Темной ночью в тишине
Он прокрался в сад ко мне
И остался недвижим,
Ядом скованный моим.
Уильям Блейк

Англия, конец тысячелетия. Старые друзья Клайв (композитор) и Вернон (редактор журнала) принадлежат к верхушке образованного среднего класса, creme-de-la-creme золотого миллиарда. Их дружба длится с юности, ее не смогла разрушить ни разность интересов, ни явное материальное и творческое преимущество баловня судьбы Клайва - на всякого композиторов, которому повезло попасть в обойму приходится сотня, когда не тысяча профессионалов, работающих со словом; ни даже то, что любовницей обоих побывала в свое время Молли. Блистательная Молли, к чьим ногам падали самые яркие мужчины, а респектабельный брак с издателем Джорджем не помешал любовной связи с министром Джулианом Гармони.

Бедняжка Молли, которую ранняя и скоротечная деменция пожрала в несколько месяцев. Под впечатлением от ее смерти друзья дают друг другу слово: в случае, если такое случится с одним из них, второй позаботится об эвтаназии до того, как он превратится в овощ. Дальше жизнь идет своим чередом: Клайву заказывают миллениальную симфонию, сегодня об этом странно вспоминать, но конец прошлого века страсть как любил пышно отмечать даты. Вернону подворачивается возможность поднять до небес рейтинг возглавляемого им журнала, заодно сквитавшись с напыщенным аристократом Гармони - всплывают компрометирующие фотографии министра в образе трансвестита и Вернон намерен их опубликовать, разрушив его карьеру.

Клайв не одобряет этой скандальной идеи, Вернон обижен непониманием со стороны друга, Клайв внезапно вспоминает, как много он делал для Вернона на протяжении их знакомства и как мало получал взамен, взаимные обиды копятся. В поисках вдохновения для симфонии, он отправляется в горы, где становится свидетелем неприятной сцены между мужчиной и женщиной, которые кажутся любовниками или даже супругами,. Позже оказывается, то был очередной эпизод нападения маньяка, названного Душителем озерного края. Нет-нет, ничего фатального, женщина спаслась, а мерзавца поймали, но Клайв, на которого как раз в это время нисходит вдохновение, не спешит исполнить гражданский долг и предложить себя полиции в качестве свидетеля, чем дает повод уже Вернону упрекнуть себя в небезупречности моральной позиции. Развязки не ожидают ни герои, ни читатель.

Синдром самозванца, ранняя деменция, предательство и манипулирование - сквозные темы в творчестве Иэна Макьюэна, которого я, признаюсь, не люблю. Его ставят в один ряд с Джулианом Барнсом, но где у последнего умение увидеть и показать величие в малом, нежное, бережное, сочувственное проникновение в самые потаенные глубины, там у Макьюэна набор хромированных инструментов, препарирующих низость и подлость человеческой натуры.

"Амстердам" не исключение. В погоне за броским сюжетом, достойным желтой прессы, автор дискредитирует идею возможности спокойно и с достоинством уйти, не переживая мучительного унизительного распада, не терзая ближних. Лишает права на выбор.