Их  когда-то знала вся  страна. Утром, после  премьеры, они просыпались  знаменитыми. Шли  годы, мы взрослели, а герои любимых  фильмов так и  оставались детьми. Талантливая игра в детском возрасте не означает «звездной» актерской судьбы во взрослой жизни. Некоторые из них после одной роли на всю жизнь «заболевают» кинематографом и очень страдают от своей невостребованности. Иные (но их меньшинство) становятся хорошими актерами. А основная масса просто выбирает другую профессию и вспоминает свое «актерское» детство, как самый замечательный опыт в жизни.

Татьяна Анатольевна Проценко из их числа. В 7лет сыграла главную роль в фильме Л. Нечаева «Приключения Буратино» Таню Проценко нашла в поезде ассистент режиссера,когда та с мамой возвращалась из Минска в Москву. В одном купе с ними ехала  ассистентка Нечаева. Посмотрев на Таню,та произнесла: «Глаза, глаза!» И всю дорогу разговаривала о чем-то с мамой Татьяны. Уже дома Таня узнала, что получила -роль Мальвины.

  
Детей для «Приключений Буратино» искали по всей стране. Томас Аугустинас, например, игравший Артемона, был из Вильнюса. Съемки проходили целый год, на киностудии в Минске, в Крыму, на Поляне Сказок...

Для кинопроб взяли очень сложный кусок, который  не вошел в фильм: Буратино ночью  прибегает к Мальвине, она появляется в своем окошке и говорит: «Я сплю, ничего не могу поделать. Приходите утром». Представьте, мало того, что нужно было сыграть куклу, так еще и спящую! Тем не менее режиссер фильма Нечаев Таню утвердил.

 
Слава пришла позже: пальцем на улицах показывали, и дразнили. И влюбленные кавалеры под окнами ходили. Тысячами приходили письма со всего Советского Союза. Признавались в любви, писали «хочу с тобой дружить»...

    
Роман Антонович Быков звал  Татьяну   в свой фильм «Чучело» на роль отрицательной героини.   Узнав,что её героиня должна по сценарию фильма изо всех сил травить свою одноклассницу,то разрыдалась Быкову  в телефонную трубку. Ролан Антонович все понял и больше не звонил.

 
Но  в один прекрасный день- детство  заканчивается, и начинается настоящее большое приключение – взрослая жизнь.

Когда Татьяна закончила киноведческое  отделение ВГИКа, Ролан Быков  пригласил её в детский телевизионный  проект. Наснимали массу материала, но позже не дали эфира, и все легло  на полку. Потом на студии начались сокращения, и пришлось сменить профессию. Татьяна занялась компьютерной версткой. Так что с кино и телевидением получился непродолжительный роман.

Послужной список: редактор телестудии «Чистые  пруды» (Фонд Ролана Быкова), журнал «Бизнес-Матч» (художник-макетист), «Спорткомитет Москвы» (дизайнер спортивной атрибутики), полиграфическая фирма «Комус» (макетист).

В 2004 году приняла участие в качестве поэта-песенника в новогоднем спектакле  «Волшебник Изумрудного города», проходившем  в московском Гостинном Дворе (режиссер Андрис Лиепа).

 
В 2005-2010 годах был осуществлён  ряд публикаций стихотворений Татьяны  Проценко в литературном альманахе  «Московский Парнас» и поэтическом  альманахе международного конкурса «Золотая строфа», а также на ряде литературных Интернет-порталов.

 
Замужем за актером Алексеем Войтюком, который запомнился зрителям по роли Ивана-подкидыша в фильме "После  дождичка в четверг". Имеет двоих  детей: дочь Анну и сына Владимира.

 
В своем интервью я Татьяну Анатольевну  расспрашивала не о Мальвинском прошлом, а о её профессиональном хобби-поэзии.

– Расскажите, пожалуйста, как вы пришли к поэзии?

