Мои соучастники - четыре белых мужика. В трех из них я уверен. Четвертый - череп. Но что-то в его челюсти на пружинке подсказывает, что он из сильного полу.
Я с ними общаюсь совсем без слов. Один, старик, отвернулся, но, точно знаю, - слушает. Второй? Ненавижу его, строю его морду на белом листе. Третий уже попадался на мой карандаш. До сих пор с открытым ртом (шок?) Четвертому наплевать. Лишь бы все пружинки были на месте.

А еще сегодня я радиоволна. Как Ленин, но, конечно, хуже.
Я чувствую себя во многих городах одновременно. Вещаю в Петербурге.