Проснувшись на утро, Итачи с нежностью прижал у себе спящего брата и поцеловал в висок, одновременно удивляясь внутренней лёгкости и умиляясь детскому выражению на его лице. От прикосновения Саске захлопал ресницами, открыл глаза, нахмурился, а затем, всё вспомнив, робко улыбнулся, по привычке переводя улыбку в ухмылку.
- Проснулся? – Итачи коснулся кончиком указательного пальца носа брата.
- Угу, - хмыкнул Саске, по-видимому боясь даже пошевелиться, чтобы не нарушить то хрупкое равновесие, что сейчас, наконец-то, установилось между ними.
- Тогда чего продолжаешь ко мне прижиматься? – в голосе сквозанул привычный холодок.
Щёки и шея Саске моментально «вспыхнули», заливаясь ярко-красной краской, и он коротко дёрнулся, словно старший Учиха ударил его элекрошокером. Но тут же Итачи не выдержал и громко расхохотался, ещё сильнее стискивая худые плечи и чмокая мальчика в темноволосую макушку.
- Глупый младший брат, - довольная улыбка впервые за много недель расплывалась на его лице.
- Ты...ты !!! – сначала возмущённо зашипел Саске, а затем с силой лягнул старшего в голень.
- Ааа, - картинно завопил Итачи, а затем подмял под себя младшего и принялся его щекотать.
Мальчик, уже сообразив, что брат подтрунивает над ним, тут же принялся брыкаться и щекотаться в ответ, не выдерживая «злостного нападения» и начиная хихикать, сначала тихо, а потом громче и заливистие.
В результате оба, задыхаясь от смеха, переворошив всю постель и стараясь увернуться от взаимных щекоток, откатились в разные стороны. Причём Итачи слегка не рассчитал траектории и с грохотом свалился с кровати, чем вызвал новый приступ восторга и громкого смеха у младшего Учихи.
- Ааа, нет чтоб пожалеть, - голова морщившегося от боли Итачи показалась над кроватью и брюнет кряхтя, приподнялся с пола на локте, потирая одной рукой ушибленный зад.
- Ладно, ладно, не буду, - добровольно сдался Саске, улыбнулся и свесившись с кровати коснулся губами губ брата.- Так лучше? – чёрные глаза блестели, а вся физиономия мальчика светилась.
- Лучше, - оторопел Итачи. - Но зачем ты это сделал, брат? – в его голосе не было осуждения, скорее что-то вроде недоумения и лёгкого удивления.
- Ты же хотел, чтоб я тебя утешил, - фыркнул младший Учиха. – Вот я и решил, что это будет лучшим утешением для моего братика-гея, - Саске по-видимому понял, что переборщил и принял свою обычную глухую оборону, пытаясь скрыть неловкость за язвительностью.
В любой другой ситуации Итачи непременно ответил бы что-нибудь колкое и обидное, чтобы поддеть брата за уязвлённое самолюбие. Однако, слово «гей» прозвучало из уст Саске не как насмешка, а скорее как если бы он флиртовал с братом, возможно даже не подозревая об этом.
Было видно, как мальчик напрягся и был готов в любую минуту вскочить, уворачиваясь от оплеухи, а лицо его медленно становилось всё мрачнее и мрачнее, изменяясь под тяжёлом гнётом повисшей тишины. Наблюдая за этим, Итачи искренне умилился и понял, что не хочет, чтобы брат вновь стал таким угрюмым после всего того, что он сделал для него. Захлестнувшее его ещё ночью чувство благодарности, накатило на него с новой силой:
- Что ж, тогда я буду просить, чтобы ты утешал меня чаще, - с этими словами, Итачи неожиданно для самого себя потянулся к застывшему брату, видя, как его глаза широко распахиваются от удивления и чувствуя, как мальчик вздрогнул, когда губы старшего брата накрыли его собственные.
Плохо соображая, что делает, Итачи, не размыкая их губ, приподнялся и, стоя на коленях возле кровати, мягко опрокинул Саске на спину, одновременно осторожно проникая в его рот языком.Мальчик коротко дёрнулся, а затем обмяк, стоило руке старшего Учихи зарыться пальцами в его волосы. Итачи же было невыразимо приятно целовать брата. Он мягко ощупывал его нёбо, щёки и язык, поддевая его своим, на что Саске сначала робко пошевелил губами, а затем, набравшись смелости, сам переплёл их языки.
«Наверное, он уже с кем-то целовался», - отстранённо подумал Итачи, чувствуя, как тонкие руки брата обвили его шею, прижимая к себе и запутываясь в длинных волосах на затылке.
От этого прикосновения у старшего Учихи разбежались стада мурашек от спины по шее, он глухо рыкнул, не чувствуя никакого сопротивления, и уже не сдерживаясь накинулся на сладкий, тёплый и влажный ротик, жадно сминая губами губы и не слыша ничего, кроме собственного шумного дыхания.
- По-по-подожди, - через минуту оттолкнул его от себя Саске и, вытаращив глаза, начал жадно глотать воздух. – Я же так задохнусь, придурок! Дай передохнуть! – губы его распахивались в такт дыханию, а руки с ощутимым нажимом упирались в плечи брата.
