Михаил Булгаков недолюбливал и современную ему поэзию, и поэтов-современников. Говорят, даже Анна Ахматова, дружившая с семьей писателя, не решалась иной раз в его присутствии зачитывать свои сочинения. Однако сам Михаил Афанасьевич еще с юности пробовал свои силы в поэзии. Об этом он упоминает в письме другу Павлу Попову: «Печка давно уже сделалась моей излюбленной редакцией. Мне нравится она за то, что она, ничего не бракуя, одинаково охотно поглощает и квитанции из прачечной, и начала писем, и даже, о позор, позор, стихи!».

Сестра писателя, Надежда, вспоминала, что «Михаил писал сатирические стихи о семейных событиях, сценки и "оперы", давал всем нам стихотворные характеристики». Напомним вам несколько шуточных четверостиший, написанных Булгаковым в молодости:

Утро. Мама в спальне дремлет.

Солнце красное взойдет,

Мама встанет и тотчас же

Всем работу раздает:

«Ты иди песок сыпь в ямы,

Ты ж из ям песок таскай».

*****

День течет в работе мило.

Все, как надо, в круг идет:

Сенька выкатил чернила

На штаны и на живот.

За калиткой, на просеке,

Мама вешает говядину,

Маша с тихой воркотнею

В кухне гладит юбку Надину.

Миша с Сенькой на траве

Прыгают на голове.

Помоляся Богу,

Улеглася мать.

Дети понемногу

Сели в винт играть.

*****

За усердие всегдашнее

И за то, что вежлив, мил,

Титул мальчика домашнего

Он от мамы получил.

https://www.facebook.com/hashtag

В феврале 1886 года 26-летний Антон Павлович писал своему хорошему знакомому Михаилу Дюковскому:

"Любезнейший Михаил Михайлович!

Пишу Вам, чтобы у Вас было одним автографом великого писателя больше... Через 10—20 лет это письмо Вы можете продать за 500—1000 руб. Завидую Вам. Но тем не менее, если у Вас есть сейчас свободные 25 рублей, то, по примеру прошлых месяцев, дайте мне их на неопределенный, но короткий срок, ибо у меня сейчас нет ничего, кроме вдохновения и писательской славы, а без дров между тем холодно.

Ваш соотечественник А. Чехов".

Как всегда остроумный и скромный наш чудо-соотечественник.

В другом февральском письме Дюковскому Чехов снова пеняет на свое безденежье: "Расходы — ужас!! Было сегодня утром 3 целкаша, мечтал прожить на них minimum 2 суток, а сейчас, кроме золотой турецкой лиры, — ни черта!".

Упомянутая в послании турецкая лира - подарок от семейства барона Николая Спенглера. Его дети были первыми пациентами начинающего врача Чехова. В благодарность за их успешное лечение барон подарил Антону Павловичу портмоне, в котором оказалась большая золотая турецкая монета, которую все Чеховы называли лирой. Когда Антону Павловичу приходилось совсем туго, он закладывал эту монету в ломбарде за десять рублей, но всякий раз выкупал.

Напомним вам один исторический анекдот про Тютчева.

Федора Ивановича выделяла среди придворных за ум и талант великая княгиня Елена Павловна. Она пригласила его на бал в Петергофе. Поехав в Петергоф с утра, Тютчев отправился к знакомым, пообедал, прилег поспать, а лакей приготовил ему как всегда очень дорогой и изумительно сшитый фрак (Тютчев был изрядным щеголем).

Отправившись на бал, Тютчев по обыкновению гулял по саду, возведя очи к небу (не то стихи сочиняет, не то думу высокую думает). Навстречу - знакомый:

- И что это за фрак на вас?

- Да самый обычный.

Навстречу еще один:

- Фрак у вас какой-то необычный…

- Фрак как фрак: если плохо сшит, то это дело не мое, а моего портного.

Великая княгиня, увидев Тютчева, чуть не рассмеялась, спрятав улыбку в веер, она дала знак присутствующим не обращать внимания на платье Тютчева.

Вернувшись под утро в дом, где накануне обедал, он лег спать, а на следующий день узнал новость: его лакея кто-то обокрал, унес его ливрею.

- И ведь что удивительно: рядом висел ваш замечательный и очень дорогой фрак, так не взяли!

Тютчев рассмеялся:

- Кажется, я знаю вора…

Снимок Федора Ивановича в лакейской ливрее мы не нашли, так что покажем вам франта-Тютчева в образе денди. Париж. 1865 год. Фото Сергея Левицкого.

https://www.facebook.com/hashtag/

Давая объяснение своему необычному стилю одежды, Евгений Евтушенко отмечал, что его пристрастие ярко одеваться пришло из сибирского детства военных лет — как противопоставление чёрным и серым ватникам с номерами на спинах, в которые были облачены несчастные и угрюмые арестанты, шедшие бесконечными колоннами в лагеря для заключённых, и пыльно-землистым шинелям сопровождавших их охранников.

Из воспоминаний Михаила Ардова:

Читать далее...