19 июля

Для ночлега я выбрала место на поднимающейся вверх заброшенной тропе или просеке. Дорога здесь видна отчетливо, но вся она заросла зверски колючими травами и кустиками. Представляю, каково было бы по ней подниматься! И принимаю решение и дальше по мере возможности ходить по грунтовке. По карте видно, что маршрут это позволяет, хотя в Москве я прокладывала его более по пешеходным пунктирам на карте – они выглядят более короткими. Я придерживалась мудрого и осторожного решения до самого рокового дня… Почти придерживалась, пару раз и до этого вело «наискосок», но вполне удачно, а расслабуха в таких местах может не довести до добра.
Место для тента я выбрала не ахти какое прекрасное. В стороне от дороги была небольшая вполне горизонтальная поверхность, но чем-то она мне не приглянулась, и навес был растянут посередине просеки, казалось бы, на вполне приемлемом уклоне. Как бы не так! Спальник скользил нейлоновой поверхностью по пенке, и я могла использовать для своего бренного тела что-нибудь одно! В начале ночи более всего напрягало ожидание дождя – ведь до этого он шел каждый вечер. Я тщательно убрала всю технику, а сам рюкзак снизу вставила в большой пакет, чтобы его минимально подмывало, если со всех сторон потечет.
Быстро и глубоко стемнело. Вначале меня принялись было пожирать слепни, но после заката они быстро исчезли. Зато на радостную встречу со всех сторон спешили комары. Пришлось укрывать голову прозрачной кофточкой, припасенной для защиты от солнца. Ворочаясь на покатом склоне, я кое-как всё же достигла равновесия. Пенка теперь лежала поперек склона, а я в спальнике – вдоль, упершись ногами в могучий репейник. Как-никак к морю не уползу. До этого рядом всегда находился мужчина, способный отговорить меня от самых бредовых идей по устройству ночлега. Теперь у меня была полная возможность насладиться плодами феминизма и житейского недомыслия.
Поднялся сильный ветер, какой бывает после заката или перед рассветом, когда начинают смещаться по-разному нагретые и остывающие слои воздуха. По тенту что-то стучало, но это был еще не дождь…
Поблизости хрустели ветки, ну да, это же «участок воспроизводства» диких зверей. Вроде тут не должно встречаться ничего опаснее оленя? Но тут же вспомнились путеводители и прежние поездки в зверинец на Грушевую поляну, при въезде в заповедник на Главной яйле. На ней, кстати, должен через пару дней завершиться поход, если всё пойдет по плану. Во как, здесь могут водиться медведи! Так. Медведь летом к человеку не полезет. Но воображение уже рисовало склонившегося надо мной медведя и дружескую беседу с ним, типа: «Чего тебе надо, медведь?», «Ты хороший, симпатичный…» ну и так далее. А если это медведица??? Она не будет расположена к светской беседе – она тут размножается на законных основаниях и потомство стережет от всяких разных. Шорохи были, по правде сказать, совсем не медвежьи. И даже на ежика не тянули. Да, про кабанов я даже и думать себе запретила, они несколько реальнее, а иногда и опаснее медведей. На самом деле ни один нормальный зверь, конечно же, не сунется к палатке, под которой может сидеть человек с ружьем… откуда им знать, что я без ружья? Шлагбаумы, заповеди божьи – это все пустой базар, может я браконьер!
Снизу залаяли собаки. Ясно было, что они охраняют свою территорию, туристический лагерь или домик лесника, а может, и заводятся от таких же шорохов и нелепых мыслей… но веселое воображение тут же представило свирепых егерских собак, натасканных на браконьеров. Конечно, воображение валяло дурака, и я это понимала. Но дала разгуляться страхам на полную катушку. В общем, это была нормальная реакция на ночь в лесу, в незнакомом и диком месте. И я ломала сама с собой комедию, приспосабливаясь к новым условиям. Чем «ужасающее» были картины, возбужденные полночным шуршанием окрестных грызунов, тем менее скрытого ужаса оставалось в диких углах моей собственной души.
Главное, дождь так и не пошел – уж и не знаю, как я выглядела бы в ливень и грозу на этом «небольшом» уклоне. Игра с дикими шорохами стала то и дело перерождаться в полусонные образы, в бесформенные мысли. Я засыпала, просыпалась, и наконец очнулась в шестом часу утра… Небо уже было светлым, и я стала собираться в путь. Сразу съела небольшую дыню. Запасы воды были совсем небольшими – полбутылки минералки. Вчера я рассчитывала на родники наверху и не наполнила бутылки в источнике при сходе с шоссе. Ну и ладно – нести меньше.
В начале седьмого я продолжила подъем по вчерашней дороге. Вскоре обнаружилось, что она несколько отличается от теоретической. Похожее, развилка, на которой я ночевала, на карте обозначена выше – и предполагаемых поворотов влево я уже не встретила. Оставалось двинуться вправо вслед за дорогой – она уверенно карабкалась в гору. Любая дорога, конечно, куда-то ведет, у нее всегда есть осмысленная цель. Но если на карте дороги «почти» доходят до нужного тебе места, то это «почти» может оказаться скальным отвесом любой высоты. Со всех сторон тут и маячили такие отвесы. Надо учиться более толково работать с линиями рельефа. Но я ставила пока более простые задачи. И к тому же старалась включать коммуникатор ненадолго, чтобы хватило заряда хотя бы на пару дней, до захода в цивилизованные места. Была еще и бумажная карта, и она тоже помогала разобраться в деталях. И вот я иду по прекрасной дороге незнамо куда и уговариваю себя, что это именно то, что надо…



