Якутии она - одна из самых интересных. Хотя бы визуально: некогда гладкая скала по большей части осыпалась, так что "листы каменной книги" висят на ней одиноко, а важнейшую часть писаницы и вове является Фриз - полоса метровой ширины, вытянувшаяся метрах в 5 над подножьем. Сюжеты писаниц Улахан-Ана рекомендуют в путеводителях как мистическую азбуку Якутии со множество странных фигур, сцен и знаков. Большинство из них едва заметны - петроглифы были прекрасно видны с реки и потому чтимы всеми жившими вдоль неё народами, кроме, само собой, русских: можно предположить, что языческий иконостас пытались стереть православные миссионеры. Самый известный сюжет Тойон-Ары - сцена схватки двух лосей, дополненных странными символами и одинокой фигуркой человека: предполагается, что это некая шаманка изгоняла с Лены чёрную оспу, и вот она сама и дух болезни сошлись в поединке, приняв вид двух гигантских зверей. В отличие от упомянутого в прошлой части Суруктаха, крупнейшего в Якутии комплекса писаниц на безлюдной речке Марха в 150 километрах от устья, Улахан-Ан - ещё и самая доступная из писаниц земли Саха. Впрочем, "самая" здесь ещё не значит, что "доступная": подъехать и даже подойти к петроглифам можно только по низкой воде или льду, а летом изволь нанимать лодку. Сюда добраться я не успел, так что вот фотография из музея археологии и этнографии Якутского университета:

7.


Фарватер обходит Царь-остров ближе к правому берегу, где напротив Еланских столбов жёлтый песок показывается среди сосен. Это Саамыс-Кумага, крупнейший из ленских тукуланов - песчаных массивов среди тайги, возникающих в пусть и морозном, но сухом, как в пустынях, якутском климате. Да и не только якутском: Чарские пески на БАМе - по сути дела тоже тукулан. Крупнейшие тукуланы и вовсе стоит искать на Вилюе, где несколько массивов до 15-20 километров в поперечнике близки к тому, чтобы срастись в настоящую пустыню километров сто шириной. Прежде я показывал огромный Кыллахский тукулан чуть выше Олёкминска, но вытянувшаяся на 8 километров Саамыс-Кумага на самом деле крупнее него и даже Чарским пескам уступает не сильно. Вот только обращённый к Лене склон пустыни хорошо оброс тайгой, а потому совсем не смотрится с воды.

8.


Напротив писаниц Тойон-Ары же один из распадков привлекает взгляд белыми квадратами инфостендов. Это - Диринг-Юрях, самое неброское из якутских чудес, но есть гипотеза, что самое важное:

9.


...Как-то в 1982 году к устью Глубокого ручья (как переводится Диринг-Юрях) причалил теплоход с участниками проходившего тогда в Якутске геологического конгресса, вероятно возивший маститых гостей полюбоваться денудационно-останцовыми морфоскульптурами в кембрийских известняковых отложениях Приленского плато (в простонародии - Ленские столбы). Здесь местные геологи должны были продемонстрировать гостям разрез ленских террас, но начав копать - вдруг наткнулись на детские кости. Сообщили о страшной находке, впрочем, они не милиции, а археологам - ребёнок этот умер много тысяч лет назад. Вскоре в устье Глубокого ручья экспедицией под началом Юрия Мочанова была раскопана и детально исследована неолитическая стоянка, довольно заурядная среди прочих стоянок существовавший 3-4 тысячи лет назад ымыяхтахской культуры. Однако в самых нижних слоях Мочанов нашёл такие артефакты, которые каждый палеоархеолог знал по вузовским учебникам: примитивные орудия труда, чопперы из расколотой гальки с острыми гранями, которые лишь глаз профессионального исследователя отличит от обычных природных камней. Они выглядели совсем как находки олдувайской культуры - древнейшей из всех археологических культур. Ведь Олдувайское ущелье на севере Танзании слывёт ни много ни мало прародиной человечества: хотя злые бегающие обезьяны с дубинами к тому времени уже завелись в африканских саваннах, именно на Олдувае учёные нашли древнейшие творения человеческих рук. Обнаруженный там в 1930-х годах гоминид, следующий после австралопитека в очереди на превращение в хомо сапиенс, так и назван был - хомо хабилис, то есть Человек Умелый. Его потомкам предстояло перестать подружиться с огнём, придумать одежду и жилище, приручить собак, а там и до бозона Хиггса с квантовой запутанностью считанные тысячелетия пройдут.... Олдувайские хомо хабилисы жили 2-3 миллиона лет назад, и Мочанов, созерцая схожие творения посреди Якутии, датировал их по верхней границе олдувая: 1,8 миллиона лет. Покопавшись ещё немного, он нашёл множество олдувайских чопперов в перемешку со слоями ленских отложений, и при таком раскладе они и вовсе были вытесаны миллиона так три лет назад. На дворе, напомню, были 1980-е с первыми робкими порывами Ветра Перемен, и если в научной среде находки Диринг-Юряха породили дискуссию, то в прессе - фурор! О том, что Россия - родина слонов, к тому времени и так все знали, а вот круче мысли о том, что Россия - прародина человечества, была только мысль о том, что прародина человечества - Якутия!

10а. отсюда.


Сенсацию Диринг-Юряха тут же подхватили гиды ленских круизов и авторы путеводителей, ну а учёные с самого начала восприняла находку Мочанова со скепсисом. Сам Юрий Алексеевич исходил из того, что Якутия не была покрыта ледяным панцирем, а основным ландшафтом её были полярные саванны с высокой травой, которая буйно росла долгим летними днями на навозе мамонтовой мегафауны. Та Сибирь совпадала с Африкой во всём, кроме температур, которые и заставили человека наконец произойти от обезьяны, как случилось, например, в Костёнках, однако - всего лишь несколько десятков тысяч лет назад. В 1997 году в Якутию приехали американцы с ультрасовременным оборудованием и с его помощью установили, что сколы на камнях появились 270-350 тысяч лет назад, на что Мочанов возразил, что датировка показывает лишь то, что они появились не позже этого времени, а его оппоненты - что даже это перебор! В конце концов, есть ведь понятие конвергентной эволюции - акула, дельфин и ихтиозавр стали похожими друг на друга без малейшего взаимовлияния. И идея просто взять гальку, разбить её пополам и, например, вытесать из палки копьё острым краем - слишком проста, чтобы не найти её без всяких подсказок. В Якутию люди проникли действительно в палеолите, вот только здесь нет достоверно датированных находок старше 200 000 лет, Могилы и вовсе не старше нескольких тысячелетий, то есть скорее всего люди тогда лишь пытались закрепиться в суровом краю, но в итоге или уходили обратно на юг, или не выживали. Легко ли откопать горстку битых камней на пространстве размером с Индию? Возможно, палеоколонисты действительно облюбовали Диринг-Юрях и возвращались сюда не единожды, однако с момента открытия стоянка неуклонно молодеет, и нынешняя наука не даёт и 100 000 лет. Исследования вновь проводились здесь в 2019-21 годах под новейшие методы датировки, вот только в России лабораторий с такими методами нет, а за границей... ну вы поняли. Самих находок Диринг-Юряха теперь просто так не увидишь: коллекция Мочанова хранится в одном из городских НИИ, что-то может быть дошло до Эрмитажа или ГИМа, а в музеях Якутска в основном более поздние и более сложные чопперы из древнейших достоверно датированных стоянок с Олёкмы.

10б.


..,Перестав вглядываться в тьму веков, вновь любуемся берегами Лены. Впереди из тайги показывается очередной тукулан:

11.


Если я правильно понимаю, это Кысыл-Элэсин, или просто Малая пустыня. По карте видно, что он в разы меньше Саамыс-Кумаги, но зато раскрывается на реку:

12.


Лена делает тут заметный поворот, меняя направления с запад-восток на юг-север:

13.


И вершина тукулана впечатляюще смотрится над синей тайгой:

14.


Однако подождём двигаться вниз и бросим якорь на сырой песчаный пляж километрах так в 6 от тукулана:

15.


Тут впадает в Лену не сказать чтоб полноводная, но очень длинная (418 километров) река Буотама, название которой с ударением на первый слог легче всего произносить через английское "w". Где-то выше по ней есть небольшие Буотамские столбы, не столь зрелищные, как Ленские или Синские, а долина её была центром железных рудников, тянувшихся буквально вдоль всего маршрута из сегодняшнего поста - от левобережного Тит-Ары до правобережного устья Лютенги. Тут можно вспомнить курыкан, грозных тюркских кочевников Прибайкалья, которые в 6 веке пришли туда с Саян и выжили в тайгу и степь эвенков. Три курыканских племени выставляли всего пять тысяч всадников, но этого хватало, чтобы держать в страхе даже могущественный Танский Китай, и едва ли не главной причиной тому был настоящий культ металлургии. Курыкане были в первую очередь народом кузнецов, и лишь как следствие - народом воинов, а как сказал мне однажды бурятский шаман, "небо кузнеца - выше, чем небо шамана". Буряты и якуты считают себя потомками курыкан: первые - оставшихся в Прибайкалье и смешавшихся с монголами, а вторые - ушедших в 11-14 веках на север и смешавшихся с народами тайги. На севере якуты не забыли про железо, которое и предопределило их гегемонию в этих местах, вплотную подошедшую к протогосударствам. Но чуть-чуть не успели, и государство сюда пришло русское, однако опыта работы с местными рудами новым хозяевам не хватало. Первое русское железо, выплавленное в Якутии в 1646 году, никуда не годилось, в то время якутское железо в тогдашних отчётах сравнивали по качеству с немецким. В 1726-27 годах якутские кузнецы снабжали Первую Камчатскую экспедицию Витуса Беринга, а для Второй Камчатской ниже по Лене и вовсе был построен Тамгинский железоделательный завод, которому Буотама стала основной сырьевой базой.

16.


На кадре выше реплика сыродутной печи с болгуо - крицей, 7 килограммов которой современные кузнецы получили за 5 часов из 27 килограмм руды и 50 килограмм древесного угля. На кадре ниже - подлинные кузнечные изделия 17-18 веков. И то, и другое я заснял на выставке кузнечного искусства в Якутском государственном музее культуры народов Севера им. Емельяна Ярославского.

17.


Но в Усть-Буотаме "Михаил Светлов" причалил вовсе не за этим... Выйдя около 7 вечера с Ленских столбов, к пологому берегу теплоход подошёл уже затемно, а мы вскоре подскочили от туго набившихся в каюту комаров и вели с ними безнадёжную борьбу остаток ночи. Комары летели из огромного луга, через который уходила тропа, и вот хмурым утром пассажиры круиза собрались у её начала:

18.


От таблички на краю луга невольно начинает звучать в ушах та музыка из старого доброго "В мире животных". Несколько самых пожилых пассажиров уехали за луг на "буханке", а остальные во главе с гидом густо напрыскались репеллентами да пошли пешком - от причала до цели около 2 километров.

18а.


Но интересные места встречаются и по пути. Луг поразил Наташу разнотравием - не сбавляя шагу она собрала букет из 9 разных цветов.

19.


Там, где луг сменяется лесом, растёт Древо Любви, или вернее пара из сросшихся сосны и берёзы:

20.


Чуть дальше - остатки кладбища опустевшей якутской деревни Усть-Буотама:

21.


Придя в тайгу из степей, якуты принесли оттуда и давний тюркский обычай строить над могилами небольшие мавзолеи. В своё время на меня неизгладимое впечатление произвели целые города каменных и металлических мавзолеев Казахстана, Киргизии, Каракалпакии, ну переселение на Север поменяло только стройматериал. Позже я ещё не раз покажу исконно-якутские деревянные арангасы и чардааты, а вот здесь мавзолеи последнего поколения, строившиеся на рубеже 19-20 столетий по русскому образцу:

22.


Кое-где даже с крестами:

23.


Но и не кладбище мы шли проведать. За лесом вновь начинается луг совсем без комаров, упирающийся в ограду и смотровую площадку:

24.


Там, за оградой, мы увидели будто стога, и вдруг стога эти зашевелились:

25.


В ворота зашёл человек с мешком какого-то корма, рассыпал его по траве вдоль забора, и огромные рогатые звери медленно потянулись к нам:

26.


Если шумные отдыхающие с "Демьяна Бедного" высаживаются по пути с Ленских столбов смотреть тукулан, то респектабельным и сдержанным пассажирам "Михаила Светлова" показывают другую достопримечательность - бизонарий "Усть-Буотама":

27.


За оградой - не зубры, знакомые по Подмосковью, Беларуси и Кавказу, а самые что ни на есть бизоны. Причём не те, по которым закон штата Техас запрещает стрелять из нарезного оружия со второго этажа отелей. В вестернах снимались равнинные бизоны, а тут другой подвид - канадский лесной бизон:

28.



У него заметно другая конструкция - крупнее голова с густой гривой и выше горб, сильно смещённый вперёд. Да и просто лесные бизоны больше: самцы весят до 900 килограмм (это сейчас, а в прошлом встречались под 1200 кило) и достигают 3,5 метров в длину и 2 метров в холке, что делает их крупнейшими сухопутными животными Северной Америки... и России, с недавних пор.

29..


Общая же у двух бизоньих подвидов трагедия: под негласным лозунгом "нет бизонов - нет индейцев" бездуховные янки в 19 веке объявили этим животным самую настоящую войну, порой отстреливая по миллиону голов за год. Лесного бизона, конечно, вряд ли удастся прикончить из окна мчащегося поезда, но всё же и канадская тайга не стала надёжным укрытием от сэров с винчестерами. Когда же к началу ХХ века от 65-миллионного стада осталось порядка 800 степных бизонов и менее сотни лесных, люди поняли, что скоро этих животных и правда совсем не останется. Стоит сказать, что та же судьба постигла и зубров, причём без всякого геноцида коренных народов, и для спасения популяций Россия, Америка и Канада делились друг с другом быками-производителями. С одной стороны, это помогало предотвратить физическое вымирание, а с другой... к концу 1920-х годов в Канаде констатировали, что лесной бизон исчез - крошечное уцелевшее стадо частью ассимилировалось степными бизонами, частью вымерло от принесённого ими бычьего туберкулёза. Лишь в 1957 году далеко на севере провинции Альберта, в глухой тайге, не менее суровой, чем сибирская, в гигантском (размером с Московскую область) национальном парке "Вуд-Баффало" (то есть "Бизонова роща") вдруг обнаружилось чистокровное стадо лесного бизона, без лишнего внимания людей расплодившееся до двух сотен голов. Часть из них вскоре выловили да перевезли южнее, в национальный парк "Элк-Айленд" ("Лосиный остров"), ставший питомником для восстановления этого вида. К началу 21 века численность лесного бизона достигла 2,5 тысяч голов, и канадцы начали делиться с соседями. В 2008 году 53 бизона были доставлены в Фэрбэнкс на Аляске, но ещё раньше, в 2006 году, грузовой самолёт с 15 самцами и 15 самками лесного бизона морозным утром прилетел в Якутск.

30.


Дело в том, что и зубры, и бизоны - это реликты мамонтовой мегафауны, в ледниковой период господствовавшей по всему северу Евразии. Огромные массы воды тогда были связаны в ледниках, уровень океана лежал ниже на десятки метров, а люди и звери спокойно пересекали Берингию - сушу между Чукоткой и Аляской. Дойдя до Великих равнин, бизоны расплодились, а в Якутии с окончанием ледниковой эпохи - вымерли, но связующим звеном колонии с метрополией остался канадский лесной бизон. Идеи парнокопытной репатриации советские учёные высказывали ещё в 1960-х годах, а с 1997 годах эта идея началась обсуждаться и в Канаде. В итоге эксперимент оказался удачнее, чем кто-либо ожидал: в первый год в Усть-Буотаме пало всего 3 бизона, а родилось 6 телят. В 2006-11 годах прошло ещё 4 волны репатриации, и ныне в Якутии живёт 300-400 лесных бизонов, 1/10 их мировой популяции. Конечная цель проекта - сделать так, чтобы бизон стал таким же привычным обитателем тайги, как медведь или сохатый, а дальше можно будет взяться и за возрождение тундростепей... "Усть-Буотама" действует в паре с бизонарием "Тымпинай" в верховьях Синей, куда, за 400 километров от любого жилья, вывозят повзрослевших окрепших животных: теперь в тайге уже растут телята, никогда не видевшие людей. В Усть-Буотаме же находится материнское стадо, где по состоянию на июль 2022 года было 7 самцов, 27 самок и 8 телят. Обратите внимание на "серьги" с именами - по ним можно отличить бизонов, привезённых сюда из Канады. Те известны по именам, а у рождённых в Якутии - только номера, но зато - никаких табличек. На кадре выше - репатриант, а вот ниже мужЫк вполне себе местный:

31.


Бизоны впечатляют - рогатые, косматые, бородатые, неописуемо огромные (в высоту как лось, в ширину как бык) и при этом с тонкими ножками и маленькими, как у овечек, копытцами. Гид периодически отгонял туристов от забора - по его словам, если бизон взбесится, забор он снесёт только так.

32.


Живут они в среднем 25 лет, рекорд - 38 лет. Гон у бизонов случается в конце лета, а размножаются они почти как люди - 9 месяцев беременности раз в 1-2 года. Отстрел бизонов пока строго запрещён, но там есть, на что охотиться: если молоко бизоних слишком жирное и у человек вызовет витаминоз, то мясо бизона - это что-то вроде мраморной говядины премиум-сортов, вкусное, сытное, но при том диетическое. И главное - мяса в бизоне МНОГО.

33.


При нас бизоны ходили по своему вольеру флегматично, лишь похоркивая - почти так же, как олени, разве только громче. Но во всём облике бизона - грозная мощь:

33а.


На смотровой площадке к радости туристов лежал клок шерсти бизона, оказавшейся похожей на верблюжью шерсть. Кроме шерсти сотрудники бизонария не берут от своих животных ничего: даже если по какой-то причине бизона приходится забить (чаще всего - из-за травмы, от которой его не удастся вылечить), на мясо его не пускают просто из этических соображений: "мы своих животных не едим!".

34.


Ну а мы продолжим путь по Лене, ширина которой здесь, даже без островов, порой более 4 километров. Впрочем, острова и косы намекают, что так разлилась река в ущерб глубине, да и течение здесь очень тихое:

35.


В Булгунняхтах (1,1 тыс. жителей) на левом берегу ведёт из Якутска не просто дорога, а, вы только не падайте от удивления, АСФАЛЬТ! Не считая улиц (в Киренске и Олёкминске - главных, в Витиме и Ленске - почти всех), асфальтовых дорог мы не видели от самого Усть-Кута:

36.


Всё на берегах говорит о том, что рядом большой город:

37.


На островах и отмелях всё чаще видишь отдыхающих людей, где-то в кустах привязавших моторную лодку:

38.


А в первозданность природы вторгается вдруг индустрия. Вот на правом берегу - серый карьер известняка у села Качикатцы:

39.


Здесь фарватер пересекает самую южную из трёх паромных переправ Центральной Якутии:

40.


Связующую Качикатцы с левобережным посёлком Мохсоголлох (5,2 тыс. жителей), из-за которого ещё и городок Покровск выглядывает ниже по течению:

41.


Мохсоголлоху, впрочем, в пространстве и времени предшествует Бестях (2,3 тыс. жителей), начинавшийся в 1743 году с почтовой станции Захара Баишева. До 1999 года он был Верхним Бестяхом в противоположность Нижнего Бестяху - главному транспортному узлу Якутии напротив её столицы. В Бестяхе есть тюрьма, построенная в 1964 году и с тех пор пришедшая в такое состояние, что в начале 2022 года власти сочли, что проще её закрыть, чем ремонтировать. На заднем плане - известковый карьер, основанный в 1940 году, и кажется, с тех пор не сильно изменившийся:

42.


Бестях значит Сосновка, а Мохсоголлох - Соколиное, и даже точнее Сапсанное (единого сокола в якутском вообще нет). Пятиэтажки первого...

43.


...сменяются пятиэтажками второго, а под ними даже с реки хорошо видны сваи, вбитые в вечную мерзлоту ниже оттаивающего летом слоя - верная примета якутских городов:

44.


Мохсоголлох был построен в 1958-64 годах вокруг завода "Якутскцемент", ныне образующего самый зрелищный промышленный пейзаж на Лене:

45.


Да и технически этот завод уникален: только здесь главный элемент цементного производства (см. Вольск), длинные (до сотен метров) горизонтальные вращающиеся печи для обжига мергеля расположены не на открытом воздухе, а в отапливаемых цехах. Но из труб - всё та же адская пылища:

46.


Цеха "Якутскцемента" эффектно стоят на высокой природной набережной, которую ниже по течению разбирает карьер:

47.


Заброшенным заводом стройматериалов (1932) встречает и Покровск - центр Хангаласского района, уже не какой-нибудь ПГТ, а, с 1997 года - город:

48.


Он стоит на Караульном мысу, который не очень-то хорошо заметен с реки, зато река с него просматривается в обе стороны прекрасно. И первый караул на этом месте выставили даже не казаки, а Тыгын-Дархан - обросший легендами, как мамонт шерстью, тойон якутского племени хангалассов, вполне достоверно живший где-то на рубеже 16-17 веков. Как уже говорилось, к тому времени народ саха был в одном шаге от простейшей государственности наподобие самых первых древнерусских княжеств. Или даже таковые уже возникли, а Тыгын-Дархан, построивший самое крупное из них в долине Туймаады и сделавший своими вассалами и союзниками все якутские племена левобережья, боролся за объединение всех земель Саха. Конечно, ему это не удалось, а историки видят причину неудачи кто в собственной жестокости Тыгына, кто в кознях борогонского тойона Легоя, самого влиятельного на правом берегу. Нет ясности и в том, как умер Тыгын и был ли он свергнут русскими, но казаки явно как-то участвовали в тех распрях: так, Якутск в 1632 году был основан на правом берегу в землях борогонцев, и лишь 10 лет спустя перенесён на своё нынешнее место в Туймааду. Русский пост на Караульном мысу появился только в 1682 году, а в 1703 году Спасский монастырь в воеводском Якутске поставил близ мыса небольшой скит - Покровскую пустынь. Она сгорела в 1724 году и уже не была восстановлена, однако вокруг успело вырасти село. К началу ХХ века на Лену глядело две церкви - деревянная Покровская (1821) и каменная Преображенская (1870):

49а.


