Уже через семь минут после начала дуэли один из крупнокалиберных снарядов «Йорка» поразил «Шарнхорст» в борт и, пройдя внутрь корпуса, заклинил переднюю башню. Это попадание вызвало пожар в снарядном погребе, едва не погубивший корабль. Немецкие матросы вовремя затопили погреб, затушив пожар и устранив вероятность взрыва боезапаса; но передняя носовая башня главного калибра полностью вышла из строя. «Шарнхорст» отвернул от британского линкора на север и… попал под обстрел подоспевших «загонщиков» - потушивших пожары крейсеров отряда Бернета. Только теперь Бей и Хинце осознали, что их линкор зажат с двух сторон, и им не оставалось ничего другого, как повернуть на восток. И они повернули – не зная, что линкор пошел на сближение со спешащими с востока к месту схватки тремя советскими подлодками, командиры которых жаждали вогнать все свои торпеды в немецкий корабль. Но – не судьба… «Шарнхорст» просто не успел дойти до русских лодок – все завершилось раньше…

Британцы с двух сторон торопливо засыпали германца снарядами; немец отстреливался, стараясь «выбить» из боя самого опасного противника – линкор «Дюк оф Йорк». Взаимные попадания наносили обоюдные повреждения. Однако более «легкие» снаряды с «Шарнхорста» причиняли меньший урон «толстокожему» британцу, чем крупнокалиберные «чемоданы», летевшие в германца с «Дюка». Да и попадания в «Йорк», благодаря «меткости» немецких артиллеристов, случались гораздо реже. Тем не менее, прямым попаданием на «Йорке» была разбита фок-мачта, выведен из строя носовой радар; осколками рвущихся в воде рядом с бортом снарядов в щепки разносило спасательные шлюпки… На «Шарнхорсте» же вылетали за борт разбитые зенитные автоматы, лопались, словно орехи, башни среднего калибра, пылали самолеты и авиатопливо в разбитом ангаре. А через пропоротый у ватерлинии борт в котельное отделение хлестала ледяная морская вода. Вода заполняла отсек, подбираясь к раскаленным котлам, что угрожало их взрывом, и над этим плещущимся жидким льдом свистели струи обжигающего пара из перебитых паропроводов. Из-за потери давления ход линкора упал до 8 узлов; понимая, что теперь шансов вырваться из «капкана» нет, адмирал Бей в 18.24 отправил Гитлеру – открытым текстом! – телеграмму: «Мы будем сражаться до последнего снаряда»!

Но еще не все было кончено. В адских условиях котельного отделения, где рядом буйствовали лед и пламя, 25 человек добровольно заживо замуровали себя в отсеке. Наглухо задраив двери водонепроницаемых переборок, они не допустили океан в другие помещения корабля. Стоя по пояс, а потом по грудь в ледяной воде, матросы первым делом исправили перебитые трубопроводы, подняв давление пара, и «Шарнхорст» вновь побежал вперед 20-узловой трусцой. И только после этого обледенелые моряки стали обожженными руками заделывать пробоину и откачивать воду из помещения, спасая уже свои жизни…
В 18.42 артиллерийский бой прекратился. «Шарнхорост» замолчал, потому что на нем были выбиты почти все орудия, а в единственной оставшейся в строю кормовой башне закончились снаряды. На корабле еще сохранились целыми несколько пушек среднего калибра, но они находились в носу, и «не видели» идущего за кормой врага. А британские крейсера и «Дюк» прекратили огонь, чтобы не задеть снарядами свои эсминцы. Адмирал Фрейзер стал опасаться, что «обезноживший» было, но вдруг опять «бодро побежавший вперед» немецкий линкор все-таки вырвется из «капкана». И, чтобы избежать этого, британец отдал своим «борзым» команду «фас»!
Британские эсминцы, уже давно поспешавшие перекрыть «Шарнхорсту» путь на восток, по приказу адмирала дружно повернули на замолчавшего врага, и атаковали его сразу с двух сторон. Теперь это было нетрудно: несмотря на полную темноту полярной ночи, полыхающий «Шарнхорст» было видно издалека. Немцы же увидели появившиеся из темноты эсминцы, только, когда с их палуб уже веером летели выпущенные торпеды. Пытаясь уклониться от первых торпедных залпов, немецкий линкор развернулся, но тем самым подставил свой борт торпедам эсминцев, внезапно атаковавших его с другой стороны. Правда, благодаря этому развороту смогли открыть огонь по врагу уцелевшие носовые орудия среднего калибра, «накрывшие» снарядами эсминец «Сомарец». Британская «борзая» получила несколько «пинков» и, полузатопленная, вся в рваных ранах, еле «отползла» в сторону. Тем не менее, тяжело поврежденный «Сомарец» успел дать торпедный залп по линкору из одного четырехтрубного аппарата (второй был разбит).

