«Оппенгеймер» — фильм об ученых или о бомбе  

 

    «Оппенгеймер» Кристофера Нолана — биографический фильм о Роберте   Оппенгеймере, физике-теоретике, «отце ядерной бомбы». В центре сюжета —   союз и противостояние Оппенгеймера с государством, трансформация его   личных убеждений и работа научной группы над атомным проектом. Через   судьбу великого ученого режиссёр Нолан проявляет общие вызовы, стоящие   перед исследователями и наукой, как ученые встраиваются в общество и   насколько зависят от него. 

   Образы главных героев в фильмах и сериалах про ученых нередко утрированы:   гениальный исследователь способен за минимальный срок собрать невероятное   устройство или решить сложнейшую задачу, едва взглянув на условие. Чтобы   выдержать эту почти божественную силу, персонаж становится изгоем, фриком или   вовсе сходит с ума — на этом строится конфликт. Для массового зрителя такой образ   науки комфортен, для ученых неактуален. «Оппенгеймер» немного не вписан в привычную картину: главный герой «очеловечен», встроен в общество и невольно меняет его. Таким образом, зритель может увидеть настоящие вызовы и бытовые проблемы, с которыми сталкиваются ученые: взаимоотношения с государством, ответственность за свои исследования и научную группу, этические границы науки.  

В «Оппенгеймере» на первом плане находятся не гениальные физические концепции (которые обычно разбирают на ляпы грамотные кино-обозреватели), а гомеостаз (процессы внутри и вокруг) научного сообщества. Режиссер фильма Кристофер Нолан не прячет главного героя в мире чудес физики за книжной полкой (как было в прошлом его фильме «Интерстеллар»). Роберт Оппенгеймер открыто сам прочтет о себе, пусть и на санскрите: «Теперь я смерть, разрушитель миров». 

 

Ученые и физика

Физики в фильме немного, но научная атмосфера передана неплохо. Есть милые исторические штрихи, например легендарный научный журнал Science в виде обычной газеты или ламповые часы, знакомые физтехам по лабораторным работам. Как и полагается, есть исписанные доски и формула цепной реакции. Мимолетом показаны все звезды тогда еще новой квантовой физики, сейчас уже давно классики: Альберт Эйнштейн, Нильс Бор, Вернер Гейзенберг, Энрико Ферми. Непривычно видеть их реальными людьми, а не названиями физических терминов: уровня Ферми, приближения Борна — Оппенгеймера, принципа неопределенности Гейзенберга. Великий Эйнштейн показан мудрым, но слабеющим стариком, который понимает, что его время ушло и науку двигают молодые: «Роберт, это ваше, а не моё».  

Сцены семинаров и обсуждений проекта показаны мимолетом, акцент делается на личных отношениях ученых. Несмотря на слаженную работу, между молодыми коллегами все же возникают противоречия и интриги, а сцена, где занятый Оппенгеймер игнорирует идеи Теллера — точь-в-точь общение физтеха с научным руководителем: «Тебе некогда обсуждать, ты превратился в политика». Мир физиков живой, полный рисков, сомнений, труда и трат: «Ученые обижены на всех, кто ставит под сомнения их суждения». В то же время показана практичность исследователей: расчеты показали, что на возгорание атмосферы «шансы почти нулевые», значит, эксперимент можно проводить — почти врачебный цинизм. Но если врачи берут на себя ответственность за жизнь одного человека, то ученые готовы тайно поручиться за всю планету, полагая, что она в смертельной опасности.

 

Государство

Самая очевидная линия сюжета — конфликт величайшего теоретика США с госмашиной, которая выведена в этом фильме бездушной, властной и требовательной. Каждый поступок и каждое личное убеждение Оппенгеймера спустя годы превратно трактуются «обвинителем», чуть ли не ставятся в вину. 

Государство сначала выполняет все прихоти физика: строит целый город Лос-Аламос (там до сих пор находится одна из крупнейших лабораторий США с мощными суперкомпьютерами), выделяет миллиарды на Манхэттенский проект. Однако после получения бомбы — одного из величайших достижений человечества — солдаты буднично грузят самое страшное оружие в истории в фургоны, а об ударе по Японии Оппенгеймер узнает из новостей, как обычный американец. 

Тем не менее конфликт чуть сложнее, чем использование ученых страной в обмен на их ум и с обещанием комфорта. Практически на каждом этапе у Оппенгеймера есть выбор: отказаться от друзей-коммунистов, носить военную форму, нарушать секретность, ускорять испытания, протестовать или согласиться с бомбардировкой. Ученый старается не изменить себе и в то же время следовать интересам страны, выполнять приказы. Получается ли у него найти баланс или срабатывает самоубеждение? Где проходят границы его личного выбора и силы обстоятельств? Кажется, Нолан, не скрывая симпатии к Оппи, все-таки оставляет своего Прометея прикованным к скале на растерзание орлу, гениям прощают не всё. 

