Судьба песни непредсказуема. Девять из десяти забывают за пару лет, они опадают как листья под ветром и исчезают навеки. Другие живут годы или десятилетия, становясь символом поколения. А есть и те, что вплывают в бессмертие. Как «Варяг», траурный марш в память погибших героев, неофициальный гимн российских моряков.

Марш звучал на тонущих кораблях, на пожарах, перед расстрелом, придавая мужество обреченным. История песни оказалась куда счастливей судьбы злосчастного крейсера.

Обреченный на смерть

В конце XIX века Российская империя наращивала мощь обороны, оснащая армию и флот лучшей военной техникой. Среди прочего на филадельфийских верфях был заказан грандиозный бронепалубный крейсер. Его называли шедевром инженерной мысли, он обещал победы и великие свершения – но участвовал лишь в одном сражении.

В 1901 году «Варяг» вошел в состав Тихоокеанского флота. Служба его началась… с бесконечных ремонтов. Оказалось, что судно недостаточно остойчиво, подводили котлы, барахлила вентиляция. При этом выглядел крейсер великолепно, производя грозное впечатление. И японцы, увы, оценили это. 

В январе 1904 года «Варяг» и канонерка «Кореец» прибыли в Чемульпо (ныне Ичхон, Корея), для поддержки русской дипломатической миссии и охраны торговых судов. 6 февраля Япония разорвала дипломатические отношения с Россией.

Командир «Варяга» Всеволод Руднев предложил руководителю дипмиссии срочно эвакуироваться вместе с сотрудниками и русскими подданными, но получил отказ. Телеграф заблокировали японцы, моряки оказались в информационной блокаде. Руднев принял решение отходить в Порт-Артур 8 февраля. Жаль, японская эскадра успела раньше.

9 февраля японский адмирал Сотокити Уреу выдвинул ультиматум российским судам – сдаваться или мирно покинуть порт до полудня. «Варяг» бы мог уплыть в одиночестве, но скорость «Корейца» была вдвое меньше, а бросать своих Руднев не хотел. Он принял решение – сражаться:

Безусловно, мы идем на прорыв и вступим в бой с эскадрой, как бы она сильна ни была. Никаких вопросов о сдаче не может быть — мы не сдадим крейсер и самих себя и будем сражаться до последней возможности и до последней капли крови.

Будь «Варяг» так хорош, как обещали американские инженеры, возможно он бы и выдержал бой с шестью японскими крейсерами, или хотя бы смог бы прорвать оборону. Он потопил крейсер «Асама» и повредил крейсер «Тахакито». Но, увы, после длительной перестрелки стало ясно – поражение неизбежно.

Из 570 членов экипажа 37 погибли, более 90, включая Руднева, получили ранения и контузии, 14 из 36 орудий пришли в негодность. Командир приказал вернуться в порт. Русских моряков приняли иностранные суда, «Варяг» и русский пароход «Сунгари» были затоплены, «Кореец» взорван.

Ровно в 4 часа пополудни «Кореец» взлетел на воздух. Раздались два сильных взрыва – один на носу судна, другой – в корме. Вырвался огненный столб.., и затем поднялись чудовищные столбы дыма и пара, … сопровождаемые громкими всплесками обломков, падавших кругом со всех сторон в воду. (с) корреспондент «Daily Mail» Ф. Маккензи

Руднева многие упрекали - и по сей день упрекают в том, что он не взорвал крейсер и не вывел его на глубину. Что ж... легко лаять спустя век после боя. Командир предпочел открыть кингстоны, потому что в порту было полным-полно иностранных судов, которые тоже оказались заблокированы. Взрыв крейсера мог повредить, а то и потопить их. А уводить судно на глубину значило рисковать жизнями уцелевших матросов. Руднев предпочел живых людей куску железа.

Крейсер недолго лежал на дне залива. Японцы подняли его, отреставрировали и, назвав «Сойя» более 7 лет использовали как учебное судно.

В 1916 году «Варяг», ставший из крейсера символом нации, выкупила Россия. Крейсер отправили в Великобританию на ремонт. После революции англичане конфисковали судно, чтобы перепродать его Германии на металлолом. В 1925 году «Варяг» дал последний бой – при транспортировке в немецкие доки он затонул при шторме в Ирландском море и погиб свободным.

В порту Ичхона был установлен памятник «Варягу» и отважным морякам. На месте затопления судна в Лендалфуте (Шотландия) есть памятная доска.

Пиар Империи

В начале русско-японского конфликта страна остро нуждалась в героях для подъема патриотического духа у населения. Революционные настроения витали в воздухе, министр Плеве честно озвучил: нам нужна маленькая победоносная война. Поэтому поражение «Варяга» превратили в победу. Громкую, бравурную, торжественную и грандиозную.

