Прекрасные птички-колокольчики Елены Зотовой

Собственно говоря, начиналось мое знакомство с творчеством Елены Зотовой вот с этого:

В публикациях говорилось о новых работах Елены:




Но и колокольчики-птички тоже очень красивы!

Птицы, по словам Н.Д.Спириной, - это трогательные и милые существа, «ангелы животного мира».
Нрав их мирен и незлобив. Изящество их внешнего облика и движений, а также красочное оперение или редкая музыкальность и чистота голоса неизменно восхищают нас.
Птицы умеют летать, и способность эта развита в высшей степени: никакое другое животное не может так легко, красиво и просто оторваться от земли, преодолеть её притяжение и так свободно пребывать в пространстве, не быть стеснённым ничем. Не случайно многие мифы говорят о птицах, как символах Высших, Божественных сущностей, а также связывают с ними идеи восхождения, подъёма, свободы, вдохновения...
Образы птиц можно встретить в легендах и притчах, в сказках, среди которых есть удивительно проникновенные.
Легенду о малиновке находим в «Сказаниях о Христе» Сельмы Лагерлёф. В давние времена, когда Господь сотворил небо и землю, растения и животных, заселивших её потом, создал Он и маленькую птицу, назвав её малиновкой. Как только Он выпустил её из рук, она полетела по райскому саду. Навстречу ей попадались другие птицы — с яркими и разноцветными перьями. Увидев их, малиновке захотелось полюбоваться и на себя. Она опустилась к озеру, но гладь его, словно зеркало, отразившая птицу, лишь огорчила её. Она вся была серого цвета. Когда птица возвратилась к Создателю и спросила, почему же Он назвал её малиновкой, где её красивые красные перья, — ведь она вся серая, от клюва до хвостика!? — Он ответил, что ей самой надлежит заработать их.
Эту историю малиновки передавали из поколения в поколение. Так, однажды её рассказала своим птенцам птица, чьё гнездо находилось на холме близ Иерусалима. В это время из городских ворот показались люди. Беснующаяся толпа вела троих осуждённых, приговорённых к распятию. На Одного из них был возложен венец из терновника, колючки которого впивались в Его лоб, и кровь струилась по Его лицу. У птицы сжалось сердце. Во что бы то ни стало она решила помочь Этому человеку и хоть как-то облегчить Его мучения. И подлетев к Нему, она выхватила один из шипов, который впился особенно глубоко и причинял нестерпимую боль. Кровь Страждущего попала ей на грудь, и поэтому, вернувшись, птица поспешила к ручью; но — удивительное дело! — сколько она ни пыталась, ей не удалось ничего смыть: ведь это было уже не пятно, а самый цвет её перьев. С тех пор у всех малиновок грудки горят огненным красным блеском.
Притчу об удоде приводит Николай Константинович Рерих. «Охраняли удоды покой царя Соломона во время его великих трудов, и, вернувшись от трудов, царь спросил птичек, что они хотели бы получить в награду. Птички сказали: ''Дай нам, царь, золотые короны твои, они так прекрасны, и мы не видели ничего более чудесного, как ты, когда надеваешь свою корону''.
Царь улыбнулся и сказал: ''Птички, но ведь тяжела корона моя, как же можете вы желать возложить на себя такое бремя!'' Но птички продолжали просить о коронах, и царь велел своему златоковачу сделать маленькие короны по образцу царской, и эти короны были прикреплены на головы птичек. Но не успел пройти самый короткий срок, как птички снова слетелись к царю, и устало поникли под золотыми коронами их головки.
Они просили: ''Царь, освободи нас от корон. Прав Ты был, мудро предупреждая нас! Что мы можем знать, мы малые! Можем ли мы знать, что за блеском и очарованием скрывается тягота, — освободи нас, царь''.
Царь сказал: ''Видите, неразумные, к чему привело ваше стремление к бремени. Хорошо, будь по-вашему, будут сняты короны золотые — но пусть вы носите всегда на себе воспоминание о неразумном стремлении вашем к короне. Отныне носите корону из перьев, она не отяготит вас, ибо она будет только короною того тайного царства, о котором вы знали, служа труду моему''. И так птица удод — самая оккультная птица, которая знает многие тайны, носит корону из перьев. Если удод провожает караван или лодку, люди говорят — это к доброму пути; птица царя Соломона знает, что делает».
Есть сказания о фантастических птицах. Одной из них посвящена легенда Леонардо да Винчи: «Среди пустынных гор Азии обитает чудо-птица. У неё нежный мелодичный голос, а её полёт преисполнен красоты и величия. Парит ли птица в небе или отдыхает на скале, она не отбрасывает тень, потому что её пух и перья сверкают ярким светом, подобно солнечным лучам. Даже после смерти она не исчезает бесследно, ибо её плоть неподвластна тленью, а блестящее оперение продолжает излучать свет как и прежде.
Но если кто-либо попытается овладеть этим дивным сиянием, выдернув хотя бы одно перо птицы, свет моментально померкнет, а дерзкий смельчак тотчас ослепнет от чёрной зависти.
Имя этой редчайшей птицы — Люмерпа, что означает ''светозарная''. Она подобна подлинной славе, нетленно живущей в веках. Никто не в силах её умалить или присвоить».
Альфред Брэм писал: «Ни одно существо не живёт такой полной жизнью, как птица... Самый длинный день кажется ей недостаточно продолжительным, короткая ночь для неё всё же длинна... Почти всё дарованное ей время она проводит бодро и весело, в оживлённой деятельности».
Птицы пробуждаются рано; большинство их уже бодры, когда утренняя заря лишь начинает заниматься. Птицы названы «солнца возвестниками»: своим звонким пением они встречают восход.
Только после песни птица отправляется на поиск пищи. В этом — она и пример, и укор человеку.
Птицы знают чувство красоты. По словам Чарлза Дарвина, «вкус к прекрасному у них почти одинаков с нашим». Он проявляется по-разному. Некоторые птицы украшают свои гнёзда. Существуют колибри, которые прикрепляют к гнезду кусочки плоских лишайников. Причём те, что покрупнее, — в середине гнезда, а те, что помельче, — в местах его крепления к ветвям. Они также вплетают или приделывают снаружи какие-нибудь красивые перья и — так, что те непременно выступают над поверхностью.
Птицы слушают пение друг друга. Чарлз Дарвин упоминает одного снегиря, которого научили насвистывать некий мотив. Когда же его «в первый раз поместили в комнату, где содержались другие птицы, и он начал петь, то все прочие, около двадцати коноплянок и канареек, уселись на ближайшей к певцу стороне своих клеток и слушали с величайшим интересом нового исполнителя».
По преимуществу пение птиц имеет чисто биологическое основание. Но не всегда. Оливье Мессиан, знаменитый французский композитор, знаток и любитель птиц, говорит, что есть у них «категория песен, совершенно великолепных... это песни бескорыстные, обычно порождаемые красотой начинающегося или угасающего дня». Он вспоминает: «Я... знал в горах Юры одного необычайно талантливого певчего дрозда, который пел поистине гениально, когда заход солнца был особенно красив — с роскошными красными и лиловыми оттенками. Когда краски бывали не так красивы, а солнце заходило незаметно, этот дрозд не пел совсем или пел менее интересно».
Вечерняя птица
свою произносит молитву
Вечернему тихому небу;
И солнце закатное
ей посылает с любовью
Свой благостный розовый луч.