- Лет в 6 я сочинила первый свой стихотворный цикл. И сама его издала тиражом  в 1 экземпляр. Для родителей. Это  были листики бумаги, сшитые ниткой. На первой странице красовалась надпись «СТИХЬИ». Забавно. Но в этом умягчении и без того мягкого звука мне сейчас видится не детская безграмотность, а некий знак судьбы, если позволите,  начало поэтического слышанья. А ребёнком я написала такой «шедевр»:

Если  б дали берёзе расческу,

Изменила б берёза причёску,

И тогда  бы вошло бы в привычку

По утрам  заплетать косичку.

Если  говорить чуть серьёзней, то осознанное написание стихов, то есть определенная формообразующая работа над словом и чувством, стало практиковаться в моей жизни примерно лет с 20. Это вполне нормально, у большинства пишущих в рифму это самый распространённый возраст. И естественно толчком послужила любовь. Ну, а дальше вошло в привычку… «по утрам заплетать косичку».

– Что такое, по Вашему мнению, поэзия?

- Есть  взгляд со стороны - читателей, литераторов, в том числе и критиков, тут одни законы  восприятия  – эстетические, культурологические. Есть взгляд изнутри процесса, и с этого ракурса поэзия вполне метафизична.

- Можно ли научиться  писать стихи?  Существует ли  какая-нибудь особая техника?

- Научиться можно ремесленным секретам, той  алгебре, которую преподают со школьной скамьи. 

Каждый раз  поражаюсь - откуда 
Возникают живые слова?

Не постичь  мне механики чуда - 
Путь иголки не ведает шва.

Но в стальную петельку верблюду 
Вновь и вновь пролезать, словно нить. 
Каждый раз поражаюсь - откуда 
Возникает желанье творить!..

По пустыне, влеком миражами, 
Продолжает идти караван. 
Ведь поклажа, меня поражая, 
Предназначена Богу и вам. 
 
Думаю, что в творчестве важно не столько умение, сколько талант, который, в конечном счёте, сам творит свою технику.

Штурмуя бастион  листа,

Чем жертвую  в свою победу? -

Поляжет слов пустых полста

И то всё  сторону по эту.

Потом иссякнет арсенал

Сравнений, рифм, других оружий,

И дух, что разум осенял

Как стяг, падет, уже не нужен.

И вдруг, отчаявшись, найду

Я тайный ход в осадный город.

С героями  в одном ряду

Мне орден-стих на грудь наколот!
 
 
- Чему посвящено ваше творчество, какие вопросы вам наиболее близки, объединяет ли ваши произведения какая-либо идея?

- Я лирик  чистой воды. Это такая начальная  стадия поэтического развития. Я не пошла дальше по лестнице эволюционного  развития. И хорошо! Сердце человеческое и перипетии страстей – это  край непочатый для искусства. Несмотря на то, что на эти темы написано за века просто мириады слов. И всё-таки каждый новый поэт привносит хоть строчку нового ощущения и запечатлевает его для людей. У меня же три излюбленные темы: любовь (ну, конечно же!), природа и творчество. Если с любовью всё ясно, природа тоже бесконечный кладезь для наблюдающего за ней поэта, то с последним пунктом я позволю немного пояснений. Проблемы творческой рефлексии сегодня принято считать «детской болезнью». Но мне кажется, что без постоянного самоанализа – кто ты и что ты можешь – называть себя художником будет нескромно. Поэтому для меня это одна из излюбленных тем поэтического размышления.

 
- Откуда черпаете  вдохновение для  поэтического творчества?   Что это за процесс, такой – творчество?

- В моей практике я бы скорее воспользовалась определением не «вдохновение», а «душевная потребность». Хотя слово «вдохновение» красивее, поэтичнее. И подразумевает привносимое извне, свыше желание творить. 

Я все  еще вожу своим пером –

Тупым, неповоротливым, чумазым

Как стоек вирус творческой заразы,
Проникшей в одиночества проём!
 

Ведь против вдохновенья нет вакцин,
Таланту не дано иммунитета.
Стихи - вот панацея для поэта,
Пока еще он не отдал концы.
 
 
Это большая  загадка даже для самого творящего. Возможно, это сродни умопомрачению. Когда оно приходит – сопротивление бесполезно. Остается одно – искать самую адекватную форму выражения тому, что в тебе происходит.

