Кто-то из западных историков остроумно заметил, что за всю Вторую мировую войну Сталин совершил только две политические ошибки: показал Европе свою номенклатуру и показал своей номенклатуре Европу. Под номенклатурой подразумевалось высшее советское чиновничество, в частности - военное.


Май 1945 года. Германия. Многие немецкие города лежат в руинах. Над Берлином еще висит пыль, стоит тяжелый запах разлагающихся под обломками трупов. Во многих районах города, особенно в центре, громоздятся обгоревшие, испещренные осколками и пулями коробки зданий. Теперь, после победы союзников, эта разрушенная страна оказалась поделена на четыре оккупационные зоны. Группу советских оккупационных войск (ГСОВГ) возглавил маршал Жуков, чуть позже была создана и Советская военная администрация в Германии. Именно эти органы должны были осуществить репарации -возмещение ущерба, причиненного гитлеровской Германией в годы войны нашей стране.


В СССР были отправлены 21 834 вагона стройматериалов, 73 493 вагона «квартирного имущества», в том числе -60 149 роялей и пианино, 458 612 радиоприемников, 188 071 ковер, 941 605 предметов мебели, 264 441 штука настенных и настольных часов... Сегодня историки признают, что по существу это был замаскированный грабеж оккупированной страны. Впрочем, еще и по Версальскому мирному договору все это считалось нормальным правом победителя.


Архивные материалы свидетельствуют: репарации нередко позволяли высшим чинам армии и других структур, осевших в восточной зоне Германии, попросту заниматься мародерством и грабежем. Об этом стало известно, когда в Москву стали поступать шифровки спецслужб, где, в частности, сообщалось, что маршал Жуков, «несмотря на высокое положение, считает себя обиженным, выражает недовольство решениями правительства, он утратил всякую скромность и, будучи увлечен чувством личной амбиции, считает, что его заслуги недостаточно оценены».


Министр госбезопасности СССР генерал-полковник Абакумов обеспечил «оперативную разработку маршала Жукова». Были арестованы люди из его ближайшего окружения. Бывший адъютант дал показания о том, что маршал вывез из Германии множество трофейных ценностей. На квартире Жукова был произведен негласный обыск. Цель - «разыскать и изъять чемодан и шкатулку с золотом, бриллиантами и другими ценностями».


В дальнейшем министр Абакумов докладывал Сталину, что «в процессе обыска чемодан обнаружен не был, а шкатулка находилась в сейфе, стоящем в спальной комнате. Дача Жукова представляет собой по существу антикварный магазин или музей, обвешанный внутри различными дорогостоящими художественными картинами, причем их так много, что четыре картины висят даже на кухне».



В секретном досье на полководца уже имелась информация о том, что он получал трофейное имущество из Германии. В 1947 году на Ягодинской таможне (близ города Ковеля) было задержано семь вагонов с мебелью. В документах значилось, что груз предназначен маршалу Жукову. В деле по этому факту имеется подробное описание гарнитуров: «а) гостиная для городской квартиры (светлое и красное дерево, обивка золотым плюшем с голубыми цветами) -25 предметов; б) столовая для городской квартиры (светло-полированный орех, лазурная обивка) - 39 предметов; в) гостиная для дачи (красное дерево) - 25 предметов; столовая для дачи (светло-полированный орех) - 35 предметов...»


Жуков в дальнейшем объяснил все это так: «Картины, ковры, люстры действительно были взяты в брошенных особняках и замках и отправлены для оборудования дачи, которой я пользовался. Я считал, что все это поступает в фонд Министерства госбезопасности, так как дача и квартира находятся в ведении МГБ». Имущество у маршала отобрали. Сохранился и «Акт о передаче Управлению делами Совета Министров Союза ССР изъятого МГБ СССР у маршала Советского Союза Г.К. Жукова незаконно приобретенного и присвоенного им трофейного имущества, ценностей и других предметов».


Подобная же картина наблюдалась на квартирах и дачах у многих из ближайшего окружения Жукова. Вот цитата из обвинительного заключения по делу бывшего члена Военного совета ГСОВГ генерал-лейтенанта Телегина: «Используя служебное положение, занимался стяжательством, скупая за бесценок и присваивая ценности и имущество, подлежащее сдаче в доход государства...» У Телегина, крупного советского военачальника, члена партии с 1919 года, во время обыска было изъято большое количество ценностей, свыше 16 килограммов изделий из серебра, 218 отрезов шерстяных и шелковых тканей, 21 охотничье ружье, много антикварных изделий из фарфора и фаянса, меха, гобелены работы французских и фламандских мастеров XVII и XVIII веков и другие дорогостоящие вещи». Генерал-лейтенант Телегин, уже находясь под арестом, в свое оправдание утверждал, что не занимался хищением трофейного имущества, а большинство вещей, изъятых при обысках, приобретал за наличные деньги. И лишь «незначительная часть имущества, главным образом бытового обихода, не составляющая государственной ценности, приобретена незаконным путем».