Церкви, конечно, не пережили ХХ века, но что удивительно - "церковное" название Покровск носил все советские времена. Новый Покровский храм (2007-13) не похож на старые, однако издали и не догадаться, что это новостройка:

49.


Ещё с реки отлично видна площадь Победы (1977) с районным ДК тех же лет, а среди ёлок правее скрывается бывшая амбулатория (1912), при которой в 1915-17 годах жил в ссылке Серго Орджоникидзе. В 1953 году там поставили памятник, а в 1964 открыли музей, но первый с тех пор перенесли к одной из школ, а второй разросся до Хангаласского районного музея и переехал в новое здание.

50.


С реки заметнее памятник Андрею Притузову - генералу Великой Отечественной (вернее это звание, впервые среди якутян, он получил лишь по её итогам) и сыну ямщика, которого с военным делом связала судьба, а вернее мобилизация на Первую Мировую. В братской Болгарии и в стольной Москве Андрей Иванович выписывал газеты из родного района, а похоронен был, согласно завещанию, над Леной в 1977 году.

51.


Ну а в общем, судя по речным видам, Покровск - тот самый имеющийся в любом регионе райцентр, который на фоне других выделяется своим обликом в лучшую сторону:

52.


За Караульным мысом начинается долина Эркээни - первая из трёх долин левобережья, слагающих сердце Якутии. По обоим берегам долин и вовсе 5-7: от Качикатцев начинается левобережная Самартайская долина. Эркээни тянется на 40 километров вдоль реки, простираясь от неё на 6 километров, и плотно застроена сёлами, включая "столицу" со звучным названием Ой (2,2 тыс. жителей) и Октёмцы с самым холодным в мире зоопарком "Орто-Дойду" (2001, в переводе "Средний мир"), где тоже можно посмотреть на бизона и вообще ознакомиться с фауной Республики Саха. В якутском мире Эркээни - место знаковое: по преданию, именно сюда пришёл в незапамятные времена Эллэй-боотур, легендарный первоякут, вскоре женившейся на Сыспэй-Сысыах - самой некрасивой, но самой верной, сильной и плодородной из дочерей Омогоя, другого первоякута, к тому времени жившего в Туймааде. На сопках за Эркээни, по преданию, потомки общие Эллэя и Омогоя праздновали самый первый Ысыах, ну а сама легенда прекрасно стыкуется с теорией о переселении курыкан и их смешении с ныне забытыми коренными народами Лены. Но я не снял с реки ни единого кандра ни Эркээни, ни Самартая - берега тут напрочь теряют живописность, а островов делается столько, что за их деревьями ничего не видать. Пока не встаёт впереди Табагинский мыс, или даже Табагинский утёс, отделяющий Эркээни от Туймаады:

53.


Больше всего он впечатляет цепочкой совершенно одинаковых обрывов - это уже не то что рельеф, а какая-то естественная архитектура!

54.


Напротив мыса - вышка ЛЭП на мощном бетонном фундаменте. Здесь Лена сужается всего-то до 3 километров, и менее широких мест вниз по течению не будет ещё тысячу километров. Глядя в этот проём, якутянин закрывает глаза и придаётся думам о том, как прекрасно бы люди здесь жили, если бы через Лену построили мост. Мост - это действительно мечта всей Якутии, и кажется, любой диалог с местным жителем рано или поздно, но неизбежно приходит к необходимости его постройки. Тут надо сказать, что мосты в России наводить умеют, и из 10 длиннейших мостов страны лишь 1 времён СССР и столько же - царской эпохи. Вот только супер-мост масштаба "стройка века" бюджеты и кадры не тянут более чем в одном месте. В 2013 году якутяне потирали руки: во Владивостоке сданы два гигантских моста, а значит дальше стройка придёт на Лену. Но потом случилось известно что, и крымчан якутяне вспоминают теперь не без налёта обиды. Сейчас кажется, будто Керченский мост был всегда, однако на самом деле его окончательно сдали только в 2020-м. Дальше за то, чтобы переманить мостострой к себе, спорили Якутск, Салехард и Сахалин, приоритеты менялись с попеременным успехом, и вот теперь у Табагинского мыса вроде бы уже идут подготовительные работы, а сама стройка моста длиной 3122м (плюс ещё 11 километров подходов от станции Правая Лена) намечена на 2023-26 годы.

55.


На мысу - официальная резиденция Главы Республики, из урас которой высокие гости могут любоваться Леной, а в перспективе, хочется верить, и стройкой моста:

56.


Дальше виден туристический кластер "Северный мир", где уже есть отель и детский лагерь, а планируются музей деревянного зодчества, подземелья в вечной мерзлоте и Всемирный центр мамонта. Лена входит в предместья Якутска...

57.


Но в следующих двух частях сойдём на берег - в Якутском Диснейленде есть и сухопутные чудеса.

ЛЕНА-2022
От Усть-Кута до Якутска. Оглавление и обзор.
От Якутска до дельты, а также верховья. Оглавление и обзор.
Верхняя Лена (Иркутская область).
Качугский тракт и Баяндай.
Качугский район. Качуг.
Качугский район. Анга.
Качугский район. Шишкинская писаница и Верхоленск.
Усть-Кут (2020).
Осетрово - Киренск.
Киренск - Ичёра.
Давыдово - Визирный - Витим.
Средняя Лена (Витим - Якутск).
Витим и Ленск.
Лёнск - Олёкминск.
Олёкминск.
Ленские Столбы.
Усть-Буотама - Табагинский мыс.
Хангаласский район. Булуус, Турук-Хая, Курулуур.
Кердем, Павловск, Нижний Бестях.
Нижний Бестях - Якутск - Кангалассы. Порты и переправы.
Якутия в общем - будет позже.
Якутск - будет позже.
Заречные улусы Якутии - будет позже.
Нижняя Лена - будет позже.
Амуро-Якутская магистраль - будет позже.

https://varandej.livejournal.com/1135331.html

Долго ли коротко ли, а мы подошли к кульминации самой красивой реки на планете - Ленским столбам. Они стоят между Якутском и показанным в прошлой части Олёкминском, на последнем, четвёртом по счёту, участке речного пути из Усть-Кута. Однако полюбуемся Столбами мы сегодня не только с воды, но и с берега, и с гребня.

Предыдущие участки были Усть-Кут - Визирный (около 600 километров) с моторной лодкой до Витима (ещё 120), Витим - Ленск (210 километров) и Ленск - Олёкминск (410 километров) через Ленский экватор. Первый, по Иркутской области, обслуживает компания "Витим-Лес", занимающаяся не только лесом, а следующие по Якутии - компания "Ленатурфлот", занимающаяся не только турфлотом. Но константой всего прошлого пути оставалось "Полесье" - речной автобус с подводными крыльями вместо колёс, выпускавшийся в 1983-2008 годах в белорусском Гомеле. Олёкминский причал в 5 утра принёс хоть относительное разнообразие: вместо белого "Полесья" пугающе огромную толпу пассажиров ждал оранжевый "Валдай 45Р". Он появился на русских реках не от хорошей жизни: просто судозавод в Гомеле в 2012 году приказал долго жить, и нижегородское ЦКБ имени Ростислава Алексеева, разработавшее прежде все без исключения советские суда на подводных крыльях, изобрело новое "Полесье". В Нижнем Новгороде "Валдаи" и производят с 2017 года, и сейчас их в строю уже 16 штук на Волге, Оби и Лене. Распространяются они, натурально, со скоростью инвазивного вида, в каждую навигацию выходя на новые речные маршруты и вытесняя со старых привычные советские суда.

2.


Из Олёкминска в Якутск судно отправляется в 5 утра по нечётным числам - из скоростных маршрутов Лены этот самый дальний (630 километров, то есть 12-14 часов хода), а потому и самый дорогой: в разные дни 8,5 или 10 тысяч рублей за билет. Адские цены на междугородний транспорт в Якутии - это то, с чем приходится просто смириться, и сколько-нибудь бюджетных способов преодолевать её колоссальные расстояния в принципе нет. Зато у "Ленатурфлота" есть онлайн-продажа билетов, причём не через собственный сайт, а через сайт речного вокзала в Якутске. И онлайн-продажей этой пренебрегать я не советую! Если от Витима до Олёкминска пассажирские суда ходят полупустыми, то между Якутском и Олёкминском часто уже за неделю нет мест. После 5 утра от причала отправляется с разницей в 10-15 минут два "Валдая", а где-то раз в неделю-две их заменяет один "Метеор" - главное скоростное судно отечественных рек, знакомое мне по Оби, Ангаре и Амуру. И если вы турист - то лучше подгадывать свой маршрут именно к "Метеору": "Валдай" был создан уже во времена всеобщего "театра безопасности", а потому у него мало того что окна глухие без форточек (никак кого продует!), так ещё и стёкла на них тёмные (вдруг кому голову напечёт!), то есть фотографировать на ходу тут почти невозможно. Нас в итоге выручило сопроводительное письмо от проекта "Живое наследие" и администрации Республики Саха, по предъявлении которого мне нехотя позволили высовываться в люк на корме.

3.


На "Валдае", в отличие от советских судов, в билет включено питание - яблоко, пирожок и микро-пакетик сока "Сады Придонья". В остальном "Валдай" внутри такой же, как "Полесье": от носа к корме сменяются рубка для экипажа из двух человек, тамбур с боковыми дверями, салон с 6 продольными рядами кресел (которые тут, по сравнению с "полесскими", чуть выше и чуть мягче), каюта команды (третий член которой - стюардесса-кондуктор) с холодильником, чайником и микроволновкой, гальюн с совершенно фееричной инфографикой, оглушительно ревущее машинное отделение и лестница к тяжёлому люку. И у "Валдаев", и у "Полесий" он нужен для высадки на высокие причалы, а местные использовали его проём как вытяжку над курилкой.

3а.


Хмурым утром мы покинули Олёкминск. Хотя кажется, что причал расположен на окраине, на самом деле это лишь середина прижатого к реке городка, растянувшегося на 8 километров вдоль берега. С 17 века Олёкминск рос чётко вниз по реке, и не удивлюсь, если эти далёкие районы куда благообразнее обветшалого старого центра:

4.


Чуть замешкавшись, я не успел заснять толком устье Олёкмы на правом берегу - чуть выше принимающая Чару в треть своей величины, это река размером с Днепр. Из четырёх главных притоков Лены Олёкма самая короткая (1436км) и вторая по расходу воды (1950 м³/с) после Алдана, но куда более глухая, чем Витим, Алдан или Вилюй. На её берегах не стоит ни единого города, и хотя над Олёкмой есть мост Байкало-Амурской магистрали, ни одна автодорога не пересекает её даже через паром. Ещё удивительнее то, что Олёкму не назвать крупнейшей в России рекой без городов или автомобильных переходов - ведь в Сибири есть, например, более мощная Хатанга или более длинный Оленёк...

4а.


Ещё через несколько километров на Лене - не стройка моста, а подводный переход газопровода "Сила Сибири" и нефтепровода ВСТО ("Восточная Сибирь - Тихий океан"), качающим нефтегазоконденсаты Чаянды под Ленском в Китай и Находкинский порт:

5а.


Слева блестит Солянка - из под тайги здесь бьют солёные родники, истоки которых покрыты белой коркой соли, а на обрывах внизу ничего не растёт. Впервые описал их в 1736 году Степан Крашенинников, однако, думается, и раньше олёкминские крестьяне распробовали здешнюю соль.

5.


За поворотом можно расслабиться: здесь начинается довольно странный участок Лены, один из самых красивых и вместе с тем один из самых однообразныз. Да, бывает так, что сказочная красота монотонно тянется часами пути и десятками километров, и нет особой разницы, сейчас ты выглянешь из люка или через тридцать минут:

6.


А Ленские столбы - это скорее форма рельефа, чем место: одинокие скалы такой формы начинаются буквально от Киренска и медленно, неуклонно сгущаются вниз по Лене с каждым часом пути:

7.


Но за устьем Олёкмы количество наконец переходит в качество, и одинокие "чёртовы пальцы" сменяются "каменными лесами", выступающими посреди обычных зелёных лесов:

8.


С левого берега, в основном распластавшегося плоской поймой, то и дело подходит к основному руслу каменная стена:

9.


Ландшафт явно меняется, и имя этого ландшафта - Приленское плато. В отличие от правобережных Северо-Байкальского (от Киренги до Витима) и Патомского (от Витима до Олёкмы) нагорий, оно простирается по обе стороны Лены от Вилюя до Амги, и его оформившиеся полмиллиарда лет назад на дне морском породы оказались лучшей заготовкой для Столбов.

10.


На протяжении несколько сот километров на левом берегу стоят и все без исключения сёла со звучными названиями вроде Хоринцы, Малыкан или Сыныяхтах, по большей части выросшие из почтовых станций Якутского тракта. Сколько-нибудь примечательно среди них разве что Урицкое, до 1921 года Чекурское, переименованное так, конечно, потому, что в 1901-05 годах тут жил в ссылке будущей герой советской топонимики Моисей Урицкий. В путеводителях пишут, что дом ссыльного цел, а перед ним стоит памятник, но среди изб мне удавалось высмотреть лишь типовые обелиски Гражданской и Великой Отечественной войн. Впрочем, все те путеводители без фото, и даже не скажу наверняка, что именно Урицкое попало мне в кадр.

11.


Другие сёла неприметны сами по себе, но стоят в устьях рек, где таятся свои чудеса. Например, поднявшись на полторы сотни километров по Мархе, можно увидеть гору Суруктах с одной из лучших в Сибири писаницей - на белых гладких обрывах там более 800 рисунков, включая процессии людей, странные знаки и даже, быть может, забытые теперешними якутами курыканские руны. Увы, в отличие от Шишкинских писаниц, петроглифы Суруктаха не выскоблены, а нарисованы охрой, и потому почти стёрты за сотни лет руками языческих паломников, ходивших к священной горе. Мы же в тот рейс единственные сели на "Валдай" с билетами не до Якутска, а до села Синск к нему на полдороги - там впадает в Лену Синяя река, а выше по ней стоят Синские столбы, которые многими считаются красивее Ленских: не столь высокие (до 80м), но более изящные и нависающие над узким руслом. К тому же - с петроглифами, о которых мы узнали не из путеводителей, а из музеев Якутска. Большую часть лета мимо Синских столбов возможно только сплавиться, но в июне, по высокой воде, я надеялся нанять в Синске моторную лодку.

12.


На правом берегу в ХХ веке вместо сёл располагались базы - перевалки и причалы, через которые в 1930-50-х годах снабжался золотоносный Алдан. В 7 километрах до селения Исит я долго вглядывался в берег, надеясь увидеть базу Чуран, от которой в 1933-53 годах уходили за гору трактора и грузовики по Чурано-Алданскому тракту. Который, в свою очередь, был временной частью колёсного Амуро-Якутского тракта, начатого от Транссиба ещё золотопромышленниками в 1913 году. Частным капиталам, однако, тогда не хватало ни людей, ни техники, а вот государство с помощью тракторов проложило 1925-28 годах тракт от станции Большой Невер близ Сковородино до Томмота. Дальнейшая стройка тракта в Якутск через полтысячи километров совсем уж пустынной тайги очевидно затягивалась, и в 1933 году 250-километровая дорога прошла от Алданских приисков к берегу Лены, откуда машины могли продолжать путь по льду или на баржах. В войну Чуран использовался ещё и как запасной аэродром АлСиба (линии "Аляска - Сибирь", по которой перегонялись в СССР ленд-лизовские самолёты), а когда Амуро-Якутский тракт всё же вышел к Лене напротив Якутска, дорожники сочли, что содержать две дороги в мерзлотной глуши - это слишком накладно. Ныне Чуранский тракт зарос, но деревянные развалины базы Чуран с одинокой пожарной вышкой ещё стоят на краю широкого ровного луга, когда-то бывшего лётным полем. Я долго вглядывался в лес, надеясь различить верхушку каланчи, но тщетно - уж не знаю, обрушилась она с тех пор, вовсе с реки не видна или просто я ошибся с местом.

13.


У некоторых слений "Валдай" сбрасывал скорость, и к нему подходили моторные лодки. Они забирали посылки, но так же высаживаются и пассажиры - от стюардессы я узнал, что на все 630 километров между Якутском и Олёкминском нет ни одного причала:

14.


С куратором нашей поездки в Якутске я заранее договорился о том, чтобы "Ленатурфлот" обеспечил нам места на следующем рейсе, а вот, что в крупном (800 жителей) и весьма туристическом селе может быть некуда пристать, неместному бы попросту не пришло в голову. Откровенно говоря, сомнения, стоит ли нам вообще выходить в Синске, одолевали меня с момента посадки на "Валдай": я нигде не читал о том, чтобы кто-нибудь поднялся к Синским столбам на моторной лодке, а значит, даже несмотря на высокую воду, мы имели все шансы бессмысленно просидеть два дня на берегу. Но в то же время, что бы и не отдохнуть в палатке на природе, у речки, в которой можно купаться, да с запасом продуктов и газа на горелку, которые мы покупали ещё в Иркутске, опасаясь, что в Визирном будем ждать лодку несколько дней. Ещё одним аргументам стала внезапная поломка "валдайского" гальюна - кто-то бросил туда влажную салфетку, наглухо застопорившую мотор. Половина пассажиров ехали с детьми, а детей то и дело тошнило, и вскоре в салоне без форточек установилось такое зловонье, что к люку на корме я бегал просто подышать. В общем, мы твёрдо решили высаживаться в Синске, а стюардесса успокоила нас, что и там к "Валдаю" подойдёт лодка. Обрадовавшись, что "Ленатурфлот" это предусмотрел, я продолжил снимать величественные речные пейзажи:

15.


По правому берегу всё так же тянулись предвестия Ленских столбов:

16.


На левом то и дело показывалась потрясающе ровная естественная каменная набережная. Она тянется на сотню километров через Синск, прерываясь лишь устьями рек, но в основном скрыта от фарватера низкими островами и поймой:

17.


Когда же на телефон посыпались уведомления, а вдали показались домики Синска под сотовой вышкой, из рубки к нам спустился крайне недовольный капитан, и первым делом отругал стюардессу за то, что обнадёжила нас зазря: высадка нуждающихся - дело самих нуждающихся, никаких лодок "Ленатурфлот" к своим судам не подсылает, и если мы брали билет в Синск - значит, должны там знать кого-нибудь, кто сможет нас высадить. Тут, конечно, я очень захотел как следует тяпнуть себя за локоть: в Синске об этом любой желающий смог бы договориться через какую-нибудь турбазу, ну а я так и вовсе ехал с возможностью решать вопросы через администрацию Главы Республики Саха и депутата Госдумы РФ Сардану Авксентьеву. Не меньше меня невозможности попасть в Синск удивились и кураторы в Якутске, но исправить ошибку за 10-20 минут явно было не в их силах. Так мы пролетели мимо Синска, и забегая вперёд - на Сиинэ (настоящее название Синей) вернуться уже не успели.

17а.


Пару постов назад я показывал устье речки Ура между Ленском и Олёкминском. Речники называют это место Ленским экватором, равноудалённым от истока и устья, но кажется, дело тут лишь в красоте пейзажа: Лена течёт 4400, ну или 4508 километров до "нулевого километра" речных путей в Тикси, а Урх впадает в неё на 2366-м километре от устья. Фактически ближе всего к "экватору" из показанных в той же позапрошлой части объектов - село Кочегарово да Змеиная гора перед Олёкминском, вот только и тот экватор - не более чем занимательный географический факт: пассажирское судоходство на Лене начинается лишь в Усть-Куте, который сам стоит за 1000 километров от истока. И вот настоящий, логистический экватор, середина пути от Усть-Кута до Тикси - он именно где-то близ Синска, который стоит на 1716-м километре от устья. Мы подошли к кульминации - почти напротив устья Синей речки встают стройными рядами Ленские столбы - в самом узком смысле этого названия:

18.


Не успели мы как следует поогорчаться, что не видать нам Синей реки, как по правому берегу потянулся целый каменный лес высотой в две сотни метров. Далеко впереди, где в перспективе реки исчезает горизонт, мы увидели пришвартованный катер:

19.


И каково же было наше удивление, когда катер этот вырос в здоровенный белый теплоход, вскоре распавшийся на пару теплоходов! Если Столбы - кульминация Лены, то кульминация Столбов - устье речки Лабыя с кордоном национального парка, куда привозят туристов флагманы "Ленатурфлота":

20.


А наверху в кронах каменного леса можно разглядеть перила смотровой площадки да крест на вершине столба:

20а.


И мчась вдоль Столбов на скоростном "Валдае", я и подумать не мог, что всего-то через две с половиной недели эти теплоходы привезут на Лабыю и нас. Братья-близнецы "Михаил Светлов" и "Демьян Бедный" - это круизный лайнеры проекта Q-065 "Сергей Есенин", построенные в 1984-86 годах. Тут стоит сказать, что всемогущий Советский Союз почти все пассажирские суда заказывал в братских странах вроде ГДР (местный "Кулибин" или "Родина" и "Калашников" с Оби), Польши ("Игорь Фархутдинов" с Сахалина) или Югославии ("Клавдия Еланская" с полярных морей). Но не забывали в Стране Советов и про рабочих буржуазной Австрии, изнывавших под гнётом капитала на дунайских верфях в Корнойбурге, городе-спутнике Вены. В 1970-80-х годах там было построено для СССР 11 теплоходов трёх разных проектов, последними из которых стали 5 "Есениных". Позже они распределились между "Ленатурфлотом" и "Мостурфлотом", у которого на ходу осталось лишь одно такое судно - собственно, "Сергей Есенин". Я прежде не бывал в круизах, и сравнить эти теплоходы мне не с чем, но во всяком случае каюты у них с удобствами, а интерьеры приятны и свежи. "Демьян Бедный" в начале лета ходит по высокой воде в круиз до Усть-Кута, а "Михаил Светлов" 3-4 раза в год отправляется в Тикси, и оба они катают туристов выходного дня на Ленские столбы. Для "Светлова" это круиз-в-круизе, после которого он заходит в Якутск лишь на полчасика поменять команду сопровождения и берёт курс на край земли, для "Демьяна" же - основной маршрут. Как результат, публика на двух теплоходах совершенно разная: "светловцы" - респектабельные, даже высокомерные, возрастные люди, едущие ощущать свою элитарность и немного любоваться пейзажем, в то время как разношёрстные и по большей части местные "демьяне" отправляются в буйный загул. Вдобавок, и народу "Демьян Бедный" везёт раза в два больше: короткие круизы продаются по местам, а длинные - по каютам. Ну а как досталась нам каюта на "Светлове" ? Просто за пару дней до отправления к морю Лаптевых администрация Республики Саха предложила нам вместо тесного рейсового "Механика Кулибина" билеты на круизный "Михаил Светлов":

21.


