寺山修司

昭和十年十二月十日に　僕は不完全な死体として生まれ　

(Сёува дзюнэн дзюунигацу тоока ни боку ва фукадзэнна шитай тощтэ умарэ)

10 декабря 1935 года я родился, как несовершенный труп.

何十年かかって　完全な死体となるのである

(Нандзюунэн какаттэ кандзэнна шитай то нару но дэ ару)

Потребовалось несколько десятилетий, чтобы стать совершенным трупом.

希望は美しい、絶望も美しい。 だが、両者をわけるものは、もっと美しい 
(Кибоу ва уцукуший, дзэцубоу мо уцукуший. Дага, рёуся о вакэру моно ва, мотто уцукуший)

Надежда прекрасна, отчаянье тоже прекрасно.  Но тот, кто может разделять их поровну еще прекрасней.

私は肝硬変で死ぬだろう。 そこのとだけははっきりしている。 
だが、だからと言って墓は建てて欲しくない。 私の墓は、私のことばであれば、充分。

(Ваташи ва канкоухэн дэ шину дароу. Соко но то дакэ ва хаккири шитэиру.  Дага, дакара то иттэ хака ва татэтэ хошику най. Ваташи но хака ва, ваташи но котоба дэ арэба, дзюубун)

Видимо, я умру от цирроза печени. Во всяком случае ясно, что умру. Поэтому и говорю, что не хочу, чтобы мне воздвигали могилу. Для моей могилы будет достаточно моих собственных слов.

人間は死ぬべきときに死なず、ただその時期が来たら死ぬもんだ。 
(Нингэн ва шину бэки токи ни шинадзу, тада соно дзики га китара шину мон да)

Люди не умирают когда должны, только когда приходит время.

私の同級生のうち、自殺したものは二人しかなっかた。

その中の一人は連絡船から津軽海峡にとびこみ、一週間後に打上げられた。

私は、その女子高校生の友人の、水にさらされた遺体にてでふれてみた。

手応えはあった。しかし、私がふれたのは死そのものではなくて、ただの死体でしかなかったのである。私はそのときに感じた。「だれも他人の死の重さをはかることは出来ないのだ」と。

(Ваташи но доукюусэй но ути, дзисацу-шита моно ва футари шика накатта.  Соно тюу но хитори ва рэнракусэн кара цугарукайкёу ни тобикоми, ити сюукан го ни утиагэрарэта. Ваташи ва, сонно дзёши коукоусэй но юудзин но, мидзу ни сарасарэта итай нитэ дэфурэтэ мита.  Тэготаэ ва атта. Ваташи га фурэта но ва ши соно моно дэ ва накутэ, тада шитай дэ шиканакатта но дэ ару. Ваташи ва соно токи ни кандзита. «Дарэмо танин но ши но омоса о хакару кото ва дэкинай но да» то)

Среди моих одноклассников только двое покончили с собой. Одна из них спрыгнула с парома в пролив Цугару, и всплыла только через неделю.  Я был другом этой старшеклассницы, я пытался потом прикоснуться к этому телу, утопленному в воде. И прикоснулся к руке. Но я не прикоснулся к смерти, а только к безжизненному телу. И я почувствовал тогда:  «Никто не может ощутить тяжесть смерти другого человека».

現代人は過去を感傷するだけでは生きてゆけない。

過去は、道具である。人は、過去の力を借りて現在から自分を守ったり、現在を強化することで、過去の幻想から自分を守ったりする。歴史は、「やさしく、美しいものばかり」とは、かぎらないのだ。

(Гэндайдзин ва  како о кансёу-суру дакэ дэ ва икитэ юкэнай. Како ва, доугу дэ ару. Хито ва, како но тикара о каритэ гэндзай кара дзибун о мамоттари, гэндзай о кёука-суру кото дэ, како но гэнсоу кара дзибун о мамоттари суру.  Рэкиши ва, «Ясашику, уцукуший моно бакари» то ва, кагиранай но да)

Современные люди не живут только воспоминаниями о прошлом. Прошлое – это инструмент.  Люди спасают себя от действительности силой прошлого, и укрепляют настоящее, защищая себя от иллюзий прошлого. А история,  «Осторожно,  только красивыми вещами», не ограничена.

