Он долго переписывал портрет,
Хотя детали не меняли сути...
Гнездились в этом взгляде тёплый свет
и Нежность - выше всех судеб и судей...
Он помнил все изгибы наизусть,
Как будто бы вчера, на пике дрожи...
Он десять лет копившуюся грусть
Подмешивал к степному мёду кожи...
Открытый смех менял на строгость губ,
И снова возвращал улыбку Моны...
В оттенках, что ночами часто лгут,
Наутро просыпался свет иконы...
Казалась кисть подобием креста,
и в ней жила неведомая сила...
И женщина с тревожного холста,
шепча Не отпускать Её просила...
И алым - будто криком, и клеймом,
и Страстью был Её портрет увенчан...
Так держат не отвеченным письмо,
как будто держат лучшую из Женщин...