И вот мы снова подошли к устью Лабыи... Этот кадр, впрочем, снят уже вечером, при отходе: с точки зрения туристов главный минус Ленских столбов - освещение. Река течёт здесь с запада на восток, чуть отклоняясь к северу, а стало быть правый берег почти весь день остаётся в контровом свете. Во всей красе Столбы предстают на закате - оранжевый свет яркого северного Солнца превращает каменный лес в застывшие языки пламени. Нам, увы, не повезло - к закату небо затянуло, но всё-таки даже сквозь тучи Солнце придало Столбам характерный рыжеватый оттенок:

22.


Галечный пляж в устье Лабыи полон моторными лодками. Бюджетный способ попасть на Столбы - нанять моторку из какого-нибудь левобережного села, куда из Якутска можно добраться по автодороге. Она заканчивается в селе Еланка километрах в 40 от Лабыйского кордона, и оттуда лодочники берут что-то вроде 5-7 тысяч рублей туда-обратно или 2-3 тысячи в одну сторону. Дальше цена растёт по мере приближения к Якутску, непосредственно в городе (до которого 170 километров) достигая 20 000 рублей, и именно через Еланку я изначально планировал попадать на Столбы. На дальней стороне пляжа видна крыша кордона нацпарка - вход на территорию стоит 200 рублей, а вот можно ли здесь ночевать - я так и не разобрался: где-то пишут про гостевые дома, однако знакомые предпочли встать с палаткой в паре километров выше по берегу. Для нас же ночлег был обеспечен на борту теплохода, а билет нацпарка входит в круиз - на выходе туристам выдают специальные бейджики, зелёные у "демьян" и белые у "светловцев":

23.


В кустах над пляжиком - столы и мангалы под навесами для пикника, одинокая ураса (якутская юрта) для посиделок в непогоду, магазинчик с сувенирами и простейшей едой вроде лимонадов и чипсов, а чуть в стороне - небольшое святилище. Не сказать чтобы настоящее: якуты сохранили древнюю религию, на волне постсоветского возрождения ещё и объявив её тенгрианством, и я ещё не раз покажу сельские святилища, окропленные кумысом и усыпанные оладьями в виде маленьких Солнц. Вот только выглядят они совсем не так - в основном это сэргэ (ритуальные коновязи), соединённые перемычками в сложные конструкции тусулгэ, а вот каменных идолов с лицами я не видел в Якутии больше нигде. Конечно, у подножья Туруук-Хайлара (так называются Ленские столбы по-якутски) заезжие люди саха тоже оставляют монетку, лоскуток или некуренные сигарету, но всё же в основном тут проходят образцово-показательные алгысы (обряды) для туристов.

24.


Рассудив, что настоящие обряды мы уже видели на Ысыахе (национальном празднике), а на смотровую площадку хочется идти не в плотной толпе, мы проигнорировали обряд, сразу свернув на уходящую от реки тропку. Её начало отмечает поставленный в 2020 году сэргэ с деревянной птицей и инфостенд, из которого можно узнать, что Национальный парк Ленские Столбы был создан в 1995 году, а в 2012 вошёл в список Всемирного наследия ЮНЕСКО:

25.


Чуть поодаль притаился бетонный трилобит - таких, только в разы меньшего размера, тут регулярно находят палеонтологи. Отложения кембрийских морей довольно мягкие и очень податливые в руках природного скульптора, главные инструменты которого - ветер и вода. Тем более в Сибири, где любую трещину неуклонно расширяет морозное выветривание, а снег по весне превращается в озорные ручьи. И вот река вырезала обрывы в толщах плато, и за несколько десятков тысяч лет эти обрывы превратились в каменный лес:

26.


Замыкает прибрежную поляну осыпь, по которой раньше и взбирались наверх, рискуя покалечиться на камнепаде. Теперь здесь место силы, где можно полежать на камнях:

27.


В начале 21 века силами студентов из Якутска была оборудована тропа сквозь типично якутский редкий чахлый лес и построена деревянная лестница со стороны Лабыи:

28.


Речка прорезала в Приленском плато не сказать чтобы пологую, но всё же не отвесную долину: подъём по лестнице хоть и не требует особых навыков, однако и простым его не назовёшь. Деревянные марши с площадками и лавочками вьются среди леса, ветви которого расступаются дай бог пару раз:

29.


Особенно выматывает последняя, самая крутая треть пути, но вот наконец лестница сначала делается более пологой, а затем и вовсе сменяется тропой, у края обрыва выходящей на настилы с поручнями. Вдоль них - якутские тамги и инфостенды, повествующие о флоре, фауне, породах и соседних достопримечательностях нацпарка:

30а.


Здесь, в 220 метрах над уровнем воды, впервые за время пути понимаешь, что главная достопримечательность Лены - это она сама. Мелкая быстрая Леночка, какой видели мы её Качуге и Усть-Куте, выросла в грандиозную неспешную реку. И пока лингвисты да этнографы ломают голову, в честь кого же назвали её Леной, какой-то краевед-романтик недолго думая подобрал этому имени перевод - Текущее Море. Перевод, быть может, даже верный: с поверхности воды масштаб реки просто не подвластен взгляду, а ведь на самом деле от берега до берега здесь 3-4 километра!

30.


На кадре выше видны острова Сыгынах и Хатын-Ары, а за ними, на горизонте - устье Синей. Кадр ниже я заснял, пробравшись под перилами на опасный утёс, плосковерхий столб, вынесенный чуть за линию обрыва:

31.


Впереди можно различить крест, который поставили в 2006 году те самые студенты, закончив благоустройство национального парка. Напротив столбов - турбаза "Батамай", откуда лодку взять наверное ещё дешевле. Только вот и сама турбаза летом не доступна без лодки, хотя уже к осени вода спадает так, что грузовик типа "Урала" может доехать даже в Синск по мелководью:

32.


Ниже виден остров Батамай-Арыта:

33.


По высокой воде распадающийся в целый архипелаг:

34.


За протоками и плавнями виднеется Тумул (250 жителей) - доступная по воде деревенька, ближайшая к устью Лабыи:

35.


И хочется здесь наслаждаться величием панорам, слушать ветер да свист ласточкиных крыльев... но ветер доносит зловонье общественных туалетов, а на площадке стоит гоготание и ор. Надежды подняться сюда вне толпы оказались напрасны: пока "светловцы" созерцали алгыс, вершину заполонили "демьяне". Тут можно вспомнить небезызвестную квазидокументалку "Дикий дикий пляж", один просмотр которой навсегда убивает веру в человечество. Начавшие гулянку ещё вечером по выходе из Якутска, туристы ржут, матерятся, орут на детей и стоят в очередях на фото.

36.


-А ну повернулась живо! Только ЗАТЫЛОК видно! - кричал голопузый дядька маленькой девочке, явно наслаждаясь тем, какой красивый смог придумать синоним слову "жопа".
-А сфоткай нас! Ну чего ты стоишь! Ну сфоткай!
-Опа, ни х.....я!
-А ты кто такой, я не понял?!
-Кажется, я вот по этой тропе поднимался в детстве. Там ещё пещера внизу...
Последняя реплика явно выбивалась из всех прочих, а я вспомнил получасовой фильм, что нам показывали утром на теплоходе, в котором так же фигурировала некая тропа к священной пещере на склоне. Лариса, наш директор круиза, говорила, что пещера над Лабыей правда есть, но тропа к ней опасная и ходить туда запрещено. Я предполагал, что нам придётся лезть наверх через ту каменную осыпь с кадра №27, но парни у смотровой площадки невольно и нам подсказали дорогу: за верёвкой, превратившейся в гирлянду лент и табличкой "Проход запрещён!" под смотровую ныряла достаточно чёткая тропка:

37.


И некому было нас окликнуть и сказать "Куда пошли?!" - мы почти мгновенно скрылись за скалами. Вскоре нам открылся вид на таёжную долину Лабыи, за которой высятся уже не Ленские, а стало быть - Лабыйские столбы:

38.


И на площадке тесно, словно на базаре, а вон на тех сопках люди бывают, может, и не каждый год. В 70 километрах за тайгой проходит тонкой ниткой трасса "Лена" да однопутка Амуро-Якутской железной дороги. Отсюда легко провести прямую черту до Охотского моря, ни разу не задев ей населённый пункт.

39.


Тропка действительно выглядит страшно, подходя порой к самому краю отвесных обрывов:

40.


А заканчивается она над устьем Лабыи, за которым отлично видно, что столбы представляют собой узкую полосу:

41.


В стороне от других - Одинокий Столб, о котором гиды, конечно, не могли не придумать легенды про дочь тойона или ойуна (князя или шамана), что влюбилась в балыксыта (рыбака, а в переносном смысле бедняка) и обратилась в камень, когда жестокий отец погубил его в водах Лены.

42.


Порой же тропа пересекает странные узкие щели:

43.


И присев на склоне полюбоваться Лабыей да перевести дух, мы увидели маленький грот, который на ходу да глядя под ноги скорее всего бы просто не заметили. Грот раскрылся высокой пещерой с дырой в потолке:

44.


С некоторых ракурсов похожей на знамение - для христианина крест, для язычника - древо:

44а.


Но ещё более поразительный вид открылся, стоило нам пройти пещерку насквозь: в том же фильме было сказано, что в старые времена женщины ходили сюда попросить о зачатье. Природный алтарь, гигантскую арка с дверью на Лену, отделяет от входа в пещеру бездонный обрыв:

45.


Не менее впечатляюще эти врата смотрятся с "крыши" пещеры:

46.


И тем удивительнее, что ни малейших сведений об этой скале я не находил в интернете, и даже сейчас, специально забивая в яндекс "Ленские столбы скала арка (или ворота)" я не вижу её на картинках. В 100 метрах от смотровой площадки, где чтобы сфотографировать на фоне реки, надо выстоять очередь...

47.


Может быть, об этой скале написаны монографии, посвящённые якутской религии, но всё тонет в повторяемых рерайтерами текстах туристических сайтов, перетекающих в журналы к блогерам с большими зеркалками. Хотя в отличие от смотровой площадки, арка даже виднеется снизу:

48.


С галечного пляжа, протянувшегося у подножья столбов. И можно лишь представлять, как смотрятся их силуэты в звёздном небе, когда сидишь на берегу у костра и варишь уху из свежепойманного чира:

49.


Основной массив Ленских столбов тянется на 50 километров, и Лабыя ближе к его "олёкминскому" концу, чем к "якутскому". Продолжим вдоль скал водный путь:

50.


Порой их стену нарушают долины тщедушных ручьёв или просто овраги:

51.


Особенно эффектные, если впадают в Лену под углом:

52.


Арка над Лабыей - на Столбах далеко не единственная:

53.


А отдельно меня впечатлила скала с гротом, похожая на гигантскую плавильную печь:

54.


Пещерка манит, но причаливать к ней - далеко плыть, а подходить - опасно забираться:

55.


Столбы причудливы и многообразны, и расслабив мозг на плывущим вдоль них теплоходе, этот берег можно, наверное, просто смотреть как абстрактное кино:

56.


Но в общем, суммируя сказанное, могу сказать, что Ленские столбы - из тех достопримечательностей, которым вредит их же слава. Да, это действительное самые красивые скалы Лены, а может и всей Сибири... но только ты знаешь об этом заранее, морально готовишься увидеть неземную красоту, и даже разочаровываешься, когда красота оказывается вполне себе земная, ибо на другие планеты круизов пока ещё нет. Столбы не разочаровывают, но, тем более в контровом полуденном свете, и не превосходят ожиданий. Разочароваться же столбами можно, если влезть на смотровую площадку и покорно внять табличке "Проход запрещён".

57.


Под Столбами течёт мутная после устья Олёкмы вода Лены и ходят лайнеры, буксиры и танкеры, издали кажущиеся маленькими катерами:

58.


Но Хангаласский район, которому принадлежат Столбы, якуты не зря называют Диснейлендом: впереди и другие чудеса, о которых, на последних сотнях километров до Якутска, расскажу в следующей части.

ЛЕНА-2022
От Усть-Кута до Якутска. Оглавление и обзор.
От Якутска до дельты, а также верховья. Оглавление и обзор.
Верхняя Лена (Иркутская область).
Качугский тракт и Баяндай.
Качугский район. Качуг.
Качугский район. Анга.
Качугский район. Шишкинская писаница и Верхоленск.
Усть-Кут (2020).
Осетрово - Киренск.
Киренск - Ичёра.
Давыдово - Визирный - Витим.
Средняя Лена (Витим - Якутск).
Витим и Ленск.
Лёнск - Олёкминск.
Олёкминск.
Ленские Столбы.
Усть-Буотама - Якутск.
Нижний Бестях - Якутск. Порты и переправа.
Якутия в общем - будет позже.
Якутск - будет позже.
Заречные улусы Якутии - будет позже.
Нижняя Лена - будет позже.
Амуро-Якутская магистраль - будет позже.

https://varandej.livejournal.com/1135041.html

На вводном кадре - устье реки Ура (Урх), по которому на Лене традиционно проводят "экватор" - место на реке, равноудалённое от истока и устья. На самом деле Урх впадает в Лену на 2366 километре (километраж на реках - снизу вверх) при общей длине в 4400 километров, однако что такое сотня вёрст для Якутии? Ленский экватор мы в любом случае пересекаем сегодня на скоростном "Полесье": в прошлой части такое же судно везло нас из Витима в Ленск, а сегодня за 6 часов пройдём ещё 410 километров вниз по реке до Олёкминска. Экватор - в любом случае не середина пути: ведь точкой отсчёта пассажирского судоходства на Лене служит Усть-Кут в тысяче километров от истока.

Два рейса на юго-западе Якутии образуют самую настоящую "волну": один прибывает в Ленск в 10:50, другой отправляется в 11:30 с небольшим, так что по хорошей погоде можно одним днём добраться из Витима в Олёкминск. Правда, от Витима до Ленска катера бегают 6 дней в неделю, кроме воскресения, а от Ленска до Олёкминска - только по чётным числам. На сайте "Ленатурфлота", который в Республике Саха отвечает и за пассажирское судоходство, указано, что эту линию обслуживает "Восход" - младший брат "Метеора", похожий уже не на автобус, а на небольшой самолёт. Но как показывает практика, строгой привязки судов к маршрутам у "Ленатурфлота" нет: ххотя покупая билет онлайн, я выбирал место в салоне "Восхода", в полдень у дебаркадера мы вновь увидели ставшее таким привычным "Полесье". Отправлялось оно почти пустым, что позволяло мне занять приглянувшееся место и спокойно лазать с фотоаппаратом к отодвигающимся форточкам то на левый, то на правый борт.

2.


За многоэтажками и портовыми кранами Ленска, после страшного наводнения 2001 года поставленными на высокую бетонную дамбу, ещё далеко тянется шлейф дач и промзон. Местами к реке даже подходит столь удивительная сущность, как дорога - изолированная от других дорог, она связует город с сёлом Нюя:

3.


Километрах в 30-40 от Ленска "Полесье" обходит плоский и неприметный, как и почти все ленские острова, Батамай. Расположенный в плавном сгибе реки, как подшипник в шарнире, во время особенно мощных ледоходов он становится ледосборником: растущие у острова торосы просто закупоривают реку. Так и произошло в мае 2001 года, когда разом сошлись все негативные факторы сибирской погоды: в верховьях Лены и Витима зима была аномально снежной, в районе Ленска - аномально морозной и, напротив, почти без снега, весна выдалась холодной и затяжной, а в мае летняя жара пришла в одночасье. Тронувшийся лёд обычно движется по Лене со скоростью 50 километров в день, потихоньку взламывая панцирь ниже по течению. Но тут скорость ледохода достигла 250 километров в сутки, и росший на глазах затор по приказу тогда ещё даже не бывшего министром обороны Сергея Шойгу обрабатывали вполне себе военные бомбардировщики. Русско-ледовая война позволила выгадать пару дней на эвакуацию Ленска, а 17-19 мая уровень воды в Лене поднялся на 21 метр и масса плывущего льда стала крушить дома. Ударом стихии был разрушен город, уничтожен прямо в порту флот "Алросы" и убиты 7 человек (6 из них - в Ленске). Ещё хуже пришлось деревянным сёлам, но если Батамай, как бы не первое по течению Лены якутское село (200 жителей), был восстановлен, то Салдыкёль ниже острова власти предпочли расселить. И хочется думать, что тут я заснял его изначальное место, где выселенцы порой собираются под навесом накатить за пьяное знакомство с теперь уж покойной женой или лихую драку с теперешним лучшим другом, случившиеся там, где за 20 лет всё заросло лесом...

4.


По правую руку от нас - Патомское нагорье в междуречье Витима и Олёкмы, и за его хмурыми сопками лежат золотые пески Бодайбо:

5.


Вот по правому борту появляется причал, который мы обходим стороной - там стоит якутское село Натора (400 жителей), которое, видимо, обслуживает паром:

6.


"Полесье" же причаливает буквально напротив: первая остановка - Нюя (в расписании почему-то Нюя-Южная), крупное русское село (1,3 тыс. жителей) на левом берегу, где ведущий из Якутска ледовый зимник выползает на берег круглогодичной грунтовкой. Справа обратите внимание на полосатый столбик - такие встретятся нам по пути ещё не единожды, и видимо это памятники то ли ямщикам, то ли ссыльным Якутского тракта, стихийно накатанного по замёрзшей Лене ещё в 17 веке и официально обустроенного в 1743 году по случаю Второй Камчатской экспедиции Витуса Беринга, которую надо было как-то снабжать. Первоначально службу на тракте несли якуты, но не сказать, чтобы очень охотно, а потому с 1770-х годов сюда стали селить крестьян-ямщиков, а якутам поручили их снабжение. Ямщики стали второй волной русского переселения в Якутию после казаков, и ныне их потомки - основа якутян-старожилов. А также - сахаляров, как тут называют метисов, порой имеющих русскую внешность, но не знающих русского языка. Более приспособленные к своему страшному климату, люди саха больше учили колонистов нюансам выживания в нём, чем учились у них благам цивилизации, а потому якутская культура оказалась сильнее русской: те же потомки ямщиков к середине 19 века носили якутскую одежду, не забывали уважить якутских духов и с детства знали оба языка. Их окончательную ассимиляцию предотвратила лишь третья, гораздо боле масштабная волна русского переселения, в авангарде которой были старатели, прослышавшие о золотых приисках Патомских гор. 38 почтовых станций от Витима до Якутска стали костяком приречных сёл, и одна из них - Нюя:

7.


Впрочем, обелиски вдоль реки могут быть памятниками не ямщикам, а ссыльным: волна за волной тут проходили разинцы, стрельцы, булавинцы, пугачёвцы, декабристы, польские повстанцы, народники, большевики... В Нюе кров и стол для них предоставляла в нескольких поколениях семья Авдеевых, в избе которых гостями были и несколько декабристов, и Николай Чернышевский, и, наиболее достоверно, Владимир Короленко в 1881 году. Наконец, есть ещё и третья категория тех, кто достоин памятников у Лены - учёные: в 1843 году в Нюю приезжал академик Александр Миддендорф, проводивший здесь первые в истории научные исследования вечной мерзлоты. Он тоже, вероятно, гостил у Авдеевых, но дом их если и сохранился, то в стороне от реки, как и обезглавленная Иннокентьевская церковь (1884). В основном Нюя выглядит так: брусовые советские дома, участки с чахлыми огородиками, моторные лодки, УАЗы да Нивы:

8.


Ровно так же, не отличить беглым взглядом, выглядят и другие селения, мимо которых проходит "Полесье". Например, лежащие ниже по течению левобережные Туркут и Русская Джерба в устье одноимённой реки.

9.


Нам Джерба интересна не сама по себе, а как ориентир - ниже открывается один из красивейших видов Лены между скал Каланча и Алянч:

10.


Алянч, на некоторых картах Аян, обрывается в реку отвесным обрывом:

11.


В таком месте только и напрашивается какой-нибудь "адын очэн грустный лэгэнда"...

12.


...но Лена слишком пуста и огромна, чтобы на каждую скалу нашёлся свой сочинитель легенд:

13.


И даже отвесная сопка напротив - не обратившийся в камень батыр и не место, где свела счёты с жизнью дочь тойона, когда тот погубил её возлюбленного балыксыта, а просто Каланча, с которой далеко видать:

14.


Третьим участником легенды могла бы стать Хапычья скала - грозная каменная стена, тянущаяся на пару километров по левому берегу:

15.


Однако даже название её - лишь искажённое на русский манер якутское Хоп-Чай:

16.


Скалы стерегут границу, и уместнее слова "район" мне кажется слово "улус": формально в Якутии это одно и то же, вот только язык не повернётся назвать районами участки земли размером даже не со среднерусские, а с уральские и западно-сибирские области. Ленский улус, который остаётся за кормой, раскинулся на 77 тыс. км² (масштаб Краснодарского края или Курганской области), Олёкминский - на 160 тыс. (примерно как Пермский край или Приморье), так что районы Якутии - это именно что улусы, самодостаточные административные единицы, куда больше похожие на аймаки Монголии, чем на районы в других регионах России.

16а.


Первая пристань Олёкминского улуса - в деревеньке Тинная (40 жителей):

17.


Здесь продолжаются отвесные мысы и скалистые сопки:

18.


19.


В кустах на берегу промелькнул странный указатель с ерами - то ли реликт Якутского тракта, то ли реквизит якутского кино:

19а.


Впереди, меж тем, открывается вид на Ленский экватор - устье маленького Урха между высоких скал:

20.


Та, что слева, называется Колокол:

21.