男はだれでも死について思っている。 男にとって、「いかに死ぬべきか」という問いは、 
「いかに生くべきか」という問いよりも、はかるかに美的にひびくのだ。 
(Отоко ва дарэдэмо ши ни цуйтэ омоттэ иру. Отоко ни тоттэ, «Ика ни шину бэки ка?» то йу той ва, «Ика ни ику бэки ка?» то йу той ёримо, хакарука ни битэки ни хибику но да)

Любой мужчина думает о смерти. Для мужчины вопрос: «Как я должен умереть?» намного красивее вопроса: «Как я должен жить?».

人生には、答えは無数にある。 
しかし、質問はたった一度しか出来ない。 
(Дзинсэй ни ва, котаэ ва мусуу ни ару. Шикаши, шицумон ва татта итидо шика дэкинай)

В жизни ответы бесчисленны, но вопрос всегда только один.

いまや安定ムードはボクシング界にまで及んで「勝つべき時代から食うべき時代」へと変わってきつつあるのだ 
(Имая антэй муудо ва боксингукай ни мадэ оёндэ «Кацу бэки дзидай кара куу бэки дзидай» э то каваттэ кицуцу ару но да)

Теперь стабильное настроение распространилось и на мир бокса «Времена, я должен победить» сменились временами на «я должен есть».

人は誰でも、一生の内に一度位は「詩人」になるものだ。 
だが、大抵は「詩人」であることを止めたときから自分本来の人生を生きはじめる。 
そして、かつて詩を書いた少年時代や少女時代に憎悪と郷愁を感じながら、 
たくましい生活者の地歩を固めていくのである。 
(Хито ва дарэдэмо, иссёу но ути ни итидо курай ва «шидзин» ни нару моно да.

Дага, тайтэй ва «шидзин» дэ ару кото о ямэта токи кара дзибун хонрай но дзинсэй о ики хадзимэру.

Сощтэ, кацутэ ута о кайта сёунэн дзидай я сёудзё дзидай ни дзоуоу то кёусюу о кандзи нагара, такумаший сэйкацуся но тихо о катамэтэ ику но дэ ару)

Любой человек хотя бы раз в жизни становился «поэтом». И как правило, когда люди заканчивают быть «поэтами», начинается их настоящая жизнь. Ведь эти стихи изначально писались в мальчишестве или в девичестве и пронизаны ненавистью и ностальгией, рассчитаны были на таких же потребителей.

「えっ、アリバイと言はれるか?殺人事件はまだ起きていないのに」 
「さやう。だから今のうちからアリバイを作っておくのです。 
事件が起きてしまってからでは、遅いのだ」 
(«Э, арибай то гэн харэру ка? Сацудзин дзикэн ва мада окитэ инай но ни»

«Саяу. Дакара има но ути кара арибай о цукуттэ оку но дэсу. Дзикэн га окитэ шиматтэ кара дэ ва, осой но да»)

«Эй, зачем ты сейчас говоришь свое алиби? Ведь убийство еще несовершенно»

«Да, потому и нужно создать алиби именно сейчас. Когда оно случится, будет уже поздно»

どうやら芝居は「見られるもの」から「見せるもの」へと交代するときに、 
一番大切なものを失ってしまったような気がするのである。 
自分で見世物の復権をはたしながら、「見られる見世物」の悲しみを「見せる見世物」のヴァイタリティにうつしかえてみたい。 
(Доуяра шибай ва «мирэру моно» кара «мисэру моно» э то коутай-суру токи ни, ичибан тайсэцуна моно о ушинаттэ шиматта ёу на ки га суру но дэ ару. Дзибун дэ мисэмоно но фуккэн о хаташи нагара, «мирарэру мисэмоно» но канашими о «мисэру мисэмоно» но вайтарити ни уцуши каэтэ митай)

Когда пьеса меняется с той, что я «посмотрел» на ту что «нужно показать», я чувствую, что потерял самое важное. Играя свой собственный спектакль, я хочу попробовать вернуть ту печаль от «просмотренного спектакля» в «еще невиданный».