Горы в лучах восходящего Солнца. Треугольная скала в начале маршрута нависала впереди над шоссе, сейчас она примерно вровень и позади.

Какая чудесная поляна слева! Вот где стоило бы заночевать. Тут и огромные бревна положены для пикников, и кострище. Правда, костер мне ни к чему. В это первую ночь над Южным берегом было просто жарко – если бы не комары, лучше было бы и свитер не надевать. Вслед за поляной дорога заворачивает… и я аж подпрыгнула от восхищения! Озеро… И на карте оно есть, конечно, именно здесь, рядом с ним и оборудовано место для стоянки, за которым я сразу не увидела водоема. Спускаюсь обратно, на поляну и к воде. Явно искусственный пруд, почти прямоугольной формы – наверное, заполняется родниками. Вода зеленоватая, но видно, что чистая. Но купаться не пришлось. На другом берегу «загорал» энтузиаст с удочкой… Заговаривать с ним, переодеваться в купальник, проверять, годится ли эта вода и дно для погружения? Никакого желания так напрягаться. Да и терять свежее утреннее время не хотелось. Ограничившись умыванием, я двинулась дальше, а дорога всё поднималась по крутым склонам. Через густой лес почти не проглядывало утреннее солнце, идти было легко.



Рукотворная красота изящно дополняет природную.

В восьмом часу я оказалась на развилке и сразу опознала ее по всем картам. Она, к счастью, была нанесена на карты очень точно. Здесь придется делать выбор – направо пойдешь или налево – дороги приведут к перевалу. Правда, это два разных перевала. Вот эти крестики обозначают проходы среди скальных уступов. По карте видно, что путь налево короче. Но слева от меня – ущелье, и дорога сразу уходит вниз. Что же там ждет? Видимо, потеря высоты, а потом быстрый и крутой подъем на «левый» перевал. А потом опять идти вправо по яйле. Дорога вправо тоже обещала затяжки и финты, причем сразу. Несколько километров до встречи с другой дорогой, из Алупки, которая обозначена на карте красным цветом и почему-то называется «еврейской грунтовкой». Название это будило воображение. Или это какая-то шибко замечательная дорога, или на ней какие-то особенные подлянки встречаются? Что именно внес народ в название «еврейская грунтовка»? Все эти остроумные предположения, как потом оказалось, не имели отношения к действительности. Название связано с историей – когда-то дорогу проложили караимы. Это потомки еврейских колен, отделившиеся от основной массы иудеев еще в дохристианские времена. Некоторые связывают их происхождение с хазарами, что, наверное, тоже не совсем точно – тут были какие-то близкие, но параллельные потоки расселения. Караимы следуют ветхозаветной религии, но не придерживаются талмудических учений. Изо всех исторических очерков о караимах я пока не поняла, куда они делись из Крыма в наши времена и откуда, к примеру, взялись в Литве, где я встречала их в 90-е во время поездки в Тракай.
По «еврейской» грунтовке придется идти назад и вверх, и она приводит на нужный перевал… Этот путь я и выбрала после некоторых колебаний.
Дорога, с небольшими изгибами и колебаниями уровня, все же устойчиво продолжала набирать высоту. Вот она ненадолго вышла из леса, и я увидела далеко внизу побережье. Тут должно быть уже недалеко до развилки. И действительно, еще несколько минут по лесу – и две дороги, с запада и востока, сливаясь воедино, заходят на крутой подъем. Можно отдохнуть.