И являет собой натуральный филиал Ленских столбов. А вот легенд о ней опять не сложено, кроме разве что "экватора", которым речники просто сговорились считать красивое место. Если длина реки 4400 километров (ну ладно, 4508, если от Тикси считать), а Ура впадает в 2366 километрах от устья, значит настоящий Ленский экватор - только впереди:

22.


Ближайшее к условному экватору ленское село - левобережное Чапаево (800 жителей), основанное в советские времена как лесоучасток: в 1939 году сюда привезли спецпереселенцев, а в 1942 - и постоянных жителей. Тогда тут заготовляли лес, а теперь обслуживают нефтепровод ВСТО ("Восточная Сибирь - Тихий океан"). Вдоль которого, между прочим, таки есть грунтовая дорога до материка, только нефтяники никого на неё не пускают.

23.


На кадре выше обратите внимание на автопарк - сплошь УАЗы и "Нивы". На Лене, как и на Байкале, любят эти машины не только за то, что они чинятся ломом: советские джипы гораздо легче большинства современных, а значит могут ездить по речному льду на неделю-две дольше.

24.


А белый обелиск с одинокой фотографией напоминает о бесчисленных лодках, машинах и деревянных санях, над остовами которых теперь проносится наше "Полесье":

25.


Мчимся дальше в суровых пейзажах:

26.


27.


Где едва ли не более сильным впечатлением, чем сами берега, стали переплывающие реку животные. Сперва Наташа увидела в воде странные коряги, а затем поняла, что это оленьи рога - но увы, я тогда сидел с другого борта. Зато вот отлично попал в кадр лось, или как тут говорят - сохатый:

27а.


Между тем, мы приближаемся если не к Ленскому экватору, то к середине сегодняшнего пути, которую отмечает Мача - ныне маленькое село (360 жителей), "на глаз" кажущееся, впрочем, в разы больше. Может быть, дело в его истории: достоверно, что Мача - не из ямщицких сёл, но где-то пишут, что она была основана ещё в "первую волну" русской экспансии казаками Ивана Галкина, размечавшими в 1631 году путь в будущий Якутск, а где-то - что её принесла только третья волна в 19 веке. Достоверно лишь то, что с Мачи начинался кратчайший путь до речки Хамолхо за горами, откуда в 1840-х годах эвенк Афанасий Якомин принёс на жигаловскую ярмарку приятно блестящий и неприятно тяжёлый жёлтый камень. О том, что где-то рядом есть не просто золото, а ЗОООЛОООТОООО, целое Русское Эльдорадо, слухи ходили давно: порой охотники в тайге находили в желудках подстреленных птиц среди речной гальки, которую те заглатывают для улучшения пищеварения, золотые крупинки. И вот эвенк, не знавший ценности своего камушка, подсказал, где именно глухари их склевали. В 1844-46 годах на Хомолхо одновременно вышли две поисковые партии - крестьянина Петра Корнилова от иркутского купца Константина Трапезникова и тобольского мещанина Николая Окуловского от статского советника Косьмы Репнина. Они и размежевали два невиданных прежде по своему богатству участка, которые в 1851 году утвердил "азиатский Пётр I" Николай Муравьёв. Дальнейшие изыскания показали, что Патомское нагорье буквально насыпано золотым песком, и вот с Урала и Томи в Восточную Сибирь пришла золотая лихорадка. Её воротами и стала Мача, через которую по тракту и волокам старатели и купцы добирались в село Перевоз: по прямой до него порядка 100 километров. Но поиски золота на продолжались, и всё яснее делалась купцам, что они зашли в "русское Эльдорадо" с чёрного хода: позже притоки Олёкмы стали известны как Дальняя Тайга. В 1861 году сын Константина Трапезникова Александр проник в Среднюю Тайгу, в самом сердце Патомского нагорья найдя куда более богатые прииски на реке Вача. Ещё два года спустя купец Михаил Сибиряков, зять Трапезникова, нащупал ядро здешних россыпей - бассейн текущей в Витим реки Бодайбо, ставший Ближней Тайгой, а вскоре туда начали ходить принадлежавшие тем же купцам пароходы. Перевоз ныне стал тупиком дороги со стороны Иркутской области, а от Мачинского тракта осталась лишь просека, заросшая стланником и высокой травой. Но Мача по сей день стоит среди окрестных сёл как-то особо:

28.


Над рекой возвышается Никольская церковь (2001-13), а в большом срубе правее хочется предположить её предшественницу - старый храм Николая Чудотворца был воздвигнут на средства золотопромышленников в 1867 году, на излёте расцвета Мачи.

28а.


Село открыто Лене, но защищено крутым берегом от паводков:

29.


Вот и причал, роль которого тут выполняет старая баржа в полусотне метров от берега, и катер у берега, видимо, выполняет здесь роль парома. Хоть Мача и не самое большое это село на пути, а в "Полесье" тут садится куда больше людей, чем в Ленске.

30.


Посадку продолжают получасовая стоянка и перекур.

31.


В которые я бы и рад был сбегать на крутой берег хотя бы до первых изб... но вместо этого лишь мерял шагами трухлявые доски причала:

32.


Зато те, кто не читал прошлых частей, могут рассмотреть наше "Полесье" - подробнее об этом типе судов с подводными крыльями, строившихся в 1980-90-х в белорусском Гомеле, я рассказывал в начале водного пути.

33.


Берег напротив Мачи ныне выглядит пустым, однако прежде там стояло село Нохтуйское, где в 1871-1928 годах действовала таможня: Мачей начиналась Якутская область, ради снабжения которой иностранные товары разрешалось ввозить по Аянскому тракту с Охотского моря без пошлин. Вернувшись в ставший тесным салон, продолжаем путь. Главная достопримечательность Мачи - левобережная скала Хадар в 18 километрах ниже по течению:

34.


Разноцветная, колючая и раскрывающаяся несколькими пещерами, в переводе с эвенкийского Хадар - это просто Скала. Но и про неё мне не известны легенды:

35.


За скалой - одинокая изба опустевшего ещё до распада Союза посёлка Точильное:

36.


Из тайги на правом берегу вдруг проглядывают обрывы - вроде и такие же, как в верховьях, но только не равномерно-красные, а каких-то странных, сиреневых и голубых цветов:

37.


От левобережной Берёзовки ниже по течению осталось кладбище с парой часовен, которые не стоит искать на Соборах.ру. - по факту это мавзолеи, ставившиеся на якутских могилах по тюркскому обычаю, сохранённому в генетической памяти сквозь века. Причудливо ветвящаяся у кладбища сосна похожа на Аал-Луук-маас - священное Мировое древо, под которым камлали ойуны (шаманы) и молились алгысчиты (белые жрецы):

38.


Рядом - святыня другой эпохи, а избы все до единой разобраны и может быть сплавлены в Олёкминск, Делегей...

38а.


...или хотя бы Иннях, где ныне сотня жителей. Обитаемые сёла, сплошь по левому берегу, вновь стоят всё чаще:

39.


Как например выросший из почтовой станции Дельгей (600 жителей), в советское время известный как центр сплотки: при всей своей огромной площади, лесом Якутия на самом деле довольно бедна: где-то от этих широт тайга начинает редеть и худеть от вечной мерзлоты и сурового климата, и в тот же Якутск брёвна и доски везут из Витима. Дельгейская сплотка служила нижней границей лесного пояса Южной Якутии.

40.


Само же село служит центром наслега - так в Якутии называется сельсовет ("территория сельского поселения"), однако "на местности" как раз наслеги, а не улусы, кажутся аналогами районов. А потому и в соседнем Кочегарове хоть и 3 постоянных жителя (66,(6)% - русские), а какая-то жизнь теплится. Часовенка с надписью "Царствие вам Божие, вечная память" напоминает о былом: её поставили в 2000 году местные старожилы Кулагины в память о предках - нескольких поколениях ямщиков. Но самое, пожалуй, главное: Кочегарово - ближайший ориентир к настоящему Ленскому экватору, до которого отсюда ещё километров 30.

41.


Судоходство, прямо-таки волжской интенсивностью которого Лена впечатлила меня близ Усть-Кута, сокращается раза так в два после Киренска и так же после Витима. Но в среднем раз в час суда встречаются и на этом участке реки, в большинстве своём - танкеры "Ленанефть", строившиеся в 1977-83 годах в Осетрово (Усть-Куте) и далёком болгарском Русе. Везут топливо для дизелей в глухих посёлках...

42.


Ширина Лены после устья Витима - почти стабильный 1 километр, но вот за плоским островом Черендей она вдруг разливается до двух километров, замедленная и подпёртая впадающей ниже Олёкмой:

43.


Обогнув очередную живописную скалу, на викимапии отмеченную как гора Змей, мы входим в предместья Олёкминска:

44.


И хотя берега Лены кажутся такими же глухими и таёжными, на самом деле за лесами на прибрежных островах скрываются совершенно другие пейзажи, оценить которые мне довелось, увы, лишь по диораме Константина Расторгуева да фотографиям экспозиции районного музея:

45.


Ведь официально он называется Музеем земледелия Якутии, что для неподготовленного человека, согласитесь, звучит примерно как Музей подмосковного оленеводства. Но и оленей в Подмосковье держат на радость туристам, а якуты ещё в 19 веке рассудили, что если на их аласах прекрасно растёт луговая трава, то почему бы не расти там и злакам? Конечно же, на мамонтовой Центрально-Якутской равнине, где годовые перепады температур доходят до 100 градусов, а воздух сух, словно в пустынях, такое земледелие годилось в лучшем случае на подсобные нужды, а вот Олёкминский район отличается уникальным микроклиматом. Увлажённый слиянием Лены и Олёкмы, закрытый сопками от холодных ветров и не так глубоко в землю промёрзший, он представляет собой натуральный оазис в окрестной мамонтовости, и первые же русские переселенцы поняли, что могут прокормиться с местной земли: уже в 1656 году некий казак из воеводского Якутска писал челобитную с просьбой перевести его сюда и наделить землёй, а под 1657 годом впервые упоминаются олёкминские крестьяне Василий Заборцов, Иван Новгород и Богдашка Астрахан со товарищи. Так возникла самая северная и самая необычная из многочисленных сибирских пашен:

46а.


Став житницей в самом суровом и обширном регионе всех стран мира, в 19-20 веках Олёкминский уезд слыл ни много ни мало Якутской Украиной. Вот правда - найдите на чёрно-белом фото хоть одно свидетельство того, что позади не Днепр:

46б.


Теперь популярнее прозвище Якутская Беларусь, но дело тут вовсе не в геополитике:

46в.


Если на рубеже 18-19 веков жители разросшихся ямщицких сёл растили что умели да как получалось, то с 1870-х годов Якутская Украина пережила самую настоящую аграрную революцию.... без достоинства: вершили её скопцы. Ведь помимо староверов и униатов на Руси была ещё одна категория раскольников - "духовные христиане", варьировавшиеся от протестантов-из-православия (молокане, духоборы) до странных, а порой и пугающих сект. Из последних самые известные - хлысты, в тайны общинах-"кораблях" усмирявшие плоть самоистязанием на ночных "радениях". И вот как-то в 1760-х годах орловский крестьянин Кондрат Селиванов сказал "долой полумеры!", вместо хлыста взял раскалённый прут, да процитировав Христа о том, что если твой глаз искушает тебя - вырви его, на глазах у изумлённой публики прижёг себе самую искусительную часть тела. Последователи Кондрата презрительно называли хлыстов "серыми голубями" в противоположность себе - "белым голубям": те только вид делают, что усмиряют плоть, а вот скопцы выступают за окончательное решение плотского вопроса. Первые несколько десятилетий их община представляла собой горстку чудаков, вот только обладала эта горстка интересным свойством: по понятным причинам не имея наследников, умерший скопец оставлял нажитое добро всей общине. Как и большинство раскольников, не привыкших ждать помощи от государства, но зато всегда готовых друг другу помочь, скопцы обзавелись сильным купечеством, с каждым поколением община богатела, и новые адепты ("новые члены" написать рука не поднимается) зачастую были готовы лишиться плотских радостей ради того, чтобы вступить в это право наследства. Наконец, в 1860-х государство тоже рассудило, что хватит полумер, и отправило общину в полном составе туда, где ещё не перевелись мамонты. На Лене (куда их привезли в 1861 году из Туруханска) скопцы распределились между гостиными дворами Якутска и полями Олёкминска, и последний на рубеже 19-20 столетий стал самым настоящим городом скопцов: богатейшие жители уезда, эти высокие субтильные люди с длинными волосами и мягкими лицами творили его историю. Образованные и самодостаточные, скопцы выписывали в глухой край из просвещённой Европы новейшую литературу по сельскому хозяйству и лучшие семена. К концу 19 века Олёкминский уезд славился собственным сортом пшеницы "теремок", возможно прозванным так за интерьер павильона на выставке:

46г


Скопцы наловчились выращивать на широте Хельсинки даже арбузы: сколь бы суровой ни была якутская зима, а лето тут знойное, словно в Астрахани, и солнце светит даже по ночам:

46д.


Разгром скопческих общин большевиками вкупе с улучшением транспортной связности остановили развитие Якутской житницы. Хотя колхозы в 1960-80-х годах собирали тут неплохие 10-15 центнеров пшеницы с гектара, к 21 веку Украина здесь окончательно переродилась в Беларусь: самой востребованной культурой Олёкминщины оказалась картошка. Ей и славится теперь этот улус на всю Якутию, как Чурапча - коровами, а Мирный - алмазами.

46е.


...По левому борту остаётся Нёрюктай, официально даже Нерюктяйинск Первый, так как чуть ближе к Олёкминску есть ещё Нерюктяйинск Второй. Это крупные сёла, со всеми присёлками там несколько тысяч жителей, но "Полесье" не причаливает к ним - вместо катера до Нёрюктая ходит из Олёкминска вполне сухопутный автобус. От реки Нёрюктай загорожен лесом и сопками, скрывающими в том числе весьма фактурные руины каменной церкви Иоанна Предтечи (1889), которую построил крупнейший в Олёкминском уезде меценат, православный якут Степан Идельгин:

47а.


Не запомнился мне и Даппарай на правом берегу, изначально вроде бы Добрый - хотя само село существовало и раньше, ныне в нём живут по большей части переселенцы из других сёл, пострадавших в 1998-2001 годах от наводнений. Между Даппараем и Нёрюктаем же раскинулся Кыллах - огромный (15 на 7 километров) остров с сочными лугами и сенокосами, на верхнем краю которого пристроилось одноимённое якутское село (1,3 тыс. жителей):

47.


Несмотря на близость Олёкминска, выходившая в июне из Качуга Ленская сплавная ярмарка, представлявшая собой караван одноразовых деревянных судов с иркутскими купцами, делала тут отдельную остановку. Более того, в иные годы Кыллах даже превосходил уездный центр по торговым оборотам, и причина тому была проста: с 1858 году основным назначением Кыллахской ярмарки стали закупки для снабжения Ленских приисков. Хотя и не единственным: в июне народ из окрестных сёл ехал на ярмарку и в советские времена, а окончательно Кыллахская ярмарка зачахла в 1950-х годах, видимо примерно тогда же, когда из Качуга перестали сплавляться одноразовые паузки и карбазы. О былом напоминала деревянная Никольская церковь (1870) - закрытая, но не разрушенная, она простояла до распада Союза, однако сгорела в 2005 году.

47б.


Нынешний Кыллах - просто очень большое приземистое село, и когда с очередного поворота открылся вид на остров, куда сильнее мой взгляд привлёк задний план. Инопланетный климат Якутии породил здесь множество странных форм рельефа, среди которых одна из самых впечатляющих - тукуланы, огромные песчаные дюны, участки настоящих пустынь посреди тайги. Самый большой тукулан даже и не называется так, поскольку лежит за пределами Якутии - это знаменитые Чарские пески на БАМе, в своей котловине с вполне якутским климатом далеко не единственные. В Республике Саха тукуланы жмутся к берегам рек, причём особо богата ими даже не Лена, а Вилюй. Точнее - Глухой Вилюй, как называют его якуты: тамошние пески обильнее и масштабнее, вот только добраться до них нелегко. Самые известные, конечно, тукуланы Саамыс-Кумага и Кысыл-Элэсин между Якутском и Ленским столбами...

48.


...а про Кыллахские тукуланы я не смог выяснить толком ничего, даже просто их названия. О том, что эти тукуланы есть, я узнал в тот момент, когда их увидел, но масштаб их потрясает - сплошные пески тянутся вдоль Лены на несколько километров, местами не прерываясь ничем:

49.


По их гребням высажены кусты, по откосам - протянуты изгороди из вкопанных прутьев, мешающие пескам расползаться. Наверху - гладкие дюны, а отвесные склоны впечатляют текстурами:

50.


Заслуженные художники-абстракционисты Земшара - mr. Ветер и ms. Вода:

51.


Но один поворот отделяет пески от типично якутских таёжных пейзажей. Олёкминск встречает урасами (якутскими юртами) и колючим Аал-Луук-Маасом на площадке Ысыаха - главного праздника народа саха. Увидеть центральный Ысыаха-Туймаада мы спешили в Якутск, но в районе летнего солнцестояния свой Ысыах празднует каждый район и каждая деревня, и чем мельче населённый пункт - тем меньше в Ысыахе официоза, концертов и спорта, и тем больше древней якутской религии:

52.


Вот и сам уездный город (9,7 тыс. жителей) протянулся впереди - совсем маленький и отрезанный от сухопутных дорог:

53.


На горе у нынешней дороги в Нёрюктай и поставил в 1636 году Олёкминский острог воевода Пётр Бекетов: у Олёкминска тот же основатель, что у Нерчинска или Читы. Позже от острога остался деревянный собор, от собора - кладбище, а от кладбища - памятник Центросибирцам (1924) на могиле одного из них. Ниже по склону проходили Олёкминские ярмарки, опустевшее место которых в 1975 году заняла площадь Победы - так и стоят теперь два монумента один над другим:

54.


В 1775 году Олёкминск стал окружным (аналог уездного) городом, и к началу ХХ века в нём жило 1,1 тыс. человек. 43% среди них составляли русские, а ещё 33% - не якуты, но другой тюркский народ - татары, родословную свою возводившие к ссыльным пугачёвцам и участникам башкирских бунтов. Каменный Преображенский собор (1870) построил всё тот же якут Степан Ильдегин:

55.


Скопцы в основном селились дальше, в Спасском селении за речкой Алалайкой, уже тогда фактически полностью сросшимся с городом. Официально селение объединили с городом в советское время, и прижатый к реке сопками, Олёкминск продолжил расти вниз по течению. В 1960 году новым центром города стал техникум, готовивший в первую очередь кадры для механизации и электрификации сельского хозяйства с учётом якутской специфики. Он действует и ныне, и в его общежитии, полосатом доме у правого края кадра, нам предстояло ночевать:

56.


Рядом - и грузовой порт, выглядящий безжизненно:

57.


Что довольно странно для города, живущего рекой. Большую часть истории Олёкминска кульминацией года для его жителей становился июнь, когда сюда приходила Ленская сплавная ярмарка, сколоченная накануне паводка в Качуге. Специфически ленские суда - открытые карбазы и крытые паузки с характерными треугольными мачтами (такая форма была нужна для крепления бурлацких верёвок) выстраивались вдоль берега, а якуты шли на эту ярмарку сквозь тайгу порой за 200-300 километров. Иркутяне сбывали европейские мануфактурные товары с Нижнегородской ярмарки и китайский чай из Кяхты, якутяне - пушнину, рыбу и дары тайги. Иные продавали тут родных детей в неофициальное рабство: сделки Олёкминской ярмарки могли изменить жизнь рода или семьи. Где-то рядом причаливали и пароходы купцов побогаче во главе с Анной Громовой да везли товар на склады и магазины.

58.


А вот, на фото из олёкминского музея, ещё одна примета ленского трафика - баржа с заключёнными и ссыльными:

58а.


Обогнув ржавые краны, "Полесье" пришвартовалось к дебаркадеру пассажирского порта, придя в Олёкминск не в 19:00, как в расписании, а в 17:40 - графики речных судов обычно составлены так, что по хорошей погоде они чаще приходят раньше времени, чем опаздывают. Сойдя с дебаркадера, я увидел целую россыпь машин, окруживших пришвартованный к берегу омик "Емельян Ярославский", построенный в далёком Магдебурге в 1959 году. Изначально пассажирский теплоход для пригородных линий, он и сейчас возит пассажиров, вот только узнать, где продаются на него билеты, нелегко.
-Откуда он пришёл? - спросил я.
-С Якутска.
-Пассажирский что ли?
-Нет, торговый.
С 2008 года принадлежащий частному лицу, "Емельян Ярославский" возит между Чапаевом и Якутском местных коммерсантов, которые только вернулись из города и теперь разгружали товар. Такими в 21 веке стали паузки и карбазы...

59.


Диалог же из прошлого абзаца был с водителем "буханки", ждавшей нас у причала. Ведь я приехал сюда в качестве амбассадора проекта "Живое наследие" при поддержке администрации Республики Саха (Якутия) и депутата Государственной Думы РФ Сарданы Владимировны Авксентьевой, и Олёкминск стал первым городом, в котором меня встречали.

59а.


А о том, что показали мне здесь, расскажу в следующей части.

ЛЕНА-2022
От Усть-Кута до Якутска. Оглавление и обзор.
От Якутска до дельты, а также верховья. Оглавление и обзор.
Верхняя Лена (Иркутская область).
Качугский тракт и Баяндай.
Качугский район. Качуг.
Качугский район. Анга.
Качугский район. Шишкинская писаница и Верхоленск.
Усть-Кут (2020).
Осетрово - Киренск.
Киренск - Ичёра.
Давыдово - Визирный - Витим.
Средняя Лена (Витим - Якутск).
Витим и Ленск.
Лёнск - Олёкминск.
Олёкминск.
Ленские Столбы.
Усть-Буотама - Якутск.
Якутск - Нижний Бестях.
Якутия в общем - будет позже.
Якутск - будет позже.
Заречные улусы Якутии - будет позже.
Нижняя Лена - будет позже.
Амуро-Якутская магистраль - будет позже.

https://varandej.livejournal.com/1134372.html

Витим - небольшой ПГТ (3,6 тыс. жителей) в том месте, где Верхняя Лена становится Средней, а Иркутскую область сменяет Якутия. В прошлой части мы добрались сюда на моторной лодке из посёлка Визирный, куда допрыгнули из Усть-Кута скоростным белоснежным "Полесьем". Такое же "Полесье" ходит из Витима вниз по течению в Ленск - районный городок (22 тыс. жителей), облик которого определили стихийные бедствия. Между ними всего 220 километров и нету особых красот, так что сегодняшний рассказ - не столько о речном пути, сколько о его крайних пунктах.

