В зале прибытия аэропорта города Барнаул стояла девочка лет тринадцати. Волосы темные, почти черные, с начесом, виски бритые, в ушах наушники от плеера. В лица встречающих особо не всматривалась: все равно тетку свою никогда не видела…
-Тонечка, это ты?
Девочка оглянулась. Перед ней стояла круглолицая, просто одетая женщина лет пятидесяти.
-- Это я- тетя Римма. Гляжу, вроде на Веру похожа, только худенькая.
-- Тетя Римма? -и девочка улыбнулась так, что кончик языка блеснул сережкой.
-- Ох,- только и выдохнула женщина. Сумку свою перекинула через плечо, легко подхватила Тонин чемодан одной рукой, другой же -- пыталась взять девочку за руку, но случайно коснулась бинта на запястье, осеклась…
«Эх, Верка, ты Верка, --думала тетя Римма о своей сестре,-- говорили тебе, что этот хахаль тебя бросит. Так и есть. Сделал ребенка и бросил. А теперь девка твоя вены режет, а ты пишешь: «Помогите, ради Христа». Э-эх. сама маешься в этой Москве, да и девку маешь».
--Ну, пошли, -- проговорила тетушка.

В автобусе девочка села у окна и, глядя на пеструю толпу людей, бегущих по грязному привокзальному асфальту , вспомнила недавний разговор с матерью, скорее ее нотации, переходящие в крик. «Презираю, все презираю»,-- проговорила про себя Тоня.
– Ну, вот, теперь и ехать можно. Ты какой класс кончила? – тетушка усаживалась рядом.
-А?- Тоня достала наушник.- А? Класс? Седьмой, --ответила девочка, улыбнулась, слегка облизывая губы.
-А это у тебя что?-- тетя Римма смотрела на Тонин язык, на котором блестела сережка.
--Это клево!
--А «клево» --это что?
-- Ну-у… Прикольно,-- смеялась Тоня.
--А-а… «Прикольно»!- теперь смеялась и тетя Римма.
--Ну-у, это значит классно, ну-у…
-Классно? Знаю, знаю,-- торжествовала женщина, -- у нас в деревне так говорят. Это значит хорошо. Да? Мои-то все выросли. –продолжала она, -а молодежи в деревне нет. Девчонка одна. Соседка… В техникум поступила. Уедет скоро в Бийск, а сейчас дома, в деревне. А, ты спи, спи, детка. Нам далеко ехать.

В доме тети Риммы Тоня освоилась быстро. Сама хозяйка вставала рано: кормила свиней, гнала корову на пастбища, а потом бежала на работу-- в местный магазин. Тоне же поручила присматривать за лошадьми, пасущимися за деревней. Девочка брала соль и бежала в луга. Лошади, завидев ее издалека, отзывались легким ржанием. Накормив лошадей солью, она брала щетку и расчесывала их спутавшиеся гривы.
За этим занятием ее и застала как-то Валентина, та самая соседская девушка, что поступила в техникум. Она рассказала Тоне, что километрах в пятнадцати от деревни на реке Катунь расположилась база отдыха, откуда туристы сплавляются по реке.
--Если идти по ущелью, --продолжала она,-- то это короче, и намного. Может, сходим?
--А когда?
--Но если мы выйдем сейчас, то часам к семи вернемся.
--Сейчас? Но тетя Римма ничего не знает. Может завтра?
-Завтра мы с матерью коров пасем, а если ты будешь спрашивать, то точно не отпустят. Ну как?- хитро смотрела Валентина. -- Решайся, не маленькая…

Девочки уже не один час бродили по лесу, устало спотыкаясь о корни деревьев. Озеро, вдоль которого шла прямая дорога на базу, видно не было.
-Валя, я не могу,- простонала Тоня, падая от усталости на землю.
Она села на корень могучего кедра и, обхватив колени руками, разглядывала траву. Ее внимание привлек камень по размеру с куриное яйцо. Он был гладким и поблескивал в траве от влаги. Она взяла камень, вытерла его о джинсы, заметила на нем какие-то прожилки. «Может что-то написано, а может от дождя и травы образовались эти вкрапления», --подумала Тоня. Повертев камень в руке, спрятала в карман.
-Валя, ну давай посидим. Ты же сказала, что озеро должно показаться, а его все нет и нет.
-Вставай, нытик. Быстрее нам надо.

