Поленце преодолело около половины пути, когда раздался короткий рык, шпагат резко дёрнулся, натянулся и тут же оборвался. Послышалось знакомое ойканье, затем кряхтенье, частый стук; что-то зловеще зашелестело, явно продвигаясь в сторону окошка. Карло торопливо захлопнул дверцу, дёрнул задвижку и сделал шаг назад. Через щель он увидел, как что-то светлое ползёт по стене, перебирая корявыми лапками-веточками. Почти тут же в щели показался сучок, неприятно напоминающий внимательный хищный глаз. Шарманщика передёрнуло; он схватил стоявшую у двери лопату и стукнул по стене плашмя. Светлое исчезло. Через миг раздалось негодующее шипенье и клацанье.

Карло вытер лоб, на всякий случай перекрестился и вернулся в дом.
Буратино на месте уже не было. Карло сел за стол и подпёр голову кулаками. В его голове перекатывались мысли, одна другой тяжелее. Через несколько минут шарманщик поднял кружку с остывшим чаем, сделал глоток и отставил её чуть в сторону. На столешнице остался круглый мокрый след. Карло рассеянно взял зубочистку, обмакнул её в жидкость и пририсовал кругу сначала уши и чёлку, затем рот. Из крохотного кусочка хлеба, упавшего на пол во время обеда, он вылепил шарик, наметил зубочисткой ноздри и прилепил посередине чайного круга. Он уже было потянулся за вылетевшим из очага угольком, чтобы сделать из него глаза, когда хлебный нос дёрнулся и начал принюхиваться.
Карло встрепенулся, округлившимися глазами уставился на дело своих рук и зажал рот ладонью. Нюхнув ещё пару раз, мокрая рожица довольно булькнула и потянулась к Карло длинным прозрачным язычком. Шарманщик вскочил, схватил со стола тряпку и занёс её над чайным лицом, но тут же отшвырнул в сторону, спрятал руки за спину и повернулся к столу спиной, тяжело дыша.
По полу деловито полз древесный клубок, похожий на перекособоченного белого ежа. Ловко перебирая загнутыми кончиками стружек, он забрался под кровать и сразу чем-то захрустел. На стенке, как обычно, помахивал лапками вязаный зверёк с пятью лапками разной длины и одним ухом, свисающим над единственным глазом. Нарисованная под зверьком ёлочка уже запустила корни в пол; из дыры между отогнутой половицей и стеной тянуло холодом.
Карло сердито обвёл комнату глазами, надел куртку и шапку, вытащил из нижнего ящика комода какой-то свёрток, вышел из дома и с силой захлопнул за собой дверь.

Над дверью была приколочена потемневшая вывеска "Сталяр Джузепе Дионисио. Мебли, римонт, дрова СТУЧИТИ". Стучать Карло не собирался: дверь у Джузеппе никогда не запиралась. Все местные воры прекрасно знали, что поживиться у нищего столяра нечем, заказчики к нему никогда не заходили (Джузеппе зарабатывал на жизнь, обходя окрестные дома и починяя мебель), и единственным гостем в доме Сизого Носа, а также его единственным другом был старый шарманщик.
Джузеппе сидел у окна и неторопливо елозил рашпилем по торцу доски. Под столом Карло разглядел пустую десятилитровую бутыль.
— О-о, какие гости! — обрадовался Джузеппе. — Заходи, сейчас чай пить будем. Хочешь чаю?
— Уже носом льётся, — торопливо замотал головой Карло, снимая куртку и аккуратно вешая её на гостевой крючок. — Я к тебе по делу.
— Опять комод сломался? — удивлённо поднял брови Джузеппе. — Я же только на прошлой неделе его чинил. Конечно, вещь дряхленькая, там гвоздя уже некуда вбить, но всё-таки...
— Нет-нет, я по другому поводу, — успокоил его Карло. — Посмотри: это — тебе. Подарок.
Он сел на лавку рядом с другом, примостил свёрток на столе и начал разворачивать парусину.
Столяр смотрел на него со странным выражением и молчал.
Карло осторожно размотал последнюю тряпку, и взгляду друзей предстала мраморная статуэтка, изображавшая обнажённого юношу с большой виноградной кистью в руке.
— В огороде выкопал. Думал к дню рождения подарить, но тут просто повод...
Карло осёкся. По морщинистой щеке Джузеппе текла слеза. Столяр протянул дрожащую руку и погладил тёплый мрамор.
— Какой же я был молодой и красивый... — прошептал он. — Какие были времена...
— Великий... — неуверенно начал Карло, поднимаясь с места.
— Да какой я тебе великий? — раздражённо фыркнул Джузеппе и вытер слезу рукавом. — Кто в меня сейчас верит? Совсем сил не осталось. Разве что на пару дешёвых фокусов для друга, вроде этого...
Он вытащил из-под стола полную бутыль тёмно-красного вина.
— Обращайся ко мне как обычно, без церемоний, — сказал Джузеппе, наливая гостю полный стакан. — Можно даже "Сизый Нос", всё равно меня все соседи так зовут. Некоторые даже в глаза. Хотя потом, конечно, жалеют. Но тебе — прощу. Пей.
Карло поднёс стакан к носу и глубоко вдохнул. В насыщенном сладком запахе, заключившем в себе все ароматы солнечного тосканского лета, ощущалась лёгкая горчинка приближающейся осени, чувствовался пряный привкус печали, ностальгии по прошлому великолепию...
Карло сделал глоток и некоторое время сидел зажмурившись. Джузеппе наблюдал за ним с тёплой улыбкой.
— Рассказывай о своём деле, — наконец сказал он.
Карло разлепил веки и с мольбой поднял глаза на друга.
— Помоги, Великий.... Эта бедность вконец измучила. У Мальвины ухо уже два месяца как приклеено, еле держится, и трещина на подбородке, у Пьеро глаза выцвели от постоянного рёва, а Арлекина дочка губернатора так и не вернула. Нам нужны новые куклы, для новых спектаклей, но я слишком плохо умею работать руками, всё время получаются какие-то уродцы — их скоро полный сарай наберётся. Твой дар оживления только всё усложняет. Моих деревянных котяток уже давно покупают, чтобы отпугивать воров. Дубовый пёс покусал Артемона — еле оттащили, а потом два часа занозы из задницы доставали. Зачем мне твой дар, если своего уменья никакого нет? Не могу больше. Лучше надели меня даром превращать всё в золото, как ты это сделал с Мидасом! Хотя бы на время! У меня... дети... и вообще...
У Дионисио задрожала губа, по щеке опять покатилась слеза. Не глядя на Карло, он медленно запустил руку под стол, вытащил ещё одну полную бутыль и поставил её перед другом.