Вернувшихся в Россию моряков с «Варяга» чествовали громко, как никогда. Ни разу еще нижние чины не получали такого дождя наград и похвал.

Вся Россия и я с любовью и трепетным волнением читали о тех подвигах, которые вы явили под Чемульпо. От души спасибо вам, что поддержали честь Андреевского флага и достоинство Великой Святой Руси. Я пью за дальнейшие победы нашего славного флота. За ваше здоровье, братцы! (из торжественной речи Николая II на приеме в честь «Варяга»)

Торжественная встреча в Петербурге с оркестром и речами, торжественный прием в «Народном доме» с обедом и театральным представлением, «Георгии» всем без разбора, серебряные часы и серебряные ложки каждому матросу. Чины и награды достались и офицерам… правда Руднев в 1905м ушел в отставку и доживал век в своем имении Мышенки, стараясь не вспоминать о войне. Японский император, восхищенный отвагой русского командира прислал ему Орден Восходящего Солнца. Руднев ни разу не надел награду.

Естественно, что в честь подвига написали песню. Стихотворение «Плещут холодные волны» за подписью Я. Репницкого появилось в газете «Русь» через 16 дней после сражения. Его положили на музыку, но «в народ» произведение не пошло. Чего-то не хватало – то ли пафоса, то ли трагедии.

…Тут-то и появился «Der „Warjag“», творение немецкого писателя и поэта Рудольфа Грейнца.

Германский след

Российские читатели знают Грейнца лишь по «Солдату Швейку», где Гашек не без удовольствия цитирует его вирши:

На виселице в приятной выси
Качается Эдуард Грей из породы лисьей.
Надо бы повесить его ранее,
Но обратите внимание:
Ни один наш дуб сука не дал,
Чтоб баюкать того, кто Христа предал,
И приходится болтаться скотине
На французской республиканской осине.

У себя на родине Грейнц считается классиком, уважаемым почвенником и религиозным писателем. Он жил и работал в Мюнхене, куда перебрался из Инсбрука, спасаясь от злых языков и беспощадной критики коллег. Он выпустил сто тридцать две книги, совокупным тиражом более миллиона экземпляров.

Из умеренного пацифиста-католика с годами Грейнц сделался ярым национал-патриотом, искупая тяжелый грех – брак с еврейкой, Зоей Басшеви, дальней родственницей Бенджамина Дизраэли. Перед войной Грейнц вступил в Германский Союз Писателей, курируемый Гиммлером, и до самой смерти в 1942 году трудился на благо Рейха. Интересно, что бы сказал писатель, увидев, как с его песней на устах идут в бой с фашистами черноморские моряки?

Однако в 1904 году Грейнц был всего лишь сотрудником сатирического журнала «Югенд» (Юность)

Будущий классик с удовольствием кропал задорные вирши, политические памфлеты и нравоучительные сказки. «Der „Warjag“», опубликованный в разделе карикатур и юморесок, скорее всего был написан на злобу дня, обличая ужасы войны.

Мы с вами не увидим в стихотворении ничего смешного, тонкости немецкого юмора столетней давности до наших дней точно не дошли.

Возможно в тексте прозвучали какие-то жаргонизмы, отсылки к анекдотам или мемам тех дней и немецкие читатели покатывались со смеху, читая о злоключениях российского крейсера. Но перевод превратил неуклюжую сатиру в траурный гимн.

Как это произошло? Читайте вторую часть материала :)

Гибель "Варяга" - стихи и музыка

Порой для того, чтобы остаться в истории человеку достаточно единожды создать нечто необычайное, срезонировать в такт грандиозному историческому событию. Русские "родители" "Варяга" дали жизнь лишь одной песне, зато прожили отпущенный им век достойно и по-людски.

Прощайте, товарищи

 

О переводчице «Варяга», Евгении Шершевской-Студенской мы знаем очень мало. Дочка еврея-врача из Вильно, ставшего лейб-медиком Императорского двора, выдающегося терапевта и диагноста. Получила высшее образование (истфак Санкт-Петербургского университета), активно публиковалась с 1894 года.

 

В основном – переводы с немецкого, английского, итальянского и шведского языков, биографии и критические статьи. Среди прочего одной из первых в России начала переводить Киплинга. Большинство произведений Студенской к настоящему времени безвозвратно утеряно, сохранилось лишь несколько стихотворений.

«Варяга» Студенская перевела почти дословно, слегка скорректировав ритм строфы и добавив монументальной трагичности.

 

Ей удалось создать текст, берущий за сердце, величественный и строгий. Неудивительно, что через несколько лет песня стала «народной», об авторстве слов забыли – они шли из души в душу.