В результате маневров уклонения из 28 выпущенных по немцу почти «в упор» британских торпед «Шарнхорст» поразили только 8: 3 с левого борта и 5 – с правого. Эти торпеды фактически и решили судьбу «неудачника»: хлынувшая через большие пробоины внутрь корабля вода начала заполнять корабль, скорость которого упала сначала до 12, а по мере затопления до 5 узлов; потеря скорости привела к тому, что линкор практически перестал слушаться рулей. Все это позволило англичанам приблизиться к немецкому кораблю, который чуть было не вырвался из их западни. «Дюк оф Йорк» подошел к «Шарнхорсту» на 9.000 метров – для его 356-мм орудий, стрелявших на 36 километров, это была дистанция «пистолетного выстрела». Уверенный, что избитый немец не сможет ответить, британец начал методично расстреливать его – по морским меркам фактически почти в упор! Огромные снаряды без промаха били в корпус «невезучего», проламывая в нем огромные дыры. И тут внезапно… «заговорила» молчавшая до того кормовая башня главного калибра германца! Оказывается, под ливнем английской стали немецкие моряки руками (!) перекатили несколько огромных трехсоткилограммовых снарядов из носовых погребов к опустевшей кормовой башне и, зарядив их в пушки, «плюнули огнем» в британский линкор. Конечно, эта пара-тройка выстрелов уже ничего не могла изменить, даже если бы немецкие артиллеристы были снайперами, и не «мазали». Но пальба кормовой башни показала: немцы не сдаются, они сопротивляются до конца! К этому моменту Фрейзер убедился, что германский линкор потопить одной только артиллерией невозможно. И британский адмирал приказал добить «Шарнхорст» торпедами. Атака началась в 19.25. Первыми по фактически уже беззащитному немецкому линкору сделали торпедные залпы крейсеры «Ямайка» и «Белфаст», следом за ними все свои торпеды по «Шарнхорсту» выпустили четыре эсминца второй флотилии. Попаданий никто уже не считал: окончательно остановившийся германский корабль был весь окутан густым дымом и паром, и сотрясался от взрывов.

Тем не менее, погибающий «неудачник» не желал сдаваться: хотя корабль кренился на правый борт и постепенно погружался носом, хотя офицеры на мостике уже жгли секретные документы, одно уцелевшее 150-мм орудие и один оставшийся 20-мм автомат продолжали стрелять, а матросы подкрепляли люки и водонепроницаемые двери, стараясь сдержать затопление корабля. Это упрямое сопротивление немцев заставило адмирала Фрейзера отдать приказ о третьей торпедной атаке. В 19.48 перезарядившие свои торпедные аппараты крейсера и эсминцы вновь двинулись к облаку дыма и пара, скрывавшему «Шарнхорст», но цели не обнаружили: за три минуты до этого, в 19.45, линкор скрылся под водой. Для потопления германского линкора британцы израсходовали 2194 боевых снаряда разных калибров и еще 155 осветительных снарядов, а так же 55 торпед…
Еще час после гибели «Шарнхорста» британские корабли оставались на месте трагедии, выискивая в темноте и подбирая спасшихся моряков. Таковых оказалось немного: всего 36 матросов из экипажа в 1.968 человек. Из командования корабля не спасся никто. Говорят, что даже после гибели «Шарнхорста» над его экипажем продолжало довлеть «проклятье матери», делавшее корабль столь невезучим. Не знаю, насколько вероятна мистика в нашей жизни, но два спасшихся моряка «Шарнхорста» погибли вскоре после того, как попали в лагерь военнопленных в Англии. Они попытались приготовить себе еду на «керосинке», которая вдруг взорвалась, залив обоих матросов горящим топливом. Бедолаги, выжившие в страшном бою и в ледяной купели, сгорели заживо в мирной обстановке.

Этот неудачный рейд «Шарнхорста» стал последней наступательной операцией германского флота во Второй мировой войне. Гибель линкора положила конец активности Кригсмарине, чьи крупные корабли после этого рейда до конца войны отстаивались в базах, не рискуя выходить в море. А вся тяжесть морских боев легла на тральщики, сторожевики, торпедные катера и на подводные лодки…