おれは歴史なんかきらいだ。 思い出が好きだ。 国なんかきらいだ。 人が好きだ。 
ミッキー・マントルは好きだ。 ルロイ・ジョーンズは好きだ。 ポパイは好きだ。 
アンディ・ウォーホールは好きだ、キム・ノバックは好きだ。 
だがアメリカは嫌いだ。

(Орэ ва рэкиши нанка кирай да. Омоидэ га суки да. Куни нанка кирай да. Хито га суки да. Микки мантору ва суки да. Рурой Дзёундзу ва суки да. Попай ва суки да. Анди Уохору ва суки да. Киму Нобаку ва суки да. Дага Амэрика ва кирай да)
Я ненавижу историю. Я люблю воспоминания. Я ненавижу страны. Я люблю людей. Я люблю Микки Мэнтла (бейсболиста). Я люблю Лероя Джонса (то ли джаз-музыкант, то ли футболист, то ли боксер х). Я люблю Попая. Я люблю Энди Уорхола. Я люблю Ким Новак (актриса). Но я ненавижу Америку.

ホントよりもウソのほうが人間的真実である、というのが私の人生論である。 
なぜなら、ホントは人間なしでも存在するが、 
ウソは人間なしでは、決して存在しないからである。 
(Хонто ва ёримо усо но хоу га нингэнтэки шиндзицу дэ ару, то йу но га ваташи но дзинсэйрон дэ ару. Надзэ нара, хонто ва нингэн наши дэмо сондзай суру га, усов а нингэн наши дэ ва, кэщщтэ сондзай шинай кара дэ ару)

В правде человечества лжи больше чем правды, таковы мои наблюдения. Почему так происходит, что правда могла бы существовать без людей, но ложь без людей никогда.

にせ物の寿命は本物の寿命の長さによって決まる。 
(Нисэмоно но дзюмёу ва хонмоно но дзюмёу но нагаса ни ёттэ кимару)

Поддельная жизнь определяется длиной реальной жизни.

私たちはどんな場合でも、劇を半分しか作ることができない。 
あとの半分は観客が作るのだ。 
(Ваташитати ва донна баай дэмо,  гэки о ханбун шика цукуру кото га дэкинай. Ато но ханбун ва канкяку га цукуру но да)

Как бы мы не старались, на сцене мы можем воспроизвести лишь половину драмы. Оставшуюся половину воспроизводят зрители.

衣装は、全身のための仮面であり、「あらわす」ためだけでなく、 
「かくす」機能も持っている。 
(Исёу ва, дзэншин но тамэ но камэн дэ ару, «аравасу» тамэ дакэ дэ нак, «какусу» киноу мо моттэ иру)

Костюм является маской для всего тела, но не только для того чтобы «являть себя», но и для того чтобы «скрывать».

「時間はね、こうやって、大きい時計に入れて家の柱にかけておくのが一番いいんだよ。 
みんなで同じ時計を持つことができるから、しあわせなんだ。 
腕時計なんかに入れて、時計を外に持ち出そうなんて、とんでもない考えだ」 
(«Дзикан ва нэ, коу яттэ, оокий токэй ни ирэтэ иэ но хашира ни какэтэ оку но га итибан ий н да ё. мина дэ онадзи токэй о моцу кото га дэкиру кара, шиавасэ нан да. Удэдокэй нанка ни ирэтэ, токэй о сото ни моти дасоу нантэ, тондэмонай кангаэ да»)

«С временем можно поступить так: лучше всего взять большие часы и повесить их в доме на стену.

Все смогут иметь одинаковое время, и будет им счастье. Наручные же часы будут стараться вынести время за пределы дома, что за возмутительная мысль»

ひとは誰でも恋をしているときには「はだかの王様」になっているのであり、 
どんな目のいい鑑定家でも、肉眼で「恋」を見ることなどできないのだから、 
恋は王様の新しい衣装のようなものである。 
事実と真実はいつも同じではない、ということを忘れると、 
見えないものはすべて存在しないという実証と経験の番人になってしまうだろう。