В остальном судьба поэтессы Серебряного века оказалась печальной. Она успела выйти замуж, родить двоих детей, поработать в Париже, прослушать курс лекций в парижском колледже и побывать в прекрасной Италии, увидеть Рим, Ватикан, Флоренцию. Поездка оказалась фатальной – Евгения подхватила страшную простуду, а у ее мужа началась чахотка. Супруги вернулись в Россию, поэтесса не отходила от постели мужа, и сама заразилась туберкулезом.

«Варяг» стал одной из последних публикаций, силы женщины таяли. После смерти первого мужа, она успела выйти замуж второй раз, за давнего поклонника, профессора германистики Брауна. Супруг вывез ее на лечение в санаторий Южной Саксонии, где Евгения и умерла в 1906м году.

Из пристани верной

 

Судьба автора музыки «Варяга», калужанина Алексея Турищева – светлое пятно в биографии песни. Она поразительна и для наших дней и тем паче для Российской империи.

Алексей родился в 1888 году в Калуге, он был 13м ребенком в бедной рабочей семье. Его ждала заурядная судьба – церковно-приходская школа, завод и каторжный труд до скончания дней. Но родители заметили, что мальчика тянет к музыке. И приняли нелегкое решение – отдать сына в музыкальную команду Московского (12 Астраханского) гренадерского полка. Алексей стал воспитанником полка вместе с сиротами и солдатскими детьми.

 

 

Способности мальчика оказались столь велики, что он был принят в Московскую консерваторию на государственный счет. Алексей хорошо учился, не искал неприятностей, не ссорился с товарищами и наставниками. В 1905 году он принял участие в конкурсе на лучшую аранжировку текста «Варяга», сочинил марш для духового оркестра – и неожиданно для себя победил.

 

16летний мальчик дирижировал первым исполнением «Варяга» и прекрасно справился с задачей.

Исполнялась песня с оркестром на перроне Курского вокзала при встрече героев с «Корейца» и «Варяга», второй раз — на торжественном обеде в Спасских казармах (около Сухаревой башни). Летом капельмейстер 12-го гренадерского полка Шретер Христиан Мартынович дал мне слова о гибели «Варяга» и я написал песню — «Наверх вы, товарищи, все по местам». Эту песню я оркестровал на духовой оркестр и разучил с хором и оркестром… К хору были дополнены лучшие запевалы по 3-4 человека от роты, и, таким образом, был хор примерно в 100 человек, оркестр — в 40 человек. (с) А. Турищев

 

В 1910м году Турищев окончил консерваторию. Его не сразу отпустили из Москвы – талантливый юноша дирижировал оркестром княгини Щербатовой. В 1912м году молодого капельдинера прикомандировали к 177 Изборскому полку в Пензе.

 

И случилась  романтическая история возможная только в сказках. Сын рабочего влюбился в прекрасную гимназистку, дворянку Нину Васильеву. Нежная, кроткая девушка покорила сердце музыканта.

«Я дирижировал оркестром на катке, устроенном на Суре, и когда видел юную красавицу Нину, передавал палочку заместителю, надевал коньки и фланировал к ней» (с) А. Турищев

 

Вряд ли папенька с маменькой были рады безродному жениху, но слава автора «Варяга» оказалась сильнее сословных предрассудков. Турищев обвенчался со своей Ниной и жил с ней долго и счастливо – даже репрессии не вынудили его отказаться от «классово чуждой» жены.

Вскоре после свадьбы грянула Первая Мировая война. Турищев с полковым оркестром отправился на фронт. В 1918м он вступил в Красную армию, не сомневаясь в правоте дела Революции. По окончании Гражданской Алексей вернулся в Пензу, ставшую ему родной, и стал директором музыкального училища. По воспоминаниям современников, он продолжал сочинять, музицировать и поражать воображение горожан. Мало того – он собрал первый в Пензе джаз-банд и несколько лет с удовольствием играл в нем на «буржуйском» саксофоне.

 

Когда началась Великая Отечественная, Турищев рвался на фронт, но в силу возраста уже не подлежал призыву. Зато, по капризу истории, в Пензу эвакуировали… учеников музыкальной школы при Московской консерватории. И директор музыкального училища стал вторым отцом перепуганным изголодавшимся подросткам. Всеми правдами и неправдами он добывал для воспитанников продукты, дрова и теплую одежду.

После Победы Турищев продолжал руководить музыкальной школой и духовым оркестром. Невзирая на возраст, он продолжал удивлять земляков – то устроит велопробег с оркестром по окрестным селам, давая концерт в каждом Доме Культуры, то расположит музыкантов в кустах в парке и неожиданно скомандует играть, удивляя прохожих. На пустыре за домом он собственноручно разбил огромный цветник – чтобы люди радовались. Турищев прожил долгую жизнь и ушел из нее достойно. В Пензе об авторе «Варяга» не забывают по сей день.

А мы с вами просто послушаем марш и вспомним тех, кто погиб, но не опустил флаги…

_______________________________________________

Ника Батхен