- Ты чего? Не дышишь во время поцелуя? – осенило Итачи. – Задерживаешь дыхание? – уточнил он, не веря, что такое возможно.
- Ну, конечно! Ты же закрыл мне рот и целуешь! Как мне дышать? – недовольно заворчал мальчик, наконец-то отдышавшись.
После этой гневной тиррады, старший Учиха всё же не выдержал и громко расхохотался над своим младшим братом.
- Глупый! А когда ты сам закрываешь рот, ты же не задыхаешься? – продолжал смеяться Итачи, поднимаясь с пола, забираясь на кровать и укладываясь рядом с мальчиком. – Смотри, - он тут же накрыл губами его рот, пару раз шумно выдохнул через нос и тут же отстранился. – Дыши через нос, как и я, - напутствовал он его. – Попробуй!
Глаза парня озорно сверкнули и он вновь припал к губам Саске, но не углубляя поцелуй. Выждав, пока брат не вдохнул пару раз, он начал мягко мять губами его губы, а затем проскользнул вглубь его рта, продолжая наблюдать за тем, как дышит его брат.
Младший Учиха же теперь не просто дышал, а «ой, как дышал». Движения его языка стали напористее, смелее и он вновь прижал к себе старшего брата руками, неловко перебирая пальцами по его голой спине и запутываясь в длинных, рассыпавшихся по ней волосах. А Итачи, убедившись, что теперь всё в порядке, вновь расслабился и попытался распробовать поцелуй. Он внезапно подумал, что Сасори целовался совсем иначе, движения его были мягче, неторопливее, ленивее что ли, и это придавало его поцелуям какую-то дополнительную эротичность, от которой Итачи хмелел и переставал чувствовать ноги. У Саске же движения были резкими, отрывистыми и как бы старший Учиха не старался «смягчить» его поцелуй, мальчик продолжал черезчур старательно врезаться в его рот губами, и Итачи начало казаться, что брат пытается его съесть. Впрочем, одновременно это безумно ему польстило и постепенно мысли парня рассеялись, и в мире не осталось ничего, кроме рвущихся к нему губ Саске...
- Саске! Итачи! Завтрак уже на столе! На сборы пять минут, а то на занятия опоздаете! – внезапно раздалось под самой дверью.
Оба брата моментально вздрогнули и Итачи резко отшатнулся от Саске, чувствуя, как мальчик тоже инстинктивно вжался в постель от материнского голоса. Ещё пару секунд они судорожно хватали ртами воздух, ошалело глядя друг на друга и вслушиваясь в удаляющиеся от двери шаги, пока Итачи, наконец, не выдержал и тихо хохотнул. Саске в ответ неуверенно улыбнулся, на что старший Учиха, уже не скрывая накатившего веселья, расхохотался во весь голос и, сгребая брата в охапку, выдохнул в его губы:
- Чудо ты моё! – он вновь запечатлил лёгкий поцелуй на его губах, а затем отпустил. – Кто последний, тот неудачник! – он показал брату язык, с удовольствием отмечая, что расплывающаяся на лице Саске улыбка замерла, глаза блеснули и маленький бесёнок встрепенулся с постели, устремляясь к ванной.
- Неудачник тут только ты! – весело, уже на бегу, крикнул ему младший Учиха, рыбкой ныряя в дверь.
Но Итачи всё же успел быстрее, чем он успел её захлопнуть и пару секунд поперепихавшись, хохоча и лягаясь, парень всё же прорвался внутрь к Саске, не выдержавшему напора и поддавшись силе старшего брата. Продолжая пихаться и брызгаться, Итачи успел перепачкать нос и одну щёку брата зубной пастой, на что тот мстительно разрисовал ему белой массой подбородок и шею, но всё же они умудрились умыться и рванули наперегонки назад в комнату.
- Я же говорил, что ты неудачник! – ехидно поддразнил брата Саске, нырнув в футболку и видя, как Итачи прыгает на одной ноге, пытаясь второй попасть в другую штанину.
- Не говори того, что не знаешь наверняка, - старший Учиха всё же попал в штанину и поймал выскальзывающего из комнаты Саске за запястье.
- Но на тебе даже рубашки нет! – успел возмутиться мальчик, прежде чем старший Учиха припечатал его своим весом к дверному косяку и жарко накрыл его рот своим, бесцеремонно вторгаясь внутрь языком.
Руки Саске тут же взметнулись вверх, судорожно вцепляясь в голые плечи брата, и Итачи едва успел подхватить за талию сползающего на пол подростка, у которого от неожиданности подкосились ноги.
- На этот раз тебя утешал я, маленький неудачник, - старший Учиха тихо усмехнулся, медленно облизывая свои влажные от поцелуя губы.
Он резко отпустил брата и, застёгивая на ходу ширинку джинс, направился в кухню быстрым шагом, довольно улыбаясь и что-то насвистывая под нос.
- Это запрещённый приём, - слабо простонал ему в след Саске, а Итачи был готов поклясться, что щёки брата сейчас пылали жарким румянцем.