(Хито ва дарэдэмо кои о шитэиру токи ва «хадака но оу-сама» ни наттэ иру но дэ арии, дана мэ но ий кантэйка дэмо, никуган дэ «кой» о миру кото надо дэкинай но дакара, кои ва оу-сама но атараший исёу но ёу на моно дэ ару. Дзидзицу то шиндзицу ва ицумо онадзи дэ ва най, то йу кото о васурэру то, миэнай моно ва субэтэ сондзай шинай то йу дзиссёу то кэйкэн но баннин ни наттэ шимау дароу)

Какой угодно человек, когда влюбляется становится «голым королем»,  даже лучшие провидцы не в состоянии увидеть «любовь» невооруженным взглядом,  любовь, - как новый наряд короля. Если не забывать, что факт и истина не одно и то же, надо начать разбираться  путем опытов и экспериментов в том, что невидимое не всегда не существует.

蝙蝠傘は、世界で一番小さな、二人のための屋根である。 
(Коуморигаса ва, сэкай дэ итибан тиисана, футари но тамэ но янэ дэ ару)

Зонт - летучая мышь (обычный черный), - самый маленький в мире, но он может стать крышей для двоих.

 貞淑さを失った関係はわびしいが、貞淑をいつも必要としている関係は、もっとわびしい。 私有しなければ貞淑さなど、問題にならぬことなのだ。 
(Тэйсюкуса о ушинатта канкэй ва вабиший га, тэйсюку о ицумо хицуёу то шитэ иру канкэй ва, мотто вабиший. Шиюу шинакэрэба тэйсюкуса надо, мондай ни нарану кото на но да)

Отношения, лишенные целомудрия бедны, но отношения, в которых всегда присутствует целомудрие еще беднее. Так что если целомудрие не свое личное, то проблем возникнуть не должно.

不条理とは人と神との葛藤から生まれる悲劇だが、 
愛怨などしょせん、等身大の人間同士の葛藤にすぎない。 
(Фудзёури то ва хито то ками то но каттоу кара умарэру хигэки га, айэн надо сёсэн, тоушиндай но нингэндоуши но каттоу ни сугинай)

Трагедия рождается из конфликта между людьми и богами, а любовь, злость и т.п., это не более чем конфликт между двумя людьми в натуральную величину.

「白雪姫」のおかあさんが、鏡を見ながら「この世で一番きれいな人は誰ですか」と訊ねるような美しいものへのあこがれが、 
どのように幸福を汚していくかは、七人の小人でなくとも知っている。 
(«Шираюки-химэ» но о-каа-сан га, кагами о минагара «Коно ё дэ итибан кирэйна хито ва дарэ дэс ка?» то тадзунэру ёу на уцукуший моно э но акогарэ га, доно ёу ни коуфуку о ёгошитэ ику кА ва, шитинин но кобито дэ наку томо шиттэ иру)

Мама «Белоснежки», глядя в зеркало, спрашивала: «Кто в этом мире самый красивый (чистый)?», она обожала красоту, и без семи гномов знала, как грязно счастье.
 

「この世界では、まっすぐな道はすべて迷路なんだ。 
なぜなら、まっすぐの道は、どこまでも歩いてゆけば、必ずもとの場所に戻ってくる。 
何しろ、地球は球体をしているからね」

(Коно сэкай дэ ва, массугуна мити ва субэтэ мэйро нан да. Надзэ нара, массугу но мити ва, доко мадэ мо аруйтэ юкэба, канарадзу мотто но басё ни модоттэ куру. Нани широ, тикюу ва кюутай о шитэ иру кара нэ)
В этом мире, прямые дороги всегда являются лабиринтами. Почему? Да потому, что прямая дорога, куда бы она вас не вела, обязательно приведет к изначальному месту. А все потому, что земля круглая.

「見えないくせに存在しているものは一杯あるわ。愛とか罪とか、幸福とか。そう、無限に」 
(Миэнай кусэ ни сондзай шитэ иру моно ва иппай ару ва. Ай то ка, цуми то ка, коуфуку то ка. Соу, мугэн ни)  

Невидимых вещей полно. Любовь, грех, счастье…  Да их бесчисленно.

金なしでは生きられない、金だけでも生きるのに不足だ。 
(Канэ наши дэ ва икирарэнай, канэ дакэ дэмо икиру но ни фусоку да)

Без денег жить нельзя, но одних денег недостаточно для жизни.