И подружки пошли дальше по тропинке.
Но скоро лес закончился, а вместе с ним и тропинка. Впереди виднелась гора с низкими кустарниками. « А озера опять нет. Где мы?» --думала Валентина. Она понимала, что в горах темнеет рано, но и признаться себе, что они заблудились, не могла. Она выросла в деревне. Для нее лес был как дом родной. Правда, на эту базу никогда не ходила через лес, но слышала, что если по ущелью, то можно дойти гораздо быстрее.
Валентина стояла, подняв голову вверх. Побледневшее небо торжественно и необъятно высоко раскинулось над головой.
-Тонь, ты когда-нибудь ночевала в лесу?
-Нет?…
-Мы будем ночевать здесь. Край леса. Сухо.
-Валь, ты шутишь?…
-Мы заблудились.
Валентина подошла к кедру, осмотрела его. Нижние ветви располагались высоко над землей.
-Спать будем здесь!- почти приказала Валентина.- Осталось только наломать веток.

Подружки сели на приготовленную постель.
-Знаешь, почему лучше спать под кедром?- спросила Валентина.- Какой бы дождь не прошел, под кедром всегда сухо.
-Я бы сейчас молока с пирогами. И чего я говорила тете Римме, что молоко не люблю.
-Я тоже есть хочу,- проговорила Валентина. –На ужин у нас только шишки. –Она протянула Тоне.- Аккуратно, на шишках смола. Воды у нас нет. А как ты орехи есть будешь с этим?- Валентина показала на язык.- Не мешает? Зачем тебе это?
- Это пирсинг. Я в группе пою.
-И что? В какой группе?
-Мы исполняем такую музыку… Ну-у металл, Black metal, Ну и прикид должен быть соответственный. Волосы черные, например, куртка- косуха и много металла везде… На лице, на языке можно.
-И что же вы поете?
-Песни разные. Но музыка тяжелая Там барабаны такие бешенные, гитары и вокал такой особенный, низкий такой, рычащий. Ты, может, слышала?
-Нет. Спой!.
Тоня встала, немного отошла от Валентины. Представив себя на сцене с гитарой, запела:
Факел держу в руке,
Птица летит вдалеке,
Только не видит меня-
Факел мой без огня.

Мой корабль утонул,
Просто пошел ко дну
И умираю дважды
От боли и от жажды…

-А сейчас припев, но сначала здесь представь барабаны «бам-бам-бам». Много барабанов. А гитара вот так «пиу-пиу», но очень низко.

Но кругом пелена,
Рядом ждет сатана,
Но не слышен мой крик-
На земле только миг,
Только миг я здесь….

Валя с удивлением смотрела на подружку.
-Ну как ?-девочка остановилась.
-Здорово!
-А моя мама говорит, что это ужасно
- Нет, здорово! Только почему ты про смерть поешь?- спросила Валентина.
-Это идеология такая, ну, понимаешь. Песни все на английском. Мистика, ужасы, смерть.
-Но это же у тебя на русском?
-Это я сама сочинила, -отвечала Тоня.
-Ну и сочинила бы что-нибудь повеселее.
-Но это уже не будет черным металлом, как ты не понимаешь?
-Не будет? И что? –Валентина раскусывала кедровый орех.- Эх, я бы тоже хотела так, но у нас в деревне коровы да лошади со свиньями. Ладно. Иди ложись. Устали мы.
-Валь, а нас звери не съедят?
-Не съедят. На Алтае им хватает еды и без нас.

Тоня родилась и выросла в городе, и ночью в лесу она была первый раз в жизни. Ей все было ново. Например, спать на кедровой хвое. Иголки такие же, как у сосны, а не колются.
Она лежала с открытыми глазами. Видела, как вдали деревья сливались в большие чернеющие массы. Гора с кустарниками тоже погружалась в тьму. И все становилось тихим, задумчивым, темным и страшным. Тоня сжалась, повернулась на бок, лицо спрятала в хвою, руку засунула в карман, нащупала камень, зажала его в кулак и заснула.

