Билась она в плаче долго, а потом затихла.

Воскресенье, 21 Марта 2021 г. 20:06 + в цитатник

...Поднялась с пыльной дороги и прокляла князя... .

- Ты, однако, вот что. Присядь-ка рядышком, да побудь возле меня. Может не скоро ещё увидимся... . - Александра взяла Любашу за руку и потянула легонько к себе.

- Баб Шура, мне ещё полы протереть нужно. - девушка присела на краешек дивана на котором уже четвёртый день лежала прихворнувшая и обессилевшая старушка.

- Успеешь, всё успеешь. Только, если я теперь тебе ничего не скажу, то потом уже ничего и не узнаешь. - она на минутку прикрыла глаза, как будто собираясь с мыслями.

- Знаешь, род мой очень древний и княжеский. Ждановы когда-то были очень богаты и почитаемы. Чуть больше двух столетий назад беда приключилась. Молодые князья в своём поместье отдыхали: два брата Ждановых - Александр и Павел. Ну и приглянулась им девка крепостная - Меланья, Сидорова дочь. Отец-то у неё кузнецом был. Славился своим мастерством на всю округу. За него выкуп предлагали, как за целую деревню, но хозяин не согласился.

Девчонке пятнадцать было. Красоты ещё не видной, но уже есть на что посмотреть.

Да и князьки не на много старше её: одному шестнадцать, другому семнадцать. Погодки. Увивались они за девкой везде. Развлекались так. И куражились над ней. Подловили на речке, бельё полоскала, да и поигрались с Меланьей. Подумаешь - крепостная. Их в те времена за людей не считали. Девчонка, от позора то, недолго думая, руки на себя и наложила. То ли сказала она отцу своему Сидору, то ли сам уже догадался. Да нашли вскорости Александра и Павла на том самом берегу бездыханными. Кузнец за дочь поквитался. Да и не скрывал этого.

Забирали его на глазах у жены, малолетних детей и всей деревни. Ефросинья лишилась в одночасье и старшей дочери и мужа-кормильца. С шестью детьми на руках осталась.

Билась она в плаче долго, а потом затихла. Поднялась с пыльной дороги и прокляла князя Жданова и весь его род до седьмого колена.

Тот был и сам стороной потерпевшей - лишился сразу двух наследников. Только проклятье справедливости не спрашивает. С того времени род и начал отрабатывать. Мужчины рождались, но никто из них не перешагнул черту в тридцать три года. Столько было лет кузнецу Сидору, когда он сгинул бесследно.

И у всех мужчин были тяжёлые судьбы: то болезнь уведëт за собой, то войны, то ссылки и каторги. Некогда большой род почти вымер.

Баба Шура немного помолчала, глядя в потолок, будто там, как на киноленте мелькали эти годы и события.

Люба до такой степени была ошеломлена услышанным, что не знала, что и сказать.

- Ну, так вот. Из всех шестерых детей кузнеца выжил только старший сын - Матвей Сидоров. Да, это твой прапрадед. За проклятие тоже пришлось платить страшной ценой. Перед второй мировой войной у пятерых братьев было в общем счёте: восемь дочерей и четырнадцать сыновей. Никто из сыновей, кроме одного - твоего деда, с войны не вернулся. Тебя я забрала из дома ребёнка двухлетней. Родители погибли в автокатастрофе. Мы с тобой не родственники. Я - Жданова, ты - Сидорова.

- Как же так? - Люба, не желая того, заплакала. Слёзы сами текли по щекам. Казалось земля уплывает из-под ног. - Я всю жизнь считала тебя своей бабушкой.

- Ты, Любушка, не плачь. Ты не ошиблась. Я ведь любила тебя, как родную. - старушка ласково погладила девушку по руке. - Не плачь. Всё уже позади. Обещай мне исполнить моё последнее желание.

Люба молча кивнула.

- Возможно не помнишь, но у меня был сын Миша. Поздний ребёнок, я его в сорок четыре родила. Когда ты была совсем маленькой, Миша мой получил пятнадцать лет тюрьмы. Мы знали, что его вины нет, но доказать так ничего и не смогли. Он тянул чужой срок. Последние два года сын жил в колонии-поселения. Сошёлся с молодой женщиной. Год назад у них родился сын, мой внук - Дима. А месяц назад Мишеньке исполнилось тридцать три года... . Погиб по неосторожности... . - она замолчала. Теперь надолго. Видно было, что первые минуты горя она уже пережила, но сердце не давало говорить. Больно сжимаясь внутри и не позволяя дышать.

- Бабушка, давай сердечных накапаю?- подхватилась Любаша. Та тихонько махнула рукой - мол, давай твои капли.

Теперь только Люба поняла, что за письма получала бабушка.

- Мне нужен нотариус на дом. Всё, что у меня есть подпишу тебе и Димочке. Нина на днях приедет сюда с ним. Любушка, береги его. Он - седьмое поколение. Если что - на нём род мой закончится.

Баба Шура выполнила свою волю. И внука успела увидеть.

Дима рано осиротел. И его усыновила Люба. Замуж она так и не вышла. Тоже была седьмым коленом своего рода и не захотела делать несчастным никого.

Приёмного сына очень любила и жила для него. Страшно боялась тридцатитрехлетнего рубежа. Дима, её Дима, стал знаменитым врачом. Кардиохирургом. И, что самое удивительное - у него на операционном столе никогда и никто не умирал.