世界は、これほど謎にみちあふれているのに、 
探偵小説家たちが、また新しい謎を作り出そうとしてりのはなぜだろうか。 
(Сэкай ва, корэходо надзо ни мити афурэтэ иру но ни, тантэй сёусэцука-тати га, мата атараший надзо о цукури дасоу то шитэри но ва надзэ дароу ка?)

В этом мире полно загадок, так почему же авторы детективов стремятся создавать все новые и новые загадки?

なぜ、国家には旗がありながら、ぼく自身には旗がないのだろうか。 
国家には「君が代」がありながら、ぼく自身に主題歌がないのだろうか。 
(Надзэ, кокка ни ва хата га ари нагара, боку дзишин ни ва хата га най но дароу ка? Кокка ни ва «Кимигаёу» га ари нагара, боку дзишин ни сюдайка га най но дароу ка?)

Почему, когда у страны есть свой флаг, у меня нет собственного флага? У страны есть «национальный гимн», а у меня нет собственной музыкальной темы?

どんな鳥だって想像力より高く飛ぶことはできないだろう 
(Донна тори даттэ соудзоурёку ёри такару тобу кото ва дэкинай дароу)

Никакая птица не может взлететь выше воображения.

地上から一人の人間が姿を消すたびに空がその罰をうけて、星をかかげるかな、って思うことがある。 だれかがだれかを捨てて旅立つたびに、 空に新しい星が一つずつ増えるのだ。 
もしかしたら天文学は、地上の罪のかぞえ唄なのかもしれない。 
(Тидзёу кара хитори но нингэн га сугата о кэсу таби ни сора га соно бацу о укэтэ, хоши о какагэру кана, ттэ омоу кото га ару. Дарэка га дарэка о сутэтэ табидацу таби ни, сора ни атараший хоши га хитоцудзуцу фуэру но да. Мошика шитара тэнмонгаку ва, тидзёу но цуми но кадзоэ ута на но камоширэнай)

Я думаю, что когда с земли убирают одного человека, небо принимает это наказание и появляется звезда. Каждый раз, когда бы кто-то кого-то не бросил, на небе зажигается новая звезда. Возможно, астрономия нужна для того, чтобы считать земные грехи.
 

時計の針が前にすすむと「時間」になります。 
後にすすむと「想い出」になります。 
(Токэй но хари га маэ ни сусуму то «дзикан» ни наримасу. Ато ни сусуму то «омоидэ» ни наримасу)

Когда стрелка часов движется вперед, она становится «временем». Когда она движется назад, она становится «воспоминанием».

「誰かがふとりはじめると、べつの所で誰かがやせはじめる」

(Дарэка га футори ва хадзимэру то, бэцу но токоро дэ дарэка га ясэ хадзимэру)

Если один начинает толстеть, ото где-то в другом месте, другой человек начинает худеть.
 

私は化粧する女が好きです。 そこには、虚構によって現実を乗り切ろうとするエネルギーが感じられます。 そしてまた化粧はゲームでもあります。 顔をまっ白に塗りつぶした女には「たかが人生じゃないの」 というほどの余裕も感じられます。 
(Ваташи ва кэсёу-суру онна га суки дэс. Соко ни ва кёкоу ни ёттэ гэндзицу о норикироу то суру энэругим га кандзирарэмас. Сощтэ мата кэсёу ва гэму дэ мо аримас.  Као о машширо ни нурицубушита онна ни ва «такага дзинсэй дзя най но»  то йу ходо но ёёу мо кандзирарэмас)

Я люблю, когда женщины красятся. В этом чувствуется желание убежать от реальности. Макияж это та же игра. Женщина, белящая лицо «живет на показ», у нее остается что-то про запас.

一番面白い劇はは何か、と訊かれたら、私は、たちどころに「歴史」と答えるだろう。

(Итибан омоширой гэки ва ва наника, то кикарэтара, ваташи ва, татидокоро ни «рэкиши» то котаэру дароу)

Если бы меня попросили сыграть что-нибудь самое интересное, я бы непременно предпочел «историческое».