Алексей Баталов: «Я не торгуюсь с судьбой, не знаю, сколько мне еще отмерено»| к 85-летию Алексея Владимировича

Среда, 20 Ноября 2013 г. 19:40 + в цитатник

Цитата сообщения Bo4kaMeda

Прочитать целиком В свой цитатник или сообщество!

Алексей Баталов: «Я не торгуюсь с судьбой, не знаю, сколько мне еще отмерено»| к 85-летию Алексея Владимировича

85-летие

«В этом году мне исполнится 85. Я не торгуюсь с судьбой, не знаю, сколько мне еще отмерено. Но хотел бы еще пожить по одной причине: беспокоюсь о дочери. Как она будет без меня?» — говорит Алексей Баталов.

— Алексей Владимирович, Гитана Аркадьевна, вы вместе 50 лет. Это большой срок, особенно если учесть, что до свадьбы были знакомы десять лет. А помните, как впервые встретились?

А. Баталов: Конечно, помню! Это было в 1953 году. Я тогда снимался в фильме «Дело Румянцева». И однажды вечером после съемок актер Сергей Лукьянов, который играл в фильме полковника милиции, мне говорит: «А пойдем в цирк, там цыгане выступают!» Мы пошли. И я впервые увидел Гитану, она выполняла сложный цирковой номер на лошади и танцевала.

Леонтенко Гитана Аркадьевна
Родилась в семье цирковых артистов (мать – наездница и танцовщица, отец - воздушный гимнаст).

Г. Леонтенко: Алексей меня увидел на манеже, и, думаю, это сыграло свою роль. В обычной жизни на меня редко обращали внимание. А во время выступления, когда я с развевающимися косами неслась на лошади, выглядела весьма эффектно. Поклонников было много. На меня ходили смотреть, как на эстрадную звезду. Но на подготовку уходило столько времени, что мечта была лишьодна: выспаться. Я была худющая — кожа да кости. И длинные волосы…

— Почему же вы так долго тянули со свадьбой? Десяти лет более чем достаточно, чтобы определиться…

А. Баталов: Дело в том, что, когда мы познакомились, я был не свободен. Еще в школе, в 16 лет, я женился на дочери художника Константина Ротова, Ирине. Вместе с моим отчимом, писателем Виктором Ардовым, Ротов работал в журнале «Крокодил». Так что можно сказать, что с Ириной мы были знакомы буквально с детского сада! В юности я не так чтобы много дружил с девчонками — был не очень уверен в себе. Отвратительно учился из-за того, что за годы эвакуации растерял все знания. Чтобы я мог получить аттестат, меня устроили в школу рабочей молодежи. Короче говоря, Ирина была родным для меня человеком, поэтому отношения с нею сложились сами собой. Мы расписались еще до того, как я поступил в Школу-студию МХАТ.

Ирина Ротова и Алексей Баталов поженились, когда оба еще учились в школе

— Как же вы жили, не имея ни заработка, ни квартиры?..

А. Баталов: А тогда все жили небогато. Чтобы пожениться, люди не ждали квартиры и какого-то «приданого». Если бы в сороковые годы рассуждали как сегодня, то многих сейчас не было бы на свете. Несмотря на нищету, влюблялись, женились и жили где придется… У меня в родительском доме была маленькая шестиметровая комнатка, где во время своих приездов в Москву останавливалась Анна Ахматова. Она много лет дружила с моей мамой. Когда комната была свободна, мы там жили с Ириной, если нет — перебирались к ее родителям. Потом у нас родилась дочь Надя…

А потом у них родилась дочь Надя.

Признаюсь, я был плохим отцом, домапоявлялся редко. Надолго уезжал на съемки. Возможно, это и разрушило нашу семью. Однажды, когда я снимался в Киеве, кто-то в Москве наговорил маме Ирины о моей распутной жизни. Это было смешно, потому что я там жил даже не в гостинице, а на студии, в кабинете режиссера Марка Донского. Мы репетировали каждый день до глубокой ночи… Оправдываться не имело смысла, мы с Ириной отпустили друг друга и разошлись по-хорошему. У нее остались отличные отношения с моей матерью, она нередко приводила к ней внучку. Сейчас Ирины уже нет в живых, а дочь Надежда стала переводчиком.

— Когда же вы решились сделать предложение Гитане?

