Ева_Козырева обратиться по имени
01-08-2012 07:06
СПОР ИНТЕЛЛИГЕНТА С ХАМОМ
Под хамской философией я понимаю определённую систему ценностей, получившую необыкновенное распространение в современном массовом сознании. В отличие от грубости и нахальства, кои являются лишь формой выражения эмоций, хамство представляет собой содержательную часть внутреннего мира человека и строится на принципах ярко выраженного эгоцентризма («я есть высшая и единственная цель») и паразитизма («всё существует как средство для меня»). Хамское поведение однородно в своей основе, хотя его мотивация может быть совершенно различной... Беда интеллигента в том, что он видит проблемы даже там, где их нет. Ущербность хама в том, что он вообще не видит проблем, даже там, где они есть. Интеллигент открыт для внешнего мира. Он не видит смысла в ношении масок, в необходимости казаться другим или выдавать себя за другого. То, что он считает ценным в себе – составляет предмет его гордости и чувства собственного достоинства. То, что он считает недостойным для себя, – становится стимулом для дальнейшего совершенствования. Нет повода прятаться или притворяться: интеллигент всегда искренен и естественен, поскольку он тождественен себе... Образ современного российского политического лидера необычайно парадоксален. Показав невиданную активность в предвыборной гонке и получив желаемое, российский лидер часто теряет интерес к политической деятельности, демонстрируя апатию и некомпетентность.
Как правило, и политическая оппозиция, создав себе популярность на критике действующей власти, в итоге сама оказывается неспособной к конструктивным действиям. И, в конце концов, деградирует. Скорее всего, столь противоречивое поведение властвующего может быть объяснено с точки зрения политологии, социологии и криминалистики. Однако здесь возникает ещё один срез проблемы – мировоззренческо-психологический, который может быть сформулирован в виде проблемы разграничения понятий «власть как средство» и «власть как самоцель». В самом деле, почему мы становимся свидетелями столь рьяного стремления к власти и лидерству, которые объективно являются тяжелейшим бременем? Что побуждает человека, не имеющего должного профессионализма, а иногда и путного образования, стремиться взвалить на себя столь непосильную ношу? Для того, чтобы ответить на эти вопросы, необходимо выявить психологические мотивы, которые стоят за стремлением к власти. На мой взгляд, к наиболее существенным мотивациям подобного рода следует отнести подсознательную попытку самоутверждения через возможность насилия и ориентацию личности на жёсткий эгоцентризм и паразитизм. Кому не знакома сцена, когда маленький мальчик, желая привлечь к себе внимание, дергает свою сверстницу за косичку? Таким образом в детстве проявляется стремление выделиться, спровоцировать повышенный интерес к своей персоне. В подростковом возрасте это стремление, зачастую, приобретает самые неожиданные формы. Подросток рвётся к лидерству. Для него лидерство – единственная возможность самоутвердиться, доказать свою неординарность. Пока ещё подросток не в состоянии доказать свою самодостаточность интеллектуально, его духовная уникальность ещё не состоялась. Дело усложняется ещё и тем, что просыпающееся в подростке либидо обостряет целый комплекс инстинктов. Этим объясняется подсознательное стремление подростка к скандальным ситуациям, его желание бросить вызов окружающим, его тяга к экстравагантному поведению. Такое «ребячество» порою доставляет много забот учителям и родителям подростка, поскольку нередко выливается в драки, в употребление табака и алкоголя, в сквернословие, в подчёркнуто вызывающее поведение. «Переходный период» будущей личности протекает как для самого подростка, так и для окружающих, сложным образом, однако, важно чётко понимать психофизиологические мотивы этого периода. По сути дела, за шокирующими выходками молодого человека стоит лишь духовная незрелость и обострённое желание самоутверждения, повышенное внимание к своему, пока ещё неполноценному «Я». Со временем эта «подростковая болезнь» проходит (за исключением, конечно, патологических случаев). По мере того, как созревает духовная целостность личности, субъективная необходимость в эпатирующих действиях отпадает. Человек начинает осознавать, что источник ценности его «Я» находится внутри него самого, что добиться любви и уважения окружающих невозможно на пути деструкции. Если личность состоялась, если она ощущает себя самодостаточной, то она уже не нуждается