Во время штурмов родного моего Луганска боялась я чего угодно - минометов, "градов", снарядов, карателей... А беда пришла откуда я не ожидала.

Вечер, почти ночь, на таможне со стороны России совсем немноголюдно и таможенники с пограничниками удивленно интересуются, не страшно ли ехать туда, где война. Но ко всему привыкаешь. Как это дико бы не звучало, и к войне, тоже можно привыкнуть.

На въезде со стороны ЛНР стояла очередь – Украина душит Новороссию продовольственной блокадой и люди едут в ближайшие города за продуктами.

Ополченцы на блокпосту миролюбиво махнули рукой, в ответ на мой шепот, что в машине спит ребенок. И вот передо мной дорога на Бирюково. Надо отметить, что уезжая из Луганска 3 дня назад, я была удивлена почищенным дорогам. В мирное время их так не чистили! А тут красота! Насколько это, конечно, возможно в зимнее время. Но в последние дни погода менялась, дороги раскатали и под колесами в какой-то момент оказался чистый лед. За рулем я много лет, машина меня не подводила, резина шипованная, ехала осторожно и небыстро... Но тут случился форс-мажор. За несколько секунд меня раскутило, покидало из стороны в сторону и машина, лежа на левом боку, оказалась в маленьком овражке….

Ребенок мой продолжал мирно спать, почти стоя на пассажирском окне. 12 часов ночи, километра три доБирюкова и мой Фольксваген отдыхает в овражке...

Доездилась... И в мирное время шансы, что сюда кто-то помчится спасать женщину с ребенком, были равны нулю. Сейчас же они упали ниже нуля и сравнялись с температурой за окном...

Только я собралась вылезти из лежайщей на боку машины, вытащить малУю и предаться отчаянию, как увидела, что на дороге тормознул микроавтобус. Хотела подать знак, но не пришлось. Водитель с пассажирами сами уже бежали, проваливаясь почти по пояс в снег, на помощь.

Ту мне повезло - один из них - Виталий - оказался сотрудником Ровеньковского МЧС. Он стал спрашивать, как я себя чувствую и где ребенок. Сонную сопящую дочь закутали в куртки и отнесли в микроавтобус. Лена - жена Виталия - проваливаясь в снег, помогала нести ребенка. В микроавтобусе Людмила Николаевна с внучкой Викой подхватили дочку. Машина моя лежала далеко и основательно. Виталий позвонил в службу спасения и попросил помощи у Свердловской МЧС. Остановилась встречная машина и водитель пообещал поставить в известность ополченцев. Через 5 минут примчались три казака командира Козицина с ближайшего блокпоста. Люди, не беспокоясь о своей одежде и обуви, закинув автоматы за спину, пробирались к машине и пытались помочь. Но сил наших было явно не достаточно. Виталий поднял на ноги в это ночное время всех своих знакомых, участкового Бирюково, МЧС Ровеньков и Свердловки. Он успокаивал, что машине с ребенком обязательно приедут на подмогу, не откладывая до утра. Несмотря на очень позднее время, никто из тех, к кому обращались за помощью, не выразил недовольство и все пытались посодействовать, чем могли. Через несколько минут приехал и брат Виталия Сергей.

Пуховик я измазала весь, вызволяя из перевернувшейся машины спящую дочь, джинсы и угги промокли от снега, руки дрожали так, что телефон выпадал и ополченцы стали гнать меня в машину согреться. Но уйти я не могла. Ребенок мой в тепле и безопасности сидел в микроавтобусе под присмотром. А я стояла и слушала разговоры людей, прибывших среди ночи на помощь незнакомому совершенно человеку.

На месте ДТП летом был пост украинцев и в дорогу вошли 2 снаряда, может, на воронках меня и повело.

Множество снарядов легло вдоль дороги, а ведь на моих глазах, там убирали урожай осенью.

Один из ополченцев был из Дьяково и рассказывал о жестких боях в том районе, о больших потерях украинцев, в то время как укрСМИ сообщали о паре раненых солдат.

Я не раз слышала рассказы украинской стороны о том, что сотрудникам МЧС, оставшимся вНовороссии, Украина продолжает платить зарплату, да еще и в двойном размере. А тут у меня появился реальный шанс, узнать, как все обстоит на самом деле. Оказалось - опять врет официальныйКиев. Деньги от «заботливого правительства» последний раз спасатели получили в сентябре, а дальше им было предложено покинуть мятежную территорию. Кто не послушался – были уволены. Вот вам и двойная зарплата!

МЧСники приехали так быстро, как только смогли. Представьте на минутку – ночь, зима, война, нет зарплат, топлива, а они приехали менее чем через час всей бригадой из соседнего города. Ребята работали слаженно и оперативно. Я рвалась к машине, но меня придержали в стороне.

Со второго раза вытащили мою лошадку. Забитую снегом, слегка помятую, поцарапанную. Ополченцы тут же проверили овражек и нашли там оторванный порог. Все вместе осмотрели машину, завели, проверили. МЧСники оперативно засобирались на службу. От моей материальной благодарности категорически отказались, не взяв даже на бензин. А еще отказались называть имена, мотивируя, что у них все ребята хорошие. Я успела мельком сделать фото. Ополченцы от денег тоже отказались. Только напоследок просили передать в Луганск, что казаки Козицина совсем не так плохи, как их некоторые пытаются представить.

Дочь моя с неохотой рассталась со своей новой подружкой и ее бабушкой. Виталий с братом сопроводили меня еще несколько километров и передали с рук на руки примчавшимся на помощь родственникам. Надо ли писать, что от материальной благодарности они тоже отказались и уговаривали оставить машину у них в Ровеньках и не садиться за руль.

Я не проронила ни слезинки за все это время. Но доехав до дома - уже без приключений, слава Богу - разревелась. В последний раз я так плакала, когда в прошлом году покидала Луганск, не зная вернусь ли в него когда-нибудь. Но теперь со слезами горечи текли и слезы благодарности. Благодарности за то, что все эти люди не оставили меня с маленьким ребенком в перевернутой машине зимней ночью в овраге, несмотря на все беды, что свалились на них самих. А горечи за то, что на их долю выпали такие страшные испытания.

А еще я понимала, что если бы попала в беду на украинской стороне, то вряд ли мне кто помог среди ночи. Да и среди бела дня, видимо, тоже. Уж "бравая" нацгвардия - точно бы не сподобилась. У них есть дела поважнее - обстреливать мирные города и поселки...

Кстати, никто из моих спасителей, не знал, что я из "Комсомолки". Для них я была просто мамой с дочкой, попавшей в беду...

Просто они не могут пройти мимо чьей-либо беды.

​И слава Богу, что мир не без добрых людей. Даже во время войны.​