Сойду с ума, как с поезда,

На полустанке грез.

Перрон открытый, в пол-листа,

Быльём-пырьём зарос.

Поозираюсь.

Тихо  как!

И рядом  ни души,

Лишь  сердца мина тикает...

Засим пора спешить

Назад, в цивилизацию,

На будничный  вокзал,

Откуда  ездят зайцами

Куда  Бог указал.

– Вы общаетесь с  коллегами по перу?
 

- Не плотно. Я вообще одиночка. Но сейчас есть возможность в интернете и себя показать, и других посмотреть.

- Есть ли поэты,  которые на вас  повлияли? 
 
- Очень много. Вся мировая классическая поэзия, так или иначе, влияет на поэтическое самосознание. Я находилась под прямым впечатлением от Блока, Пастернака, Цветаевой. Но это болезненное ощущение, когда ты безнадежно влюблён в Поэта. Тогда хорошо понимаешь Сальери. 
 
- У вас вышло избранное. Как вы к этому отнеслись, изменилось ли Ваше представление о себе как о поэтессе?

Я считаю себя поэтом. 
Вызывающе? - что вы, нет. 
Я поэт.

 
Но ведь жить при этом 
Надо тридцать примерно лет,
  
Мне же больше, и жить охота 
До праправнуков - в самый раз, 
Если дочке чуть больше года 
И морщинки легли у глаз. 
 
Кто я есть, кем кажусь - не знаю. 
Я считаю, что я поэт. 
И душа напросвет сквозная, 
А в потемках - тушите свет! 
 
Безусловно, когда держишь в руках свою книгу, то ощущаешь некий трепет. Очень  похоже, наверно,  на то, как если дитя под венец отдаёшь.

Я не люблю  изломов корешка.

Равненье  слов на клей или железо,

Как и  безликость гладкого обреза,

Ровняют суть и оды и стишка.

Но я  лукавлю! Как же пренебречь

Солдату слова книжной униформой?!

Когда строчишь пером своим проворно,

То или  в книгу метишь или… в печь.

- Скажите, как давно возникла идея создания собственных сборников?

- Сборник пока только один, надеюсь, будут ещё. Но даже к выпуску этой книги я  шла долго. И, возможно, путь этот ещё продолжался бы. К решению издать свои стихи меня подталкивали и родные-близкие, и коллеги-поэты, и даже журналисты. Когда информация о том, что я пишу стихи, стала публичной, то практически в каждом интервью, которое брали у меня, как у актрисы, сыгравшей роль Мальвины в «Приключениях Буратино», мне задавали вопрос: а где же книга? И я понимаю, что если ты называешь себя кем-то, то должен представить «доказательства».

- Что должно присутствовать в текстах, чтобы они были по-настоящему современными?

- Вообще, хорошие стихи, на мой взгляд, должны быть вне времени. И тогда они  будут современными всегда. Недавно  перечитывала сонеты Шекспира и поразилась, насколько актуальны эти волшебные  по красоте и смыслу строки! А  ведь им уже не один век! И, напротив, порой, читая современных авторов, понимаю, что эти вирши не выдержат испытание временем, уйдут в небытие, как те события, о которых говорят авторы. Что касается формотворчества, то, конечно, каждое время порождает небольшой отряд авангардистов, которые смело экспериментируют со словом, и, как правило, хоть что-то да остается потом в кладезе поэтики. Но я не из их числа.

- Что можно сделать, чтобы повысить роль и значимость поэзии в жизни современного общества? И надо ли что-то делать?

- Я полагаю, что свою значимость поэзия не утратила. Просто этот вид литературы не для каждого, умеющего читать, индивидуума. Скорее, это своего рода десерт, воспринять который в состоянии лишь утонченный вкус, а не испорченная фастфудом всеядность. И следует развивать именно эстетический уровень общества. Но даже и тогда любителей и ценителей поэзии всё равно будет не такой уж большой процент. И это нормально. 
 
- Как поэт ощущает свой возраст?