в искусственном ажиотаже вокруг своей персоны. Как правило, о себе кричит тот, кому нечего сказать. Комплекс неполноценности подростка становится по-настоящему страшным, когда он перерастаёт в постоянную черту характера взрослого человека и служит основой его социальной активности. Постоянное ощущение духовной ущербности, неспособности к творческой деятельности, бесполезности своего «Я» рано или поздно заставляет человека совершать действия, обращающие на себя пристальное внимание общественности. Весьма в этом плане показательны рекламные акции большинства политических деятелей, направленные на повышение их популярности. Лучший способ прославиться и стать знаменитостью – организовать скандал, вызвать шок в общественном мнении. Не в состоянии заработать уважение к себе путём конструктивных действий, политические лидеры вынуждены сознательно обрекать себя на славу скандалистов. Будучи ни кем незамеченной и, по сути, никому ненужной, ущербная личность начинает паниковать: «Я заставлю вас считаться со мной!». В какой-то момент накопление капитала и вещей может показаться лучшим выходом из создавшейся ситуации, ведь возможности, которые дают деньги, ставят человека в привилегированное положение. Так рождается «новый русский». Однако деньги дают власть только над вещами и над той частью мира, которая способна продаваться. Деньги безраздельно господствуют в мире фетишей, но им неподвластны души и судьбы людей. Владелец богатств, в конце концов, понимает это; он понимает также и то, что деньги обогащают его дом, но не его личность. Не он господствует в мире вещей, а деньги, которыми он стал обладать. Но как вызвать повышенное внимание к себе: не к моим деньгам, а к моему собственному «Я»? Как сделать это, если духовных и интеллектуальных сил для этого явно не хватает? Единственный выход – добиться реальной власти. А это означает обладание самими людьми, означает зависимость людей от моей единоличной воли. Внутренняя мотивационная сущность денег и власти едина – стремление к обладанию. Но власть, в отличие от денег, есть активная форма обладания, предусматривающая господство над чужой личностью. Как известно, любая власть предполагает насилие – актуальное или потенциальное. Властное господство над людьми может осуществляться только при наличии страха перед этим насилием. Следовательно, личность, стремящаяся к власти, стремится и к возможности насилия. Осознание своей слабости будит в человеке потребность самоутверждения. По этой причине стремление к власти означает жажду мести за собственную неполноценность.
Стремление к власти сродни монетаристским порывам в жажде обладания, в склонности всё превратить в предмет господства. Существенное отличие здесь составляет только то, что власть по определению направлена не на вещное, а на живое.
Ребенок, мучающий кошку, исполнен чувства превосходства над ней, ощущения силы. Маньяк, терзая свою жертву, упивается своей безраздельной властью, он полон восторга от ощущения, что есть некто, кто полностью зависим и беспомощен перед ним. Чиновник-крючкотворец, получивший даже минимум власти, не упустит случая лишний раз подчеркнуть своё преимущество перед вами и вашу зависимость перед ним. При этом, что чрезвычайно показательно: чем ущербнее и не полноценнее личность, тем заметнее её стремление к власти. Чем явственнее духовная несостоятельность властвующего, тем жёстче формы его самоутверждения во власти. Принципиальная психологическая основа действий ребенка-живодёра, маньяка-убийцы и скандального политика едина: это стремление к нейтрализации собственного комплекса неполноценности через возможность насилия. Желая участвовать в формировании бытия, но, потеряв способность к созиданию, они влияют на бытие, разрушая его. Одним из факторов, стимулирующих стремление современного человека к власти и насилию, является устоявшееся в обыденном сознании представление о силе как о возможности насилия. Это представление культивируется современной массовой культурой, становится элементом международной политики и либеральной идеологии. «Героем нашего времени» стал мускулистый «супермен» с оловянными глазами, реализующий своё «Я» через разрушение, насилие, убийство. Величие государства понимается как его способность к эффективным военным действиям. Политика называют «сильным», если он способен, не раздумывая, пойти на «непопулярные» меры. Очевидно, что, смешивая эту категорию с «насилием», современное мировоззрение имеет в виду «жестокость», то есть нечто прямо противоположное «силе».