Начну его рассветным видом с крутого берега в ту сторону, откуда ночью нас привёз лодочник Саня. Он высадил нас в грузовом порту, где заметные отсюда высокие краны как раз разгружали какую-то баржу. Молодой таксист, которого вызвонил Саня, явно обрадовался трезвым адекватным пассажирам, но от идеи ехать на пассажирский причал сам же и отговорил нас: близ него все кабаки, и в ночь с субботы на воскресение находиться там просто опасно, а на прошлой неделе и вовсе сломали челюсть какому-то пареньку. Таксист привёз нас в гостиницу "Кураж", вроде как даже неплохую, вот только в 2 часа ночи её дверь была заперта. И я мог бы, конечно, позвонить по указанному на ней телефону, однако катер отправлялся по расписанию в 7 утра, а значит было у нас на отдых часа 3-4. Тратить на это пару тысяч рублей я счёл нерациональным, тем более почти без сна прошла и предыдущая ночь: я понимал, что с тёплой и мягкой постели встать будет труднее, чем вовсе в неё не ложится. В гостиницу я ехал, надеясь скоротать время на диванах в фойе, ну а под запертой дверью мы решили никого не беспокоить и переждать тёплую безкомарную ночь на крылечке. Когда же свет сменился с тёмного-синего на серый, мы взяли рюкзаки да побрели пустынными асфальтовыми улицами на причал. Как оказалось - слегка поспешили: на набережной действительно стояли кабаки, а под ними шумели музыка и пьяный ор, в котором отчётливо слышались выражения типа "е...ло расшибу!". Надеясь, что пьяными глазами нас не высмотрят, мы спустились по крутым лесенкам на дебаркадер, где уже ждал рассвета сибирский черкес Константин - он ехал с нами от Усть-Кута и помог найти лодку в Визирном. В ожидании "Полесья" разговор завязался сам собой, и более того, с Константином было не страшно оставить Наташу. Дождавшись Солнца, я снова поднялся наверх - немного погулять по Витиму:

2.


В путеводителях пишут, что Витим был основан аж в 1621 году, но это похоже на перл какого-то кавказского гида про "церковь 2-го вка до нашей эры": первый русский отряд Пантелея Пянды в 1623 году только проник на Лену и никак не пытался закрепиться на ней. А вот в 1631 году Витим возникнуть уже вполне мог: после того, как на рубеже 1620-30-х годов десятник Василий Бугор нашёл удобный путь из Илима через нынешний Усть-Кут, по реке прошёлся енисейский атаман Иван Галкин, основавший десяток постов, с годами выросших в селения. Ссколько-нибудь достоверно история посёлка прослеживается с 1680-х, когда на Лене появилась Витимская слобода ссыльных стрельцов. И всё же особенно чтут здесь именно Пянду, и деревянная часовня (2013) у начала набережная - на самом деле памятник его казакам:

3.


Ну а прямо напротив посёлка, как следует из его названия, в Лену впадает "угрюм-река" Витим: за дельтой из нескольких плоских островов темнеет его высокий берег. Средняя Лена - та часть реки, куда впадает 4 главных притока, и самый верхний из них Витим третий как по длине (после Вилюя и Алдана), так и по полноводности (после Алдана и Олёкмы). Если точнее, то длиной он чуть больше Дона (1870км), а расходом воды - Оки (1520 м³/с). Зато не будет преувеличением назвать Витим самым историческим ленским притоком: выше по нему лежат Мамакан, Бодайбо и Ленские прииски. Хотя золотыми россыпями богато всё Патомское нагорье, и начиналось их освоение со стороны Олёкмы в 1840-х годах, уже к 1860-м стало ясно, что наиболее богата "проклятым жёлтым металлом" именно Ближняя Тайга на притоках Витима. Так и расцвело Витим-село, превратившийся в важную перевалку в развилке речных дорог. И не случайно у Вячеслав Шишкова в "Угрюм-реке" Витим фигурирует как село Разбой: говорят, так его в те времена и называли в народе - на 124 жилых дома тут приходилось 40 кабаков и 4 винных склада. Банковских карт, понятное дело, тогда ещё не придумали, а потому немало рабочих, прогуляв всё заработанное, просто ни с чем возвращались на прииски. Хотя и то была не худшая судьба: говорят, немало кабаков на высоком берегу были оснащены специальной трубой в Лену, куда ушлые хозяева сбрасывали мертвецки пьяного старателя, предварительно обобрав. Теперь, конечно, всё это в прошлом: на Бодайбо попадают самолётом из Иркутска и маршруткой от БАМовской станции Таксимо, и лишь по выходным пяток кабаков над Леной напоминают о былом Разбое.

4.


Вдоль набережной вниз по течению я и пошёл. Странная конструкция тоже тяготеет к кабакам, где гуляют свадьбы:

4а.


Главным из кабаков Витима ещё недавно был "Золотой якорь", действительно увенчанный якорем на крыше. Теперь на нём ни якоря, ни вывески, зато вход с 2021 года стережёт дюжий казак:

5.


Это и есть Пантелей Пянда, в других вариациях - Демид Пянда, а скорее всего - Демидов сын Пантелей, длинное имя которого товарищи и сократили до Пянды. Один из самых загадочных землепроходцев, он жил в начале 17 века, и сами его "скаски" (отчёты) не сохранились, однако ещё в 18 веке на них ссылался Герхард Миллер. Теперь не известно ни откуда родом был Пянда, ни как попал в тогда ещё молодой Тобольск, да и экспедиция его выглядит очень уж впечатляющей. В 1619 году Пантелей с отрядом из 40 казаков отправил за пушниной в Мангазею, где, если сверять даты, как раз попал на пожар, уничтоживший город. Вместе с частью погорельцев он отошёл на Енисей, в Туруханск, по такому случаю превратившийся из зимовья в город. Там и узнал Пянда от тунгусов, что где-то на востоке за тайгой лежит ещё одна, не менее гигантская река, и, так как пока экспедиция выходила напрасной, отправился на её поиски. Тунгусы тогда дружелюбны к чужакам, да и сам Пянда предпочитал с ними не ссориться. Не спеша, в постоянной торговле с эвенками, он поднялся по Нижней Тунгуске, в её верховьях в 1622 году встал на зимовку, и найдя удобный Чечуйский волок, перетащил свои струги на Лену. Летом 1623 года казаки Пантелея Пянды спустились до нынешнего Якутска, где первыми из русских людей столкнулись с народом саха, а затем поднялись до нынешнего Жигалова, близ которого опять же сушей Пянда перешёл на Ангару да по ней наконец достиг основанного во время его странствий Енисейска. И в памятнике Пянде мне очень нравится лицо: на нём читаются и неизбежные ушлость и жестокость, и спокойная храбрость, и усталая мудрость человека, который прошёл прежде никем не изведанный путь.

5а.


Вдоль улиц Леонова и Ленина, образующих верхнюю набережную, осталось немало старых домов:

6.


6а.


Да и новые очень неплохи:

7а.


Кое-где ещё стоят огромные амбары из досок одноразовых судов:

7.


А где-то за полкилометра от речного причала сохранилось и несколько городских зданий, оставшихся от старого Разбоя:

8.


В народе они известны как усадьба Прошки Громова из "Угрюм-реки", но тут дело в совпадении фамилий: как-то в середине 19 века в Сибирь приехал их Архангельска купец Иван Громов с дочкой Аней. Первоначально он торговал в Кяхте, продавая мануфактуру с Нижегородской ярмарки и покупая китайский чай, а выбившись в первую гильдию, приобрёл золотые прииски - сперва в Забайкалье, затем на Олёкме. Там до сих пор известен Громовский прииск, однако до богатейших золотоносных пластов Громов не докопался буквально полметра. Основой его деятельности осталась торговля, включая кредитование мелких скупщиков пушнины, с подачи которых, видать, фамилия "Громов" и обрела в тайге ужасный ореол. Иван Громов умер в 1896 году, видимо не имея сыновей - правой рукой его была и наследницей стала дочь, которой к тому времени исполнилось 54 года. Личная жизнь купчихи была явно не типичной для тех времён: она ходила под отцовской фамилией, однако вступив в права, основала фирму "Анна Громова и сыновья". Пропустив через себя всю отцовскую карьеру, зная его ошибки и просто немало повидав, Анна Ивановна продала золотые прииски и купила пароходы. За десять лет Громовы выбились в лидеры ленской торговли, обзаведясь 4 судами, 5 баржами и целой сетью складов и магазинов от Верхоленска до Булуна, вилюйского Сунтара или алданской Маи. Базой Громовых был Киренск, где я показывал их магазин на Лене и затон на Киренге, однако уже в начале ХХ века главная контора "Анны Громовй и сыновей" переехала из Иркутска в Москву, где дом хозяйки сделался неофициальным центром сибирского землячества. И вместе с тем в сердце жестокой купчихи, кажется, жила какая-то мечта о прекрасном: в свою фирму она охотно брала политссыльных, сибирский поляк Вацлав Серошевский ещё в 1894 году издал на её деньги канонический даже для современной этнографии труд "Якуты", и даже театр в Иркутске был возведён на её деньги. Умерла Анна Громова в 1912 году в Москве, а похоронена была в ограде Тихвинской церкви в Иркутске. Советы разрушили эту церковь и разметали по свету сыновей купчихи, однако её имя мы встречаем на Лене не в первый и не в последний раз.

9.


Ну а "трактир Громовой", конечно, вряд ли был оснащён пьяницепроводом - здесь был крупнейший магазин и постоялый двор Витима. Сейчас здание пребывает в состоянии "вот-вот развалится", а разговоры о его реставрации тянутся который год.

10.


Во дворе трактира я слышал музыку, а выйдя на улицу увидел её источник - машину с открытыми дверьми, где догуливал ночь молодая компания. Когда парень подошёл ко мне с какими-то стандартно-пьяными вопросами, девушки у него за спиной воскликнули "Паша!" таким тоном, будто понимали - дальше неизбежно будет драка, а они уже поверили, что пронесёт... Паша с товарищем, однако, оказались вполне дружелюбны и лишь попросили их сфоткать. Потом подошли ещё две очень симпатичные девушки, одна с явно азиатским лицом, и даже не сразу я вспомнил, что здесь уже Республика Саха, а значит я первый раз на этом пути вижу якутку.

11.


Всё это было на площади у местного мемориала Победы (2004-05):

11а.


В целом же в витимской истории был не только разбой. Тут жили декабристы Семён Краснокутский (1826-27), Михаил Назимов (1826-30), Николай Загорецкий (1828-33) и Николай Заикин (с 1828 года), который здесь и умер в 1833 году, а вдоль кабаков можно было выйти к Спасской церкви (1874):

12а.


Дальше от реки видны крупные здания советских и постсоветских времён, как например вот эта школа. Во всём Витиме я не увидел ни одной улицы без асфальта, но это - асфальтовый остров: во внешний мир отсюда нет сухопутных дорог.

12.


Поэтому я вернулся на дебаркадер, куда с рассветом начал подтягиваться народ:

13.


Пассажирским судоходством, как круизным, так и рейсовым, в Якутии занимается "Ленатурфлот" - дочернее предприятие огромного ЛОРПа (Ленское объединённое речное пароходство). Он же в конце 2010-х обслуживал и линию Усть-Кут - Пеледуй, в итоге переданную "Витим-Лесу" и сокращённую до Визирного. По моим впечатлениям, порядка у "Ленатурфлота" побольше, доступна даже онлайн-продажа билетов через Главное Агентство Речного Сообщения в Якутске, но есть и то, что огорчает - цена. Одна из главных бед Якутии - очень дорогой транспорт внутри республики, и если в Иркутской области мы отдали по 1250 рублей за 600 километров (и ещё по 7000, увы, за лодку), то здесь стоимость билета на 220 километров вы можете оценить на фото. В Якутию я ехал в качестве амбассадора проекта "Живое наследие" при поддержке администрации Республики Саха (Якутия) и депутата Государственной Думы РФ Сарданы Владимировны Авксентьевой, и позже они очень здорово мне помогли... но согласованная программа начиналась лишь в Якутске.

13а.


Снаружи "Полесье" было точно таким же, как и то, которым мы ехали весь прошлый день (см. первую часть), а вот внутри "водный автобус" у "Ленатурфлота" оказался куда уютнее и чище. Порядок, впрочем, не всегда радует путника: ходить по салону во время движения тут запрещено, в тамбуре нет откидных форточек над дверями, и ладно хоть в окнах форточки всё же отодвигаются достаточно, чтобы через них снимать. Тем более из крошечного ПГТ в маленький город катер уходил почти пустым:

14.


Пока суть да дело, я совершенно забыл сфоткать кабаки старого Разбоя с воды и оценить крутизну обрывов под ними. Витим вытянут по берегу на 10 километров от одного грузового порта до другого. Тот, что снизу, устроен на месте посёлка геологов Виска и служит началом изолированной 120-километровой автодороги на Талакан - огромное нефтегазоконденсатное месторождение, открытое в 1987 году и с 1990-х годов разрабатываемое "Сургутнефтегазом". Уже в 1994 году на Лену протянули нефтепровод, в 2008 ставший частью системы ВСТО ("Восточная Сибирь - Тихий океан"), а в 2012 году на Талакане открылся первый полностью частный (то есть - без копейки из бюджета) аэропорт, рассчитанный на все типы пассажирских самолётов. Летают туда, конечно, чартеры с вахтовиками, но с оборотом в 300 тысяч пассажиров в год Талакан сравним с аэропортами Горно-Алтайска или Нальчика.

15.


Километров через 20 от Витима вдоль типично ленских скалистых крутых берегов...

16.


...встречает Пеледуй - ещё один ПГТ, даже чуть более крупный (3,5 тыс. жителей):

17.


Выше по течению - речной порт и дебаркадер, на котором "Полесье" ждало как бы не больше людей, чем в Витиме:

18.


И хотя из Витима сюда ведёт автодорога, въездной знак Пеледуя стоит над причалом. На нём изображён Иван Папанин - судовой механик из Севастополя, герой Гражданской войны в Крыму, нарком морских дел, а позже почт и телеграфов, но в первую очередь полярник, возглавлявший метеостанции на Земли Франца-Иосифа и мысе Челюскин, первую в мире дрейфующую ледовую станцию "Северный полюс" и наконец, в послевоенные годы - Северный Морской путь. В 1933 году, по итогам работы на Челюскине, он и предложил построить судозавод в устье реки Пеледуй, с которого и начался посёлок. В 1970-х тут нашёлся скульптор-самоучка Андрей Свистунов, который соорудил в посёлке десяток памятников (включая этот), а в 1983 уехал на малую родину - в Чернобыль:

19.


Центр Пеледуя толком не виден с реки, отделённый от неё аэропортом, ниже которого встречает и Пеледуйский судозавод. Как я понял, судостроительным он так и остался лишь на бумаге - фактически это ремонтно-эксплуатационная база, где, наряду с Жатаем близ Якутска, зимует и чинится половина флота Ленского пароходства. Даже летом до отказа набитый судами, затон находится совсем рядом с устьем Пеледуй-реки, которой принадлежат крутой берег и острые скалы:

20.


Нынешний ПГТ построен на месте селения Малый Пеледуй, а за устьем стоял Большой Пеледуй, выросший из заимки и пашни крестьянина Ивана Панова, в 1665 году переселённого сюда с Украины. Но Никольская церковь (1860) была разрушена в советские времена, а последние старые избы за рекой опустели уже в 1990-х:

20а.


Населённые пункты уносятся за корму, словно брызги, а вокруг снова смыкается безлюдная тайга на скалистых сопках. Но увидев среди скал женский силуэт - верьте глазам своим:

21.


На крутом берегу высится монумент с забористым названием "Мать Якутия - родине", представляющий собой женскую фигуру с геологическим молоточком в одной руке и осколками зеркал, олицетворяющих якутские алмазы, в другой. Законченная в 1983 году, 11-метровая скульптура стала последним творением Андрея Свистунова... и студентов речного училища, которые делали всю черновую работу. Во дворе техникума был установлен арматурный каркас, а затем на эти "кости" была положена "плоть" сукна и "кожа" гипса. И можно представить, как "Мать-Якутия" нависала над избами Пеледуя, однако продолжалось это недолго: скульптуру разрезали на небольшие фрагменты, которыми, частью вручную на спинах всё тех же студентов, частью вертолётом, и доставили на эту скалу. "Народная стройка" растянулась на 10 лет, а по её итогам Свистунов и директор речного училища Алексей Хруслов вышли на покой да укатили на большую землю. И хотя у старожилов отношение к "Матери-Якутии" и её творцам неоднозначное, я бы назвал её главной достопримечательностью обоих посёлков:

22.


В мягком кресле "Полесья" я сделал эти кадры из последних сил, между фото клюя носом, и как только "Мать-Якутия" осталась за кормой - отрубился: позади две ночи почти без сна. Такова была плата за быстрое пересечение Витимского пробела: я проехал участок реки от Пеледуя до Ленска, но так и не увидел его. Там по дороге, впрочем, кажется, нет отдельных ярких достопримечательностей - лишь три пройденных без остановок русских села Крестовская, Ярославский и Хамра да ставшие уже привычными скалы. Вот эти, кажется, я сфотографировал не просыпаясь, а после с удивлением нашёл при разборе фоток:

23.


Вместо сна покажу витрину из музея в Олёкминске, посвященную Якутскому тракту. Ведь сибирские реки - они лишь полгода вода, а ещё столько же, если не больше - вполне себе твердь, в феврале-марте выдерживающая даже вездеходы и большегрузы. С конца 17 века ясачные команды, служилые люди далёких острогов да вездесущие купцы накатали путь меж двух сибирских -кутсков, а в 1740-х годах, по случаю Второй Камчатской экспедиции Витуса Беринга, железо и парусину для которой делали в окрестностях Иркутска, Якутский тракт был обустроен официально. Он вытянулся на 2766 вёрст (2951км), из которых менее 1/10 части от Иркутска до Качуга проходило по суше. К лету в Качуге строилась флотилия одноразовых деревянных судов, становившихся Ленской сплавной ярмаркой, а зимой там лишь продолжалась дорога. До Витима её обслуживали крестьяне многочисленных сёл Ленской пашни, а вот дальше начинались места слишком глухие и малолюдные. От Витима до Якутска было создано 28 ямских станций, повинность обслуживать которые первоначально легла на местных якутов. Якуты вроде и жили оседло, и с лошадьми обращаться умели, и просто были приспособлены к своему суровому климату куда лучше русских... но кажется, просто были не готовы менять свой уклад: путники тракта быстро поняли, что на станции лучше не полагаться. С 1770-х годов государство начало переселять сюда крепостных и ссыльных, а якутам дало другую повинность - снабжение. В таком виде система заработала, а ямские станции сделались точками конденсации переселения, обрастая заимками и пашнями. Завися от якутского снабжения и учась у якутов выживать в 60-градусной мороз, ямские крестьяне неуклонно перенимали сам образ жизни саха: к концу 19 века русские старожилы Лены носили якутскую одежду и свободно владели якутским языком, а русский иные уже забывали... По мере роста трафика, особенно ускорившегося с золотой лихорадкой 1840-60-х годов, государство строило новые почтовые станции, к началу ХХ века доведя их число до 38.

24.


Из них и выросло большинство сёл от Витима до Якутска, и в том числе Ленск, зародившийся в 1743 году как трактовая станция Мухтуй у известной с 1663 года Мухткуевской заимки. Селом Мухтуй он вошёл в ХХ век, а дальше вдруг оказалось, что отсюда начинается кратчайший путь на Вилюй, где в 1950-х годах были открыты знаменитые якутские алмазы. Для их добычи был построен город Мирный и целый каскад ГЭС у посёлка Чернышевский, всё это надо было как-то снабжать, и вот в 1956 году близ Мухтуи начал строиться алмазный порт, в 1963 ставший городом Ленском. Пора просыпаться - "Полесье" (на фото аж в двух экземплярах) пришло к дебаркадеру:

25.


Сойдя на берег, я достал телефон да открыл на нём список гостиниц. Обзванивал я их в порядке удаления от причала, но где-то мест не было вовсе, а где-то остались лишь люксы за немеренные деньги, и лишь раз на пятый мне удалось снять квартиру за, кажется, 2200 рублей на двоих. Заселялись мы туда с единственным желанием СПААААТЬ (тут есть классная опечатка "спасть"), но в итоге пересилило желание всё-таки погулять по незнакомому городу.

26.


Главная достопримечательность Ленска - спокойно-величественный пейзаж широкой (около километра) реки и диких зелёных сопок Патомского нагорья. Однако и этот берег не прост, ведь Ленск - это Город-на-дамбе:

27.


Формально Лена лишь 10-я по расходу воды (16 тыс. м³/с близ устья) река мира. Но хотя подлёдное течение Лены сравнимо по мощности с Камой, всё же среднегодовой расход воды в ней не более актуален, чем средняя температура по больнице. В мае-июне, когда тают льды и снега, Лена разливается до 60, а в иные годы и до 100 с лишним тысяч кубометров в секунду - сравнимы с ней среди рек мира лишь такой же летний Енисей да зимняя Конго. Но даже на фоне высокой воды выделяются грандиозные паводки, в которых Лена единственная из всех рек мира способна хотя бы на несколько дней превосходить Амазонку. Ещё один штрих к непростому характеру реки с женским именем - то, что течёт она с юга на север: когда верховья реки вскрываются и приходят в движение, в низовьях ещё стоит лёд. Ленску тут особенно не везло - ниже него лежит остров Батамай, испокон веков бывший естественным ледосборником: слышал, что местные жители по весне отдают свои вещи на хранение верхним соседям. Весной 1998 года вода в Ленске поднялась на 17 метров, затопив пол-города и унеся жизни 15 человек. Ну а весной 2001 года здесь сошлись, натурально, все негативные факторы: в верховьях Лены и Витима снега выпало в несколько раз больше среднегодовой нормы, а непосредственно у Ленска стояла малоснежная зима с морозами в 50-60 градусов по неделям. Приповерхностный лёд и припай оставили от ленского русла узкую трубу, весна была холодной и затяжной, но в середине мая температура вдруг поднялась до 20 градусов. В среднем ленский ледоход спускается на 50 километров за сутки, при скорости 100 километров в день МЧС уже бьют тревогу, а тут было все 250. К 13 мая в Батамай упёрся 80-километровый затор, и Сергей Шойгу тогда репетировал роль министра обороны: ломать лёд были подняты бомбардировщики. Это даже помогло... но где-то на сутки: 17-18 мая к городу подошла вторая волна, и уровень Лены поднялся на 21 метр, залив частный сектор по крышу, а многоэтажки по 2-3-й этаж.

