Если ты живешь по высшим законам своей души,
результат игры не имеет значения. Чем бы
она ни закончилась, она закончится правильно.


Ричард Бах

Идет заседание...


Вроде грядут еврейские праздники, а на ум приходит советский анекдот... Канун, значит, Нового года, не еврейского, а... общечеловеческого. Вечер уже наступает, и муж с женой второпях, обвешанные авоськами вбегают в подъезд своего дома. Споткнувшись вдруг обо что-то в полутемном подъезде и едва не растянувшись плашмя со всеми сумками, муж замечает на грязном полу в стельку пьяного соседа, уже досрочно и достойно встретившего Новый год. В бешенстве подняв глаза на жену (это, конечно же, она виновата, что все всегда в последнюю минуту), муж яростно шипит: "Ну!! Видишь! Люди... как люди! А мы... как... как свиньи!!!"

Да... обычно готовиться к Новому Году начинали загодя, неделями ранее стараясь раздобыть каких-нибудь дефицитных сервилатиков или – если не было возможности достать "дифсит" по блату – обеспечить достойность новогоднего меню за счет праздничных наборов, если в семье еще сохранился инвалид войны или, на худой конец, хотя бы ветеран.

А как встречали этот самый момент наступления Нового года! Насколько прочувствованным был двенадцатый удар главных курантов планеты – последнее биение сердца года уходящего! И насколько осмысленным был хлопок пробки шампанского – первый вскрик новорожденного года…

И ведь "первым январем" все не заканчивалось, для многих лишь только начиналось. Сколько дней еще сама мысль о работе вызывала усиление интоксикационной тошноты своей абсурдностью и... и несправедливостью. А потом у некоторых наступал еще Старый Новый год, ныне из полуизвестного календарного казуса превратившийся в полуофициальный заключительный аккорд двухнедельного общегосударственного перекура...

Если бегло глянуть на то, как евреи справляют свой Новый год, многое может показаться до странного похожим. И готовиться к нему начинают за месяц заранее, и праздники идут непрерывной чередой нерабочих дней еще аж три недели после Нового года. Правда, под другими именами, но все равно они все называются праздниками начала года.

Единственное, что может насторожить, это сам момент наступления Нового года, вернее, то, как его справляют. Никто не следит с надрывом, когда же сойдутся наконец стрелки часов и перережут пуповину народившегося младенца-года. Нет, еврейский Новый год наступает где-то в вечерних сумерках последнего календарного дня, когда мужчины в синагогах чтением псалмов или изучением Торы коротают время перед праздничной молитвой, а женщины дома заканчивают готовить праздничный стол. Но уж после молитвы-то можно было б спохватиться и поздравить друг друга "с Новым годом, с новым счастьем!" Ан нет, евреи и тут мудрят и, расходясь из синагоги по домам, напутствуют друг друга не как "празднующие граждане", а как подельники какие-то: "Да будет тебе выписан и скреплен печатью вердикт на добрый год!"

И вот в этом-то все и дело. Ведь если звоном-боем отмечается мало что, в сущности, значащий момент, который просто дает повод закрыть светлый квадрат на обоях другим календарем, то монотонное чтение псалмов есть ни что иное, как подготовка к началу Суда, где на год вперед будет решаться судьба человека, его семьи да и всего мира. Поэтому и подготовку ко Дню Суда – Рош-Ашана – начинают месяцем раньше, не отовариваясь к празднику, а кропотливо перебирая накопленный за год багаж поступков. И в сам новогодний день не хлопают пробками, не шумят, да и вообще стараются поменьше разговаривать: ведь суд идет – в зале должно быть тихо.

Но подобно еврейскому джентльмену, который прощается, но не уходит, заседание Суда по окончании Дня Суда... продолжается! И вынесенный каждому в Рош-Ашана приговор утверждается в День Искупления – Йом-Кипур. Да здравствует Небесный Суд, самый гуманный суд в мире! Есть еще неделя с лишним, чтобы подать апелляцию, попросить пересмотреть, пообещать исправиться, выплакаться, наконец, в Йом-Кипур, взмыть, вознестись, уподобиться ангелу и сложить белоснежные крылья лишь после молитвы Неила, когда замыкаются Небесные врата.

Но и после этого там, за высшими засовами, не спешат закрыть свои гроссбухи и не то что бы совсем официально, но дают понять, что не все еще окончено, что есть еще шанс. Правда иного свойства: мы все еще можем изменить приговор к лучшему, но уже не слезами и покаянными молитвами, а, наоборот, весельем и танцами. Поскольку вслед за воспарением Дней Трепета необходимо грамотное приземление праздников Суккот и Симхат-Тора. Чтобы озаренность высокой духовной энергией трансформировать радостью и сделать своей жизнью. Чтобы уже после этого жить. Как люди.

Р-н Эли Коган