— А про степных зверей мы прочитаем завтра.
— Закладка-закладка?
— Вот, положил.

Я переложил книгу на комод, подставил стул к её кровати.
— Я хочу поговорить с тобой. — Произнёс и сам услышал, что прозвучало так же, как если бы собрался её ругать. — Есть интересный вопрос-загадка, ответишь или нет?

— Да, давай.

Она смотрела на меня с подушки, закрыв нижнюю часть лица ладонью. Наверное покусывала себя за кожу, игра такая.

— Как ты считаешь, что тебе нужно делать, чтобы мы с мамой тебя любили?

Не ответила сразу, смотрела мне в глаза.

— М? Как ты думаешь? Что тебе надо делать для этого?

— Говорить вам, что я вас люблю, — произнесла чуть слышно и неуверенно.
Я механически кивнул; и сразу понял, что делать этого не следовало.

— Не перебивать, когда разговариваете, — по-садовски вытягивая слоги, — помогать в лифте носить тяжёлые сумки.

Замолчала, смотрит большими глазами , не до конца понимая, о чём я. Словно ищет подвох: как же правильно? «Не так, не так, дочка, это не урок».

— Погоди, малыш. Я не жду правильного ответа, я тебя не тестирую. Мы с мамой хотим узнать, что ты думаешь о нас. Как ты должна себя вести, чтобы мы тебя любили? Что ты думаешь?

— Быть послушной и не расстраивать вас, — продолжила смелее. — Делать с первого раза, что говорят… — и замолчала надолго.

И всё таки не показалось, во взгляде опаска и настороженность.

— Всё? Или есть что-то ещё, что ты можешь делать, чтобы мы тебя любили?

— Всё, — из под руки отвечает.

Я улыбнулся ей. Наверное, грустно или со вздохом. Она отняла руку от губ, и я увидел её лицо – милое, нежное, с ласковой кожей. Слабое. Она беззащитна даже перед нами, любящими родителями. Замордовали своей любовью, хочется взвыть.

— Я тебе один секрет расскажу, взрослый. Чтобы мы тебя любили, тебе ничего делать не нужно: просто дыши.

Я улыбнулся, мол: «представляешь?» На её лице не отразилось ничего. Вообще. Если бы в эту секунду водила пальцем по стене, уверен, палец бы замер в воздухе.

— Просто дыши, больше ничего тебе делать не надо. Мы тебя любим не за то, что ты что-то делаешь, а за то, что ты живёшь с нами и дышишь. Мы с мамой тебя очень любим. Так что, просто дыши.

Она зашевелилась, повернулась на бок, несобранные волосы заслонили её лицо. Я подумал, что она укладывается по-удобнее. Она оттолкнулась, встала в кровати на колени, сделала коленями шаг и молча (молча!) потянулась ко мне обеими руками. Я потянулся к ней навстречу и замер. Руки меня почти душили, распущенные волосы щекотали лицо, но это всё равно было нежное объятие, благодарное.

— Мы с мамой счастливы жить с тобой. И запомни, мы любим тебя, не взирая, слушаешься ты нас или нет. Мы любим тебя всегда, даже когда ругаем. Мы хотим научить тебя вести себя правильно для того, чтобы тебе в жизни было легче. Поэтому нас надо слушаться. А любим тебя мы всегда.

Она отпустила меня, улеглась под одеяло и заботливо укрыла тигрёнка.

— Запомнила?

Она кивнула, и её лицо было прекрасным — спокойным и уверенным в себе одновременно. А может быть отныне и в нас тоже.