27а.


Самой страшной, впрочем, была не сама вода: на город обрушились колоссальные льдины, самые настоящие айсберги, ломавшие даже многоэтажные дома. Наводнение сработало как лавина или сель, и последствия удара стихии были соответствующие. Сутки, выигранные за счёт бомбометания, спасли много жизней - из 27 тысяч жителей Ленска эвакуировались 24 тысячи, а ещё 860 человек сняли с крыш вертолётами. Уже 19 мая волна пошла дальше вниз, подтопила Олёкминск, а Якутск отделался лёгким испугом - за несколько дней затор был перемолот массированными ударами штурмовой авиации. В Ленске вода унесла жизни 6 человек, смыла автопарк "Алросы" (флот её зимовал в Пеледуе) и полностью разрушила город. Как Спитак или Невельск, к октябрю Ленск был построен практически заново, и в первые месяцы даже шли разговоры о том, чтобы восстановить его не у реки, а выше на сопках близ аэропорта.

28а.


В 2001-10 годах символом Ленска стала бетонная дамба 17 метров высотой, тянущаяся на 19 635 метров вдоль всего города. В центре она представляет собой симпатичную набережную:

28.


В городе есть то ли 2, то ли 3 маршрута ПАЗиков и даже остановки у улиц:

29.


Но мы гуляли пешком, а рассказ мой - и вовсе линейный вниз по течению. Границей Ленска служит болотистая пойма речки Мухтуя, название которой с языка мудрых эвенков переводится как "большая вода".

30.


У слияния рек ещё стоит Старый Мухтуй, за которым начинаются микрорайоны с ласковыми названиями Тёплый Стан и Доярушка:

31.


От села ямщиков осталось дай бог несколько изб:

32.


Но по внешности людей, более суровой и таёжной, да по неофициальным топонимам мне показалось, что этот район и ныне держится особняком от города:

32а.


Даже въездной знак с радугой, соболем и паузком (деревянным ленским судном) стоит перед Мухтуем, а не за ним:

33.


В Мухтуе был Никольский храм (1862):

33а.


А нынешняя церковь Иннокентия Московского (см. Анга) возведена в 2001 году на краю "нового" города:

34.


Святилища советских городов - это воинские мемориалы. В Ленске Сквер Победы появился в 1963 году:

35.


Но нынешний облик со стелой "Штык" принял в 2005-м году на средства "Алросы":

36.


За сквером, на второй от реки улице Ленина - неприметные внешне администрация Ленского улуса (куда входят в том числе Витим с Пеледуем) и краеведческий музей (1977), во дворе которого небольшая коллекция техники:

37.


Чуть дальше - недостроенный отель, начатый в 2011 году, видимо, не без участия "Алросы":

38.


И местная площадь Ленина с Ильичом (1973) и районным домом культуры:

39.


То же место в мае 2001 года:

39а.


ДК и мэрия - единственные в Ленске сталинки, оставшиеся не от города и не от села, а от числившегося здесь в 1956-63 годах ПГТ Мухтуя:

40.


От площади к дамбе спускается бульвар Владимира Ягнышева, руководившего городом в 1992-97 годах. Рыбак (причём, говорят, отличный) и судовой слесарь из близлежащего села Салдыкёль (смытого в 2001 году тем же паводком), он правил под слоганом "Ленск - город вечный", намекая на неисчерпаемость окрестных богатств. Ключевой его заслугой стало несколько очень выгодных договоров с "Алросой", гигантские доходы которой стали перепадать и здесь. "Алроса" помогала восстанавливать город после наводнения, например пригнав технику с алмазных карьеров. Новым фасадом города стали 5 многоэтажек, адреса которых можно было бы обозначать по буквам на крышах - при явной советскости облика, возведены они были в 2001 году:

41.


Бульвар Ягнышева упирается в 26-метровую стелу "Ладья" (2002), ставшую символом города:

42.


А торец гостиницы "Лена" украшен явно уже постсоветским панно с фигурами казака, учёного из экспедиции Беринга и геолога ХХ века:

43.


Буквально на её задворках - и пятиэтажка, в которой мы сняли квартиру. Так в Ленске выглядит двор:

44.


Нынешний Ленск весьма зажиточен и обилен капромом - вот впервые использую этот термин в своём блоге, хотя лет 15 назад регулярно огребал возмущённые комментарии от высокодуховных коллег по ЖЖ, когда фотографировал подобные дома как отдельный архитектурный стиль и называл его гламуром. Но капром (капиталистический романтизм) звучит явно лучше:

45.


46.


Теперь высокодуховная публика воротит нос от жэк-арта:

47.


Магазины Ленска убогие, а в кафе, имея квартиру с кухней, мы не заходили. Но если бы зашли - то, конечно, сюда! Где Лена, казалось бы, а где уйгуры? Ближайшие - под Алма-Атой...

47а.


Кафе стоит на Первомайской улице, выводящей на набережную за многоэтажками "ЛЕНСК". Здесь стоит "Тройка" (2005) - памятник ямщикам Якутского тракта:

48.


С другой стороны - организация с чудесным названием "Алмаздортранс". От Ленска около 200 километров сносной по меркам Якутии трассы "Анабар" до Мирного с его грандиозной кимберлитовой трубкой, куда пассажиров круизных теплоходов возят из Ленска одним днём. До Якутска же оттуда порядка 1000 километров, и водно-сухопутное кольцо через Ленск и Мирный - тоже заманчивый маршрут.

49.


Ну а нам - вниз по течению Лены:

50.


Мимо кранов Алмазного порта:

51.


В Олёкминск, о пути до которого будет следующая часть.

ЛЕНА-2022
От Усть-Кута до Якутска. Оглавление и обзор.
От Якутска до дельты, а также верховья. Оглавление и обзор.
Верхняя Лена (Иркутская область).
Качугский тракт и Баяндай.
Качугский район. Качуг.
Качугский район. Анга.
Качугский район. Шишкинская писаница и Верхоленск.
Усть-Кут (2020).
Осетрово - Киренск.
Киренск - Ичёра.
Давыдово - Визирный - Витим.
Средняя Лена (Витим - Якутск).
Витим и Ленск.
Лёнск - Олёкминск.
Олёкминск.
Ленские Столбы.
Усть-Буотама - Якутск.
Якутск - Нижний Бестях.
Якутия в общем - будет позже.
Якутск - будет позже.
Заречные улусы Якутии - будет позже.
Нижняя Лена - будет позже.
Амуро-Якутская магистраль - будет позже.

https://varandej.livejournal.com/1134238.html

Киренск - маленький городок (11 тыс. жителей), старейший как в Иркутской области, так и на всём протяжении Лены. Он стоит в неописуемой дали от чего бы то ни было, однако и молодая художница из Иркутска, и ушлый бизнесмен-дальнобойщик из Бодайбо в один голос говорили мне, что в Киренске красиво и там непременно надо побывать. Мы оказались здесь буквально на часок стоянки белого скоростного "Полесья" - на вводном кадре оно у правого края. Киренск правда весьма колоритен, не столько даже своей архитектурой, сколько планом и расположением, но в конечном счёте он лишь порождение своей реки. И как портовый Усть-Кут открывает на Лене самый индустриальный участок, пройденный нами в прошлой части, так и Киренском начинается самый исторический фрагмент великой реки, где красавица Лена впервые встретила русских людей и провожала их то на Амур, то в Арктику.

Лена перед Киренском словно запутывает следы, причудливо извиваясь излучинами внутри других излучин. Но близость города выдают грузовые суда, обильно зависшие вдоль фарватера, да, по крайней мере в субботний день, многочисленные пикники на вдающихся в русло тут и там искусственных косах:

2.


Вот справа за кустами мелькнул оранжевый "колдун" - значит, мы проходим мимо аэропорта. Он в Киренске тоже с историей, построенный в 1941 году по программе "АлСиб". То есть "Аляска - Сибирь", между которыми из США в СССР перегонялись ленд-лизовские самолёты. В Киренске они делали предпоследнюю посадку, прилетая из Якутска и улетая в Красноярск, где продолжали путь на войну по железной дороге. Деревянный резной аэротеремок тех лет, увы, до наших дней не сохранился, заменённый типовым советским терминалом, но рёв самолётов в Киренске - звук такой же привычный, как урчание судовых моторов. Речной путь сюда чуть длиннее автодорожного (309 километров против 277), но дорога столь ужасна, что речной транспорт выигрывает не только комфортабельностью, но и скоростью (5,5 часов против 7) и даже, с тех пор как оператором линии стал "Витим-Лес" вместо якутского "Ленатурфлота" - ценой (650 рублей против 2-3 тысяч). Однако и минивэны, и "Полесья" отправляются в Киренск из Усть-Кута, а самолёты авиакомпании "Ангара" летают напрямую из Иркутска, так что фиксированные 5,5 тысяч рублей за билет на архаичный Ан-24 вполне себе выгодны. Проблема лишь в том, что "нельзя просто взять и поехать в Киренск" - на любой транспорт сюда билеты разобраны сильно заранее.

2а.


А городской транспорт Киренска - вот:

3.


В Ярославской области есть городок Тутаев, где два района стоят по разные стороны Волги, а моста между ними нет. Но в Тутаеве один паром да моторные лодки по заполнению, в Киренске же паромные переправы образуют, натурально, солярный знак. Центр город лежит на почти идеально круглом небольшом (1,4км в диаметре) острове в стрелке Лены и Киренги, а окраины - на других берегах. Лишь через узкую Старую Киренгу в 1969 году насыпали дамбу, связавшую центр с аэропортом и дорогой в Усть-Кут, в то время как ни через основное русло Киренги (а полноводностью она сравнима с Доном), ни тем более через Лену, за которой неприступная скала разделяет районы Мельничный и Пролетарск, нет ни дамб, ни мостов. При этом окраины здесь - отнюдь не спальные районы: за Киренгой находятся электростанция и лесозавод, а в Мельничном - речной порт со всей инфраструктурой, три крана которого видны издалека. Зимой преграды исчезают под толстым слоем льда; в межсезонье город распадается и жизнь за обеими реками останавливается, ну а летом паромы носятся туда-сюда чаще, чем ПАЗики.

4.


Центр Киренска встречает разноцветными старинными особняками, под окнами которых суда ходят, как у меня под окном машины. Между ними обилие заросших пустырей напоминает, что видим мы лишь остатки былого. История Киренска извилиста и полна парадоксов, и не случайно около аэропорта лежит Хабаровское кладбище - красной нитью проползает сквозь неё странный роман с Даурией. О Киренске говорят, что он на 30 лет старше Иркутска, однако тут всё упирается в точку отсчёта.

5.


Первую из этих точек поставил в 1630 году чуть ниже по течению десятник Василий Бугор, сыскавший удобный путь из Енисейска на Лену по Ангаре, Илиму, Игирме и волоком в речку Кута. Походив летом от Куты до Олёкмы, Бугор отправился назад, но оставил 4 человек из своего отряда строить круглогодичную заимку, получившую название Никольский погост. Кутский волок же государевы люди оценили по достоинству, и уже в 1632 году ниже по Лене появился Якутск - город-ключ от Дальнего Востока, Арктики и Аляски. Тут-то и объявился на Лене Ерофей Павлович Хабаров, сборщик пушнины из смытой паводком деревеньки под Сольвычегодском, от нищеты и долгов подавшийся в Тобольск и Мангазею. На Лене он вместе с братом Никифором решил укорениться, и в 1639 году построил солеварню в Усть-Куте, а в 1641 - мельницу близ устья Киренги, видимо в устье речки Телячихи (она же Титилячиха, а изначально, видимо, Тыгделичан). Соль и хлеб Хабаровых поставлялись в Якутск, но там не лезли в горло воеводе Петру Головнину, который даже среди прочих сибирских воевод "славился" спесью и алчностью. Вскоре он прибрал к рукам бизнес Хабаровых, а самого Ерофея бросил в каземат. Ещё через пару лет Головнина арестовали да увезли на суд в Москву, но выйдя на волю, Хабаров попросил у нового воеводы Дмитрия Францбекова отряд лихих казаков да ушёл за горы покорять Приамурье. Мельница на Телячихе, однако, продолжала работать, а на плоском острове напротив неё всё чаще собиралась ярмарка. Теперь уже не якутский, а илимский воевода Лаврентий Обухов в 1663 году основал при этой ярмарке первый в Восточной Сибири монастырь Усть-Киренскую пустынь, а в 1665 усилил её одноимённым острогом. Прежде главной крепостью в этих местах был Чечуйск, где служил Никифор Черниговский, а точнее житомирский шляхтич, попавший в плен в Смоленскую войну 1632 года. В Сибири поняв, что совсем не скучает по замкам да церквам тесной Волыни, он подался на службу, только вот польский гонор остался при нём. И проявился в том же 1665 году, когда довольный собой Лаврентий Обухов обесчестил его супругу. Собрав отряд мятежников из 84 сабель, Черниговский появился на Усть-Киренской ярмарке, где порешил воеводу, ограбил купцов, подпалил острог и, прихватив из монастыря икону с вцепившимся в неё отцом Ермогеном, рванул тропой Хабарова на Амур, в заброшенную крепость Албазин, чтобы там жить подальше от государства. Государство, конечно, Черниговского догнало, но за заслуги в покорении новых земель простило, а долгая война Царства Русского и Цинского Китая за Албазин - тема для отдельной истории. Через пару лет в Киренск вернулся постаревший Хабаров, измотанный долгим тяжбами в Москве и Тобольске с бывшими товарищами по амурским походам. Здесь он и умер в 1671 году в своей избе с видом на мельницу в устье Телячихи.

6.


Но мельница молола, в пустыни звонили колокола, а на ярмарке затаривались перед дальним путём Семён Дежнёв, братья Лаптевы, Витус Беринг... Под его грандиозную экспедицию государство обустроило в 1740-х годах Якутский тракт, а заодно и Киренску в 1775 году перепал статус города. В 1783 он сделался центром уезда, раскинувшегося на 409 тысяч квадратных километров - больше половины Иркутской губернии. Как и прежде, городок жил рекой, и к началу ХХ века с население 2,3 тыс. человек (из которых 7%, как часто бывало в Сибири, составляли евреи) был вроде и невелик, а всё ж крупнее соседних Верхоленска и Балаганска, вместе взятых. На круглом острове, как и в старые добрые времена, жизнь крутилась вокруг ярмарки, а Мельничный посёлок на другом берегу оставался центром производства. Тем более уже с середины 19 века настоящий центр Киренского уезда сместился в его дальний угол, на Витим и его приток Бодайбо, где сперва иркутские купчины вроде Сибиряковых и Трапезниковых, а затем и международный капитал во главе с хитрым банкирами Гинцбургами осваивали "русское Эльдорадо" Ленских приисков. И пока капиталисты выстраивали логистику в меру своих возможностей, собирая в Верхоленске заказанные за тридевять земель пароходы и налаживали работу порта в Жигалово, уездные власти придумали новое применение для Телячихи:

7.


В 1890 году там получил землю нижнеудинский купец Николай Глотов, проделавший весьма нетривиальный, и в то же время очень характерный для своей эпохи путь. Он начинал как крепостной мастеровой в Нижнем Тагиле, с отменой крепостничества уехал управляющим на Абаканский завод, и наконец в 1883 году завладел собственным Николаевским заводом около Илимска, купив его по дешёвке у разорившихся нерчинских (опять Даурия!) магнатов Бутиных. Тут стоит сказать, что хотя первые пароходы на Лене появились ещё в 1860-е годы, доставить современное судно в самый изолированный из крупных речных бассейнов было задачей не из простых. Пароходы попадали сюда либо опасным и долгим путём через Арктику, либо завозились по частям гужевыми подводами на сборочные стапеля, и вот железоделательный завод прямо на другой стороне Кутского волока оказался в распоряжении Глотова. Уездные власти пригласили Николая Егоровича к сотрудничество в режиме частно-государственного партнёрства: 4 судна, построенных на его заводе и доставленных через Куту в 1890-95 годах, легли в основу первого государственного пароходства на Лене, а "домом" их стал Телячихинский затон. Дальше государственный флот неуклонно расширялся, к середине ХХ века превратившись в Ленское объёдинённое речное пароходство (ЛОРП). В 1929 году Глотовский затон стал называться Красноармейским затоном, а в 1936 на его берегу появился одноимённый судозавод. Среди небольших ленских верфей был он самым маленьким и строил в основном катера до буксиры, в 1981 году понизившись в статусе обратно до судоремонтного затона, а окончательно зачах в 2006 году. РЭБ находится в глубине затона, а на берегу даже издалека впечатляет деревянно-каркасный корпус 1930-х годов, принадлежавший силикатному заводу:

8.


И с какой стороны Лены был центр Киренска в советское время - ещё вопрос: на том берегу между затоном и тройкой портовых кранов нашлось место даже для микрорайона хрущевок. Справа виден отлогий берег, куда причаливает паром с позапрошлого кадра, ну а наше "Полесье" пришвартовалось у дебаркадера на правом берегу. Тут стоит напомнить, что из Усть-Кута в то утро вышло два "Полесья" - обычное пассажирское и спецрейс для вахтовиков "Витим-Леса". Немногочисленных пассажиров, ехавших дальше Киренска, пересадили именно на спецрейс, а так как шёл катер без остановок - пассажирский рейс мы обогнали на час или больше. На дебаркадере толпа встречающих ждала рейсовую "Полеску", на спецрейсе вахтовики и капитан договорились устроить 40-минутный перекур, ну а мы решили хоть чуть-чуть прогуляться по городу.

9.


Гордость Киренска - многоярусная деревянная набережная, обустроенная в 2021 году:

10.


И даже детская горка над ней - не что-нибудь, а памятник первому ленскому пароходу "Святой Тихон Задонский", собранному в 1861 году в Верхоленске из деталей с завода Джона Коккериля под Антверпеном.

11.


В топонимике Киренска, при этом, набережной нет - от основания до устья Киренги круглый остров опоясывает улица Ленских Рабочих:

11а.


"Лицо" Киренска по ней - старые каменные магазины Петра Щелкунова и Анны Громовой (1903):

12.


Нынешние хозяева которых также поучаствовали в украшении набережной по мере сил:

12а.


Между ними затесался уголок банальщины, радующий глаз своей лаконичностью деревянностью:

13.


Двор меж двух купеческих домов примечателен своими амбарами. У Щелкунова, более известного в первую очередь как "отец" угольного Черемхово, амбар был деревянный, но огромный:

14.


А у пароходчицы Громовой, в 1897-1911 годах завладевшей 4 пароходами и 5 баржами - маленький, зато из кирпича:

15.


На второй от реки улице Соснина сказка заканчивается, сменяясь неуютным пейзажем сибирской глуши. Но - всё ж таки со старыми домами:

16.


По улице Ленских Рабочих набережной также хватает всего на один квартал. Быстрым шагом мы поспешили вверх вдоль берега Лены, да свернули у массивного деревянного дома, который то ли НЭПовских времён, то ли просто потерял все наличники и карнизы:

17.


Изба напротив примечательна табличками, поясняющим, на улицу имени кого мы вышли:

17а.


Улица Зайцева довольно круто поднимается от реки: круглый остров Киренска - отнюдь не плоский, и его обращённая к Лене половина известна как Нагорная часть.

18а.


По улице Зайцева, чуть срезав дворами, мы вышли на главную площадь у хрущевского здания администрации. Мы бежали сюда бегом, чтобы посмотреть на памятник героям "АлСиба" (2019) в виде макетов самолётов над могилами лётчиков... но второпях не заметили его и свернули буквально в десяти метрах - лишь разбирая фото я приметил силуэты самолётов за кустами у торца администрации.

18. из викигида.


Нам же в кадр попал только скромный Ильич за другими кустами да памятник Труженицам Тыла (2020):

19.


Глядящие на столь же типовой мемориал Победы, к которому сбоку пристроился маленький Чёрный тюльпан:

20.


Разочарованием стала и церковь Спаса Нерукотворного (1805), преемница деревянного храма Усть-Киренского острога. Красивая на старых фото...

21а.


...в наши дни она, хоть и с подлинной коробкой стен, выглядит так. Чёрный крест у крыльца - памятник Ерофею Хабарову:

21.


И даже пара роскошных деревянных домов купцов Марковых на улице Ленских Рабочих не оправдали забега - они прекрасно видны и с реки:

22.


Впрочем, судя по облику набережной да по друзьям той иркутской художницы из начала поста, к которым она советовала обратиться, если вдруг мы решим съездить в Киренск, сюда стоит вернуться хотя бы потому, что для такой глуши тут немало интересных творческих людей, собравшихся в итоге при музее и библиотеке. На прогулку по Киренску же нужно как минимум 2-3 часа - немало интересных домиков стоит на его улицах, включая Коммунистическую, прежде Казачью, образующую диаметр круглого острова на равном удалении от двух рек. Вот только с фотоаппаратом да аккаунтом в блогах не гулял по Старому Киренску никто, кажется, очень давно - в интернете хватает описаний его архитектуры, но все с чёрно-белыми фото, и что из этих домов цело в наши дни - не ясно.

23.


Подгорная часть со стороны Киренги, над которой нависают краснокирпичные корпуса старых Казённых винных складов (1906-12), в советское время служивших тюрьмой НКВД, узников которой хоронили на том самом Хабаровском кладбище, заочно кажется интереснее Нагорной. Однако в общем и туда мы опоздали как минимум на сотню лет - ведь главной достопримечательностью старинного городка была Усть-Киренская Троицкой пустынь, которой оказалось не суждено пережить ХХ век:

24а.