Перед самым арестом Телегин был снят с должности члена Военного Совета ГСОВГ по обвинению «в нарушении узаконенного порядка награждения орденом». Нарушил этот порядок награждения Телегин только ради «любимицы» маршала Жукова -артистки московской эстрады и исполнительницы русских народных песен Лидии Руслановой. Сама Лидия Русланова и ее муж, генерал-лейтенант Крюков, были арестованы в сентябре 1949 года. При обысках на их квартирах и дачах оперативники МГБ наблюдали ту же картину, что и у Жукова и Телегина. Чета Русланова - Крюков имела две дачи, три квартиры, четыре автомобиля, антикварную мебель, многие километры тканей, сотни штук шкурок каракуля и соболя, рояли, аккордеоны, редчайшие сервизы и большую картинную галерею. От перечисления одних имен художников у искусствоведов МГБ захватывало дух: Кустодиев, Маковский, Шишкин, Репин, Серов, Айвазовский и другие - всего 123 картины... Дополнительным обыском в специальном тайнике на квартире бывшей няни Руслановой (проживала на Петровке, 26) были изъяты принадлежащие арестованной певице 208 бриллиантов, а также изумруды, сапфиры, рубины, жемчуг, платиновые, серебряные и золотые изделия. Большинство этих «прелестных вещиц» было куплено самой Руслановой. Покупку такого количества бриллиантов она объяснила тем, что зарабатывала очень хорошо, особенно во время войны: именно тогда левых концертов было больше, чем в мирное время.


Несомненно и то, что часть имущества семьи была приобретена мужем Руслановой - Героем Советского Союза генерал-лейтенантом Владимиром Крюковым, служившим в ГСОВГ. Крюков, по словам людей, хорошо знавших его и знакомившихся с его следственным делом, «превратился в мародера и грабителя, в дом тащил из Германии все, от мехов и ковров до зубных щеток, унитазов и водопроводных кранов». По приговору суда у Руслановой и Крюкова было конфисковано более 700 000 рублей.


Телегин, Русланова и Крюков были осуждены на длительные сроки заключения. Среди политических статей приговора (все они, конечно, вели «антисоветские разговоры» в своем окружении) обязательно присутствовала ссылка на Указ о хищении государственной и общественной собственности от 7 августа 1932 года. Тот самый «указ 7.8», о котором говорил Ручечник с капитаном Жегловым...


Но больше всего поражает своей масштабностью грабеж оккупированной зоны Германии отдельными работниками НКВД-МВД. Последние, имея и без того большую власть в поверженной стране, здесь, в советской зоне, практически повсеместно превышали свои полномочия. Это признавала и Военная коллегия Верховного суда СССР, рассматривавшая дела в отношении двух генерал-майоров - начальника оперсектора МВД на земле Тюрингия Бежанова и начальника оперсектора в Саксонии Клепова. В приговоре от 16 - 17 октября 1951 года судьи записали, что Бежанов и Клепов «допускали грубейшие нарушения социалистической законности и необоснованные аресты среди немецкого населения». Чекистские генералы, также «используя служебное положение, присвоили ряд ценностей, изъятых у крупных местных богачей». В число обобранных вошли: семья бывшего барона Врангеля (Бежанов забрал из его поместья несколько хрустальных и серебряных сервизов), торговец Менге (Бежанов «изъял в личное пользование» 40 шкурок черно-бурой лисицы), торговец Шотте (здесь Бежанов разжился золотыми и серебряными изделиями) и т.д.


Генерал-майор Клепов, будучи в должности начальника оперсектора с июня 1945 года по 1947 год, «присвоил ряд ценностей, как то: 414 предметов из серебра и золота, 198 антикварных изделий, 15 картин и другие предметы».


Но наиболее интересные факты обнаруживаются в показаниях Сиднева, бывшего начальника оперсектора НКВД-МВД в Берлине. Он был арестован в 1948 году в Казани, где занимал пост министра госбезопасности Татарской АССР. Сиднев на следствии показал, что вступившие в Берлин советские войска захватили большие трофеи. В разных частях города были обнаружены хранилища золотых вещей, серебра, бриллиантов, несколько хранилищ с дорогостоящими мехами, шубами, различными сортами тканей, бельем, столовыми приборами и столовым серебром. На все эти ценности практически сразу же наложили руку работники НКВД-МВД. Сам Сиднев отправил на свою квартиру в Ленинград более 40 битком набитых чемоданов, ящиков и тюков. Вот лишь небольшая часть из перечня изъятого на квартире Сиднева добра: 32 дорогостоящих меховых изделия, 178 меховых шкурок, 1 500 метров высококачественных шерстяных, шелковых и бархатных тканей, 405 пар дамских чулок, 296 предметов одежды, 78 пар обуви. И, естественно, антиквариат - гобелены работы французских и фламандских мастеров XVII - XVIII веков и дамская сумочка из чистого золота. Как выяснило следствие, Сиднев и его подручные целыми вагонами направляли в Советский Союз ценную мебель, музыкальные инструменты, киноустановки.