В самом деле, сила личности проявляется в своей самодостаточности. Любая апелляция к внешнему источнику говорит лишь об утере безусловной личностной самоценности. Личность прибегает к насилию тогда, когда не в состоянии решить проблему своими собственными силами; необходимость в применении физического насилия возникает из убожества духовных сил личности. Подросток пускает в ход кулаки, когда ему не хватает аргументов разума. Правительство провозглашает хунту, когда в полной мере ощущает свою беспомощность и несостоятельность. Акт принуждения начинается с признания неспособности убеждать. Убийство человека в этом плане есть высшее проявление слабости: человека убивают тогда, когда он оказывается сильнее своего оппонента. Насилие и стремление к власти (как к возможности насилия) – это последний обречённый крик слабого самосознания. Мироотношение стремящегося к власти ради самой власти есть мироотношение хамское по своей сути, поскольку неотъемлемой частью этого мироотношения является жёсткий эгоцентризм и паразитизм. Под хамской философией я понимаю определённую систему ценностей, получившую необыкновенное распространение в современном массовом сознании. В отличие от грубости и нахальства, кои являются лишь формой выражения эмоций, хамство представляет собой содержательную часть внутреннего мира человека и строится на принципах ярко выраженного эгоцентризма («я есть высшая и единственная цель») и паразитизма («всё существует как средство для меня»). Хамское поведение однородно в своей основе, хотя его мотивация может быть совершенно различной. Главное мотивационное различие в хамском поведении заключено в степени осознанности его принятия. В этом смысле можно различать «первобытного хама», действующего на уровне инстинкта, и «хама по убеждению» или «цивилизованного хама», для которого эгоцентризм и паразитизм являются внутренней философией, добровольно и осознанно принятыми нормами социального поведения. Первобытное хамство апеллирует к животным инстинктам и переносит законы дикой природы в область человеческих отношений. У первобытного хама, как правило, отсутствует какое-либо кредо, как, впрочем, отсутствуют любые признаки мыслительного процесса. Поведение хама-дикаря даже не может в полной мере получить моральной оценки, как не может морально оцениваться жизнь насекомого. Эгоцентризм – вообще свойство неразвитой психики, неспособной к полицентрическому восприятию. Не в состоянии уподобить другие «Я» своему собственному, первобытный хам воспринимает окружающий мир как враждебный себе. Паразитический способ существования также роднит первобытного хама с животным миром, поскольку апеллирует к инстинкту самосохранения, к борьбе за физическое выживание, к инстинктивному преклонению перед силой. Иное дело – хам цивилизованный – продукт нынешнего времени, воспринимающий окружающий мир как свою абсолютную собственность, умеющий подвести под своё кредо философско-идеологический фундамент. Под предлогом рационалистического миропонимания он, так или иначе, отметает все духовные основания человека. Хаму удобнее отождествить мораль с правом, экономический интерес с гуманистическим, духовную силу с физическим насилием. Паразитизм цивилизованного хама проявляется в ориентации на обладание и потребление, которую он закрепляет в системе «либеральных» норм. Вместе с тем, будучи по своей сути паразитом, хам оказывается зависимым от активности некоего созидателя. Подобно тому, как карманный вор нуждается в кошельке труженика, и потому зависим от него, хам может действовать только при наличии интеллигента. Использовать людей в качестве средства можно только тогда, когда есть гарантии, что они не ответят тебе тем же. Такую гарантию и предоставляет хаму подлинный интеллигент.