О мучительном рождении старейшего за Енисеем православного монастыря я уже рассказывал выше. Не вполне понятно только, почему Лаврентий Обухов задумал строить именно монастырь, и именно в Усть-Киренске, а не в воеводском Илимске. Может быть, первичной была икона Богоматери Оранты наподобие фресок Киевской Софии, что принёс в эту глушь невесть откуда загадочный иеромонах Ермоген. Два года спустя мятежники Никифора Черниговского убили Обухова и увели Ермогена за Становой хребет, но заложенная им Троицкая церковь в Усть-Киренской пустыни была достроена и освящена в 1669 году. Ермоген вернулся сюда лишь через 20 лет, когда по итогам Нерчинского договора был окончательно срыт Албазин, а пережившая две тяжелейшие осады Оранта как Албазинская Богоматерь осталась казачьей святыней в Сретенской станице на Шилке. Не знаю, как тут встретили Ермогена: в 1671 году обитель получила угодья покойного Ерофея Хабарова, вмиг разбогатев и превратившись в экономический центр округи. Вокруг монастыря по сути и рос городок, и забор (капитальной ограды пустынь никогда не имела) с годами исчез, жилые корпуса смешались с городскими постройками, да и храмы были разбросаны на пару кварталов. Троицкая церковь (кадр выше) в 1783-1817 годах отстроилась в камне, и вроде бы её обрубок можно увидеть по сей день. Деревянная церковь Алексия Человека Божьего (1891) с необычной обводной галереей утрачена бесследно:

24б.


Как и самая, пожалуй, впечатляющая постройка Старого Киренска - Никольская надвратная церковь (1896), в русском зодчества не похожая примерно ни на что. Тремя срубами "волной" она напоминала деревянные церкви Украины, а вертикальностью силуэта, тонкими шпилями и аркадами на лоджиях - и вовсе деревянную готику Закарпатья. Добавляло сюрреализма в облик надвратного храма отсутствие монастырских стен, а соответственно - и ворот. Известно, что строил её некий Никита Климов, но учитывая, что на "-ов" тогда не фамилии были, а отчества, о его происхождении это имя не говорит ничего, да и странный облик, по некоторым данным, церковь приняла в лишь 1750-х. Как бы то ни было, оказалась она столь большой и странной, что стояла заброшенной с 1860-х годов:

24в.


А в советские времена, как я понимаю, даже не была разрушена целенаправленно, а просто то ли осыпалась, то ли сгорела.

24г.


До революции же главной достопримечательностью городка считалась Киренская пещера где-то там, на скале за рекой, примечательная множеством надписей на стенах, старейшие из которых оставили ещё купцы в 1680-х годах. Увы, теперь нет и её - узкий вход накрыл обвал. Разминувшись с храмом и пещерой во времени, а с памятником "АлСибу" в пространстве, мы побежали бегом обратно на причал, представляя себе, как "Полесье" со всем нашим барахлом на борту скрывается за поворотом. На самом деле у нас осталось ещё минут двадцать, так что самолётики на площади осмотреть нам никто не мешал...

25.


Но вот капитан помахал рукой, вахтовики загасили о поручни набережной свои сигареты, а в салоне "Полесья" появилось несколько новых лиц. Я вглядывался в берег Киренска, надеясь высмотреть то, что осталось от Клуба Речников, построенного в 1927-29 годах в духе запоздалого советского модерна, но кажется, не осталось теперь от него ни руин, ни качественных фото. На секунду по правому борту открылось устье Киренги, за которым я приметил одинокий кран над Тяпушкинским затоном. Названный в честь забытого революционера, а основанный той самой купчихой Анной Громовой, он вдаётся в Подгорную часть почти до остатков Усть-Киренской пустыни:

26.


Итак, позади - середина пути, а значит нам гнать по ленской воде ещё часов или 5 или 7:

27.


За низменными островами мелькнул на высоком левом берегу крошечный (сотня жителей) Никольск - на самом деле первое русское село у Лены, тот самый Никольский погост, основанный в 1630 году казаками из отряда Василия Бугра:

28.


Если говорить не о полноводности, а о пейзажах берегов, то именно Киренга кажется мне границей Верхней и Средней Лены - огромная скала над Мельничным посёлком была первой на нашем пути, но далеко не последней. За Никольском встаёт ещё более могучая скала Шалагай:

29.


А через пару часов я настолько привык к этим скалам, что даже не бегал на другой борт фоткать каждую из них:

30.


За Шалагаем - и последний красный обрыв:

31.


Такие сопровождали нас в Качуге, Верхоленске и сёлах ниже Усть-Кута, но теперь они уходят за поворот:

32.


А Средняя Лена - это желтоватые скалы, в очертаниях которых Ленские Стобы будут проклёвываться всё отчетливее с каждым часом хода:

33.


Интересно, что на сотню километров высок и скалист у Лены именно левый берег. На правом - напротив, классическая пойма, упирающаяся в далёкие и пологие сопки. В кустах этой поймы вновь мелькают обветшало-техногенные сюжеты:

34.


Из кустов торчат трубы Алексеевска - ПГТ (2,1 тыс. жителей), который я бы назвал самым дальним предместьем Киренска. Здесь в 1700 году на левом берегу появилась почтовая станция Ивана Алексеева, со временем разросшаяся в деревеньку Алексеевку. Угодья крестьян лежали за Леной, и в 1905 году, по местной легенде - за ведро водки, - их купил предприниматель Яков Фризер, устроивший за островком затон, уже третий в окрестностях Киренска. Первоначально - для своих судов во главе с пароходом "Каролонец" (от приисков на реке Каролон в Забайкалье, которую Фризер назвал в честь дочери Каролины), но уже 1913 году места на зимнюю стоянку стали сдаваться. В 1920-х годах Алексеевский затон превратился в полноценную РЭБ (ремонтно-эксплуатационную базу) флота...

35.


...а в начале 1930-х на неё обратил внимание гидрограф Александр Кухарский, с подачи которого тут были построены три деревянных моторных шхуны "Харитон Лаптев", "Семён Челюскин" и "Василий Прончищев" для Лено-Хатангской экспедиции.

35а.


Так Алексеевская РЭБ превратилась фактически в полноценную верфь, и посёлок корабелов получил статус ПГТ уже в 1939 году. В 1938 здесь был построен первый на Лене чисто пассажирский пароход "Лермонтов", а в 1960-61 переоборудован "Ермак", ставший первым ленским теплоходом. В постсоветское время РЭБ по факту снова перестала быть судозаводом, но в отличие от Киренских затонов, хотя бы в этом качестве по-прежнему держится:

36.


"Полесье" мчится к новым берегам:

37.


А на этих берегах - свои сюжеты. Вот например по правому борту заброшенная церковь Всех Скорбящих Радости (1889) покинутого селения Банщиково:

38.


Она же в другую эпоху:

38а.


Ещё одна особенность Верхней Лены - перекаты. По высокой июньской воде они едва заметны, и всё же потряхивает на них примерно как на волнах от встречного судна. Не первый и не последний на нашем пути, отдельного кадра достоин Чечуйский перекат - дело в том, что вот такой русские люди впервые увидели Лену:

39.


Были это казаки из отряда Пантелея (по другой версии - Демида) Пянды, крайне загадочного землепроходца, на утраченные записки которого ссылался в 18 веке исследователь верхоленских краёв Герхард Миллер. По его сведениям, 1619 году Пянда с отрядом из 40 казаков отправился за пушниной из Тобольска в Мангазею, а на обратном пути узнал в Туруханске от местных тунгусов о том, что где-то там на востоке есть ещё одна, не менее гигантская река, и отправился на её поиски. Тунгусы тогда были вполне дружелюбны к чужакам, да и сам Пянда предпочитал с ними не ссориться. Не спеша, в постоянной торговле с эвенками, он поднялся по Нижней Тунгуске, которая здесь всего на 30 километров сближается с Леной. Встав там на зимовку в конце 1622 года, Пянда разведал путь через пологие сопки, которым можно было перетащить струги. Лето 1623 года казаки Пантелея Демидыча ходили примерно между нынешними Якутском, где впервые столкнулись с народом саха, и Жигаловом, близ которого опять же сушей Пянда перешёл на Ангару да по ней наконец достиг Енисейска. Был ли Пянда - теперь, конечно, само по себе вопрос, уж очень впечатляющим выглядел маршрут его экспедиции, но факт в том, что Василий Бугор на Илиме и Куте уже знал, в какую попадает реку, а неудобный из-за очень длинной сухопутной части Чечуйского волок исправно действовал в 1620-30-х годах. И даже был усилен в 1636 году Чечуйским острогом, где служил тот самый Никифор Черниговский, мятежом которого в 1665 году история крепости, видать, и закончилась: центром округи окончательно сделался Киренск. От волока осталась пара сёл - Подволочное на Нижней Тунгуске и Чечуйское на Лене, где Воскресенскую церковь (1866-68) строила, видимо, та же артель, что и в Банщиково:

39а.


Да и концентрация старинных сёл в этой части реки удивительна - вот за Чембаловой скалой...

40.


...встречает Вишняково, из которого ушла в полярная моря самая что ни на есть Пропавшая Экспедиция. В 18 веке здесь обосновались устюжские купцы Никита Шалауров и Иван Бахов, мечтавшие, по-видимому, основать свою торгово-колониальную компанию. Причём не имея на то ни средств, ни опыта: своё первое судно из нестроевого леса с Анадырь-реки они утопили в 1748 году на Командорских островах, откуда выбирались чуть ли не лодках. Новую экспедицию устюжане организовали в 1755 году, задачи для неё поставив прежде неслыханные - подробно разведать морской путь от дельты Лены до Берингова моря. Вероятно, лишь под такие громкие обещания им удалось получить у Сената средства, которых хватило на небольшой речной галиот с громким названием "Вера, Надежда, Любовь" да команду, набранную из каторжников. Вишняково было выбрано местом строительства судна и старта экспедиции.

41.


Которая продлилась 9 лет: "Вера, Надежда, Любовь" понемногу продвигалась сперва по Лене к выходу в Арктику, а затем по побережьям на восток, периодически отступая под натиском льдов к Усть-Янску и Нижне-Колымску. Фактически Шалауров и Бахов стали первооткрывателем Новосибирских (Ляховских) островов, Чаунской губы и Шелагского мыса - северных берегов Чукотки, где ныне стоит Певек. С начальством Нижнеколымска же Шалауров не поладил сразу, что в конечном счёте и погубило его: в остроге раз за разом отказывали экспедиции в пополнении припасов, и в зимовку 1761 года умер Бахов, на котором держалась вся навигация, а в следующей зимовке от странного купца, который ни с кем не торгует, разбежалась каторжная команда, так и не дождавшаяся богатств. По сути в одиночку Шалауров оставил судно и поехал в Москву, собрал в 1763 году новую команду и даже получил ультрасовременный навигационный квадрант. Вот он вернулся на полярные берега, привёл в порядок судно, и летом 1764 года "Вера, Надежда, Любовь" вновь двинулась к Шелагскому мысу... а затем исчезла без следа. Два года спустя близ устья Пегтымеля была найдена палатка в следах чукотских стрел, а в ней сорок сгнивших трупов при оружии. В 1823 году за Шелагским мысом Фёдор Врангель обнаружил заброшенная избушку из корабельных досок, и по такому случаю назвал мыс, где она стояла, Шалауровой Избой. Самое же загадочное в гибели экспедиции то, что Шалауров и два десятка его товарищей были записаны в поминальных книгах Нижне-Колымской церкви в том же 1764 году: скорее всего, "Вера, Надежда, Любовь" была серьёзно повреждена льдом или штормом, и Шалауров из её досок построил избу, а позже сделал палатку из паруса и решил прорываться в Нижнеколымск, но живыми да с жутким известием туда дошли лишь какие-то безвестные матросы.

42.


Вишняково же теперь - окраина вдесятеро более крупного (400 жителей) посёлка Юбилейный, основанного, судя по названию, на рубеже 1960-70-х годов при лесобазе.

43.


В десятке километров дальше, за Вишняковским, Берендиловским и Петропавловским перекатами встречает село Петропавловское (400 жителей), близ которого в 17-18 веках пытались добывать редкую на Лене и тем ценную, несмотря на ужасное качество, медную руду:

44.


Из неё местный ссыльный даже отлил колокол для Петропавловской церкви (1810), невыносимый звук которого приводил в ужас всех заезжих гостей из больших городов. Теперь, увы, нет ни храма, ни колокола:

44а.


А вот советский деревянный ДК пока ещё не загубила постсоветская эпоха:

45.


Руины покинутых селений:

46.


Короткая встреча с грузовым судном:

47.


Ведь дорог по берегам после Киренска нет, а потому "Полесье" здесь посылки развозит не менее активно, чем пассажиров. Да и пассажиры порой соскакивали из двери то в лодки, то на другие суда:

48.


Из таёжных берегов тут и там торчат скалы - как уже говорилось, я заснял далеко не все:

49.


Справа здесь подходит к Лене Северо-Байкальское нагорье, другую сторону которого, как нетрудно догадаться, я когда-то показывал с Байкало-Амурской магистрали. Его фасад на реке - одинокая гора Ичёра (587м), встающая в перспективе русла:

50.


И даже странно, что о ней никем не сложено легенд:

51.


Маленькое белое "Полесье" проходит у её подножья:

52.


Скалы тянутся и дальше:

53.


А таёжные духи - бдят:

54.


55.


Впереди - Ленские щёки, кульминация верхнего течения реки. Но о них и не только будет следующая часть, в которой мы наконец-то прибудем в Якутию.

ЛЕНА-2022
От Усть-Кута до Якутска. Оглавление и обзор.
От Якутска до дельты, а также верховья. Оглавление и обзор.
Верхняя Лена (Иркутская область).
Качугский тракт и Баяндай.
Качугский район. Качуг.
Качугский район. Анга.
Качугский район. Шишкинская писаница и Верхоленск.
Усть-Кут (2020).
Осетрово - Киренск.
Киренск - Ичёра.
Давыдово - Визирный - Витим.
Средняя Лена (Витим - Якутск) - будет позже.
Якутия в общем - будет позже.
Якутск - будет позже.
Заречные улусы Якутии - будет позже.
Нижняя Лена - будет позже.
Амуро-Якутская магистраль - будет позже.

https://varandej.livejournal.com/1133668.html

Из показанного в прошлой части старинного Верхоленска у Шишкинских писаниц спустимся по Лене сразу на полтысячи километров - в Усть-Кут, второй по величине город (40 тыс. жителей) на этой реке, водникам известный как Осетрово, а железнодорожникам - как станция Лена. Логично было бы сейчас о нём и рассказать, но я уже показывал Город Трёх Имён полгода назад. Тут стоит вспомнить, что среди величайших российских рек наша героиня - самая изолированная и малолюдная. На её берегах, за вычетом огромного Якутска, живёт дай бог сотня тысяч человек, а дороги к этим берегам редки, плохи и очень молоды. Особое место на Лене во все времена занимал Верхний порт, наиболее доступный из большого мира. По мере роста тоннажа судов он неуклонно смещался вниз: из Качуга, где строились одноразовые деревянные паузки и карбазы, в Жигалово, ставшее на прошлом рубеже веков главной базой ленских пароходов, и наконец в Усть-Кут - старинное торговое село у волока, куда в 1951 году подошла Байкало-Амурская магистраль.

Если Качуг в судьбе красавицы Лены похож на первый поцелуй, то Осетрово в тысяче километрах от истока - уже явная потеря невинности: отсюда начинается плотное судоходство, и в том числе сквозная цепь пассажирских судов аж до самого Тикси. Теперь наш путь - не вдоль Лены, а по Лене, и мне страшно сказать, на сколько частей растянется серия о 3400 километрах самой красивой реки на Земле. 12-часовой бросок на скоростном "речном автобусе" от Усть-Кута до границы Иркутской области я опишу в 3 частях, первая из которых не впечатляет красотой пейзажей. Поэтому дополню сегодняшний материал рассказом о ленских судах вообще и о нашем "Полесье" в частности.

Два имени Усть-Кута разделяет огромная привокзальная площадь, к железнодорожным путям и течению Лены обращённая сталинскими зданиями двух вокзалов. Отбросив идею прорываться в Усть-Кут напрямую из Качуга через Жигалово, мы добрались сюда поездом из Иркутска - это больше суток гигантским крюком через Тайшет. На станцию Лена поезд прибывает глубокой ночью, спускаясь по сопкам среди городских огоньков. С тёмного просторного перрона мы вошли в светлый, душный и тесный вокзал, в двух залах которого расположился такой контингент, что сидеть было даже чуть страшновато. Ведь не секрет, что большая часть пассажиров БАМа - не постаревшие романтики из его станционных посёлков, а вахтовики глухих месторождений, на такую работу нанимающиеся по большей части из нищего захолустья. Но бояться их, даже если вы столичный хипстер, незачем: по пути на север вахтовик обычно погружён в мрачное ожидание, а по пути на юг так счастлив, что уезжает от зудящих комаров и орущего начальства, что его и специально-то разозлить непросто. Вот тёмная ночь сменилась хмурым дождливым рассветом, и взвалив на плечи рюкзаки, тяжёлые от припасов на случай долгого ожидания судна в каком-нибудь глухом приречном посёлке, мы побрели на Речной вокзал:

2.


Да обошли его пышное здание слева - с 1990-х годов это всего лишь торговый центр, по облику которого ни за что не догадаешь о том, что в Усть-Куте вообще остались пассажирские суда. На крутом заросшем откосе не так-то просто найти спуск к грязному и раскисшему берегу, однако внизу белоснежные "Полесья" у блестящего свежей краской дебаркадера - ждут:

3.


Тут есть сухой и тёплый зал ожидания:

4.


Вот только быть бы ему побольше раз этак в пять - хмурым утром под навесом скапливаются толпы людей и горы тюков:

5.


Самыми многочисленными существами, впрочем, тут были не люди: как в дешёвом ужастике, все поверхности дебаркадера покрыла какая-то усатая и крылатая нечисть. Это не комары, не бабочки и не стрекозы, а ручейники - отдельное семейство насекомых с личинками, живущими в воде. Они абсолютно безвредны, и более того - питательны, полезны и вкусны. В чём и заключается их опасность: главный ценитель подобной закуски - медведь, а потому в тайге от подобных сюжетов лучше держаться подальше.

6.


...При всей своей огромной длине, Лена протекает всего-то по двум регионам. В Якутии грузоперевозками занимается ЛОРП (Ленское объёдинённое речное пароходство), а пассажирскими судами - его дочернее предприятие "Ленатурфлот", которому принадлежат не только два круизных лайнера, но и пяток рейсовых линий. Вверх от Якутска до самого Осетрова ещё в первые годы 21 века курсировали колёсные теплоходы, на смену которым в 2005 году пришли скоростные суда. "Метеор", "Ракеты" и "Полесья" образовали "волну" - последовательную цепочку рейсов с короткими пересадками в крайних пунктах. От Усть-Кута до Якутска можно было добраться в 4 прыжка через Витим, Ленск и Олёкминск, однако в 2019 году сделать это стало несколько сложнее. Ведь не секрет, что границы отечественных регионов видны из космоса, а уж в Сибири с её бездорожьем - и подавно. Сам по себе убыточный, речной пассажирский транспорт всегда зависит от дотаций своего региона, в случае "Ленатурфлота" и ЛОРПа - Якутии. С Иркутской областью же в конце 2010-х у них явно началось какое-то взаимонедопонимание: "Полесье" всё чаще ломалось, порой долго не выходило на маршрут, а буквально в середине навигации "Ленатурфлот" стал грозить отказаться от этого рейса. В Иркутской области есть Восточно-Сибирское речное пароходство, которое я бы назвал одним из лучших в России по части пассажирских перевозок. У ВСРП удобный подробный сайт, ухоженные и надёжные суда, есть онлайн-продажа билетов и расписания на лето публикуются аж в январе... однако работает ВСРП лишь на Ангаре и Байкале. Изолированный бассейн Лены обслуживает Верхнеленское речное пароходство, созданное в 2007 году на базе ленских портов Иркутской области и приписанных к ним судов. Вот только с 2021 года оно - лишь логистическое отделение лесопромышленного гиганта "Segezha Group", который в свою очередь является частью АФК "Система" вместе с десятком компаний, среди которых, например, сотовый оператор МТС или производитель военных беспилотников "Кронштадт". В общем, таких людей "Полесье" могло заинтересовать разве что своим названием, а узнав, что это и не лес вовсе, а железяка советского производства, они, конечно же, вмиг поскучнели. Но не зря Иркутская область занимает первое место в России по запасам древесины, а её север - крупнейший в стране лесозаготовительный район: "Сегежа", "Илим-Палп" и прочие "москвичи" тут вовсе не монополисты. С 2003 года в Киренске действует компания "Витим-Лес", на фоне всех этих пертурбаций решившая ни от кого не зависеть и учредить своё пароходство. Ему и отошли в 2019 году две судоходные линии: одна соединяет райцентры Бодайбо и Мама на Витиме, а по другой предстояло отправиться нам.

7а.


Пассажирские суда "Витим-Леса" носятся по реке каждый день, кроме воскресенья, но - только в одну сторону: из Осетрова по вторникам, четвергам и субботам, а из Визирного - по понедельникам, средам и пятницам... Тут возникает вопрос - что за Визирный?! Но это есть и то самое "стало сложнее": навигацию-2019 "Витим-Лес" закончил по старому маршруту Усть-Кут - Пеледуй, но с 2020 года дотируемый Иркутской областью рейс не выходит за её пределы, обрываясь в глухом посёлке Визирный. 120 километров от него до Витима образовали единственный разрыв в пассажирской навигации между Усть-Кутом и Тикси, и стоя на дебаркадере, я ощутимо волновался, ещё не понимая, как это разрыв преодолеть. Онлайн-продажи у "Витим-Леса" нет, места на "Полесье" надо бронировать заранее по телефону +7 (395 68) 3-20-54 (причём трубку там берут даже не через раз!), и лишь цена радует: 1250 рублей за 12 часов пути - дешевле, чем на автобусах по асфальтовым дорогам. А уж по сравнению с тарифами "Ленатурфлота" и вовсе почти на порядок: если в начале навигации 2019 года "Полески" ходили почти пустыми, то в конце пассажирооборот ставил рекорды: смена оператора обернулась невиданным в постсоветской России снижение цен на билеты: с 8500 до 1600 рублей от Усть-Кута до Пеледуя. До Киренска билет стоит и вовсе 650 рублей против 2500 за маршрутку, и при том - в просторном салоне да по ровной поверхности: в общем, без предварительной брони на причал лучше не приходить.