— Это произошло в 1963 году, в Грузии. Мы были уже близкими людьми, стало понятно, что у нас может сложиться семья. Приехав в Москву, сняли комнату, поженились… Пышной свадьбы, конечно, не устраивали, но к нам пришли актеры из «Современника», с которыми я тогда дружил.

Молодожены Гитана и Алексей у Виктора Ардова на Ордынке 1963
Фото из личного архива А. Баталова

Г. Леонтенко: Я не хотела выходить замуж. Для меня главным в жизни оставалась работа. Ну как я уйду из цирка, что буду делать? Обед готовить? Мир за барьером манежа казался мне чужим. Но Алеша мне очень нравился, он был потрясающим! Голубые глаза, голос необыкновенный, как он стихи читал… По сравнению с теми мужчинами, которых я видела ежедневно, Алексей был совершенно другой.

— Гитана Аркадьевна, расскажите, пожалуйста, о своих корнях. Это правда, что ваша мама была таборной цыганкой?

Гитана Леонтенко

— Нет, не таборной… Доподлинно неизвестно даже — цыганкой ли. Знаю только, что как-то в Москве мама увидела афишу цирка и сказала: «Хочу быть наездницей!» Так она и оказалась в цирке, вышла замуж за артиста, родилась я. На манеж я выходила с четырех лет. Репетировала с утра до вечера! Даже на учебу времени не оставалось, я окончила лишь десятилетку.

А. Баталов: Гитана — профессиональная гротеск-наездница, каких в стране единицы. Чтобы наработать такое мастерство, нужны годы! Некоторые ее трюки до сих пор никто не может повторить!

«Я не хотела выходить замуж, уходить из цирка, но Алеша мне очень нравился, он был потрясающим!»
Фото из личного архива Алексея Баталова

— Алексей Владимирович, вы ведь про своих предков знаете гораздо больше…

— Родители моей мамы, актрисы Нины Ольшевской, — замечательные врачи, почетные граждане города Владимира. К сожалению, в 1937 году они были арестованы. Дед попал во Владимирский централ и умер там, а бабушка отсидела десять лет. Тогда, конечно, я не понимал, что происходит в стране. Я был обычным счастливым ребенком. Моего дядю, Николая Баталова, еще в 1916 году Станиславский пригласил в Московский Художественный театр. Именно благодаря дяде туда попали и другие родственники, в том числе и мой отец, Владимир Баталов.

Родители. В. П. Баталов и Н. А. Ольшевская

Станиславский сначала обратил на него внимание благодаря обаянию старшего брата, Николая. Но потом именно Владимир Баталов стал помощником Станиславского, все время был рядом с ним. С мамой отец познакомился уже в театре. Когда в 1928 году на свет должен был появиться я, она поехала к родителям, домой. Поэтому место моего рождения — город Владимир.

— Вам было пять лет, когда родители расстались и мама снова вышла замуж. Отношения с отчимом сложились?

Алексей Баталов и Виктор Ардов, 1964 г.
Фото ИТАР-ТАСС

— Виктор Ардов стал для меня близким и родным человеком. У меня появились братья — Михаил, Борис… А потом грянула война! В это время мы с мамой были в писательском пионерском лагере. Со всем ужасом я ощутил войну, когда убили Евгения Петрова — отца моего друга, Пети Катаева (писатель Евгений Петров, создавший вместе с Ильей Ильфом «12 стульев» и «Золотого теленка». — Прим. ред.). Отчим отправился на фронт военным корреспондентом, а отец записался в ополчение в Москве. Мы с мамой и двумя братьями поехали в эвакуацию. В теплушках добрались сначала до Казани, оттуда — в Свердловск, жили вУфе. А потом маме кто-то сказал, что в Бугульме с продовольствием получше, мы переехали туда.

Алексеи с братьями.
Михаил стал священником.
Борис Ардов - актер,режиссер-мультипликатор.