Одно из самых захватывающих ощущений при путешествии в горах: пройдя всего несколько шагов, ты видишь совершенно новый пейзаж. Одни и те же скалы, деревья, тропы каждую минуту предстают в новом свете.
Имя этому - сама жизнь. В ней тоже каждую минуту всё выглядит иначе (у меня по крайней мере).

Внимательно приглядевшись к карте, я увидела, что на встречной грунтовке где-то неподалеку от развилки обозначен родник, и отправилась на разведку с пустой бутылкой. После вчерашнего была уже морально готова, что вот эти лужи на дороге и окажутся родником… Но – вот настоящая удача – всё прекрасно оборудовано, и из трубы мощным потоком льется чистая вода. На этот родник, скорее всего, можно рассчитывать в любое время года и даже в засуху. В худшие годы воды может быть меньше, но она должна хотя бы сочиться, раз сейчас так хлещет.





ЕДИНСТВО ДЕРЕВА И КАМНЯ. Обязательно смотрите с увеличением.
На последнем кадре – второй родник, в нем воды уже поменьше.

Теперь круто вверх! Интересно, как на таком подъеме чувствует себя автомобилист? Ни фига себя сочетание – крутейшие повороты и одновременный резкий перепад по высоте. После пары жестоких витков дорога плавно повела обратно на запад. Выше – еще один родник – слабая струйка воды, в засушливое время он вряд ли напоит. С многочисленными остановками – рюкзак то облегчался на запасы фруктов, то снова тяжелел из-за воды – я приближалась к перевалу. Впереди живописная скала – одна из вершин Ай-Петринской яйлы, и за ней последний поворот наверх. Здесь опять открывается вид на море и на обойденное мной ущелье. Слева от дороги – выход утоптанной пешеходной тропы.





Выход из леса к кромке яйлы.

Стали попадаться путники навстречу, идущие в Алупку. И наконец, в самом конце подъема мне довелось увидеть и услышать, как по такой дороге ездят (все-таки ездят!) автомобили. Рев мотора… пауза. Еще минута надрывного рычания. И снова долгая тишина. Между тем я преодолеваю последние десятки метров дороги и останавливаюсь на перевале, чтобы наблюдать и запечатлеть появление отчаянных автолюбителей. Далеко на юге, километром с лишком ниже – море и весь пройденный путь.
Рядом живописное нагромождение каменных глыб, которое напоминают мне спины двух сидящих тигров – здешние сторожа… Тропа от второго перевала с запада… Скала на востоке, и никакой тропы поверху вдоль кромки. А широкая дорога сбегает в центр плато. Она уведет в сторону, но потом вернет к шоссе. Я почти не отдыхаю на перевале, даже не снимаю рюкзак. Наверное, еще 2-3 часа – и дойду до знакомых цивильных мест, где наверняка встретятся тургостиницы, кафе и прочие блага цивилизации. Ведь на этот вечер у меня вроде как запланирован загул… и подзарядка техники.
И я любуюсь открывшимся видом на север – неровное и обширное плато, испещренное глубокими котловинами и пещерами, обрамленное цепями гор на севере и юге. Чередование скал и провалов, леса, степи, редких деревьев, самосевом вырастающих на крутых каменистых стенах – всё это придает Ай-Петринской яйле особый колорит, отличающий ее от других Крымских плоскогорий. Хотя, конечно, в чем-то они все похожи.









На перевале.