 

Прометей 

Килиан Мерфи отлично показывает трансформацию Роберта Оппенгеймера как из неуверенного энтузиаста в мировую знаменитость, осознающую и умело использующую свое влияние, так и из «взбалмошного позера» в мученика за убеждения: «Мне важно свободно мыслить, чтобы сделать наш мир лучше, зачем ограничивать себя догматом» и «Я считал себя сложнее, чем есть на самом деле».Карьерный путь ученого был практически идеален — лекции Бора и Гейзенберга, работа у Борна, затем возможность завезти в США диковинную квантовую физику, открыть кафедру, публикации в престижных журналах. Наконец, вершина карьеры — великое изобретение и руководство престижным университетом в Принстоне.

Осталось, казалось, только почивать на лаврах, но большой ученый — больше, чем ученый. Подвергая сомнению физические гипотезы, киношный Оппенгеймер, кажется, честно подвергает сомнению и собственную жизнь, принимая ответственность за бомбу, которую с него любезно предложил снять президент Трумэн. Физик «проталкивает контроль над вооружением» и «использует статус отца атомной бомбы, чтобы влиять на политиков». В этом поступке ученый по-настоящему становится Прометеем, обрекая себя, хоть и не на физические, но муки совести. Герой не теряет имущество, свободу, только признание и влияние, однако и этой жертвы можно было избежать, в очередной раз приняв изменившиеся правила игры и вновь подстроившись под систему.

Прометей дал людям огонь, чтобы они построили цивилизацию. Оппенгеймер дал людям огонь, чтобы они сохранили её. Но оба раза искушение власти оказалось сильнее благих намерений, огонь стал силой, которая подчиняет и уничтожает: «Мир не готов, бомба — не новое оружие, а новый мир. Вы американский Прометей, который дал им возможность уничтожить самих себя, за это вас зауважают». 

 

Бомба

   Атомная бомба стала самым знаковым изобретением новой науки — квантовой   физики. В контексте фильма она сначала мыслилась панацеей, которая «достаточно   большая для конца войны, для конца всех войн», а затем превратилась в главную   угрозу цивилизации. Ученые реагируют по-разному на участие в «высвобождении   великой силы», один из друзей Оппенгеймера Исидор Раби (Нобелевский лауреат 1944   года) с трудом соглашается работать над проектом только после аргумента Роберта:   «Я не знаю, можно ли доверить бомбу нам, но нацистам нельзя». Кто-то, как Эрнест   Лоуренс (Нобелевский лауреат 1939 года), увлекается работой. Для физиков бомба — в   первую очередь открытие, эксперимент, подтверждающий правоту теории. Их   многолетний тяжелый труд оказывается не напрасным и, по словам военных,   позволяет закончить войну. Вопрос о применении ядерного оружия возникает   мимолетом лишь после смерти Гитлера, но Роберт Оппенгеймер одергивает сначала   бывших коллег, а затем молодежь, от политического и этического активизма: «Мы создали бомбу, но не нам решать, как её применить». 

Все разговоры о бомбе носят нарочито будничный характер, особенно исключение Киото из списка бомбардировки. Нолан сохраняет исторический контекст, но показывает его максимально сухо и поверхностно, лишая зрителя спасительного сострадания и вынуждая публику невольно оценивать события преимущественно из своего опыта и века. Как будто единственная навязанная авторская оценка — замедленная сцена взрыва, когда режиссер «заставляет» зрителя остаться один на один со своими переживаниями и личными контекстами. И если Оппенгеймер в фильме должен решить вопрос о своих убеждениях и муках совести, то вопрос этичности и границах научных экспериментов задается современному обществу, поскольку ученые в фильме решают вопрос всегда положительно, считая, что «это исследовательская работа, а не разработка оружия».

 

Эпилог

«Оппенгеймер» показывает непростой и живой мир ученых и поднимает сложные вопросы об ответственности исследователей, об их зависимости от государственной машины США, об этических границах изобретений. На эти вопросы гипотетически нет простых ответов, но практически ответ всегда «да». «Мое отношение к водородной бомбе сформировалось, когда стало очевидно, что мы используем любое созданное оружие», — отвечает Оппенгеймер во время судилища. 

Переплетение амбиций политиков и жажды открытий ученых запускает цепную реакцию, вовлекая всё новых людей в неотвратимое движение прогресса и разрушая личности. Куда приведет это движение? Выразительными глазами Килиана Мерфи Нолан дает алармистский ответ, но, может, он не прав? 

 

Опубликовано: Илья Бения (см.), журнал МФТИ «За науку» - 27.02.2024

Ушел из жизни академик РАН Семён Соломонович Герштейн

 

Московский физико-технический институт, Отделение физических наук Российской академии наук, Секция ядерной физики ОФН РАН, НИЦ «Курчатовский институт», Институт физики высоких энергий им. А. А. Логунова с глубоким прискорбием сообщают, что 21 февраля на 94-м году жизни скончался выдающийся физик с мировым именем, организатор науки и талантливый педагог академик РАН Семён Соломонович Герштейн.