— В Бугульму вы приехали 13-летним мальчишкой. Но теперь в городе гордятся этим фактом. Вашим именем даже назвали драматический театр…

— Мы жили в настоящей крестьянской избе. Там я, городской мальчик, впервые увидел корову, узнал, что такое работать на огороде. Мама носила на рынок вещи продавать. Но это не всегда удавалось. Например, за ее изящные туфельки не дали ничего, кому они нужны? Мама организовала труппу из таких же эвакуированных артистов, они выступали в госпиталях перед ранеными. Нашлось помещение с настоящей сценой, где начали ставить спектакли… По сути, создание драматического театра в Бугульме —заслуга моей матери. Я был всего лишь помощником рабочего сцены, открывал и закрывал занавес, ставил вместе с другими декорации… А однажды пригодился в массовке, сказал известную фразу: «Кушать подано!» Первые мои слова на сцене… Конечно, условия были спартанские, и зрители — в основном бойцы, уходящие на фронт… Но у меня благодаря работе в театре появилась хлебная карточка. Это было очень важно, ведь есть хотелось постоянно. Чтобы заглушить голод, я с мальчишками тайком курил махорку. С тех пор курить так и не бросил.

Мама Алексея Владимировича Нина Ольшевская (справа) много лет служила режиссером в Театре Советской Армии, где Баталов играл в нескольких спектаклях.
Фото из личного архива Алексея Баталова

— А ваш дебют в кино помните?

— Это получилось случайно! Когда в 1944 году мы вернулись в Москву, весь наш класс сняли в фильме «Зоя» о Зое Космодемьянской. Мне даже достался небольшой текст, который нужно было сказать перед камерой. Мои родные ругали меня, говорили, что сначала нужно окончить школу, институт. Решение поступать в Школу-студию МХАТ было естественным, ведь почти все мои родственники были актерами. У нас были замечательные педагоги. Например, княгиня Волконская вела такой предмет, как хорошие манеры. Знания из другого века, ведь мы, молодые ребята, не умели ни руку поцеловать, ни представиться даме…

После Школы-студии я поступил в Московский Художественный театр, но, как и полагается молодым актерам, выходил там только в массовках. Потом началась моя кинематографическая жизнь, я уехал в Ленинград, сниматься в картине Хейфица «Большая семья». Через год было «Дело Румянцева». Потом был развод с Ириной, женитьба на Гитане… Первое время у нас не было никакого налаженного быта. Я снимался, Гитана каждый день была занята в цирковых представлениях. Но постепенно мы обжились, а в 1968 году появилась долгожданная дочка Маша…

— Это было счастливое для вас время?

— Я очень радовался! Мы ведь даже предположить не могли, что нас ждет… Гитана поехала рожать в один из лучших роддомов Москвы. Так нам сказали. Но почему-то в этом «лучшем роддоме» врач по непонятной причине в ночь, когда должны были состояться роды, отпустила хирургическую сестру. Без нее операцию кесарево сечение провести было невозможно! В результате абсолютно здоровую девочку превратили в инвалида.

Г. Леонтенко : Я цирковая артистка, тело было очень мускулистым, мышцы в тонусе… Умоляла врачей сделать кесарево! Считаю, что они совершили преступление. Но если Маше сужденобыло появиться на свет, то хорошо, что она родилась у нас…

А. Баталов: В тот период я снимался в Ленинграде, редко приезжал к близким в Москву. Знал, что роды были тяжелыми, но, слава богу, все обошлось. Есть Машка! Болезнь проступала медленно, подло… Мы стали замечать, что с девочкой что-то не то: она плохо двигается. И прозвучал страшный диагноз: детский церебральный паралич. Весь этот тяжелый груз обрушился на Гитану и ее мать. Конечно, когда мы осознали, что наша девочка стала инвалидом из-за чьей-то халатности, было чувство и злости, и горечи. Но я понимал, что, конфликтуя с кем-то, здоровье дочери не вернешь. Время было упущено, мы смирились… Конечно, мы надеялись, что дочь выздоровеет. Не хотели сдаваться. Когда Маша достигла школьного возраста, Гитана добилась, чтобы учителя приходили прямо к нам домой. Жена и теща разучивали с Машей специальные упражнения, занимались ее речью. В результате сейчас наша дочь образованный человек. Одних книг она прочла в десять раз больше, чем я. После школы дистанционно окончила сценарный факультет ВГИКа, написала книгу. Ее приняли в Союз писателей. Маша очень любит музыку, пишет профессиональные критические статьи. Благодаря специальной клавиатуре может работать на компьютере.

«Когда мы осознали, что наша девочка стала инвалидом из-за чьей-то халатности, было чувство и злости, и горечи.

— Алексей Владимирович, у большинства зрительниц вы ассоциируетесь с Гошей из фильма «Москва слезам не верит». Вас этот факт не обижает?

