Ещё из Льюиса идею украл (на Льюисе вообще, похоже, прокормиться долго можно -- я по нему, когда-нибудь, проект сделаю ). Идея такая, что красота существует только на поверхности чего бы то ни было, или вернее даже при соприкосновении нескольких поверхностей.

Например, берём красивый пейзаж: море, там, берег, пляжи, волны, пальмы... Но это же что? Поверхность земли, соприкасающаяся с поверхностью воды и нижней границей (тоже поверхностью) атмосферы. Правильно? А прокопай вместо этого в земле шахту или опустись в батискафе на километр в глубину моря, и чего красивого ты там увидишь? Да практически уже ничего. Темнота, теснота, сырость, холод...

Другой вариант. Красивое тело. Допустим, женское, хи! Хотя, вобщем-то, любое. И это же снова -- поверхность. И соприкосновение тоже. По сути, соприкосновение и придаёт телу привлекательность формы. Вообрази человека в вакууме и невесомости и вне контакта с чем-либо иным и он сразу утратит половину своих великих эстетических достоинств... А залезь внутрь тела, что ты там обнаружишь? Кишки, кости, связки, кровь, лимфу -- вобщем, один анатомический атлас сплошной и ничего прекрасного.

Да, так в целом учил Льюис. В нашей вольной интерпретации (но близко к оригиналу).

А я ещё дальше "продвинулся" :)
Я подумал, что красота в принципе существует только тогда, когда имеется кто-то другой. Это коллективный феномен, так сказать. Человек по одиночке и изолированно не может быть красивым. Он становится таковым только в контексте кого-то или чего-то иного.
Человек красиво идёт. Но он идёт по чему-то и куда-то. Человек красиво замер на месте. Но он замер в своей реакции на что-то. Человек красиво улыбается. Но он, опять-таки, улыбается, допустим, тебе, а не бессмысленно и не бесцельно, как идиот. Логично? :)

Мы красивы, когда мы во множественности и соприкасаемся друг с другом. Вот.

Скоро пойду на философа учиться. Ага. В сентябре, быть может...