И приснилось ей много яркого света. Повсюду слышен голос. «Возьму посох кедра, окручусь белою одеждою, подымусь на Белую гору. Камень ли горит- тайна обозначи-лась».
Снилось Тоне, будто кто-то взял ее за руку. Она оглянулась и увидела женщину с необыкновенно красивым лицом. От ее фигуры исходило сияние. А голос был божест-венным. «Твой путь идет лесом, -говорила женщина,- во мраке и сырости… Цепкие руки деревьев обхватывают тебя, мешают тебе идти, но ты раздираешь их, грудью ломая все препятствия»…
Она подвела ее к березам, которые, как сестры, были похожи друг на друга, а между ними Тоня увидела тропинку.
«Ты идешь дальше,- продолжала женщина ,- взбираясь по кручам, обходя болота… Ты знаешь, что путь твой лежит в чудесный город, где все путники , как ты, ищут свою мечту, где люди живут для радости, счастья и красоты»…
Женщина остановилась. Тоня увидела впереди юную лиственницу и могучий кедр. Они стояли рядом, близко-близко.
«А теперь, иди сама. Твое сердце бьется сильнее, ноги идут быстрее, лицо озаряется улыбкой, -слышала Тоня.- В твоей груди горит священный огонь... –Тоня оглянулась. Женщины не было. Осталось лишь сияние от ее силуэта, но божественный голос звучал отовсюду. -Ты идешь все вперед и вперед и ты идешь окрыленной, потому что ты знаешь, куда ты идешь».

Тоня открыла глаза. Рядом на корточках сидела Валентина.
-Ты проснулась? - Валя обняла Тоню и прижалась к ее щеке. –Я боялась. У тебя был жар. Ты бредила и просила пить, а куда я ночью. Утром я тоже боялась тебя оставить. Где же воду искать? Может, и есть где ручей, а ты проснешься, испугаешься. Ночью я ко лбу траву холодную прикладывала, а утром росу в лепестках искала. Цветы рвала. Если лепестки крупные, значит, и капля большая. А ты все равно просила пить.
-Валя,- Тоня погладила ее по руке.- Мне кажется, я знаю, куда идти.

Внизу поляны журчал ручей. Девочки умылись и направились к лесу, туда, где сквозь густые верхушки деревьев отчаянно старалось пробиться августовское солнце. Как только они вошли в лес, Тоня сразу же увидела две березы, похожие друг на друга, как две сестры.
Они шли недолго и как только забрались на невысокую гору, лес закончился. И внизу почти у подножия горы они увидели озеро.

«Мы заблудились»-хором сказали девочки первому встреченному человеку на турбазе. Прохожий, посмотрев на уставших девочек, искусанных комарами, быстро отдал распоряжение отправить их домой. Это оказался начальник турбазы.

«Вот, Вера, уж месяц прошел, как уехала Тонечка, -писала тетя Римма - Все привыкнуть не могу. Скучают и лошади. Некогда мне их бегать проведать в луга. Стоят теперь во дворе.
Знаешь, Вера, я вот, что думаю: какие бы наши дети ни были, большие, умные, сильные, они всегда нуждаются в нашей защите и помощи…
Верочка, мне Тоня оставила камень, а я решила, что уж очень он необычный и снесла его в поселок в музей. А недавно и газету получила. Посылаю ее вам. Пусть Тонечка прочтет»…
«Недалеко от деревни Тихонькая Усть- Кокинского района,- читала Тоня,- девочками был обнаружен камень с высеченной символикой. Как сообщил директор краеведческого музея, этот камень мог принадлежать экспедиции Николая Рериха. В 1926 году семья Николая Рериха проезжала из Бийска в Гималаи через эту местность. Николай Константинович Рерих- известный художник, исследователь, Елена Ивановна –его жена и вечная спутница »…
Тоня отложила газету и посмотрела в окно. Бесконечные улицы фонарей обрамляли город, и только небо оставалось свободным. Она взяла гитару, и с детских губ полетели слова:

«Все тот же холодок в немом окне,
Лишь руки неба тянутся ко мне.
Век пробежит, свой цикл пройдя…
Но где же я? Лишь капелькой дождя
Иду на свет сияющий…»