— Абсолютно осознаю, что, если бы не этот фильм, я бы уже не имел права называться актером. Мне даже страшновспомнить, как долго я колебался, соглашаться ли на эту роль. Это было связано с тем, что преподавал в институте, мало снимался. Вообще же, мы делали обычную мелодраму и не рассчитывали на такой успех, а тем более на «Оскар». Кстати, некоторые кадры, к сожалению, вырезали, и зритель уже никогда их не увидит. Например, диалог Николая с Гошей, когда они выпивали, был гораздо интереснее.

«Почему Гоша так нравится женщинам? Oб этом надо спросить у них»
Фото МOСФИЛЬМ-ИНФO

— А в вашей семье случались конфликты из-за того, что жена больше зарабатывает, как это было в фильме?

Г. Леонтенко : Действительно, когда я еще выступала в цирке, иногда получала больше Алексея… Потом муж был нашим с дочкой кормильцем. Но в девяностые годы, когда я уже вышла на пенсию, мне пришлось снова выйти на манеж. Леша тогда снимался мало, не хотел участвовать в низкопробных фильмах. Мы с группой цирковых артистов работали на стадионах, я танцевала в цыганской одежде. В каких-то городах мне давали лошадь, я выполняла свои трюки. Я соскучилась по работе!

А. Баталов: В новом времени я не нашел себя. Сниматься в сериалах или рекламе не стал бы ни при каких обстоятельствах! Хотя меня приглашали в подобные проекты. Например, однажды предложили играть врача, вроде роль хорошая, но тут выяснилось, что сценарий еще не дописан. Чем дело кончится, никто не знает. То есть этот врач может запросто убить свою маму и вообще сделать все что угодно… Я от такой работы отказался.

— Как же вы живете, почти двадцать лет не снимаясь в кино? Все-таки нужно кормить семью…

А. Баталов: Живем мы, конечно, скромно, но не нищенствуем. Я до сих пор преподаю в институте, выступаю на творческих вечерах. Если честно, богатым я никогда не был. Соглашаясь сниматься в кино, обычно даже не знал, сколько составит мой гонорар. Снимался, потому что роль нравилась или был хороший режиссер. Как можно сказать «нет» Иосифу Хейфицу? Этот человек создал меня, как Папа Карло Буратино! Я не только снимался у него, но и жил на его даче в Комарово. Иосиф Ефимович спас меня от большого скандала. Мне предложили сыграть Ленина, но мой нетактичный отказ произвел плохое впечатление на власти. Хейфиц же доказал чиновникам, что я на роль Ленина ну никак не подхожу: «Долговязый, нос крючком…»

Дама с собачкой

Алексей Баталов и Татьяна Самойлова, фильме Летят журавли

— Вы покидаете пост президента «Ники», который занимали много лет. Это связано с плохим здоровьем?

— В первую очередь! Хотя в моем возрасте жаловаться на самочувствие глупо. Иногда мне кажется, что столько не живут… Я бесконечно благодарен врачам, которые встречались мне в жизни. Когда на съемках фильма «Летят журавли» я сильно разбил лицо, меня буквально по кусочкам сшивал один очень талантливый хирург. В этот момент я думал только об одном: «Если больше не смогу сниматься, что тогда?» Но, как видите, нет ни одного шва, работал настоящий профессионал… Из-за туберкулеза глаз я начинал слепнуть. Даже предлагали оформить инвалидность, но я отказался. Врачи из Симферополя вернули мне зрение. Около двух лет я там лечился.

«На съемках фильма «Летят журавли» я сильно разбил лицо, его сшивали буквально по кусочкам. Я думал только об одном «Если больше не смогу сниматься, что тогда?»
Фото Валерий Плотников

— Возможно, после этой статьи многие подумают, что вам выпал нелегкий путь. Скажите, вы довольны своей судьбой?

— Я ей благодарен, ведь мне пришлось на своем пути повстречать людей, которые научили меня настоящему мужеству. В первую очередь, конечно, это Ахматова. Анна Андреевна начала появляться в нашем доме в тридцатые годы. Я еще ребенком понял, что это какой-то особый человек, потому что ей разрешили спать на диване в гостиной. Нас, детей, так просто на этот диван не пускали… А наверху, в нашем же подъезде, жил Мандельштам. Когда пришли его арестовывать, Анна Андреевна как раз была у него в гостях. И пока в квартире шел обыск, ее не отпускали. Она вернулась на рассвете, когда его увезли… В 1946 году Ахматову и Михаила Зощенко исключили из Союза писателей, лишив таким образом средств к существованию. И Анна Андреевна нашла приют в нашем доме уже навсегда.