О своем начальнике - Иване Александровиче Серове, генерал-полковнике и заместителе руководителя Советской военной администрации в Германии - Сиднев порассказал такого, что у следователя отвисла челюсть. Оказывается, в Берлине оперативная группа под началом Сиднева обнаружила в подвалах Имперского банка около 100 мешков с более чем 80 миллионами немецких марок. Серов распорядился в советский Государственный банк эти деньги не сдавать. Часть денег (по показаниям Сиднева) Серов присвоил себе, другую использовал в качестве фонда для обслуживания нужных ему людей, а остатки денег были выделены на поощрение сотрудников серовского аппарата.


В 1946 году, когда МВД передавало свои функции по оперативной работе на территории советской зоны в Германии Министерству госбезопасности СССР, генерал-полковник Серов распорядился уничтожить всю отчетность по расходованию обнаруженных в Имперском банке немецких марок. В 1947 году этот человек стал первым заместителем министра внутренних дел СССР, а впоследствии и первым председателем Комитета госбезопасности СССР.


Серов в Германии развил активнейшую деятельность «по грабежу и вывозу очень ценного имущества в Москву, главным образом на квартиры себе и Берии, используя для этого автотранспорт НКВД и 51 железнодорожный вагон». Из Германии им было отправлено большое количество мебели, дорогой посуды, хрусталя, художественных картин, ковров, фамильного столового серебра из особняков немецких аристократов. Серов также тайно похитил и привез в Москву «так называемую шапку Мономаха - бриллиантовую корону бельгийского королевского двора» — и закопал ее в землю близ собственной дачи в Архангельском под Москвой.


Разбирательства «проступков» Серова так и не последовало, а осужденные в 1951 году Сиднев, Бежанов, Клепов и другие работники МВД в 1953 году, сразу после смерти Сталина, были реабилитированы. Оказалось, что они «своими действиями непосредственного ущерба Советскому государству не причинили, и все предметы, приобретенные ими незаконно, - изъяты...» На самом деле причины их реабилитации чисто политические: в 1953 году вернулся из опалы Жуков, ставший первым заместителем министра обороны СССР, да и Серов сумел после падения Берии сохранить свой пост в МВД СССР, заручившись поддержкой первого секретаря ЦК КПСС Хрущева. Вполне вероятно, что «жертвой разгула беззакония в период культа личности» стал и Александр Иванович Брезгин, начальник УМГБ по Архангельской области. К концу войны ему довелось руководить Отделом контрразведки СМЕРШ 48-й армии, воевавшей в Восточной Пруссии. Здесь, в самом сердце «германского милитаризма», было много богатых усадеб и замков прусских юнкеров, ломившихся от всякого добра, которое можно было скрытно вывезти и припрятать. Именно так и поступил Брезгин, делавший запасы трофеев с упорством настоящего хомяка. Только в июле 1945 года на его квартиру в Москве прибыли три грузовика с прицепами, забитыми мебелью.


Став начальником Контрразведывательного отдела Приволжского военного округа, Брезгин продолжал вывозить свои запасы из Восточной Пруссии: осенью 1945 года в Казань на его имя прибыл целый эшелон - 28 железнодорожных вагонов с мебелью, роялями, автомобилями, мотоциклами, радиоприемниками и прочим. Этого добра было так много, что Брезгин стал раздавать его своим подчиненным. Так он облагодетельствовал обоих своих заместителей - Палеева и Павленко, но и тем было невпроворот: они стали открыто продавать излишки на городских рынках. Самое интересное заключалось в том, что местные партийные и чекистские органы делали вид, что ничего этого не замечают. Весь этот позор длился до 14 мая 1946 года, когда жена Брезгина, измученная его буйными выходками, застрелилась в отсутствие мужа из его служебного пистолета. Тут поневоле начальство зашевелилось, Брезгина перевели на работу в Архангельск, а расследуя события, предшествовавшие самоубийству, власти вышли на эпопею с трофейным имуществом.


События, подобные происходившим в советской зоне Германии, имели место и на Дальнем Востоке, где советские войска, разгромив Квантунскую армию японцев, вошли в Маньчжурию и Северную Корею. Здесь также шло «общее увлечение приобретением как трофейных вещей, так и закупка последних на частном рынке». Один из офицеров штаба 53-й армии в письме домой сожалел, что штаб армии разместился в городе Фоусине, «который оказался небогатым городом для приобретения вещей и предметов».


