Это история настоящего, долгого, страстного романа, который происходил вовсе не в Париже в конце XIX века, а в головах и сердцах двух гениальных художников. Эдуар Мане и Берта Моризо не могли быть вместе, связанные обязательствами, моральными принципами и личными убеждениями. И создали в конце концов собственное художественное измерение, в котором обрели свободу и возможность часами напролет объясняться друг другу в любви и шептать нежности. Свою параллельную живописную вселенную.
В биографии Эдуара Мане столько загадок и недосказанностей, что запутанная история с холмом Трокадеро — еще не самая эффектная и пикантная. Но именно с этой истории нужно начинать, когда речь заходит о Берте Моризо.
С легкой руки биографа Мане Анри Перрюшо по сети, глянцевым журналам и даже по внушительным изданиям гуляет мистическая и романтическая легенда о том, что Мане еще до знакомства с Бертой увидел ее картину «Вид Парижа с холма Трокадеро» в Салоне. Мане был настолько впечатлен картиной, что написал свою — с того же места: стоя на холме и глядя на Марсово поле. Мане, к слову, достаточно часто обращался к полотнам других живописцев, переосмысляя их идеи и композиции. Но проделывал это с безусловными шедеврами и гениями: Гойей, Рафаэлем, Джорджоне, Тицианом. А тут вдруг начинающая и никому еще не известная художница!
Легенда прекрасна — она очень точно проиллюстрировала бы родство душ и талантов, подтвердила бы, что эти два художника еще до знакомства жили в одной художественной плоскости и дышали одним живописным воздухом, предчувствуя и приближая судьбоносную встречу… Если бы не одна досадная неточность: картина «Всемирная выставка в Париже 1867 года» Мане была написана на 5 лет раньше, чем картина Берты Моризо «Вид Парижа с холма Трокадеро».
Читать далее
Вьюгитта