«Мама была необычайно близка с Ахматовой, но после ее ухода не сказала журналистам ни слова о ней»
Фото из личного архива Алексея Баталова

Она поселилась в комнатке, куда помещался только небольшой столик и топчан. Там она целыми днями работала над переводами, что позволяло ей зарабатывать, ведь стихи ее не печатали. Она была в настоящей опале, уже распустили мерзкий слух, что Ахматова уехала за границу, оставила Россию… Обычно я или кто-нибудь из братьев провожали Анну Андреевну, если ей нужно было зачем-то выйти на улицу. Однажды мы шли с ней по Ордынке, и какой-то человек повернулся и сказал: «Ой, смотри, как та тетка похожа на Ахматову!» Никому и в голову не приходило, что она может вот так просто идти по улице.

За самой Ахматовой, конечно, следили, у нашего окна нередко стояли «топтуны». Постепенно, по мере тогокак я рос, у нас с ней сложились добрые отношения. Когда я впервые снимался у Хейфица в Ленинграде, не мог позволить себе даже гостиницу, зарплата была скромной. Так вот, мы с Анной Андреевной жили вдвоем в квартире ее мужа Николая Пунина, уже арестованного к тому времени. Я приходил со съемок или с репетиций, Анна Андреевна ждала меня, чтобы выпить чаю, поговорить. Можете себе представить: пустая квартира, где все вещи напоминают о другой жизни…

Когда я вернулся из армии, Анна Андреевна подарила мне деньги, чтобы я купил себе новый костюм. Потому что из старых, школьных, я уже вырос. Но по дороге в магазин я, как на грех, зашел на автомобильный рынок. Приглядел один «москвичонок», и оказалось, что у меня в кармане ровно столько денег, сколько нужно. Приехал домой, поставил машину во дворе,смущаясь, сообщил Анне Андреевне: «Я купил машину!» — «По-моему, это прекрасно!» — сказала она. Страсть к автомобилям у меня появилась, когда служил в армии. Именно там я получил профессию шофера, и это потом очень помогло мне на съемках. Помните, как лихо управлял грузовиком мой герой в «Деле Румянцева»? А тот старый «Москвич», который носил прозвище Аннушка, я потом продал, чтобы купить другую машину…

А вообще, ближе всех из нашей семьи к Анне Андреевне была моя мама. Свой короткий летний отдых Ахматова проводила только с ней. И в день смерти мама тоже была с ней рядом… Конечно, после смерти Анны Андреевны журналисты жаждали взять у мамы интервью, но она не сказала об Ахматовой ни одного слова! Когда в девяностые годы мамы не стало, мы в ее прикроватной тумбочке нашли томик стихов Ахматовой с надписью: «Моей Нине, которая все обо мне знает. С любовью, Ахматова». Сейчас мы с моим старшим братом делаем все для того, чтобы сохранить нашу квартиру на Ордынке, где бывали замечательные люди того времени, и устроить что-то вроде музея…

Кадр из фильма Дорогой мой человек.
Варвара Степанова - артистка Инна Макарова,
Владимир Устименко - артист Алексей Баталов.
Репродукция. РИА Новости

— Алексей Владимирович, если бы незнакомый человек на улице спросил: «Кто вы?» — что бы ответили одним словом?

— Бродяга! На самом деле. Я никакой не актер. Снялся-то всего в шести фильмах, если брать настоящее кино. Я — бродяга и много раз бросал кино, занимаясь совсем другим. В семидесятые годы ушел в режиссуру, сняв три фильма: «Шинель», «Три толстяка» и «Игрок». Потом пошел на радио и много лет делал там постановки. Во ВГИКе преподаю до сих пор. Но всю жизнь я старался не изменять себе и делал только то, что мне действительно интересно.

Фото Валерий Плотников

текст:Анжелика Пахомова

статья о Леонтенко Г.А. здесь
фото Леонтенко Г.А.здесь
.

Рубрики:

Знаменитости
ЖЗЛ
Судьбы