Позднее оказалось, что, даже находясь в таком «небогатом» городке, офицеры 53-й армии умудрялись присваивать трофейное имущество. У арестованного в городе Новосибирске в ноябре 1945 года заместителя начальника политотдела 53-й армии Гессия Берковича Гуревича было изъято имущества на сумму более 320 000 рублей. Только в одном из шкафов в его гостиной сотрудниками Военной прокуратуры было обнаружено 380 метров разной мануфактуры (шелк, ситец, шевиот, кашемир). Одних ниток на квартире Гуревича было найдено 460 мотков и 96 катушек. Работники Военной прокуратуры, производившие обыск на квартире Гуревича, в первые минуты посчитали, что оказались в каком-то пошивочном ателье: со всех сторон их окружали отрезы, отрезы и отрезы мануфактуры. Только шелкового полотна было найдено более 25 000 погонных метров. Вероятно, после выхода в отставку 40-летний полковник и член партии, награжденный орденами Красного Знамени, Отечественной войны 1 -й степени и Красной Звезды, собирался открыть нелегальное пошивочное ателье.


На следствии Гуревич оправдывал свои действия тем, что таким крохобором в 53-й армии был не только он один. Начальник Санитарного отдела армии генерал-майор Шершевский отправил в Москву один железнодорожный вагон и несколько автомашин с трофейным имуществом. Начальник Бронетанкового управления Супян отослал в Ленинград вагон и несколько машин, груженных иностранным барахлом. В списке Гуревича оказались также начальник Управления военных сообщений армии подполковник Чирков, начальник Инженерного отдела армии генерал-майор Турычев, командир 52-й стрелковой дивизии генерал-майор Миляев и другие. Высшим офицерам, дорвавшимся до трофеев, было трудно остановиться, количество награбленного часто выходило за рамки приличия и превышало грузоподъемность транспорта. При отправке трофейного личного имущества высшему офицерскому составу армии пришлось заняться переоценкой ценностей и от части добычи отказаться. Как писал в своих объяснениях полковник Гуревич, «часть приобретенных вещей пришлось раздать офицерам, рядовому и сержантскому составу».

/

Трофеи, добытые в Маньчжурии или Северной Корее, могли быть и иными, чем у крохобора-полковника. Все зависело от положения и должности. В 1987 году в подмосковной Малаховке были убиты две пожилые женщины. Первое же знакомство оперативников с обстановкой в дачном доме, где были найдены трупы, вызвало неподдельное удивление: комнаты буквально ломились от обилия ценных вещей и предметов (старинный хрусталь и фарфор, картины, ковры). Стало ясно, что если это все осталось нетронутым, то преступники искали на даче что-то иное, еще более ценное.


Спустя некоторое время сыщикам стало известно, что на даче хранился небольшой кожаный чемоданчик, набитый золотыми, серебряными и платиновыми изделиями. Именно его и похитили убийцы. Преступники были вскоре задержаны. На квартире, где они скрывались в бачке унитаза милиционеры нашли целлофановый пакет, содержавший ювелирные изделия и пачки денег. Задержанные указали место, где хранилось и остальное содержимое «золотого» чемодана. Скромная солонка была оценена экспертами в 7 000 рублей, портсигар -в 18 000, гарнитур из сережек и перстня с бриллиантом — в 50 000. Но больше всего изумил специалистов неприметный заварной чайник — оказалось, что снаружи он был серебряный, а изнутри — золотой. Кто был владельцем всего этого богатства? Убитые на даче женщины оказались женой и дочерью бывшего соратника Берии - генерал-полковника Сергея Арсентьевича Гоглидзе. В 1953 году Гоглидзе был расстрелян вместе со своим шефом. Странным образом семья избежала конфискации имущества и сохранила все нажитое отцом и мужем. Гоглидзе, будучи начальником Управления НКГБ по Хабаровскому краю, неоднократно в 1945 - 1946 годах посещал Харбин, Чанчунь, Мукден, Порт-Артур, а также территорию Северной Кореи, Вероятно, многое из того, что находилось в «золотом» чемоданчике, являлось трофейным имуществом, оказавшимся в личных закромах Гоглидзе.

* * *


С тех времен, когда наши соотечественники путешествовали за границу только на танках, прошло много лет, и сегодня не сталинские чекисты, а русская мафия пугает обывателя Европы и Америки. И лишь реликтом общественного сознания остался большой, вместительный кожаный чемодан, до сих nop именуемый в народе мечтой оккупанта...

Михаил ТУМШИС, Александр ПАПЧИНСКИЙ


-------------------------------------------------------
Источник: «Секретные материалы 20 века»