 

Работы Семёна Соломоновича Герштейна оказали важное влияние на развитие атомной физики, физики элементарных частиц и астрофизики. Уже в первой научной работе совместно с Я. Б. Зельдовичем им был открыт фундаментальный закон сохранения в слабом векторном взаимодействии, аналогичный закону сохранения электрического заряда, и получено указание на аналогию слабых и электромагнитных взаимодействий. Этот результат имел важнейшее значение для создания современной теории микромира — Стандартной модели. Он явился также исходным пунктом такого плодотворного направления в теории, каким является алгебра токов.

Также совместно с Я. Б. Зельдовичем, используя космологические данные, Семёном Соломоновичем Герштейном был установлен верхний предел на массу мюонного нейтрино. Этот результат стимулировал произошедший в последнее время синтез физики частиц и космологии.

Еще до открытия нейтральных токов, в 1962 году, Семён Соломонович предложил для их наблюдения изучать возбуждение атомных ядер под действием нейтрино средних энергий. Наблюдение этого типа реакции — расщепления дейтрона под действием солнечных нейтрино — стало наиболее убедительным доказательством осцилляций солнечных нейтрино и справедливости Стандартной модели Солнца. Среди других результатов Семёна Соломоновича Герштейна в области космологии и астрофизики — предложение оригинального механизма коллективного ускорения солнечных космических лучей, идея о том, что наблюдаемые гамма-всплески связаны со специфическими вспышками массивных звезд, и получение ограничения на возможную массу гравитона из данных по анизотропии реликтового излучения (совместно с А. А. Логуновым и М. А. Мествиришвили).

 

Мировую известность получили работы Семёна Соломоновича Герштейна по теории мезомолекулярных процессов и мюонного катализа. Он предсказал существование сильного влияния переходов мезоатомов в нижнее состояние сверхтонкой структуры на вероятность мю-катализа (эффект Герштейна — Вольфенштейна), открыл явление резонансного образования мезомолекул дейтерия (совместно с В. П. Джелеповым и другими), предсказал, что в смеси дейтерия-трития один мюон может вызывать более 100 актов реакций ядерного синтеза, что побудило начать исследования этого эффекта во многих лабораториях мира.

В области физики частиц совместно со своими учениками Семён Соломонович получил ряд важных результатов для процессов с тяжелыми кварками: предложил механизмы рождения очарованных частиц в нейтринных и фотонных пучках, предсказал сечение рассеяния с-кварков на нуклонах и дал одну из первых интерпретаций ипсилон-мезонов, предсказал массу, время жизни и основные каналы распада Вс-мезонов, состоящих из b- и с-кварков.

В последние годы Семёном Соломоновичем Герштейном были рассмотрены разнообразные следствия полевой теории гравитации, развитой А. А. Логуновым и сотрудниками.

Благодаря его расчетам на ускорителе протонов впервые в мировой практике получен интенсивный пучок электронов с энергией до 46 ГэВ, недоступной для существовавших в то время электронных ускорителей, и проведены совместные эксперименты группы ФИАН — Ереванский физический институт — ИФВЭ по изучению взаимодействия фотонов высокой энергии с протонами.

 

Большое внимание Семён Соломонович уделял подготовке научных кадров. После окончания Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова он начал свою трудовую деятельность учителем физики в сельской школе и одновременно сдавал экзамены по теоретическому минимуму Л. Д. Ландау. Четверо учеников С. С. Герштейна из этой школы защитили докторские диссертации, а более 10, окончив филиал МИФИ, стали сотрудниками Физико-энергетического институте в Обнинске. На протяжении многих лет Семен Соломонович преподавал физику в вузах нашей страны: в 1958–1959 гг. — в Ленинградском политехническом институте, в 1961–1962 гг. — в филиале Физического факультета МГУ в Дубне, а с 1963 г. без перерывов читал курсы теоретической физики в МФТИ, где был заслуженным профессором. В результате тайного голосования студентов МФТИ Семён Соломонович Герштейн был награжден почетным знаком «Звезда Физтеха». В числе бывших его студентов множество крупных ученых. Семён Соломонович неизменно активно поддерживал молодых, способных научных сотрудников и вообще талантливых людей.

 

Немало усилий он уделял популяризации науки. Будучи членом редколлегии энциклопедии «Физика микромира» и редактором-консультантом БСЭ, написал для этих изданий более десятка статей. Семён Соломонович Герштейн был членом редколлегий журналов «Природа», «Ядерная физика» и ТМФ.

В знак признания заслуг и достижений Семён Соломонович был награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени, орденом Почета, Почетной грамотой Президента РФ, Золотой медалью РАН имени Л. Д. Ландау, международными премиями ОИЯИ имени Б. М. Понтекорво и ИТЭФ имени И. Я. Померанчука.

Семёна Соломоновича отличали высокая научная принципиальность, преданность науке, прирожденная интеллигентность, внимательное и доброжелательное отношение к людям. Его кончина — невосполнимая утрата для российской и мировой науки.

Выражаем глубокие и искренние соболезнования родным и близким Семёна Соломоновича. Светлый образ этого замечательного ученого и человека навсегда останется в памяти друзей и коллег и сохранится в истории науки.

 

Опубликовано: журнал МФТИ «За науку», Пресс-служба МФТИ - 21.02.2023