Сначала звучала симфония страсти,
И пламя в душе до утра трепетало.
Потом вы остались у вальса во власти,
Сам Штраус играл вам немного устало.
И все наблюдал он, как пары кружились,
И падали странные тени на лица.
Кому-то твердил он :»И эти влюбились»
Но сколько тот вальс легкокрылый продлится.

И легкое танго внезапно сменило,
Хотелось стереть ироничность улыбки.
Она обнажалась, пылала, шутила,
А он уносился по почве по зыбкой.
И странно любовь исказилась до срока,
И дико взирали там светские львицы.
И все-таки жизнь и судьба так жестока.
Как трудно кружиться, как просто разбиться.

И странная тихая горечь романса-
Ты все до него докричаться хотела
И только наивно просила :-Останься.
А он позабыл твое гибкое тело.
Такое забыть невозможно, я знаю.
И где-то она обреченно кружится
С другими, чужие ее обнимают
И видит печальные , дикие лица.

И рухнет однажды на землю устало.
И в ливне осеннем она зарыдает.
Но кто-то ей скажет: - А как танцевала!
И мальчик далекий ее не узнает.
И только в глазах золотая прохлада.
Но что нам поделать -там тихая осень.
Симфония грусти, пора листопада,
Забытого вальса усталая проседь.


* * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
      * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * 
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Душа замирает от грусти и боли...

Душа замирает от грусти и боли,
И август уже не терзает жарой.
И наш листопад мы встречаем с тобою.
Под звук саксофона –в нем страсть и любовь.
Дышать в унисон и не ведать о боли,
О, как бы хотелось, мой ласковый друг,
Душа замирает, и маски и роли
Сорвали, лукавить уже не досуг.

О, август, он кажется странной лавиной
Угара, потери, и все же любви.
Как было с высоким и нежным мужчиной,
Мне хочется помнить полеты свои.
Все было - все будет, и есть продолженье,
В том золоте листьев на легком ветру,
Душа замирает от грусти и лени
И с летом угасшим я тоже умру.

Чтоб осенью стать деловой и счастливо
И снова брести по опавшим мечтам,
Там золото листьев, там пес сиротливо
Все бродит и бродит по нашим следам.
Прости, разлюбила покой и покорность,
Звучит где-то рядом совсем саксофон,
И август свою мне явил благосклонность,
Казалось, что ты уже вечность знаком,

Но ветер срывает бессильные листья,
Куда-то несется душа, замирая,
Высокий мужчина, крамольные мысли.
И старой легенды извечная сила,
На Любинском снова душа танцевала,
Но кто там высокий такой и красивый,
Куда он стремится, не знаю, не знаю.

Присяду к ней, в книжку ее заглянула,
И лист отпустился на камень несмело,
И кажется, снова судьба улыбнулась,
Но август сгорал в том костре неумело….
А вдруг до любви дотянуться успею,
До осени вроде уже дотянули.
И только мужчина высокий немеет
Навек в листопаде друг к другу прильнули…

Любовь Сушко