Но, если интеллигент самодостаточен, независим от хама, то хам, напротив, воспринимает свою неполноценность весьма болезненно. Зависимость интеллигента подсознательно раздражает хама, и он объявляет беспощадную войну по своим правилам, которую, естественно, без труда выигрывает. Трагичность ситуации в том, что одоевцевы всегда оказываются беззащитными перед митишатьевыми. Беда интеллигента в том, что он видит проблемы даже там, где их нет. Ущербность хама в том, что он вообще не видит проблем, даже там, где они есть. Интеллигент открыт для внешнего мира. Он не видит смысла в ношении масок, в необходимости казаться другим или выдавать себя за другого. То, что он считает ценным в себе – составляет предмет его гордости и чувства собственного достоинства. То, что он считает недостойным для себя, – становится стимулом для дальнейшего совершенствования. Нет повода прятаться или притворяться: интеллигент всегда искренен и естественен, поскольку он тождественен себе. Хам же, напротив, предпочитает принять обличье циника, нежели оказаться в дураках. Но не есть ли это первый признак глупости? Хам предпочитает быть жестоким, лишь бы не показать свою слабость. Но не трусость ли это? В самоуверенном хамском сознании образ интеллигента находит предельно искажённую интерпретацию. Неспособность идти на компромиссы с совестью расценивается хамом как «чистоплюйство». Ценностная система, не позволяющая интеллигенту совершать насилие, преломляется в сознании хама как «слабость» и «бесхребетность». То, что интеллигент склонен воспринимать окружающих людей не только в качестве средства, но и в качестве цели, делает его в глазах хама «лохом» и просто «полудурком». Способность к рефлексированию, к постоянной критической оценке своих поступков в лексике хама именуется не иначе как «самокопание» и «достоевщина».
В «Тарасе Бульбе» Н.В.Гоголя есть замечательный диалог, иллюстрирующий взаимонепонимание интеллигента и хама, диалог между Тарасом и корчмарем Янкелем. Для Янкеля не существует понятия долга, чести, родины; ему всё равно, на чём обогащаться; для него война – не бедствие, а лёгкая возможность паразитировать на чужом горе. Пользуясь бедственным положением двух воюющих между собой народов, Янкель «прибрал понемногу всех окружных панов и шляхтичей в свои руки, высосал понемногу почти все деньги». Для него нет «наших» и «чужих», а есть лишь два критерия уважения – сила и деньги.
Вчитываясь в диалог Янкеля с Тарасом, создаётся впечатление, что люди говорят на разных языках. Для Тараса предательство его сына Андрия – смертный грех; для Янкеля – вполне обдуманное, трезвое и мудрое решение. Для Тараса поляки – враги, захватившие его Родину; а для Янкеля – «ясновельможные паны», поскольку имеют золото и власть.
«Почему же он надел чужое одеянье?»
«Потому что лучше, потому и надел...» <...>
«Так это выходит, он, по-твоему, продал отчизну и веру?»
«Я же не говорю этого, чтобы он продавал что; я сказал только, что он перешёл к ним».
«И ты не убил тут же на месте его, чортова сына?» – вскричал Tapac Бульба.
«За что же убить? Он перешёл по доброй воле. Чем человек виноват? Там ему лучше, туда и перешёл». Самое удивительное заключается в том, что логика Янкеля безукоризненна – это логика «цивилизованного» человека, исповедующего, говоря современным языком, ценности либерального общества. В самом деле, любая индивидуальность есть цель сама по себе и имеет право на свободу выбора, свободу совести. Что значит «продал отчизну»? К чему эти пафосные выражения, лишённые чёткой семантической определённости? Не продал, а перешёл к ним, то есть совершил «знак доброй воли», причём вполне «цивилизованным» путём, предпочитая квасному патриотизму «контрактную систему» «либеральных отношений». «Там ему лучше, туда и перешёл» – это триумф подлинно «демократического» принципа выбора «условий наибольшего благоприятствования».
Выбирая хамскую стратегию, современный лидер (или кандидат в лидеры) пытается убить сразу нескольких зайцев. Во-первых, хамство – наиболее примитивный и грубый стиль поведения, а, следовательно, и наиболее жизнеспособный. Во-вторых, хамское поведение есть поведение вызывающее, бросающееся в глаза; поэтому его выгодно использовать для быстрой и эффективной саморекламы; оно формирует пусть скандальный, но всегда стойкий и запоминающийся имидж. Наконец, хамство, хотя и осуждается на уровне нравственности, но при этом вполне вписывается в систему правовых норм, а, следовательно, не может быть осуждено в рамках «цивилизованных» либеральных отношений.
Вадим Кортунов
Комментировать
Ева_Козырева обратиться по имени