7.


И вот стояли мы под навесом дебаркадера, глядя на хмурые лица и хмурые берега, а посадку всё никак не объявляли. Я уже начал морально готовиться, что рейс отменят, и не знаю, всегда ли тут так: вместо отправления в 8 утра посадка началась хорошо после 9. Три "Полесья" же стояли у пристани не просто так: одно было сломано и команда не первый день жила на нём в ожидании ремонта, другое готовилось к обычному пассажирское рейсу, ну а третье везло "спецрейс" из 25 мужиков на далёкие лесобазы. Видимо, то и решало начальство: обычный рейс было решено укоротить до Киренска, а всех, кто ехал дальше, человек 5-7 вместе с нами - пересадить на спецрейс. Вот наконец подошла кондукторша и стала называть фамилии по списку - сперва вахтовиков, затем пассажиров. И те, и другие занимали в салоне свободные места: кассы на берегу не предусмотрено, и на обычном рейсе деньги за проезд собирает кондукторша, а на спецрейсе (само собой, лишь с пассажиров) - капитан. Вот он, на другом конце пути, над подводным крылом, которое сверху кажется пугающе острым:

8.


Скоростные суда на подводных крыльях, способные разгоняться до сухопутных скоростей хотя бы в 60-80км/ч, разрабатывались с конца 19 века: первый "водолёт" испытывал ещё в 1906 году на швейцарских озёрах итальянец Энрико Форланини. Позже с этими технологиями экспериментировали несколько стран, в том числе Германия, выходец из которой Ганс фон Шертель после войны перебрался в Швейцарию и основал там компанию "Супрамар", в 1952 году построившую первое в мире коммерческое судно на подводных крыльях. В США 1960-80-х годов патрулировали берег военные катера на поводных крыльях "Пегас", быстрые и довольно грозные. У советских же "водолётов" был один "отец" - гениальный инженер Ростислав Алексеев, большую часть жизни работавший в Горьком и соседнем Чкаловске. С 1950-х годов его творения разошлись по всему Союзу и даже активно поставлялись на экспорт, рассекая воды Эгейского, Карбиского, Северного морей, Меконга, Янзцы или Темзы. Первенцем Алексеева стали "Ракеты", а самым массовым судном (более 400 машин) - "Метеоры", на которых прежде и мне доводилось путешествовать по Оби, Ангаре и Амуру. Алексеев погиб в 1980 году на испытания экраноплана, но дело его - продолжило жить. Самым удачным из пост-Алексеевских "водолётов" и оказалось "Полесье", разработанное в 1980-е годы на замену коротким пузатым катерам проекта "Беларусь". Названия тут не случайны - первой рекой, воды которой они рассекали, была Припять, или вернее её приток Сож: разрабатывали суда в Горьком, а строили - в Гомеле, на верфи, возникшей в 1918 году как мастерские Днепровской флотилии и ликвидированной (да, и у Батьки такое бывает!) в 2012 году. В 1983-2008 годах там было спущено на воду 114 "Полесок" - маленьких (21,5м в длину, 5м в ширину) и юрких "речных автобусов", способных разгоняться до 75 км/ч и проходить до 400км без дозаправки. ЦКБ им. Алексеева создавало их для узких извилистых рек, где "Метеору" не вписаться в повороты, но дальше решающую роль сыграли, видать, транспортабельность и дешевизна: среди сибирских лесов "Полесья" тоже прекрасно прижились. Прежде я ездил на таком из Хабаровска в китайский Фуюань, ну а на Лене от Усть-Кута до Якутска они главный транспорт. Все три "Полески" с этих кадров строились в 1987-91 годах специально для Ленского пароходства:

9.


Вход на катер - через небольшой сквозной тамбур. Обратите внимание на конструкцию дверей - козырёк над ними откидывается для проветривания, но и фотографировать в него очень удобно:

10.


Справа - кабина рубка. Экипаж "водного автобуса" - всего 2 человека:

11.


В зависимости от компоновки салона "Полеска" вмещает 50-60 пассажиров. Автобус автобусом, только сидения в 3 ряда:

12.


Сзади - хозяйственный отсек с гальюном и лестницей в люк, используемый для посадки с высоких причалов. На Лене таковых нет, а потому основное назначение люка - курилка для сибирских мужиков.

13.


Там всегда адский шум от двигателя, мощь которого даже далёкому от техники человеку видна прямо-таки невооружённым глазом. Если точнее - 800 лошадиных сил, что сравнимо с речным круизным лайнером. У "Полесья" такой мотор всего один, а не два, как у "Метеора":

14.


Все эти кадры сняты уже где-то по пути, а пока мы только отправлялись из Усть-Кута. Берег тут зарос так, что бывший Речной вокзал толком и не виден с реки, и куда больше привлекает взгляд 16-метровая Родина-Мать на воинском мемориале (1975). Старый БАМ сталинской эпохи заканчивался у Лены четверть века, пока в 1970-х уже всесоюзно-ударно-комсомольская Байкало-Амурская магистраль не потянулась дальше на восток. Одной из красивейших БАМовских традиций стало шефство разных регионов и республик над будущими станциями - нынешний центр Усть-Кута строил Ставропольский край:

15.


Усть-Кут - Город не только Трёх имён, но и Одной улицы, от въезда до выезда успевающий сменить десяток названий. Город вытянут узкой лентой на 25 километров вдоль Лены и ещё на 5 вдоль Куты, по которой десятник Василий Бугор нашёл в 1628-29 годах самый удобный волок с Илима. Ещё лет через десять там обосновался собственной персоной Ерофей Палыч Хабаров - выходец из смытой паводком деревни под Сольвычегодском, он преуспел между Тобольском и Мангазеей как сборщик пушнины. В 1639-41 годах Хабаров построил мельницу в Киренске и солеварню в Усть-Куте, и лишь после того, как всё это отжал у него воевода, попросил у государя саблю да мушкет и отправился за Становой хребет покорять Даурию. Солеварня, однако, продолжила жить, снабжая далёкий Якутск, а к ней и народ потянулся. В следующие полвека вдоль Лены вырос шлейф деревень, ставших Усть-Кутской волостью, а к 1954 году слившихся в город. И сам Старый Усть-Кут - он где-то сзади, выше по мелкой Куте, а история нынешнего Усть-Кута была связана в первую очередь с селом Осетрово. К началу индустриализации слишком тесными для современных судов казались не только Верхоленск и Качуг, но и процветавшее на рубеже веков Жигалово, и уже в 1929 году в Осетрово было выбрано под строительство нового порта с трактом от Ангары. Напротив причала привлекает взгляд нефтебаза, представляющая собой вкопанный в землю танкер - на самом деле там длинный затон, который был обустроен в 1932 году для зимовки судов из Киренска и Жигалово:

16.


Дальше порт лишь разрастался вниз по течению Лены - от речного вокзала город тянется вдоль реки ещё километров на 20. Над старой частью порта, на месте бывшего села Осетрово, раскинулся район Речники, а за ним могла бы быть видна живописная красноватая скала Мир, но увы - вершины сопок тонули в низких тучах.

17.


В основном город тянется по левому берегу, который здесь гораздо выше, чем правый. За Леной - низменный район РЭБ (ремонтно-эксплуатационной базы), состоящий из Старой РЭБ у первого затона и Новой РЭБ у автомобильного моста (1989):

18.


Дальше начинается полузаброшенная Осетровская судоверфь (1951-55). Сквозь её краны, вверх по течению - и лучший вид Речников с длинным белым зданием Осетровского речного училища (1970):

19.


Первоначально верфь ограничивала порт ниже по течению, а теперь находится в его середине: в 1961-70 годах ещё ниже был построен Северный район Осетровского порта, ставшего после этого крупнейшим речным портом во всём СССР: 5 терминалов, 100 кранов, 1844 метра причалов, более 1000 сотрудников и грузооборот до 2,1 миллионов тонн - это масштаб уже ближе к морскому. Впрочем, всё равно на порядок меньше, чем в крупнейших речных портах мира вроде германского Дуйсбурга (133 млн. т.) или китайского Нанкина (91 млн. т.), но дело здесь в том, что гиганты Рейна, Янцзы или Миссисипи - это порты-узлы нескольких промышленных районов, в то время как Осетрово - узкоспециализированный порт "северного завоза" в огромный и почти полностью изолированный от дорог речной бассейн. После развала 1990-х, когда работали лишь 2 терминала из 5, упавший до 600 тыс. тонн грузооборот восстановился до 1,5 миллионов, но советских значений не достигнет, скорее всего, никогда: навигация на Лене длится дай бог 4 месяца, и куда лучше со снабжением севера справляются проложенные с 1980-х годов Байкало-Амурская и Амуро-Якутская магистрали. Но Северный порт смотрится по сей день внушительно - как изнутри, так и издалека:

20.


Всё вышеперечисленное я показывал с берега в посте про Усть-Кут, однако длинный город в нём не поместился. С 1970-х годах стройки продолжились ниже Северного порта - только теперь не речные, а железнодорожные. Краснодарский край соорудил станцию Лена-Восточная и район Якурим на месте ещё одной старой деревни, лишь в 1996 году включённый в состав города. В 1975 году был сдан 350-метровый железнодорожный мост Байкало-Амурской магистрали, а в 1985 - и сама магистраль, в обзоре байкало-ленского участка которой я и показывал и эти районы. Обратите внимание, что балки моста чуть-чуть разного цвета: тот путь, что ближе к нам, был уложен лишь в 2019-м году. Но самое примечательное тут другое: на Лене до самого устья это последний мост:

21.


Мост как бы подводит черту кварталам Усть-Кута. Ниже по течению, однако, тянется ещё одна, кажется уже постсоветская промзона с многоярусной (на крутом берегу) железной дорогой, уходящей на десяток километров в тайгу к каким-то очень режимным складам:

22.


Выше по склону горит факел нового завода, перерабатывающего под транспортировку газ Ковыкты - крупнейшего от Енисея до Тихого океана газоконденсатного месторождения в тайге между Усть-Кутом и Жигаловом. Известное с 1983 года, пока оно только готовится вступить в строй, и именно под ковыктинский газ строилась "Сила Сибири".

23.


Ниже тянется на сотни метров лесобаза, наполнением которой и занимается большая часть флота на этом участке реки:

24.


Значит - поговорим об этом флоте, самое, пожалуй, впечатляющее свойство которого - количество. Сейчас я даже не припомню, на каких реках России я видел более активное грузовое судоходство - разве что на Волге, да и то только с берега. Ангара, Амур, даже Обь с Иртышом - все гораздо пустыннее: на Верхней Лене попутные и встречные суда чаще видишь хоть вдалеке, чем не видишь, а порой их в кадре даже больше одного:

25.


Вторая особенность - эндемизм, закономерный в самом изолированном из крупных речных бассейнов. У первых пароходчиков, иркутских купцов Ивана Хаминова (1861, "Святой Тихон Задонский") и Александра Трапезникова (1862, "Первенец") просто выбора не было, кроме как везти заказанные в Бельгии машины по частям и собирать в уездном Верхоленске. Господствовали на тогдашней Лене и вовсе одноразовые деревянные суда, - шитики, карбазы и паузки, - которые я показывал на старых фотографиях в своём посте про Качуг. Советы предпочли сделать Ленский бассейн максимально автономным, так что подавляющее большинство нынешних судов здесь вышли с 4 верфей - в Жигалово (начиналась в 1912 году как затон "Лензолота"), Качуге (1930-32), Осетрово (1951-55) и Алексеевске (1958) под Киренском, хотя последняя числилась не верфью, а РЭБ. Как паузки в 19 веке, в наши дни "лицом" ленского судоходства я бы назвал СК-2000 - в 1977-1991 годах в Качуге и Осетрово было построено 89 таких судов:

26.


По сути просто небольшие самоходные баржи, из-за расположения надстройки со стороны носа СК-2000 вместе с более крупной толкаемой баржей выглядит так, будто ушлые судовладельцы завалили грузом сам буксир:

27.


На самом деле надстройка у них располагается по-разному, в том числе и на корме. Но даже в классической схеме ленские суда выделяются своей архитектурой, провинциальная самобытность которой запомнился мне ещё в 2020 году на Витиме.

28.


Последний караван паузков сплавился по Лене в 1955-м, а мощности верфей на далёкой реке всё равно не хватало. Относительно небольшие суда везли на Лену издалека - как те же "Полесья" из Гомеля. Или вот буксир-тягач хоть и называется "Олёкма", а построен был в 1986 году на "Чешской Лоденице" в Праге:

29.


Как и земснаряд "Ленская-238" (1981), тут ведомый буксиром "Гребень" общего для советских рек типа РТ-300, построенном в 1972 году на Алексеевской РЭБ:

30.


Из изделий Жигаловской верфи мне попадались только "Путейские". В основе типовые катера с любой советской реки, на которых речники ездят обслуживать водную трассу, на Лене они впечатляют своим оснащением: проводя параллели с железной дорогой, тут это не просто рабочие поезда, а полноценная спецтехника.

31.


Суда по Лене ходят не только вдоль, но и поперёк - как и на любой крупной сибирской реке, с фарватера то и дело видишь паромные переправы:

32.


Ну и конечно куда же без лодок, которые в приречных деревнях не роскошь, а средство передвижения и отчасти даже пропитания. Хотя по сравнению с Амуром, Ангарой, Обью или Печорой на Лене их до странного мало, да и вид большинства лодок убог. Вот типичная картина: советский мотор, снятое ветровое стекло и лодочник без спасжилета.

33.


Ну а "Полесье" порой сбрасывает скорость посреди реки, и за окнами салона видишь лодку, идущую наперерез - сперва порожняком навстречу, а затем с каким-нибудь грузом к берегу:

33а.


Усть-Кут - последнее место, где Лену можно назвать Леночкой: река наливается буквально на глазах, уже через час пути становясь размером с Оку или Дон. До фирменных ленских красот же пока далеко: тайга и сопки по берегам живописны, но кого удивишь в Восточной Сибири сопками и тайгой?

34.


Первый час пути я проспал, мельком и сквозь сон увидев за окном другого борта избы и школу села Казарки - пассажирское "Полесье" там причаливает, но наш спецрейс шёл до Киренска без остановок. С другой стороны осталось устье Таюры, на которой выше по течению стоит Звёздная - первая "комсомольская" станция БАМа. По левому берегу мой взгляд привлекла явная насыпь, более всего похожая на недостроенную железную дорогу - но ни малейших сведений о ней я не нашёл:

35.


Возможно, она была как-то связана с Нефтеленском - так могло называться теперешнее Верхнемарково, левобережный посёлок (1,9 тыс. жителей) в 2,5 часах пути от Усть-Кута, встречающий обширным кладбищем над искусственной косой-волнорезом:

36.


Вдалеке, над его избами, ярко горит факел: в 1962 году под той сопкой, вверх по склону которой карабкается теперь трасса "Вилюй", которая в отдалённом светлом будущем свежет с Большой землёй Мирный, геологи выпустили наружу нефтяной фонтан. Надо заметить, тогдашний СССР нефтью был не то чтобы беден (Второе Баку уже встал на ноги, в Западной Сибири поиски шли полным ходом, да и не оскудела пока кавказская нефть), но и не сказать, чтоб сказочно богат. Открытие первого промышленного-значимого месторождения в Восточной Сибири, которая уже тогда имела репутацию главной геологической кладовой, конечно произвело фурор. Эту нефть показывали в своё время даже моей бабушке, в 1960-х годах ехавшей по Лене в круиз от Усть-Кута до Якутска, а надёжно задраив все вентили, туристам даже демонстрировали, как нефть горит. Но у такой беспечности имелись свои причины: запасы тут были вроде и большие, но трудноизвлекаемые для технологий тех лет, а потому в профильных институтах год за годом шли споры, заткнуть эту скважину или всё-таки начать осваивать новый нефтяной район. За это время фонтан успел наполнить в распадках целое бурое озеро, от которого невыносимо тянуло меркаптанами - это ими пахнет бытовой газ. 10 сентября 1977 года верхнемарковцев и вовсе разбудило землетрясение: в нескольких десятках километров от посёлка был проведён подземный ядерный взрыв мощностью в пол-Хиросимы (7,6 килотонн) под кодовым названием "Метеорит-4". Пласты он, конечно, сместил и скомкал... вот только совсем не так, как хотелось геологам: более извлекаемой нефть не стала, зато смешалась с грунтовыми водами, отравив на многие километры вокруг все родники и колодцы. В итоге геологи махнули рукой и уехали, а созданная ими экологическая катастрофа осталась: детские врачи из райцентра, приезжая сюда, хватались за голову от обилия врождённых заболеваний, а воду для питья завозили автоцистернами, для которых, может быть, и прокладывалась та дорога вдоль берега?

37.


Теперь, впрочем, с Усть-Кутом эти места соединяет пусть и недостроенная, но всё же проезжая круглый год трасса "Вилюй", а на воду пробурено несколько артезианских скважин. Возможно - на деньги "Иркутской нефтяной компании", которая в 2017 году всё же начала промышленную добычу на Марковском месторождении.

38.


О несостоявшемся Нефтеленске напоминает краснокирпичная школа (1968) да топонимика - первая от реки тут Фонтанная улица, а есть ещё улицы Геологов и Нефтяников. Теперь они вновь актуальны - в последние годы население поселка достаточно быстро растёт:

39.


На причале люди ждут пассажирского "Полесья", которое мы обогнали ещё на окраинах Усть-Кута:

40.


Ну а селение здесь стояло задолго до того, как в калитку его постучался косматый геолог. Верхнемарково и соседнее Заярново начинались как заречные выселки старинного куста деревень, центром которого было правобережное Марково, известное с 1669 года как заимка Киприяна Маркова, тамбовского крестьянина, приехавшего на Лену вместе с Ерофеем Хабаровым. У речного пути заимка потихоньку обрастала дворами, а с обустройством в 1740-х годах Якутского тракта превратилась в большое село:

41.


Но в годы надежд Нефтеленска большинство селян, часто вместе с избами, перебрались на другой берег. Теперь в старом Маркове осталось полсотни жителей да деревянный Троицкий храм (1898), живописный в своей заброшенности:

42.


Ну а "Полесье" продолжает путь:

43.


Мимо мелькают старые сёла, стоящие на эти берегах через 10-20 километров. Вот например Красноярово, название которому дал, видимо, обрыв с кадра выше:

44.


Напротив - руины причала:

45.


Чуть дальше - заброшенная деревня Потапова:

46.


Избы которой, однако, "при жизни" не успели покрыться сайдингом и ядовито-синими кровлями, а в заброшенности не рассыпаются сами и и не разбираются на дрова - хоть завтра делай тут музей сельского быта!

47.


К правому берегу то и дело подходит автодорога, летом и в межсезонья - тупик до Киренска, по крепкому льду продолжающийся зимником в Мирный. В июне шли по ней целые трубопроводы на колёсах - Нефтеленск не состоялся, но дело его живёт, и в Киренском районе строятся трубопроводы к Чаяндинскому (на юге Якутии) и Ичёдинскому (за Леной) нефтегазоконденсатным месторождениям.

48.


На левом берегу - лесобаза, не первая и не последняя на нашем пути:

49.


В правобережном селе Макарово - ещё один полуразрушенный деревянный храм Ильи Пророка (1901):

50.


Современности в этой части Лены больше, чем старины, а старины - больше, чем природы. Но просто фоном быть - не в обычаях дикой Сибири! И вот среди красных и жёлтых обрывов вдруг удивляет фиолетовый яр:

51.


А по искусственным косам, намытым у поворотов реки, прогуливаются статные цапли:

52.


Самое, пожалуй, примечательное место между Усть-Кутом и Киренском - левобережная Кривая Лука, у которой река очерчивает почти полный круг. В центре радиуса - одинокая нефтяная вышка, оставшаяся ещё от советских геологов:

53.


С "нижней" по течению стороны Кривой Луки пристроилась и одноимённой деревня (300 жителей) с Никольской церковью (1898-1905), которую в 1950-х обкорнали под ДК Геологов:

54.


Первый чуть ли не от Верхоленска каменный храм, в таком виде она смотрится как бы не интереснее, чем в изначальном:

54а.


Достопримечательностью Кривой Луки могла быть Старо-деревянная Никольская церковь (1796) абсолютно поморского облика, стоявшая в центре села. Её разобрали за ветхостью в 1851-52 годах, тогда же построив на замену Ново-деревянную Никольскую церковь, сруб которой пока ещё цел. Вот только он совершенно невзрачен: хотя в 17-18 века на Верхоленье обильно строились деревянные церкви, достойные Русского Севера, к середине 19 века традиции поморских мастеров тут бесследно забылись.

54б.


Кривая Лука - часть другой излучины, более вытянутой, однако тоже очерчивающей дугу круче 180 градусов. На повороте - очередная искусственная коса: по спутниковой карте видно, что в таких натурально всё русло.

55.


За поворотом встаёт как волна очень красный обрыв - он же и на вводном кадре:

56.


Справа за деревьями проплывает яркий аэропортовский "колдун", а на опушках жильё всё чаще выходит к берегу. Мы уже в предместьях Киренска...

57.


...но про сам Киренск и ещё пару сотен километров пути - в следующей части.

ЛЕНА-2022
От Усть-Кута до Якутска. Оглавление и обзор.
От Якутска до дельты, а также верховья. Оглавление и обзор.
Верхняя Лена (Иркутская область).
Качугский тракт и Баяндай.
Качугский район. Качуг.
Качугский район. Анга.
Качугский район. Шишкинская писаница и Верхоленск.
Усть-Кут (2020).
Осетрово - Киренск.
Киренск - Давыдово.
Давыдово - Витим.
Средняя Лена (Витим - Якутск) - будет позже.
Якутия в общем - будет позже.
Якутск - будет позже.
Заречные улусы Якутии - будет позже.
Нижняя Лена - будет позже.
Амуро-Якутская магистраль - будет позже.

https://varandej.livejournal.com/1133490.html