- Линейного возраста в творчестве не существует, на мой взгляд. О себе могу сказать, что творческое взросление чувствуется в наращивании определенного литературного умения, с одной стороны, и раскрытии новых жизненных ощущений, с другой. Временами наступает кризис, когда кажется, что ты уже ничего не можешь нового сказать – тогда поэт становится стариком. Но когда ты преодолеваешь себя и выходишь на новые рубежи – тут ты снова превращаешься в юнца!  
 
- Кого сейчас можно назвать Вашими кумирами или ориентирами в современной поэзии?
 

- В современной  поэзии – никого. Кумиров я не сотворяю, следуя заповеди. А лучшим ориентиром служит всё-таки внутренний голос.

- С кем из поэтов 18-19 века хотелось бы пообщаться?
 

- Боюсь, и тут я предпочла бы одиночество. Ведь стихи – одно, а их авторы – совсем другое. Поэты не так  просты в общении, особенно с собратьями по перу.

Расскажу  одну историю. Её я услышала от своего мастера во ВГИКе Ростислава Николаевича  Юренева на его 80-летии. В молодости (которая пришлась на начало 20 века) он тоже писал стихи. И как-то, встретившись с Осипом Мандельштамом, робея, юный поэт дал ему почитать свои стихи, ожидая напутственного слова. Пообщались. Мандельштам вынес суровый приговор. Впоследствии мой мастер стал известным советским кинокритиком, но продолжал потихоньку пописывать стихи в стол. И позволил себе опубликовать их и представить на суд публики только в своё 80-летие! А стихи – прекраснейшие, тонкие и ироничные. Мораль такова: не надо никого слушать, кроме своего сердца, если оно диктует тебе - пиши.

— Меняется ли со временем ощущение от того, что  Вы пишете и кому пишете?
 

- Пишешь  всегда себе и Боженьке. И если Всевышний  абсолютен, то твоё внутреннее «я» постоянно  видоизменяется. Поэтому и пишешь, пытаясь запечатлеть эти видоизменения, с постоянным подсознательным соизмерением с идеалом. Звучит, может быть, выспренно, но для меня это так. Есть какой-то внутренний компас, как у перелётной птицы – правильно ли ты движешься или нет. Если правильно – тебе самому это нравится, и ты достигаешь цели, которая вначале лишь манит к себе. А читатель потом проникает в эти метаморфозы, сливаясь с лирическим героем. И вот если это происходит, то возникает чудо соучастия, стихотворение оживает. И тогда, наверно, радуются уже Наверху.

- Как вам удается сохранять творческую и жизненную энергию?
 

- Энергия, мне кажется, обладает уникальной особенностью – она сохраняется только тогда, когда растрачивается. Феникс, возрождающийся из пепла. Или вспомните евангельскую притчу о таланте, который нельзя закапывать. Когда ты пишешь, т.е. у тебя есть эта энергия, то всё хорошо. Вот когда долго нет желания сесть за стол – тогда надо бить тревогу. Но существует такое понятие, как «труд». Иногда полезно себя заставить сделать что-то тренировочное. Для меня очень полезны в этом смысле поэтические переводы. Я как бы подзаряжаюсь энергией от иноязычного автора, включая свои  силы.

  — Прогноз —  дело неблагодарное.  И все же что ждет русскую поэзию в следующих столетиях? 

Я оптимистка по сути. Мне кажется, наш русский язык настолько многогранен и открыт, что можно смело сказать – работы для поэтов хватит ещё не на одно столетие! Важно подходить к творчеству не формально, не рутинно, а со всей деликатностью родовспомогательной деятельности. И тогда не надо бояться, что появится нечто уродливое и нежизнеспособное. Возникнет несомненно новое, но, я уверена, прекрасное и волнующее…  
 
Пружина жизни  всё сжимается,                   
Наращивая виражи...
Душа, поскрипывая, мается:
Снаружи туже всё зажим.
 
Как в табакерку чёртик, втиснуты
Мы в куб сегодняшнего дня,
Лишь языки наружу высунуть
Нам позволяет беготня.
 
Но как же хочется быть спущенным
С натянутого в сип колка!...
Да сколько вызовов пропущенных,
А жизнь ужасно коротка!

Записала Инна  Демкив

(Таллин-Москва, декабрь,2010)